Василиса Прекрасная — страница 10 из 28

Мой начальник отложил планшет с телефоном и потянулся, мазнув по мне нечитаемым взглядом.

- Василиса, а как насчет перейти на «ты» и Федор? Все-таки мы двигаемся к серьезной степени близости, контактного знакомства, можно сказать.

Еще один кобель-самец, вот же горе семье. Мне было обидно, что босс оказался похож на Игоря. А на первый-то взгляд смотрелся консервативным и надежным.

- Кстати, насчет знакомства. Когда вы меня супруге представите? Мне хотелось бы обговорить с ней нюансы вашего лечения.

- Я десять лет как в разводе. Мальчишкой женился, мальчишкой развелся. Иногда, Василиса, отношения с женщиной складываются так, что лучше через год развестись, чтобы через два не овдоветь.

Он лежал передо мной на спине, чуть двигая поврежденную ногу, чтобы найти для нее более удобное положение.

- Так что, доктор, говори все мне, я постараюсь услышать. И - твой начальник приказывает называть себя Федор.

- Тогда повернитесь… повернись на живот, Федор, - выдавила я. – Начнем с ног.

Покровительственный блеск глаз и довольно дернувшийся уголок рта. По-моему, кто-то абсолютно уверен в собственном царском великолепии. Так и хочется по попе хлопнуть. Дескать, расслабься, Дон Жуан, все норм, я врач, перестаем играть мускулатурой.

И я тоже, глупая курица, глазами зыркала, слюной капала. Никакого профессионализма, а все из-за сексуального воздержания и резиновых трусов. Вот уж беда. Другая приехала бы в дом к Игоре, пошла в ванную комнату, сняла бы панталоны и вышла в ауре природного безудержного обаяния, словно на свидание только дурочки в белье ходят, неподготовленные. А нормальные, вот так, со следами сексуальных вдавленностей от трусов и все. Опля.

Но я же "нет", я же "ой, какой позор"…

- Василиса, что вы там бормочите?

- Изучаю объем работ, Федор.

- Какая вы серьезная. Знакомые, наверное, вовсю у вас консультируется и гордятся знакомством с отличным врачом.

Я вспомнила пренебрежительно оттопыренную нижнюю губу старшего Семенюка и, грея масло в ладонях, признала.

- Далеко не все. Некоторые считают, что медицина – не самое статусное занятие, лучше бы я чем-то другим, более финансово выгодным занималась. В банке, например, работала, да вообще в бизнесе.

- Есть такой известный актер Хью Грант, - сказал Федор. Его голос по-прежнему звучал холодновато. Он снисходил до разговора, поглядывая на меня в раздумье как ленивый лев при встрече с антилопой. Побежать или еще полежать? – Грант в интервью рассказывал, как его мама была в гостях и разговорилась с соседями по столу. Ее спросили о детях, и она похвасталась: «Мой старший сын работает в банке, а младший – суперзвезда Голливуда». И соседи заинтересованно: «Да-а-а? И какой банк?». У всех свои приоритеты, такова жизнь. Я лично считаю, что врач чудесная профессия, очень вам идет. Чуть меньше упрямства и… О-о-ох…

Под моими руками было отличное крепкое мужское тело. Временный работодатель слишком меня смущал сам по себе, а его разговоры вообще из колеи выбивали. Еще немного, и я подпаду под это равнодушно-случайное обаяние и начну думать не о работе, а как привлечь его внимание к своей скромной особе.

Буду вместе с Виолой и Бухой стоять по стойке смирно у дверей и, вытащив от усердия и восторга язык, ждать великих указаний. И восхищенно поддакивать любому слову Федора.

Ну уж нет, я может и наивная девушка, но уважать себя заставлю. Передумав начинать с ног, я принялась разминать верхние зоны. Со всем усердием. Так, что он начал тихо шипеть сквозь зубы. И не болтал всякую ерунду, отвлекая меня от работы.

С особым вниманием я прошлась по шее и плечам. С точки зрения позвоночника там все было отлично, но общая мышечная зажатость прямо взывала о помощи.

Через минут десять мужчина охал и постанывал уже не сдерживаясь. Зато, когда я начала расслабляющие приемы на бедра и ягодицы, он внезапно замолчал.

- Вы как? – недоуменно спросила я. Только что чуть не вскрикивал, а тут затаился как сыч в гнезде.

- Нормально.

- Ничего не болит?

- Нет.

Странная реакция, я еще раз мягко и нежно прошлась поглаживаниями.

- Василиса!

- Что?

- Ничего.

- Так, - распорядилась я еще минут через пять, - переворачивайтесь на спину.

- Я передумал.

Сначала я решила, что плохо его расслышала. Ну мало ли что там бурчит носом в простынку.

- В каком смысле?

- А в каком смысле передумывают. Завершаем массаж на сегодня. Выйдите-ка за дверь, воды мне принесите… Посмотрите, приехала ли Виола.

- Федор, вам плохо? Говорите правду немедленно!

Оу. И тут до меня дошло. Обычно такого рода поясничные повреждения вели к ослаблению половой функции, и расслабляющий массаж мужчинами воспринимался с определенной долей равнодушия. Но встречались и сохранные случаи. Н-да. Неловко получилось. С другой стороны, сам же хотел улететь.

Хотела было «выйти за водой», чтобы предоставить мужчине возможность остаться одному, одеться и сохранить в тайне некоторую физиологическую неловкую напряженность. Но… что-то бедовое внутри меня запротестовало.

Он-то позволяет себе подтрунивать, капризничать, переходить на фамильярность. Почему бы не закрепить урок «осторожнее, дружок, с желаниями»? Расставить все по полочкам и местам.

- Федор, правильно понимаю - у вас эрекция? – отстраненно-прохладно спросила я.

Его брови полезли на лоб, и я впервые увидела, как пробивается на лице обычно сдержанного босса по-настоящему яркая эмоция – изумление. Вот так. Ты для меня – пациент.

- Не стесняйтесь жаловаться на симптомы, - заявила я. – Я ваш доктор, а не какая-то женщина. А вы для меня вообще не мужчина. Между прочим, данная реакция - показатель хорошей иннервации. Как врач могу только порадоваться за своего пациента.

Я покровительственно похлопала по предплечью, взяла полотенце, чтобы вытереть руки от масла. И довольно улыбнулась.

- Пойду-ка я за Виолой, действительно. Вы хотели, насколько я помню, с ней по работе пообщаться. А я комнату свою посмотрю. На сегодня до ужина наши процедуры завершены, Федор. Если что – зовите.

Я расстегнула пару пуговок халата, чувствуя, как поет душа. На-на-на. Послушай, дорогой шеф, как твой гонор со стороны звучит. Я тоже так могу. Просто смысла не вижу, и удовольствие в этом не нахожу. Предпочитаю не смотреть на людей свысока.

Уже закрывая за собой дверь, я поймала его взгляд и нахмурилась. На меня смотрел отнюдь не прозревший, впечатленный и раскаявшийся пациент, даже не поставленный на место мужчина. Мне вслед, заинтересованно прищурившись, смотрел матерый хищник, который почуял вызов.

Последнее, что я видела, захлопнув за собой дверь, задумчивое выражение его лица. Такое впечатление, что Федор впервые обратил на меня внимание по-настоящему, увидел, как человека, а не удобный ресурс.

И я пока затруднялась оценить, хорошо это или плохо.

Глава 10. Боссы и поклонницы

Когда я зашла в комнату, что на эти несколько дней должна была стать моей, то поняла, что телефон возмущенно вибрирует. И так настойчиво и тревожно он делает, когда звонит…

- Мама, - со вздохом проговорила я в трубку.

- Василиса. А что у тебя происходит?

- Я нашла подработку на лето, - ответила я чистейшую правду. – Слишком заманчивое предложение, не смогла.

- И именно поэтому мне звонил Павел и переживал, что ты собрала вещи?

- Чтоооооооо?!!!

Я… вещи… собрала?!!! Это сейчас так называется. Вспомнила чемодан и свое отчаяние выкинутой из дома собаки, что не отпустило меня, на самом деле, и по сей день. Тяжело вздохнула, думая о том, как все буду объяснять маме.

- … Одобряем…

Внезапно услышала я из трубки.

- Что именно.

- Наконец-то!!!

- Мама!

- Он нам с отцом никогда не нравился. Какой-то прибахнутый.

- Какой?

- Фу какой, - понятнее объяснила мама.

Вот тут я просто впала в ступор.

- Мама, - проговорила с я такими интонациями, что на той стороне трубки - юге нашей страны - явственно напряглись. – Мам. А если он тебе не нравился – чего ты его всегда защищала. Пашенька – то, Пашенька – се? Чего ты мне мозги промывала – Вася, старайся, Вася, помягче. Семья же…

- Так семья же, - растерянно проговорила мама. – Муж и жена – одна сатана, как положено.

- Мам.

- Себя пыталась убедить. Ты его любишь самозабвенно, а нас с души воротит. Вот немного и перестаралась. Но можно подумать, ты бы хоть что-то услышала бы и восприняла, скажи я что-то по-другому. Ты вспомни – вечно как орлица крылами била, стоило хоть что-то сказать о твоем Пашечке не с тем придыханием!

Вот что ты тут скажешь. Цензурного - ничего.

Все мы просто молодцы. А я… повесть о любви… Белокрылая орлица и желтый суслик… Надо Иде рассказать – она заценит.

Попрощавшись с мамой, я вышла в коридор второго этажа.

Дом я, поглощенная спорами с Федором, толком не рассмотрела. Ну, что сказать… Дорого, богато. Осталось понять, где здесь что. И спокойно прожить эти несколько дней. И самое главное – не навредить своему суперупрямому пациенту.

- Авававававвввв. Иавав. Иииииииваааааа!!!! – раздалось у меня под ногами истеричное нечто. Я подпрыгнула – и чуть не упала с лестницы.

Ушасто-лохматое чудовище налетело на меня, встопорщив волосенки на голове, выпучив глазки и отчаянно трясясь розовато серым голым тельцем. Это было страшно, если бы оно было хоть чуть побольше.

Но оглушало знатно.

- Буханочка! Прекрати! – донесся из гостиной голос Виолы. Собака отступила, рыча. Но хоть прекратила атаковать.

- Ты всегда в таком отвратительном настроении, чудо ушастое?

- Она чужих не любит, - ответила Виола, выходя в коридор. Посмотрела на меня, пожаловалась. – Федор Леонидович в плохом настроении, прошел мимо меня и сказал, что все разговоры потом, после обеда. Кстати, практически не хромал.

Я покивала головой. Угу-угу. Неужто наша твердыня расслабляться поскакал? Надо же, нет чтобы гордо проигнорировать требования природы и продолжить трудиться на благо компании. Все же – остались, остались у босса простые человеческие слабости.