Потом, как приедешь, займешься приготовлением ужина, если не передумала. Я же пока буду наверху, и выйду из своего тела.
Сказав это, я вышел из столовой. Теперь оставалось надеяться, что Бабский смог определить место нахождения герцога Уэйна, и я успею застать этого негодяя именно там.
Глава 20Привет Коварному Альбиону
Джин висел у дальнего угла комнаты, рядом с дверью в спальню. С первым заданием Нурхам справился вполне успешно: баронесса Евстафьева выглядела до предела счастливой и прижимала к груди букет белых хризантем. Учитывая, что плотность физического тела хоррага намного ниже плотности воздуха, нести ему такой груз было очень непросто. Уж я-то знаю, каково переносить даже небольшие по весу предметы, когда ты целиком вне физического тела.
Поначалу я тоже довольно улыбнулся. Но через несколько мгновений замер: только сейчас я обратил внимание, что хризантемы были перевязаны золотистой лентой. Обычно так продают их некоторые цветочницы на Нижегородской. Это что ж получалось, Нурхам не на клумбах наломал эти цветы, а спер в торговых рядах? Признаю, я тоже стянул розы для Ковалевской в том же самом месте. Но, как говорится, я — это другое. Я особенный — так сказала сама Ольга Борисовна, а с ней не посмеет спорить даже будущий император. И я собирался с лихвой компенсировать убытки продавщице, как только окажусь у торговых рядов.
— Мерзавец!… — с улыбкой проговорил я, повернувшись к хоррагу. — Значит, мои наставления ты пропустил мимо своих прозрачных ушей! Ты украл эти цветы у цветочницы! Я же сказал не воровать, а надергать на клумбе! Ниже по улице полно клумб!
— Смилуйся, господин! На клумбах не было цветов достойных баронессы! — пояснил Нурхам Хоргем Райси. — Суди сам, она — сама красота! Само совершенство! Не ромашки же ей приносить! Пришлось пролететь несколько дальше, чем вы указали! Но, уверяю, меня никто не видел!
— Саш, его наградить надо, а не ругать! — вступилась Талия и привела очень весомый аргумент: — Он же ясно сказал: поблизости не было цветов достойных меня! Заметь, джин вполне правильно меня охарактеризовал!
— Да, как бы правильно. Но речь шла о том, чтобы не вступать во взаимодействие ни с какими людьми! — я строго потряс указательным пальцем, хотя вся эта ситуация меня забавляла. На самом деле я был более чем доволен хоррагом.
— Интересно, а ты или Гена — кто-нибудь из вас, смог бы украсть цветы для меня на Нижегородской, без этого самого взаимодействия? — Талия хитро прищурила левый глаз. — И не было никакого взаимодействия! Он просто взял букет и улетел. Так же, Нурхам?
— Истинно так, о, божественная из божественных! Просто взял и улетел. Ни слова не сказал! — подтвердил джин. — Цветы выбрал самые красивые, как приказывали!
— Нурхамчик даже про Гену не забыл. И про господина Бабского. Им тоже принес подарки, — Евстафьева указала на журнальный столик, где я увидел два кинжала дорогой, ручной работы из славной тульской стали. Такие продавали в лавке на углу Нижегородской и Лесной.
Вот тут мне даже захотелось выматериться. Я встретился взглядом с Бабским, и менталист сам признал:
— Надо над ним еще работать. Я же говорил, потребуются дополнительные установки. Александр Петрович, вы же поймите, ментальное тело у него многослойное, по сложности близкое к человеческому. С собакой так быстро не справишься, а здесь… — поручик сделал руками сложные пасы, словно пытаясь обозначить масштаб проблемы.
— Ваше сиятельство, мы очень довольны. Думаю, первое задание исполнено великолепно. На триста процентов! — подыграл виконту и своей невесте князь Мышкин. — А то, что он исполнил ваш приказ не в точности как робот. Так это лишь подчеркивает, что он — личность, имеющая собственную инициативу. Это лишь добавляет ценность содеянному.
В общем-то я тоже был доволен, а возмущался лишь так, для вида. И очень хорошо, что у Нурхама Хоргема осталась свободная воля и инициатива — здесь Родерик прав: таким хорраг будет нам намного полезнее.
— Хорошо, Нурхам. Все мы тобой довольны. Пока повиси там, где находишься. Скоро нам предстоит дальнее путешествие, — сказал я и обратился к Бабскому: — Ты мне главное скажи: как там с герцогом?
— Нашел, ваше сиятельство! Вот здесь сволочуга! Пока здесь! — поручик повернулся к экрану коммуникатора и ткнул пальцем в помеченную желтым область на карте. — Это ровно напротив Букингемского дворца, в особняке Сент-Джеймс. В общем-то его тоже причисляют к дворцам, после грандиозной реконструкции при Стивене Джеймсе. Вот этот красавец на берегу озера, — менталист покрутил управляющий лимб и вывел на экран фотографию великолепного двухэтажного здания с позолоченными колоннами, башенками и огромными статуями по углам. — Вот только важный вопрос как долго он там будет? — продолжил Бабский. — Пока вы доберетесь, есть риск, что герцог не будет сидеть на месте и куда-нибудь уедет.
— Да, это проблема, — признал я.
На этот счет я уже думал. Мгновенно переместиться я мог только в знакомое место, например на тот же вокзал Майл-Энд или в квартиру госпожи Луизы Камбер, где мы проживали несколько дней, когда готовились к главному этапу нашей лондонской миссии. Всем известно, что на тонком плане мгновенные перемещения возможны лишь в известные места, образ которых маг цепко держит в сознании и умеет этот образ притянуть. И то, такое перемещение даже для опытного мага возможно с большими оговорками. Вторая проблемка: мгновенное перемещение невозможно с хоррагом, а я хотел его взять с собой. Если угодно, это не только каприз, но еще желание проверить Нурхама в деле, понять, насколько джин будет полезен в будущем. А также это еще один весомый аргумент перед герцогом Уэйном.
Неожиданно мне на помощь пришел сам Бабский.
— Ваше сиятельство, поскольку лазейка под их ментальный щит есть, перемещения герцога я могу отслеживать с высокой вероятностью, — поручик догадался, что я не совсем понимаю его замысел и пояснил: — Могу отслеживать и докладывать вам, поддерживая ментальный канал. Ну как мы обычно делаем в нашем… подразделении. У нас же это отработано и все необходимые условия благодаря Наталье Петровне есть. Штабс-капитан бывает полезна не только с точки зрения проверки нервной системы на прочность, — Алексей осклабился, видно этот шутник намекал на ее фокус с выдуманной беременностью.
Его шутку я как бы не заметил. Сейчас был тот редкий случай, когда не такой уж опытный маг был способен научить меня кое-чему. Именно ментальная магия в этом мире развита очень хорошо, несмотря на ущербность большей части их магических наук. Что ж, учиться никогда не поздно, и мне пришлось ненадолго стать учеником виконта Бабского. Нам потребовалось минут пятнадцать прежде, чем Алексей установил со мной устойчивый ментальный канал, объяснил некоторые тонкости его настройки и поддержания работоспособности на дальнем расстоянии. После чего я попросил Талию Евклидовну обойтись без шалостей и найти себе какое-нибудь развлечение на коммуникаторе, пока я и Родерик будем пребывать в трансе на кровати графини.
Решив все неотложные вопросы и оставив в ожидании джина и Евстафьеву, мы с князем удалились в спальню. В этот раз Родерик практически сразу ухватился за мое тело, легко нашел энегоканалы и подвязался к ним, по мере того как я передавал их ему. Мне оставалось лишь сделать резкое движение вправо так, чтобы при этом физическое тело полностью оставалось неподвижным. Я выкатился, отлетел к окну и, огибая стену, выплыл в первую комнату.
Как ни странно, первой меня почувствовала Талия. Она уставилась именно в ту точку, где находился я, помахала мне рукой. У Евстафьевой есть заметный талант чувствовать происходящее в астрале и в более тонких слоях. Когда она начала шалить с магическими штучками Родерика, я побаивался, что баронесса этот талант разовьет. А это, при ее склонности к непрерывной генерации «великолепных идей», стало бы опасным. Но обошлось: вроде Талия остыла к астральным играм и наконец начала воспринимать эту жизнь и людей в ней гораздо серьезнее.
«Эй, приятель, готов?», — обратился я к джину.
«Слушаю и повинуюсь!», — несколько невпопад отозвался он.
«Тогда вылетаем. Следуй за мной. Нам предстоит долгий путь. Примерно туда, откуда тебя привезли твои прежние хозяева», — сказал я, направляясь к распахнутому окну.
Из тонкого плана Москва по-своему прекрасна. Здесь она та же самая и в то же время совсем другая, полная иных форм и красок, хотя цвета здесь понятие исключительно условное — в нем лишь интерпретация нашего восприятия под более привычные понятия. Очень быстро мы достигли Седьмой Имперской башни, похожей на наконечник гигантского копья, пылающей всеми оттенками золота. В эту минуту от нее отходил «Западный Экспресс». На нем когда-то в Лондон улетала Элизабет, чтобы потом стать совсем другим человеком. Стать женщиной, которую я люблю, и которая меня очень ждет. Правее, за Перуновыми Садами во всей имперской красе виделся Багряный Дворец, и я тут же подумал о Глории. Странно как-то так много в этом мире для меня связано Британией. Причем самого приятного и самого скверного.
«Не отставай, друг!», — ментально окликнул я хоррага, видя, что он заинтересовался группой небольших сущностей: нурсами и парой чатлахов, круживших возле дирижабля.
«Великий маг, ты сказал „друг“?», — вопросил Нурхам.
В его ментальном посыле я почувствовал удивление и даже нечто похожее на человеческое смущение.
«Ну, скажем так, не друг, но тот, с кем я вполне могу подружиться, если между нами не будет заметных противоречий», — пояснил я, после чего почувствовал, как хорраг впал в неясную мне задумчивость.
Тем временем мы летели за запад, все больше разгоняясь, легко обгоняя самые быстрые виманы, еще и еще ускоряя полет. Я знал, что Нурхаму трудно держать такую высокую скорость. Ведь она во многом зависит от внутренней энергетики, а я подрезал его каналы, и мой джин пока еще весьма страдал от этого. По возвращению в Москву я обязательно восстановлю все его силы и, как обещал, сделаю еще полезную прибавку.