В результате этого события возникли некоторые вопросы чисто материального характера, о которых мне хотелось с тобой посоветоваться, потому что больше мне ждать помощи неоткуда (на великодушии Юрия Андреича держаться очень неприятно), а у меня все-таки двое детей, сынишка осенью уже в школу пойдет, да еще моя няня старая живет у меня (она теперь на пенсии). Деньги у меня сейчас есть — еще те, что ты прислал, — так что дело не в этом только».
Выходит, что впервые деньги дочери Иосиф Виссарионович послал где-то в конце, а не в начале 51-го. И вряд ли на пакете так уж прямо было написано, что это зарплата генералиссимуса Сталина. Скорее всего, вождь все-таки платил детям и родственникам не из своего кармана, а в рамках так называемых «пакетных выплат» — некоей суммы денег, не облагаемой налогом, которую после войны вместе с основной зарплатой, но в отдельных пакетах стали получать члены Политбюро и некоторые другие высокопоставленные руководители. После смерти отца Светлана 21 марта 1953 года написала письмо Маленкову, где отказалась от установленного для нее «временного денежного довольствия в размере 4000 рублей в месяц». Очевидно, это и были те «деньги в пакете», которые с какого-то времени платил дочери Сталин. Вероятно, сыну отец выделял не меньше. А те две тысячи рублей, которые, согласно утверждению Василия на следствии, ежемесячно сверх зарплаты получала Капитолина, по всей видимости, составляли ее «пакет». Так что средств в семье Василия Иосифовича, по крайней мере в последние полтора-два года жизни вождя, хватало. Другое дело, что деньги в руках сына Сталина долго не задерживались — Василий счета им не знал. Конечно, пропить несколько тысяч рублей в месяц он был не в состоянии. Тем более что генералу-летчику теперь уже немного и надо было — пьянел с двух-трех рюмок водки. Зато по-прежнему часто устраивал застолья с друзьями, которые порой влетали в копеечку (хотя при этом страдал и бюджет ВВС).
Капитолина пыталась вылечить мужа от алкоголизма, но безуспешно. Она вспоминала: «Вася был прекрасный муж, хозяин — пока не выпьет. Первое время мы жили замечательно. Дружили — наша семья, Юра Жданов со Светой и семья Шверника. Ходили на пляж, рядились как индейцы (Василий, даже став генералом, в сущности, оставался «большим ребенком»; отсюда, наверное, и эти детские игры в индейцев. — Б. С.). Было весело! Василь умел рассказывать анекдоты, особенно еврейские. Он обладал чувством юмора, но иногда Люся Шверник просила: «Вася, Вася, ну поменьше русского фольклеру…» (просьба была втуне: Василий, как и другие летчики, матом не выражался, а разговаривал. — Б. С.)… Человек он был непредсказуемый: не знаешь, что будет через минуту. Всегда нужна готовность парировать, сдерживать его поступки…»
В качестве иллюстрации Капитолина Васильева приводит один эпизод, едва не кончившийся трагически: «Мы летели на стареньком «Дугласе» в Сочи. Я настраивалась отдохнуть, поплавать вдоволь. Василь сидел рядом, дремал, но просил разбудить его, когда перелетим перевал. Я и сама-то заснула, а пробудилась от какой-то тяжести — меня вдавливала в спинку сиденья неведомая сила! Это была перегрузка… Василя рядом не было, я поняла, что он в кабине пилотов, и в следующее мгновение оказалась в воздухе. Оно было быстротечно — какие-то секунды, потом я грохнулась о дверцы кабины, ухватилась за кресло и в бортовое стекло «Дугласа» увидела, как машина падает вниз… А внизу было море, и, помню, все лодки, катера, пароходы расплывались в стороны.
Самолет вышел из пикирования над самой водой. Запомнились еще бледные лица летчиков. «Чуть не погибли!» — заметил после приземления командир экипажа. А Василий смеялся: «Это я тебе показал «мертвую петлю».
В этом поступке — весь Василий Сталин. Он готов был рисковать своей жизнью и жизнями близких людей ради нескольких пьянящих мгновений торжества над серебристой птицей. Только в «мертвой петле» Василий чувствовал себя по-настоящему свободным. Но веселиться ему оставалось недолго…
От выходок Василия страдали его родные и близкие. Александр Бурдонский вспоминает: «Отец бывал невыносим. Уже когда мама ушла от него, стрелял по нашим окнам. Пуля попала бабушке в бриллиант серьги и, отскочив, разбила статуэтку. Просто так, примчался и пострелял. Или караулил (что невероятно. — Б. С.), или «под этим делом», пьяный был».
Друживший с сыном Сталина сын Л. П. Берии Серго утверждает: «Василий — чудесной души человек, исключительно одаренный, но разбалованный. Дисциплины, как таковой, для него не существовало». Ну, насчет «исключительной одаренности» Серго Лаврентьевич преувеличивает. Хотя определенные способности, особенно к летному делу, у Василия Сталина, безусловно, были. А вот насчет разбалованности и недисциплинированности все сказано очень точно.
Да и супружеской верностью ни второй, ни третьей своей жене Василий Иосифович не отличался. Капитолина Васильева к этому относилась снисходительно. Позднее она рассказывала, как однажды застала дома Василия вместе с генералом Савицким, оба в подпитии: «Спрашиваю: «Шалили без меня?» Василий рассмеялся и рассказал, как прямо из театра — в балетном костюме и… папахе! — привезли к ним Плисецкую. Я стала корить Савицкого: «У вас такая милая жена… Человек устал после балета, а вы…» Эпизод с великой балериной подтверждает и Александр Бурдонский: «Плисецкая не пишет в своей книге, как, опаздывая на репетицию, звонила от отца: «Я не приеду… Звоню с дачи Сталина…» К сожалению, о знакомстве с сыном вождя в мемуарах писать было не принято.
Интересно, что, несмотря на то что Василий в бытность командующим авиацией Московского округа больше внимания уделял спортивным делам, боевая подготовка у его подчиненных оставалась на достаточно высоком уровне, во всяком случае, не хуже, чем в других округах. То ли, не страдая от излишней опеки начальства, летчики раскрепостились и летали лучше, чем прежде. То ли Василий все же обладал хорошим организационным талантом и за спортом не забывал и авиацию. Рассказывали, что он любил нагрянуть с внезапной проверкой, чтобы не успели подготовиться и построить «потемкинские деревни». При этом особое внимание уделял качеству пищи, которой кормили летчиков, и иной раз заставлял начпродов скушать тарелку с верхом малосъедобной каши, чтобы прочувствовали и больше на питании летного состава не экономили.
А еще за время своего командования генерал-лейтенант Василий Сталин успел построить военные аэродромы в Московской, Калининской, Брянской, Тульской и Смоленской областях (все они входили в Московский военный округ). Справедливости ради отмечу, что ему при его положении было легче, чем другим генералам, выбить стройматериалы, технику и солдат строительных частей (благо дружил с начальником Главного военно-строительного управления Белокосковым). Да и в боевой и политической подготовке ВВС МВО при Василии Сталине был налицо значительный прогресс. В 1947 году они занимали десятое место среди всех воздушных армий и ВВС военных округов, в 1948-м вышли на второе место, а в 1949–1951 годах прочно удерживали первое место. Авиация Московского округа была на первом месте и по рационализаторской работе, а Серпуховское военное училище стояло на первом месте среди всех технических вузов ВВС. Конечно, проверяющие могли делать скидку на личность командующего, но ведь сохранились и вполне материальные свидетельства деятельности Василия. Именно он добился строительства 500 финских домиков, в которых расселились семьи летчиков и техников трех гарнизонов, ютившиеся до этого в бараках. А кроме того, письменным приказом обязал офицеров посещать вечерние школы, чтобы получить среднее образование.
Показательно уже то, что специальная комиссия Министерства обороны, проверявшая ВВС МВО уже после отставки Василия, не нашла никаких серьезных изъянов в боевой подготовке летного и технического состава, так что и в обвинительное заключение позднее ничего на этот счет включить не удалось.
Сама же отставка Василия Иосифовича Сталина с поста командующего авиацией столичного округа до сих пор вызывает различные суждения. Светлана Аллилуева полагает, что причиной опалы стал неудачный первомайский парад 1952 года, когда при посадке разбилось два самолета. Сразу после парада брат будто бы и лишился своего поста. Однако на самом деле Василия сняли не в мае, а в августе, после другого воздушного парада — в честь Дня авиации 18-го числа. Тогда, слава Богу, обошлось без происшествий, и летчики даже удостоились похвалы от самого Иосифа Виссарионовича. Что же послужило подлинной причиной опалы Василия, из которой ему уже не суждено было подняться?
Маршал С. И. Руденко так описывает события, которые привели к снятию Василия Сталина с поста командующего: «На репетиции парада Василий приходил пьяным. Пробовал даже командовать в таком состоянии. Но мы перевели всю связь на другую волну, и летчики выполняли только наши команды. На торжественный обед к отцу в день майского (в действительности — августовского. — Б. С.) авиапарада Василий приехал пьяным. Отец приказал вывести его, снять с должности и отправить на Дальний Восток». Как уверяет Сергей Игнатьевич, письменного приказа о переводе Василия Иосифовича Сталина на Дальний Восток все же не последовало и генерал-лейтенанта без вступительных экзаменов отправили учиться в Академию Генерального штаба. Однако Василий впал в запой, на учебу не ходил, и преподаватели приезжали заниматься с ним дома.
Капитолина Васильева рисует обстоятельства смещения мужа с высокого поста несколько иначе: «Я отдыхала в Карловых Варах, а в Москве был парад ВВС. Над Красной площадью должны были лететь «красные соколы», летчики Василия. Праздник. Я наказала маме, чтобы она взяла детей на Красную площадь — и парад посмотреть, и за Василием Иосифовичем приглядеть: воздушные асы еще и не начинали, а в палатку, где был «штаб» Василия, несут уже второй графин водки. Мама предостерегала зятя: «Васенька, тебе еще парадом командовать…» Он рассердился: «Бери своих детей в охапку и уезжай!»