Неспокойно на душе у тверского князя Михаила Борисовича. Мысли покоя не дают, терзают, ужли быть Твери под рукой московского великого князя?
Давно уже, как наезжал в Тверь племянник Иван Молодой, сын Марии. Сердцем чуял князь Михайло, отдалился от него Иван, коли случалось, в разговорах отца сторону держит. Не раз слышал от него, ты, де, князь Михайло, Москве покорись. В его речах тверской князь не тверича гордость чуял, а московца.
В коий раз думает князь Михаил, что осталась только одна надежда, на полки литовские. Ежели придут они в подмогу тверичам, то выстоит Тверь…
А из Москвы вести одна другой тревожнее. Рати московские стягивают многими полками, исполчается князь Иван Васильевич. А тут еще бояре тверские голоса падают, не раз попрекали: ты, де, князь Михайло, покорился бы Москве, чать не чужие вы…
Кое-кто из бояр тверских уже отъехали в Москву в службу великому князю московскому.
Князь Михаил Борисович на тех бояр озлобился, наделов земельных лишил, усадьбы на себя взял. И то, что не жаловал переметов, переходы бояр не прекратились…
Мысль одолевала тверского князя, ежели так и будет, то, видно, надо искать убежище у князя Казимира в Литве. Сам себя не раз спрашивал: к чему отец, князь Борис Александрович, пригрел слепого князя московского Василия с сыном Иваном в Твери, к чему приют дал, помог ему стол московский воротить и Шемяку изгнать? Воистину говорят, благодеяние наказуемо. Вот и получает он, князь Михаил, удары от зятя своего, великого князя московского Ивана Васильевича. Неблагодарен и племянник, молодой Иван. Ему бы, сыну Марии Борисовны, к Михайле с почтением относиться, слово за Тверь молвить, ан он московским духом дышит…
Вот тогда князь Михаил, таясь, отправил с верными людьми из Твери в Литву казну тверскую, и хоть понимал он, какая опасность нависла над его княжеством, но все еще теплилась надежда, что одумается великий князь московский, не посмеет к силе прибегнуть.
И когда дальняя сторожа сообщила, что московские полки стронулись и пошли к границам тверской земли, Михаил Борисович решился…
В полночь в сопровождении двух десятков гридней покинул он Тверь.
Едва выбрались из города на литовскую дорогу, что вела на Смоленск, взяли в рысь.
В поводу гридни вели запасных коней. Иные с походными вьюками.
Стучали копыта по сухой земле, и этот стук болью отзывался в душе князя.
Нет, не думал Михаил Борисович, что доведется ему искать убежища в литовской стороне у великого князя Казимира. Сейчас у тверского князя одна надежда, что литовский князь даст ему полки и он вернется в Тверь, изгонит московцев и, если будет такая возможность, сам пойдет на Москву.
Князь Михаил Борисович и поныне убежден, что не Москве, Твери надлежит быть собирателем российских удельных княжеств. И только коварство московских князей со времен Юрия Даниловича, а особенно Ивана Даниловича привели к возвеличиванию Москвы, а также передача ханом Узбеком великого княжения Владимирского князю Ивану Даниловичу.
А ведь не Москва, Тверь первой поднялась на борьбу с ордынским игом. Это в Твери великий князь тверской Александр Михайлович поднял городской люд против ордынцев, а московский князь Иван Данилович ордынцев на Тверь навел и город разорил…
Заново Тверь возродилась, людом обросла…
Скачет князь Михаил в Литву, скачут, следуя за ним, и его дружинники, но мысль одна не покидает. Если бы отец не поддержал ослепленного московского князя и не помог ему вернуться на великое княжение, разве бежал бы он, Михаил, сегодня искать защиты у литовского князя?
Князь Михаил Борисович не сомневался в верности принятого решения. Там, в Литве, он и приют сыщет, и жену, и Казимир поможет ему вернуться в Тверь на княжение.
Сентябрь на вторую половину перевалил, когда выступили московские полки.
Золотисто щетинилась стерня, и по утрам кричали перепела. В окружении слуг ехали московские бояре в броне, иные в рубахах кольчужных, в шлемах боевых. Подминая стерню лаптями, шли ополченцы. В поход шли, Тверь воевать.
По ополью скакали конные дворяне. Легкий ветер раскачивал святые образа, хоругви. Гремели бубны, звучали сопилки. Жарко. Пыль скрипела под зубами.
Позади войска несколько волокуш тянули пушкарный наряд.
Огромное войско вел на Тверь государь Иван Васильевич. Над Тверским княжеством беда нависла. От дикого крика московцев, конского топота раскололось небо, дрожала земля.
В Твери гудели и гудели набатные колокола… Горели в тверской земле села и деревни.
Подступила московская рать к Твери, встали полки под крепостными стенами. А напротив главных ворот в версте от города поставили орудийный наряд, готовый начать обстрел города.
У самого леса шатер великого князя московского, полк конных дворян спешился. Иван Васильевич, великий князь московский, призвал к себе немца, ведавшего пушкарным нарядом, велел город обстрелять.
Раздались первые орудийные выстрелы и пороховые тучи окутали стены, как из тверских ворот выступили бояре и епископ, направились к стоящему в окружении воевод великому московскому князю. Низко склонились, и епископ сказал:
– Не вели, государь, город стрелить, Тверь присягнуть те готова. А князь наш Михаил Борисович город покинул, в Литву подался.
Нахмурился великий князь Иван Васильевич:
– Почто же Михайло испугался, сам кашу заварил, а тверичам ее расхлебывать.
Торжественно бил большой медный колокол, праздничным звоном переливались колокольцы по церковкам и монастырям Твери. Тверь великим князьям московским присягала.
Бояре тверские в соборе присягу принимали, а народ тверской к иконам прикладывался. А чтоб без обману, за всем догляд московцы вели.
А Иван Васильевич, собрав тверских бояр на Думу, сказывал:
– Ин быть по-вашему, в Твери великим князем оставляю сына своего Ивана Молодого. Он тверич по матери, внук князя тверского Бориса Александровича и город в обиду не даст. Знайте о том, бояре! Да только уговор блюсти честно, крамолы не заводить, как князь Михайло Борисович. Чтоб мир между нами был на вечные времена, и руку врагов моих вы не держите и на Литву не полагайтесь. А будете с врагами моими знаться или слово нарушите, сотворю пусту вашу землю… Отныне земля тверская великих князей московских, не о том ли вам тверской князь Борис Александрович завещал? И беда, что сын его, князь Михаил Борисович, к словам отца глух стал. Ну да жизнь нас с ним рассудила. Отныне Русь наша, Отчизна, от Орды свободна, владения новгородские с Москвой заедино, а Тверь с Москвой навечно.
Обвел Иван Васильевич Думную палату хозяйским оком, поднялся:
– Вам, бояре тверские, в службу вашу верю. И отныне быть Твери городом русским, как Ростов, аль Суздаль, либо Новгород Великий, да иные…
Комментарии
1 Витовт (1350–1430) – великий князь Литвы (с 1392), сын Кейстута.
2 Гридни – княжеские телохранители, воины отборной дружины.
3 Бортничали – занимались пчеловодством. Борть – улей самого простого устройства: дупло или выдолбленный чурбан.
4 Ягайло Владислав (ок. 1350–1434) – великий князь литовский в 1377–1392, король польский с 1386 г. Основатель династии Ягеллонов.
5 Калита с татарами Тверь пожгли – в ходе междоусобной борьбы московский князь Иван Данилович Калита в 1327 году вошел в Тверь с 50 тысячами татар. В 1328 году он становится великим князем, добивается подчинения ему всех русских княжеств. Собирая дань ханам Орды, он оставлял часть ее себе, создавая казну (калиту).
6 Юрий Данилович в Орде тверского князя оклеветал, смерти его добился… – Юрий Данилович Московский (? —1325) боролся с Тверью за великое княжение. Михаил II Ярославович Тверской (1271–1318) был зверски замучен в Орде по наговору Юрия Московского, который и получил от хана ярлык на великое княжение.
7 Василий Дмитриевич – Василий I (1371–1425) – великий князь московский с 1389. Сын Дмитрия Донского.
8….внуку его, Василию Васильевичу… – речь идет о внуке великого князя литовского Витовта, великом князе московском Василии II.
9 За московский стол Юрий вцепится – речь идет о дяде Василии II, Юрии Дмитриевиче (1374–1434). Князь звенигородский и галицкий. В 1433–1434 гг. дважды захватывал великокняжеский стол.
10 Митрополит Петр (? —1326) – русский митрополит с 1308 г. Приняв сторону московского князя Юрия Даниловича, перевел митрополичью кафедру из Владимира в Москву.
11 Фотий (? —1431) – русский митрополит с 1408 г., из греков. В малолетство Василия II – один из руководителей московского правительства.
12 Александр Невский (1220–1263) – князь новгородский в 1236–1251, великий князь владимирский с 1252 г. Победа над шведами (Невская битва, 1240) и немецкими рыцарями (Ледовое побоище, 1242) обезопасили западные границы Руси.
13 Миндовг (? —1263) великий князь литовский (ок. конца 1230-х – 1263). В 1260 г. разгромил войска Ливонского и Тевтонского орденов.
14 Земли Червленой Руси – Червенские города по верхнему течению реки Буг и его притокам: Червен, Луческ (Луцк), Сутейск, Броды и др. Они находились на границе России и Польши и часто являлись предметом споров и военных столкновений. Позднее стали частью Владимиро-Волынского княжества. Черная Русь – название северо-западных белорусских земель в бассейне верхнего Немана.
15 …к унии склоняет… – Уния – православные, признавшие папство под видом соединения Западной и Восточной церквей.
16 С моря Хвалисского (Хвалынского) – др. русск. название Каспийского моря.
17 Даниил Александрович (1261–1303) – князь московский (с 1276), сын Александра Невского. Присоединил Коломну. Получил по завещанию Перславль-Залесский, положив начало росту Московского княжества.
18 Шапки горлатные – такие шапки носили князья и бояре; шились из ценнейшего переливчатого меха горловой части (отсюда и название) соболя или куницы, формой напоминала ведро, расширяясь от головы кверху.