От обилия общения и положительных эмоций навалилась усталость. Вартуша улеглась рядом с Тишей и заснула, позабыв запереть дверь. Разбудили ее громкие голоса – в доме напротив Зорьян с Мохито инспектировали холодильник и кухонные шкафчики и обсуждали меню ужина.
– Давай я суп сварю?
– Ой, нет, только не суп.
– Жидкое надо есть обязательно.
– Я лучше воды из-под крана попью, – ответил Зорьян. – О! Я рис нашел. Можно кашу сварить.
– Просто кашу?
– Можно сложно. Можно с колбасой, можно с мармеладом. А можно не варить. Гвидон говорил, что в блинной после шести вечера комплексные обеды со скидкой распродают. Я сейчас схожу, гляну, они все сожрали или что-то осталось.
– Купи на всех, – Мохито показал на свое окно. – Туда тоже.
– Понятное дело. Как ты думаешь, мелкий мороженое будет?
– Не знаю. Купи. Деньги я сейчас дам.
– Какие деньги? Завтра что-нибудь купишь.
Вартуша разрывалась между желанием поблагодарить и опасением вызвать у гролара приступ ярости. Альфа проявил доброту и щедрость сильного – обеспечил приблудной медведице кров и еду, но явно не собирался разговаривать. Нахлынуло отчаяние: «А как ты думала? Что тебя везде будут принимать с распростертыми объятьями, жалеть за твои ошибки? Дома вообще могут на порог не пустить. Скажут – где нагуляла ребенка, там и живи. А если признаешься, что чужой, покрутят пальцем у виска и точно вышвырнут».
Она заставила себя улыбнуться Зорьяну, когда тот принес ей кукурузную кашу, тефтели и мороженое. Проговорила очередное «спасибо», покормила Тишу и села на пол возле дивана. В комнате было темно, но включать свет, показываясь соседям, не хотелось. Тиша превратился и опять полез под диван – вероятно, там таились еще какие-то богатства. Вартуша обнимала колени, готовилась отнять очередную отвертку или плоскогубцы, и не сразу поняла, что к шороху под диваном примешивается другой звук. Кто-то скребся во входную дверь.
– Не заперто.
Слова ничего не изменили. Пришлось вставать и выходить в прихожую. Вартуша распахнула дверь и встретилась взглядом с черно-бурой висицей. Смоляная шерсть была перепачкана глиной, в хвосте застряли репьи – видно было, что ей пришлось преодолеть серьезные препятствия. Висица повела ушами, осмотрелась и беззвучно просочилась в комнату. Вартуша пошла следом за ней, сгорая от любопытства.
Глава 4. Вероника
К двадцати пяти годам Вероника имела на счету три бурных романа с деятелями искусств – двумя волками и одним лисом. Вспыхивавшая страсть напоминала извержение вулкана, прорыв теплотрассы и короткое замыкание в одном флаконе. Вероника утопала в букетах цветов, получала записки с угрозой самоубийства, попадала в эпицентр драк, спровоцированных ревностью, снисходила, сбегала, пряталась, выставляла следующего ухажера как щит. Каждый раз ей набивал оскомину привкус фальши, пропитывающий еду, простыни и сказанные любовником слова.
После очередного разрыва у нее возник вопрос: «Это со мной что-то не так или с любовниками?». Вероника пошла к отцу и спросила, как определить, что ты встретила того, кто тебе нужен – она решила, что у Вольдемара, дважды заключавшего брак, должны быть хоть какие-то внятные критерии подбора супруги. Отец заверил ее, что определить будет не трудно: «Ты сразу поймешь, что это твое», а потом разразился длинной речью на тему: «Главное – не найти. Главное – прожить достойно, не утратить доверие, не разойтись по разным дорогам».
– Когда мы разводились с твоей матерью, я услышал за спиной: «Надо было постараться, чтобы с такими деньгами все стало так плохо». На самом деле – нет, мы не старались. Я думал, что раз мы подошли друг другу, и у нас есть ты, то дальше все покатится по накатанной колее. Оказалось – нет. Меня интересовали магазины, она занимала свободное время медовухой. Когда она сказала, что больше не хочет видеть меня в своей постели, я не приложил никаких усилий, чтобы вернуть ее желание. Нашел ей замену – оказалось, это не так уж сложно сделать. Пойми, Ника, главное – не потерять того, кого пошлет судьба. Сохранить взаимное влечение и доверие. Надо с самого начала об этом помнить.
Вероника на годы вперед не планировала, а к фразам: «Не сложно» и «Ты сразу поймешь» отнеслась скептически. Как оказалось – зря. Зорька с первого взгляда вызвал противоречивые чувства. Вероника решила попрощаться с машиной отца – не спускаясь в гараж, глядя на картинку на экране. Обритый волк с густой бородой, быстро осмотревший гараж, автопарк и камеры, не был похож на чернорабочего. Военная выправка и слишком цепкий взгляд натолкнули на мысль, что в дом пробрался хорошо оплаченный мститель. Сразу вспомнилось, что машину отцу взорвали «огненные братья», желавшие получать часть выручки магазинов, расположенных на «красных землях». Дань отец не заплатил, магазины закрыл – от беды подальше, других земель хватало. Но ведь могли и прощальный привет прислать. А еще недавно случился инцидент, не имевший никакого отношения к магазинам и политике. Вероника подозревала, что это был пакостливый заказ отвергнутого ухажера, но, к сожалению, не могла предъявить никаких доказательств.
Волк, сломавший ей руку, был похож на Зорьку силуэтом и движениями. Стоило подойти и принюхаться, стало ясно – не он. Надо было сразу извиниться, вернуть водительские права, а потом, на досуге, провести расследование: кто таков, почему подрабатывает сбором металлолома, хотя явно мог бы куда-то пристроиться охранником.
Подвело предсказанное: «Ты сразу поймешь, что это твое». Вероника захотела Зорьку себе, попробовала задержать и получила в ответ побег и вежливый отказ. Не помогли ни игры с морковкой, ни тщательно отмеренная откровенность. Зорька ушел – похоже, не чувствуя ничего, кроме раздражения. Почему-то сильнее всего было обидно за игры с морковкой – Вероника давно уже ни с кем так хорошо не бегала. С телохранителями отца приходилось держать дистанцию, а деятели искусств считали нахождение в звериной форме чем-то постыдным.
Пару недель она пыталась перебороть внезапную тягу к спокойному волку, погрузилась в водоворот семейных проблем – мать опять приложилась к бутылке, была препровождена в клинику – а потом дала себе волю и отправилась на поиски, закончившиеся неожиданной находкой, после которой Зорька отодвинулся на второй план.
Территория части, послужившей Зорьке новым пристанищем, складывалась из трех объединенных земельных участков. Самый первый надел и обветшавший особняк отошли воякам в результате конфискации – Министерство Обороны заполучило имущество одного из огненных бунтовщиков. К нему присоединили кусок общинного пастбища и выкупленную овчарню с клочком земли. Медвежий участок как-то просмотрели, но не о нем шла речь. Вероника посетила воинскую часть из любопытства, подкупив прораба, руководившего капитальным ремонтом жилых домов. Прошлась по территории, осмотрела ржавые ангары, добралась до статуй Камула и Хлебодарной и остолбенела.
Работа скульптора Авксентия «Сидящие» считалась утраченной в дни Ключевского землетрясения – а оно случилось без малого сотню лет назад. В архивах сохранился проект витражного купола, акварели неизвестного художника, запечатлевшие статуи и чаши. Записи в дневниках создателя были отрывочны. Искусствоведы знали, что заказчиком был тогдашний городской голова. Его дом разрушился при землетрясении, работу над витражным куполом остановили – за неуплату. В дневниковых записях Авксентия был полугодовой пробел, а потом – подробное описание барельефов для мэрии Лисогорска.
Вероника по уши закопалась в архивы и выяснила, что первой владелицей дома была полярная лисица, любовница городского головы. Алтарные чаши и фонтаны перед особняком объединял единый мотив рельефа. Судя по всему, придомовой парк проектировался под «Сидящих», Авксентий лично наметил разбивку дорожек, руководил установкой статуй и чаш, заложив основу под витражный купол. Вероятно, у любовницы не хватило средств, чтобы оплатить воплощение изначального замысла. Городской голова упокоился в могиле, расстроенный Авксентий отбыл в Лисогорск, где его ждали заказы. А «Сидящие» затаились в частном саду, постепенно перешли в разряд искусствоведческих легенд, и, в итоге, достались воякам, которые отгрохали над скульптурами бетонный навес и закатали основание для купола асфальтом.
Вероника, успешно защитившая дипломную работу по теме «Особенности преломления света в витражных куполах работы Авксентия», попыталась получить официальный доступ в часть. Ей не терпелось притащить к статуям специалистов и реставраторов, осторожно снять асфальт, выяснить, совпадает ли заложенное основание с чертежами и пометками для монтажа. И если совпадает – заказать купол. Проверить, можно ли воплотить в дне сегодняшнем задумку прошлого.
Искусство расцвечивания статуй и алтарей было утеряно. Существовала легенда, что Авксентий получил этот дар от Демона Снопа, лелеявшего план надругаться над истинной верой и ввергнуть паству во грех, осквернив кровью празднование Преломления Хлеба. В «Откровении Сиволапа» витражным куполам посвящалась короткая глава, в которой описывалось, как Хлебодарная проникла в помыслы врага и благословением укрепила стекла, изготовившиеся обрушиться на молящихся. А после этого воспретила изготовление куполов, лишив памяти Авксентия и его учеников.
Вероника к теории греховности куполов относилась скептически. Медведь Сиволап писал «Откровение» в отшельничестве, питаясь бузиной и волчеягодником, и, скорее всего, подорвал могучий организм, заработав отравление и стойкие галлюцинации – достаточно помнить, что последние две главы об обличении блуда были запрещены к изданию цензурой.
Немедленное исполнение желания – подойти к «Сидящим» вместе с экспертами и реставраторами – пришлось отложить. Запрос в Министерство Внутренних Дел ничего не дал, и Вероника пошла другим путем. При полном одобрении отца открыла отделение благотворительного фонда «Хранитель наследия» в Ключевых Водах. Оказала спонсорскую помощь историко-археологическому музею, и – уже ничего не говоря отцу – оплатила три экспертизы, чтобы ветхий особняк, числящийся главным зданием части, признали памятником архитектуры.