— Наташ, во-первых, будь уверена, что наша цель будет достигнута. Это самое главное. Выброси из головы эти глупости, будто ты в чем-то виновата. А теперь послушай внимательно, как мы решим эту мелкую проблемку с ментальной миной.
— Ты не понимаешь, это не просто ментальная мина! С ними я сталкивалась сотню раз, и всегда успешно обходила. Чувствовала издали. Здесь что-то другое!.. — попыталась объяснить она. — И она уже сработала. Кто ее ставил, скоро об этом узнает или уже знает!
— Мы легко решим проблему и с этим «чем-то другим» и тем, кто там «что-то уже знает», — с уверенностью сказал я.
Глава 12Озеро цвета крови
— Говори, Астерий, я должна знать, как ты собираешься с этим разобраться, — Бондарева приподнялась на локте и мокрое полотенце сползло набок.
Я не спешил с ответом, потому как обдумывал детали предстоящего.
— Иного пути нет, как попрактиковать то, чего мы не успели сделать перед появлением гарпии. Только внетелесный выход будет моим, — наконец ответил я, поправляя полотенце на ее голове. — Сразу замечу, замысел непрост: ни ты, ни Бабский с этим не справитесь. Уж не сочти, будто я снова обвиняю тебя в некомпетентности. Наташ, ты придержи свои амбиции и просто пойми: такому не учат ни в ваших университетах, ни прочих академиях. Не учат нигде в этом мире. Вообще, такие знания даются только личным опытом. Сама знаешь, твой опыт работы вне тела или очень мал, или отсутствует полностью.
— Хватит определять мое место. Давай к делу. Допустим, ты во внетелесной форме доберешься до замка Розы. Что дальше? — баронесса стерла пальцем слезинки с щеки.
— Дальше я, не входя в охраняемую зону, создам сущности тонкого плана или воспользуюсь таковыми. Они проявят себя, гуляя там, натыкаясь на ментальные ловушки, мины, которые остались. Не думаю, что маги, которые их ставили, сразу поймут происходящее: эти ловушки или по-вашему мины, они автономны и о том, что ловушка сработала, маг, отвечающий за нее, узнает, лишь когда охватит сферой внимания подконтрольную область — проведет проверку. Первое, что он увидит — это мои сущности с разорванными энергетическими оболочками, по сути, неживые. О том, что сущности привлек туда я и заставил из там пошалить, ему даже в голову не придет. Вот лично тебе пришло бы? Ты же не знаешь, что сущность тонкого плана можно заставить работать на себя или сделать из собственной энергии и подручного материала? — спросил я Бондареву, ловившую каждое мое слово.
— Нет, — она качнула головой, и полотенце снова покинуло ее лоб. — Вернее, я знаю, что сущность можно подчинить, заставить служить, но далеко не всякую. А насчет сделать, первый раз слышу. Насчет, управления сущностями — это древняя, давно забытая наука. Магистр Михельсон работает в этом направлении. Если то, что ты говоришь, Саш, в самом деле возможно, то я за. Замысел очень интересный и он действительно мог бы исправить мою неудачу. Насчет сущностей я знаю. Они иногда появляются и портят или подрывают ментальные мины. Бывают, остаются их останки, которые со временем растворяются. Ты в самом деле такое можешь? Можешь устроить так, будто на их мины случайно нарвались сущности?
— Скажи, что я твой генерал и тогда я скажу, «да», — я вернул полотенце на ее голову.
— Хорошо. Ты мой генерал. На сегодня! — особо подчеркнула она и слабо улыбнулась. — И ты — мой манипулятор. Ты меня принуждаешь.
— Теперь поцелуй своего генерала, — я наклонился над ней, почти касаясь носика баронессы своим.
— Ты меня принуждаешь. Это насилие, — с улыбкой сказала она.
Улыбка баронессы выражала в общем-то согласие с моей постановкой вопроса и даже удовольствие от того, что она назвала принуждением и насилием. Ну какое же это насилие с моей стороны? Я лишь подталкиваю ее к тому, чего она сама желает.
Губы Наташи тепло и мягко коснулись моих. Она приоткрыла ротик и обвила рукой мою шею.
— А теперь скажи, что хочешь меня, — попросил я, прижимая ее собой к постели.
— Наглец! И ты придавил мою руку! — глаза Бондаревой пронзительно смотрели в мои.
— При чем здесь рука? — не понял я.
— При том, что должна дать ей пощечину за такие слова! — личико баронессы порозовело.
— Как вовремя я ее придавил! — рассмеялся я, с удовлетворением отмечая, что строптивая баронесса на мои опасные слова реагирует уже не так воинственно, как раньше. — Я дурно воспитан, госпожа-недотрога. Такие глупости от меня ожидаемы и постарайся их мне прощать. Это полезно для взаимного удовольствия.
— Давай обойдемся без этих глупостей. Ты сам понимаешь, что вопрос с минами лучше решить поскорее. Маги Уэйна в любой момент могут заметить, что их заготовка сработала, — штабс-капитан стала серьезной.
— То есть ты предлагаешь заняться глупостями после того, как я решу вопрос с ментальными ловушками? — полюбопытствовал я, желая поиграть с ней еще немного.
— Граф, давай ты будешь держать себя в руках? Докажи, что тебя назначили старшим группы не зря — реши вопрос с минами, — она отвела взгляд и добавила: — Тогда я тебя зауважаю. Особо так зауважаю, как высокого мага. Генерала, высшего магистра — все, что твоей душе угодно. Наверное, ты считаешь, что я уже должна считать тебя таковым и быть полна трепета лишь потому, что у тебя в подругах богини и ты прославился в стычке с ацтеками. Спору нет, из того, что до меня дошло из той истории, это очень серьезно — на такое не способен ни один человек. Но прояви себя и в этот раз.
Я давно перестал быть тщеславным, и будет ли меня кто-то величать генералом, императором вселенной или земляным червяком меня не заботил вообще. Сказанное Наташе было лишь игрой, этаким приятным дурачеством. Но при этом баронесса, в общем-то, была права. Права в том, что нам следовало поторопиться. Все, что я ей так легко рассказал, не было столь простой задачей, которую я могу решить щелчком пальцев. Здесь слишком многое зависело от удачи. Например, попадутся ли мне там, близ замка Faded Rose сущности, которые я смогу использовать как нужный мне материал. Это лишь одна из нескольких важных сторон вопроса. Вторая, не менее важная — это Наташа, вернее степень ее любопытства.
Я ни раз говорил: Бондарева — очень хороший менталист. Как ни парадоксально, в данном случае это вовсе не на руку мне и ей самой. Если штабс-капитан не удержится и начнет погружаться в ментальный слепок моих энергетических тел, то ее сознание может не выдержать всего того, что откроется. Главную опасность, конечно, представляли мои архивы с многотысячелетним опытом, шаблонами разных магических техник — ведь я сам открывал их большой осторожностью. Активируя более-менее сложный шаблон, я болел порою сутки и более. Да, эти архивы в моем ментальном теле и я унесу их с собой, но их слепок, иначе говоря, этакий энергоинформационный отголосок останется на некоторое время с телом графа Елецкого, подобно тому как след души остается с телом умершего и медленно растворяется.
— Наташ, во всем этом есть одно очень важное «но», — сказал я, отпустив ее и пересев на край кровати. — Контролировать мое тело придется тебе. Я не хочу, чтобы ты погружалась в мой ментальный слепок. Очень важно, чтобы ты меня послушала!
— Тайны, господин Астерий? Я знаю, что в тебе опыт многих, многих жизней. Наверное, тысячи лет. Боишься, что я слишком много узнаю о тебе? — в ее голосе была легкая издевка.
— Боюсь. В самом деле боюсь. Но не за себя, а за тебя. Ты же отлично понимаешь, что информация — это та же самая энергия, но модулированная. Вспомни, что с тобой было, когда я был твоей батарейкой первый раз? Ты почувствовала, что от меня исходит слишком много энергии и твои каналы не справляются. Но тот раз я подавал поток малыми порциями. А теперь, когда меня в этом теле не будет, то не будет никакого контроля. Если ты сунешься вглубь моего ментального слепка, то на тебя обрушится неконтролируемый информационный поток. Ты можешь открыть мои архивы, которые я сам открываю с осторожностью. Это очень опасно. Уверяю, твое сознание не сможет принять даже небольшую его часть того, что там есть. Ты рискуешь по-настоящему сойти с ума или сгореть. Обещай, что придержишь любопытство и не полезешь в мое ментальное эхо, — требуя подтверждения, я сжал ее руку.
— Ваше сиятельство, я не маленькая девочка и у меня большой опыт во всех разновидностях ментальной магии. Я не полезу в твои архивы. Могу посмотреть то, что открыто. В общем, обещаю не навредить ни тебе, ни себе, — нехотя ответила менталистка. И когда она почувствовала, что ее ответ меня не устраивает, добавила: — Успокойся, великий маг! Я не буду никуда лезть, не буду ковыряться в твоих тайнах! А то узнаю еще что-то неприличное о твоих отношениях с Глорией. А там, наверное, не только Глория. Мне этого точно не надо. Терпеть не могу влезать во всякие нечистые истории.
— Обещай, Наташ! — настоял я.
— Хорошо, обещаю, — с недовольством отозвалась она. — И давай поспешим с этим вопросом. Зови Бабского, его помощь не будет лишней.
Бабский, имеющий страсть к экспериментам даже если они на его шкуре, с удовольствием принял участие в нашей затее. Правда, мне пришлось долго объяснять его роль и смысл предстоящей процедуры, а так же попросить Элизабет, чтобы она не спешила с ужином — хотелось по возвращению в тело Елецкого есть не остывшую ягнятину, а горячую.
С Наташей все оказалось намного проще. Она умела легко делить внимание и довольно успешно управляла разделенными частями. Принципы управления вторым телом и поддержанием его в необходимой форме штабс-капитан понял сразу, лишь задала несколько наводящих вопросов. И дальше уже началось самое интересное: когда я почувствовал плотное ментальное касание баронессы, то позволил ей перехватить управление энергетическими потоками Елецкого. Сам просто выкатился из физического тела. Выкатился и тут же воспарил к потолку. В очередной раз я наблюдал тело графа Елецкого со стороны. Оно мирно покоилось рядом с баронессой Бондаревой, которая на этот вечер стала частью Александра Петровича. Вот такие коллизии: Наташа проникла в меня, и я надеялся на взаимность: на то, что скоро тоже проникну в нее. Стрельцова пока еще находилась в комнате штабс-капитана, стоя ровно в проломе стены. Я, уплотнив ту часть своего тонкого тела, которое было рукой, нежно провел ей по волосам англичанки.