Василиса Прекрасная — страница 21 из 28

анная мелкими сумочками Виола, она пребывала в таком же мрачном настроении, как и Федор, даже цокот ее привычных высоких каблуков потерял былую легкость, а звучал угрожающе.

Мое сегодняшнее преображение шокировало ее до глубины души. При первом взгляде девушка даже покачнулась.

- Василиса, - пробормотала она, хлопая глазами, - ты похудела?

- Так это ты настояла! – изумилась я. – Приходится честно выполнять спор. Это что, впереди еще три дня. Увидишь, как я еще сильнее постройнею.

С того времени секретарша молчала, подозрительно отслеживая каждый шаг, изучающе глядя то на Федора, то на меня. И только обнаружив, что босс со мной практически не разговаривает, немного успокоилась.

- Сударыня, собачку в переноску поместите, пожалуйста, - благожелательно пропела бортпроводница. И Буха на некоторое время потеряла свободу передвижения.

- Сюда, - холодно рыкнул мне Федор, указывая на место у окна. И тут же сел рядом, перекрывая проход.

Виоле с Шуриком пришлось устраиваться сзади.

- Федор Леонидович, а мы не будем просматривать документы в пути? – спросила Виола, привставая над креслами. Если бы во мне можно было взглядом просверлить дырку, я бы уже напоминала дуршлаг.

- Нет, - отрезал босс, - у меня нет настроения общаться. Откину кресло и буду спать весь перелет. На перекус не будите. И болтовней не мешайте. Ненавижу разговоры в полете.

- Тогда я пересяду в ряд напротив? - осторожно спросила я. – Поспите совсем один. А то мы с Бухой нечаянно…

- Это лишнее.

Хм. Сатрап и деспот. Но мне сейчас было не до него, скоро взлет, а это значит…

Глубоко пару раз вздохнув, я достала телефон, просмотреть последние сообщения. И они были… вуаля… от Павлика.

«Лапа моя. Папа сообщил, что ты стараешься изо всех сил стать достойной, пошла секретаршей к какому-то выскочке-провинциалу. С горечью я понимаю, что ты можешь совершить ужасную ошибку, поддавшись на плебейские хитрости провинциального ловеласа. Удивительно, насколько ты наивна. И неприятно, что ты так быстро пошла на свидание к другому».

И от Иды:

«Вангую. Твой сусел опять клинья подбивает. Пишет тебе?»

Я покосилась на устраивающегося поудобнее Федора и быстро ответила.

«Пишет. Катит на Федора. И удивляется, как вообще могу думать о другом мужчине».

От Иды:

«Сусел-то надеялся, что распахал тебя до пустыни. И бац, оказывается, ты еще жива. У меня знакомая одна такая – женский вариант сусела. Она как самка богомола – всегда удивляется, встретив бывшего. Хомутает его второй раз и уже действует на уничтожение. Дескать, без нее жизни нет»

- Что пишут? – лениво спросил босс. Кресло еще нельзя было опустить в горизонтальное положение, поэтому он просто закрыл глаза, но каким-то образом определил, чем я занимаюсь.

- Эм…

- Подруга? Личное?

- Почти.

- О мужчинах сплетничаете?

- В некотором роде.

- Дай угадаю, - он открыл один глаз и усмехнулся, блеснув белоснежным рядом крепких зубов. – Что все мужчины придурки и ногтя вашего не стоят.

- Скорее - конкретный, - засомневалась я, перечитывая текст.

- Конкретный? – босс мгновенно пробудился и даже привстал. – Если это тот, о котором я думаю, то он практически без недостатков.

- Эм, - замялась я.

Надо головами прозвучал сигнал, нас попросили пристегнуть ремни. Приятный женский голос начал рассказывать о полете. Я подтянула забеспокоившуюся и заскулившую Буху ближе к ногам. Взять переноску на колени при взлете мне запретила быстро подошедшая стюардесса.

В ушах засвистело. Я изо всех сил вцепилась в подлокотники и зажмурилась.

- Сударыня, как вы себя чувствуете? Может быть принести пакет или рюмочку коньяка?

Блистательный сервис. Какой широчайший диапазон возможностей!

- Коньяк, - пробормотала я. Решив, что если уж суждено Федору увидеть меня в неадеквате, пусть лучше хихикающей и подшафе, чем трясущейся и засунувшей лицо в пакет.

В итоге все прошло довольно сумбурно, но терпимо. Федор всю дорогу спал. Я все же подняла переноску и весь полет ее обнимала. Только после посадки, вылезшая на свободу собака залезла мне головой под воротник и уткнулась носом в шею. Я даже расстроилась, правильно ли поступила, забрав ее в короткую поездку. Пусть бы лучше спокойно дождалась нас с тетей Леной дома.

Но окончательно настроение испортилось, когда, сев в встречающую нас машину, я начала рыться в сумке и не обнаружила в ней телефон.


Глава 21. Здравствуй, Сочи. Вот и мы

В моем детстве родители любили Сочи. Эдакий символ успешности старого времени – дескать, все люди как люди, а мы в Сочи смогли поехать отдыхать. На самом деле, один из пациентов мамы потом стал какой-то шишкой тут, но врача своего не забыл. Вот мы и ездили.

Но до такой сдержанно-неприличной роскоши, конечно, нам было далеко.

- Федор Леонидович, - девушка на ресепшене, что была нежна и тиха, передала ключ-карту боссу. – Ваш номер четыре-два-семь. Василиса Петровна, ваш номер…

- Федор! Уже прилетел? Салют! – раздалось какое-то неуместно громкое и довольное. – Василиса!.. Василиса?

- Игорь, - начал разворачиваться шеф.

- Василиса…

Охохо… Вот ведь… ощути себя звездой. Особенно, когда оно не надо. Через сияющий полированным камнем холл к нам шел не менее светозарный молодой мужчина. С которым я пыталась выйти на свидание, и лишь некоторые неудобства личного характера, а именно - резиновоподобные панталоны, помешали нам познакомиться ближе.

- Ты… - прекрасна!

- Добрый день, - растерянно ответила я.

И этот ловелас попытался обнять на глазах у изумленной публики.

Буха, угнездившаяся на моих руках и, наконец, почувствовавшая всю сладость жизни ручной любимицы, зарычала на наглеца и защелкала в воздухе оголенными добела острыми зубами. Клац-клац.

Ты ж моя девочка! Защитница!

«Но-но! – она прожигала красавца злобным взглядом. – Я разрешала трогать? Тут чужая территория, э!»

И вот тут я была с ней совершенно согласна. К тому же мужчина, всего неделю назад показавшийся мне супер-мачо, героем-любовником и сладкой мечтой одинокой барышни теперь… как-то поблек.

Или у меня изменились вкусы за эту неделю?

Или я сама к себе по-другому стала относиться за эти семь дней?

Или…

- Игорь. Почему не отзвонил, что подъехал? – голос Федора звучал ровно. Он сделал шаг вперед, протягивая руку, и я шмыгнула за спину босса, шепотом успокаивая раззадорившуюся собачку.

- Эмммм, Федор… Да закрутился, только что подъехали. Пока мои люди размещаются, вышел посмотреть окрестности, воздухом подышать и тут вы. Да еще девушка, которая… мне интересна. Василиса у тебя работает?

- Да.

- Василиса Петровна, - позвала девушка на ресепшене, во взгляде которой не отразилось ни любопытства, ни еще каких бы то ни было эмоций от происходящего перед ее стойкой. – Ваш номер…

- Вася?! Это ты?! – новый возглас. И уже через весь холл.

Иногда в фильмах делают стоп-кадр. Герои замирают, камера объезжает вокруг них, показывая эмоции крупным планом. Сейчас происходило похожее, только без всякий кино-эффектов.

Застыли Федор с Игорем, остановились и кажется даже не дышали Шурик с Виолой. Не слишком ли много «случайных» встреч в минуту - было написано на лицах.

Я по инерции чуть не сделала еще один маленький шажок, в попытке спрятаться за спину Федора. Удержалась с трудом. Нельзя. Никак нельзя сейчас показывать слабость. Ты хотела внимания, Вася? Получай полной горстью. Не обляпайся.

К нам подходили Паша и девица.

Видимо, та самая, о свидании с которой он со мной пытался советоваться.

Ну, что сказать. Виола бы удавилась от зависти. Потому что все, что секретарша пыталась изображать – в этой девушке было. Ну, просто мисс Совершенство.

Шаг за шагом они приближались к нам. Он – с такой родной мальчишеской улыбкой, высокий, симпатичный. Она – длинноногая, изящная и еще более хрупкая и нежная на его фоне. Пара – загляденье.

Не знаю почему, но я мгновенно стала ощущать себя коровой. В новой дорогом и красивом седле, которое я зачем-то напялила. Но… ко-ро-вой.

Не знаю, что почувствовал Федор, но он шагнул ближе ко мне. И потрепал по белому хохолку Буху, вновь оскалившуюся при виде новых незнакомых ей людей.

Павел явно отметил движение, но не придал ему значения.

- Василиса, какая встреча! Папа сказал, что ты, возможно, будешь, но не был уверен.

- Папа? – переспросил Федор.

- Мой отец – Павел Николаевич Семенюк, он…

- О, так ты сын Павла? – весело спросил Игорь. – И тоже знаешь Василису?

Еще немного, и они начнут сообщать друг другу подробности наших отношений. Как сообщит о нашем единственном свидании Игорь – совершенно невозможно предсказать. Зато варианты Паши я вполне могу представить, слишком хорошо изучила их за годы совместной жизни. Он всегда предпочитал деликатное унижение во всех его формах, показывая мое место, неприспособленность и неумение делать карьеру. Боже, где были мои глаза и почему я не затыкала уши, выслушивая весь этот ядовитый елей.

Что он сейчас сообщит? «Я дал ей шанс, она умница и старалась, но у нас не сложилось»? или «Мы переписываемся, не могу же я бросить без поддержки эту одинокую, милую девушку»?

Личная фишка Паши – мешать гадости и комплименты так, что спорить становилось неудобно, он же волнуется и любит. Бли-и-ин…

Или я продолжаю прятаться за спину босса и прямо сейчас сливаю свою репутацию под ноги собравшимся. Или придется действовать.

Впервые в жизни я прервала открывшего рот Павлика.

- Павел Павлович, не ожидала вас здесь увидеть. Предлагаю отойти в сторону, чтобы не создавать толкучку у ресепшена. Девушка, это мой ключ-карта? Спасибо! Федор Леонидович, я буквально на минуту, неожиданно встретила старого знакомого.

Я схватила карту от номера и отошла к диванчикам, размещенным по центру холла.

Пока шла, встретила несколько брошенных искоса заинтересованных взглядов от сидящих на диванах мужчин. Господи, да что я страдаю?! Нравятся Павлику худышки и пусть он с ними остается. Мне то что переживать?