Честно скажу, неловко даже приводить здесь, для сравнения, что ли, — да сравнимы ли величины! — факты из жизни Александра Васильевича Суворова. Похоже, его тезка, в молодости увлеченный авиацией и поднаторевший на «штопорах» в небе, не слишком-то силен в истории Российского государства. Так, хотя бы бегло, напомню несколько цифр из биографии — вот здесь, именно нашего! — великого полководца, чье имя поистине национальное достояние русского народа.
Одиннадцатилетним мальчиком Суворов был записан в лейб-гвардии Семеновский полк солдатом-мушкетером. Первый офицерский чин он получил только в 25 лет. В мировой истории войн это единственный пример карьеры от солдата до генералиссимуса.
Шесть крупнейших войн, шестьдесят три сражения — и все с победами, ни одного поражения! Итальянские и швейцарские походы, знаменитый переход через Альпы, почти все битвы — с численно превосходящим противником, после которых у ног Суворова легло 609 неприятельских знамен, его войсками захвачено 50 000 пленных, 2670 пушек, 107 судов…
Вот титулы Александра Васильевича Суворова: граф Рымникский, светлейший князь Италийский; граф Российской и Римской империй; генералиссимус российских морских и сухопутных войск; фельдмаршал австрийских и сардинских войск, Сардинского королевства гранд и принц. За тридцать лет службы Отечеству Суворов был шесть раз ранен и за боевые заслуги награжден высшими орденами России и прочих стран: святого апостола Андрея Первозванного; св. Георгия I, II и III степеней; св. Владимира I степени; св. Александра Невского; св. Анны I степени; св. Иоанна Иерусалимского; австрийским орденом Марии Терезии I степени; прусскими — Черного Орла, Красного Орла и «За достоинство»; сардинскими — Благовещения, святых Маврикия и Лазаря; баварскими — св. Губерта и Золотого Льва; французскими — Богородицы Кармельской и Св. Лазаря.
Сан Саныч видит логическую связь в выполнении «своего воинского долга» Тухачевским и Суворовым. По нему выходит так: если, мол, осуждать красного маршала, который расстреливал восставших кронштадтцев, душил ядовитыми газами обманутых обещанием мира, хлеба, воли и земли крестьян, бросал за колючую проволоку женщин, стариков и детей, то и Суворова можно судить за подавление польского восстания 1794 года…
Нет, штопор в небе, видно, не на пользу умственным занятиям. В штопор-то Сан Саныч вошел, да с выводом подзапутался. Не Суворов ли отмечен польским орденом Белого Орла? А св. Станислава? Не ему ли признательные поляки коленопреклоненно вручали свои шпаги, а Варшавский магистрат преподнес золотую табакерку с лаврами из бриллиантов и надписью на польском языке «Варшава своему избавителю, дня 4 ноября 1794»? Так Щербакову ли осуждать великого полководца!..
Тут пора, пожалуй, сказать, что отставной полковник А. А. Щербаков не однофамилец упомянутого выше первого зам. министра нынешней российской культуры, а его родной брат. Бывший министр от культуры шоумэн Швыдкой поразвлек «дорогих расеян» поисками среди них фашистов. Ну, а Константин Александрович, шагая в ногу со временем, похоже, насторожился еще раньше — когда на святой Руси выявилось, словами ветерана-фронтовика Михаила Лобанова, «русское направление».
Русское направление
То время отчетливо обозначил яркий публицист, один из стойких бойцов — защитников последней линии русской обороны Валерий Николаевич Ганичев. Вчитайтесь в откровенные, выстраданные строки его интервью: «Вместе с троцкизмом, реанимированным Хрущевым и затем продолженным отдельными партийными чиновниками и деятелями культуры, вместе с поднявшимися после так называемой «оттепели» антинациональными, антинародными, антигосударственными и неолиберальными тенденциями набирала силу и наша русская национальная мысль, наша русская национальная литература, — пишет Ганичев и перечисляет известные всем имена русских писателей и поэтов: — Во-первых, появились писатели фронтового поколения М. Алексеев, Ю. Бондарев, В. Астафьев… Затем все увереннее о себе заявляли Ф. Абрамов, Е. Носов, В. Солоухин, В. Белов, В. Распутин, появились и Н. Рубцов, и А. Прасолов, и А. Передреев, и Ст. Куняев, а позже и Ю. Кузнецов…
Наша национальная литература в лице самых совестливых, самых высоких и по таланту, и по духовной основе писателей начала по-русски осмыслять и минувшую войну, и текущую жизнь. Она впервые вполне осознанно в лице наших критиков и публицистов М. Лобанова, В. Чалмаева, О. Михайлова, П. Палиевского, А. Ланщикова, В. Кожинова, Ю. Селезнева, С. Семанова вступила в противостояние с растлевающим, предательским, больше всего ненавидящим именно Россию либерализмом…»
Замечу, это были бои далеко не местного значения. Когда лес принимались рубить чиновники из ЦК партии, летели не только щепки. Валерий Николаевич не случайно просит обратить внимание на работу тайного агента, будущего идеолога приснопамятной «перестройки»: «Перечитайте статью тогда еще скрытого, а затем и форсированного неолиберала со Старой площади А. Яковлева «Против антиисторизма», вспомните всю ту полемику, которую новые либералы вели с почвенническими и консервативными журналами «Молодая гвардия», «Наш современник», и сразу убедитесь, что никто из них не собирался оставлять в живых не только наше великое русское имя, но даже и память о нем.
Да и «оттепель» была по отношению к кому? К церкви? К крестьянам, у которых, чтобы они не ощущали себя собственниками, вырубались сады, которым был опять, как при военном коммунизме, возвращен продналог?
А разве шоковая терапия Гайдара не напоминает нам по своей бесчеловечности продразверстку и раскулачивание?
Это нам только кажется, что история страны к концу XX века началась с новой страницы. На самом деле и революция, и перестройка имеют общий исторический контекст, одни и те же мировоззренческие противостояния. С одной стороны, на едином ресурсе — на народной вере в справедливость, в возможность лучшей жизни — революция и перестройка получали широкую поддержку. С другой стороны, единая орда маркитантов присваивали себе их результаты».
В самом деле, кто знал до перестройки России на новый лад таких людей, как Рома Абрамович, Толик Чубайс — по кличке «Ваучер»? Да того же Гайдара, если кто и знал, то лишь как внучка известного детского писателя. А эти, так называемые «олигархи», — они-то откуда свалились? Писатель Э. Тополь, еврей, проживающий в Штатах, перечисляет кое-кого из той орды маркитантов: «В жизни есть российское правительство — Ельцин, Кириенко, Федоров, Степашин. Но главный кукловод имеет длинную еврейскую фамилию — Березовско-Гусинско-Смоленско-Ходорковский и так далее. То есть впервые за тысячу лет с момента поселения евреев в России мы получили реальную власть в этой стране. Я хочу спросить вас в упор: как вы собираетесь употребить ее? Что вы собираетесь сделать с этой страной?»
Да ничего, хотелось бы ответить Тополю. Навешать Ивану-дураку лапши на уши, наложить алчную лапу на Сибирь, присвоить Богом данные нашему многострадальному народу богатства ее земли, словом, ободрать как липку матушку-Россию и рвануть подальше от «этой страны». Пусть Иван да Марья умиляются своим березкам и засраной Волге. Родина у Березовско-Гусинско-Смоленского там, где им хорошо…
Однако одно уточнение к покаянной статье Тополя. Власть-то впервые в «этой стране» евреи получили не при Ельцине, не в конце XX века, а действительно, с революцией 1917-го, которая залетела в заснеженные поля России, как «призрак» и не без помощи бесов.
Рассказывая о жизни летчика Сталина, мне пришлось невольно открутить витки диалектической спирали ко времени его рождения. А родился Вася в дни расстрела восставших матросов Кронштадта. И моя книга о нем не случайно названа «Заложники времени». Возник ли вопрос о маркитантах? Конечно, возник! Как было не узнать, что это за «движущие силы революции», о которых мы годами бездумно талдычили на уроках истории в школах, на марксистских семинарах по установкам ГлавПУРа. Откуда свалились те силы на крестьянские-то избы да казачьи станицы? Хитро разделив народ на «белых» да «красных», как потом столкнули в кровавой сечи отца против сына, сына против отца, брата против брата?..
В начале книги приводятся имена «германских путешественников» и тех, кто бежал за паровозом: «В коммуне остановка!» Остановились, однако, раньше объявленной остановки. Затем паровоз развернули и почесал он с веселенькой компашей «перестройщиков» России в обратную сторону!..
Иван да Марья — люди доверчивые. Да как не верить-то? Вон ведь шахматист Гарри Каспаров что говорит: «У коммунистов нет багажа. Идеи Маркса — это отработанный пар…» Или тот же Познер: «Андропов был коммунистом до мозга костей с очень узким кругозором. Если честно, я очень рад, что он не прожил дольше…» Все, вроде, понятно. Только вот почему злой старик Мордехай, внук раввина Маркса-Леви, до сих пор стоит в центре первопрестольной? Почему столичная улица носит имя карателя Тухачевского, а в ста метрах от Кремля охраняется законом мемориальная доска палача Белы Куна?..
И еще. Известный паровоз вот уже почти 20 лет летит в обратную сторону. А из всех вагонов — чуть что — палят как в «буйные дни восторга» так называемой пролетарской революции. Привел, например, автор «Заложников времени» список маркитантов с длинной еврейской фамилией «Троцкий-Бронштейн…» и так далее — попался. Антисемит! Тут, оказывается, и отработанный марксистский пар не мешает. Усоп арбатский гитарист и, как предвидел в своей песне, мол, «комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной», — они тут как тут, хотя уже с другой длинной фамилией — «перестройщиков» и освободителей России от комуняк в «пыльных шлемах».
Лозунг у фарисеев старый: «Кто не с нами — тот против нас». Штампы в таких случаях однообразные, но проверенные. Шовинист, националист, черносотенец, охотнорядец, наконец, просто фашист! Министр печати Борис Миронов как-то сказал, что все советники Ельцина евреи. Все. Сливай воду. Выперли министра из Белого дома навсегда с ярлыком «фашиста». А, спрашивается, кто дал право фарисеям решать и говорить от имени всего еврейского народа?