— Оль, знаю, ты очень сердишься на меня. Я хочу с тобой встретиться завтра и объясниться. По эйхосу — это не разговор. Перед базой, залечу к вам в Пермь. Пожалуйста, скажи, в какое время и где тебе удобно встретиться.
— Что с вами, ваше сиятельство? — капитан-лейтенант Моравецкий с таинственным теплом поглядывал на княгиню. Он примерно понимал, что с ней и каковы причины ее волнения, всколыхнувшие ментальную ткань. Все это ему было ясно, но хотелось слышать, что Ольга Борисовна ответит. Сейчас менталист чувствовал несравнимое превосходство над этой высокородной красавицей. Да, она княгиня, он всего лишь простолюдин, но благодаря своим талантам он сумел взлететь высоко, и был одним из первых офицеров на «Гекторе», если не по должности, то по влиянию.
— Со мной? — Ковалевская недоуменно изогнула бровь. — Ничего особенного, Вислав Борисович. Просто возникли кое-какие интересные мысли. Представьте себе, пришла хорошая идея. Даже сразу две. Видите, иногда боги касаются меня, — княгиня притворно подняла глаза к своду, — и тогда я это озарение стараюсь использовать с пользой для нашего Отечества.
— Восхитительно. О ваших талантах, Ольга Борисовна, ходят легенды, почти такие же невероятные, как и о графе Елецком. Позвольте скромно полюбопытствовать: эти божественные идеи, которые только что посетили вас, останутся тайной для меня? — офицер игриво прищурился, при этом очень осторожно попробовал просканировать ее ментальное тело, хотя куда больше его манило ее тело физическое.
— Они, тайна для всех. Пока так. Но с вами я бы могла поделиться, если бы вы оказали мне помощь в реализации одной из них, — Ольга Борисовна, прижав указательный палец к своей щеке кокетливо посмотрела на Моравецкого.
— Я весь во внимании. Обещаю, помогу всем, чем только возможно, — поляк не мог услышать ее мысли, но угадать примерный их ход он мог, что и пытался сделать.
— Вислав Борисович… — Ольга, глядя в его глаза, покачала головой. — Я вообще-то рискую, если сейчас доверюсь вам. С другой стороны, мне важна помощь с вашей стороны.
— Сударыня, я могу дать вам клятву, какую потребуется, если так велики ваши сомнения. Желаете так, — неожиданно капитан-лейтенант припал на одно колено, и взял ее руку. — Желаете от меня клятву⁈ Вы только прикажите, и я произнесу те слова, которые вам угодны, чтобы вы могли доверять мне.
— Вислав Борисович… — Ковалевская слегка потянула руку из его цепких пальцев, потому как это прикосновение и его поза были слишком неприличными в их отношениях, но вырывать руку княгиня не стала. Сейчас, когда вопросы, которые предстояло решить Ольге, были так важны некоторые приличия можно было отодвинуть в сторону. — Пообещайте, что сказанное мной далее останется тайной для всех других, хотя бы в ближайшие три дня.
— Клянусь, моя волшебница! Клянусь перед богами! Все останется только между нами в пределах указанного вами срока! — не сводя с нее взгляда, полного очарования, поляк потянулся губами к ее розовым пальчикам.
— И прежде всего это должно быть тайной для графа Носкова! — княгиня расслабила руку, которую он с такой жадностью держал.
— Клянусь! Для него в первую очередь! — Вислав поцеловал ее ладонь.
— Господин офицер! Я вообще-то против таких выражений любезности. Мой жених этого бы не одобрил, — Ольга пошевелила пальчиками перед его губами.
— Всей душой понимаю вас. Это от наплыва эмоций. Вы же, Ольга Борисовна, можете растревожить сердце даже самого стойкого офицера. Говорите, в чем ваша идея и что требуется от меня — со всем старанием исполню, — заверил Моравецкий, поднимаясь с колена.
— Мне нужно… — княгиня бросила на него лукавый взгляд и отвернулась к окну. — Нужно остаться на «Гектор», когда он покинет Пермь. И когда мы прилетим на базу «Сириуса», я хочу остаться на фрегате так, чтобы обо мне никто не знал. Могли бы вы меня спрятать от всей команды, а главное от Носкова?
— Вот как⁈ Смею предположить, что вы решили преподнести сюрприз вашему жениху. Ведь его же группу мы забираем на той таинственной базе, — Вислав старался не проявить слишком много радости, которая так и распирала его. Ведь какая божественная удача! Если все, как он задумывал, сложится, то на британскую базу Рамада приземлится не только новейший российский фрегат, но и с ним дочь одного из самых влиятельных князей Российской империи. И ее он, конечно, оставит себе.
— Да, я хочу, чтобы мое появление для Александра Петровича стало неожиданностью. И еще у меня есть много мыслей, как можно улучшить нашу систему наведения, для этого мне нужно быть на борту «Гектора». Получить разрешения официально… — разведя руками, Ковалевская глянула на него, ожидая понимания. — Это же такая волокита — за день точно не удастся согласовать.
— Я помогу вам, Ольга Борисовна! Обещаю! — пылко ответил Моравецкий. Ему невыносимо хотелось обнять ее, почувствовать в своих руках и сорвать для начала хоть один поцелуй. Однако, с этим пока не стоило спешить. Впереди у них было как минимум две ночи.
Глава 12Рыжий хвост вам, Астерий
На мою просьбу о встречи в Перми, Ковалевская так и не ответила. Не ответила до полуночи. Я даже хотел спуститься в зал богов и попросить помощи Артемиды. Или лучше Афины. Охотница, слишком прямолинейна в решении вопросов сложных отношений. Афина, конечно, хитрее: умеет примирить, мягко настоять на своем.
Хотя мое настроение несколько испортилось, и я так и не смог завершить перевод до конца дня, богинь я решил не трогать. Не такая кризисная сейчас ситуация, чтобы тревожить небесных. Как говорил один из моих старых учителей: «Если за человека все проблемы будут решать боги, то зачем тогда в этом мире человек?». Вполне справедливое замечание. Во всех своих жизнях я старался все делать сам. Тот, кто перекладывает свои проблемы на плечи других превращает свою жизнь лишь в подобие жизни. Он сам не понимает, как скатывается в этакое полусонное состояние, когда от него ничего уже не зависит; от этого он теряет силы и, в общем-то, смысл самой жизни.
Сообщение от Ковалевской я обнаружил лишь утром. Едва открыв глаза, я сразу потянулся к эйхосу. Элизабет еще спала, прижавшись ко мне голыми ягодицами. Я тихо встал, накинул халат, и, поднеся эйхос к уху, нажал на кнопку:
«Нет, Елецкий. Ты мне сказал „нет“, и я говорю тебе „нет“. Теперь уже пообщаемся только тогда, когда я сама пожелаю тебя увидеть. Больше не беспокой меня своими сообщениями…» — после этих слов у меня похолодело на сердце.
Неужели, ее так сильно обидел мой отказ? Ольга… она же умная девушка. Умная, рассудительная и в меру покладистая. Она всегда понимала меня. Не может быть, чтобы сейчас она не вняла причинам моего отказа взять ее. Причинам действительно важным, игнорировать которое нельзя! Что-то здесь было не так. Слишком не так! Я чувствовал, что поведение Ковалевской более чем необычно, но пока у меня не имелось никаких объяснений происходящему. Было такое ощущение, что намерение Ольги быть рядом со мной в экспедиции, давно перешел грань обычного каприза, а превратился едва ли не важнейшую из ее целей. А поставленных целей Ольга Борисовна умела добиваться очень хорошо. Уж в этом она могла проявить упрямство в полной мере. Возможно, и сейчас, отказавшись от общения со мной по этому вопросу, она думает, как обойти мой отказ, оформленный в виде циркуляра от имперской канцелярии.
Я снял сообщение с паузы и снова услышал дорогой мне голос:
«Не утруждай себя — я все равно тебе не отвечу. Поскольку до твоего отлета мы не увидимся, желаю удачи в твоей миссии! Это от души, Елецкий! И хранят тебя боги!».
Все… Вот так до обидного коротко.
В прескверном настроении я сел за перевод Свидетельств Лагура Бархума. Разложил перед собой бумаги, взял в руки изящный кинжал Гефеста.
Снова не шло. Мысли сместились к последнему сообщению от Ковалевской и причинах, почему она могла вести себя так. Усилием воли я отогнал все: важное, трепетное, но сейчас ненужное. Перевел все внимание на тонкий план. Изредка поглядывая на грифельную копию пятой пластины, мысленно задавал вопросы по значению пиктограмм и слушал как откликаются слои энергоинформационного поля. Меня интересовал только самый глубокий слой. Сердцевина, несущая первородную информацию о тех далеких эпохах.
Где-то на самой грани восприятия я почувствовал то, что искал. Те самые тихие вибрации, превращающиеся в гаммы знакомой мне тональности. По прежнему опыту я уже знал, что они соответствуют искомой информации.
— Работай, дорогой! — услышал я шепот Элизабет и ощутил ее теплые губы на щеке.
Не отозвался, пошел дальше. Добрался как раз до того самого места, где остановился прошлый раз — описанию входа в Пещеры Конца и Начала.
Без завтрака и даже не умываясь я просидел до половины одиннадцатого. И…
Я победил! Справился с этой невероятно сложной задачей, которую никто другой в этом мире не смог бы решить! На последней пластине все-таки были координаты! Именно магические координаты — те, что я искал! Они должны указать точную точку входа — начало пути к тайнику принца Харвида Панадаприя. На душе стало так радостно, что казалось, я сейчас воспарю над креслом! Вкус жизни! Иногда его бывает так много, что кажется, каждая клеточка тела, чувствует его и наполняется небесным восторгом!
Когда я повернулся, то увидел, что Стрельцова сидит на кровати и с мечтательной улыбкой смотрит на меня. Элиз… Чеширская кошечка бывает необычно мила. Не знаю, как в ней одновременно помещается то нежное и тонкое, что свойственно лишь очень чувствительной душе, и несомненная жестокость, даже кровожадность матерой хищницы. Я не совру, если скажу, что Элизабет для меня одна из самых загадочных и сложных женщин в этом мире. Это при том, что мне с ней очень легко. Вот такой парадокс: мне легко с самой сложной женщиной в этом мире.
Я встал, подошел к ней, подхватил на руки и закружил по комнате.
— Ты закончил⁈ Смог⁈ — нетерпеливо спрашивала она.