лизить червя и даже как будто сел на него.
– А вы тут что делаете? – опять спросил неведомый голос.
– Как это что?! – возмутился я.
– Они там ждут, – показал владелец голоса на опарышей внизу.
Я присмотрелся, хотелось все-таки узнать, чего конкретно «они там ждут». Но этого я не увидел. Зато увидел, что вместо опарышей там теперь сидят какие-то люди. Странные, пухленькие, кругленькие, в общем, как мячики. И, кажется, без одежды.
– Чего они ждут? – спросил я у неведомого голоса.
– Как это чего?! – возмутился тот. – Скажите им что-нибудь.
– Что-то? Что я могу им сказать, кроме того, что они опарыши, которые вывалились из гребаного червя?
– Вот это и скажите, – настаивал он.
– Да ну вас… – махнул я куда-то в неизвестность и продолжил всматриваться в людей-опарышей, мерно покачивающихся внизу.
Потом вдруг понял, что я должен сказать этим опарышам из «башенного» червя. Я скрестил ноги, сложил руки рупором и прокричал что было силы:
– Пора расходиться, ребята… по-ра-ра-ра-а!
– Мы не хотим расходиться! – послышалось в ответ где-то внутри, у меня в голове.
– На-до… на-до, на-до, на-а-а-д-о-о…
– Мы там, где мы есть, – дружно ответили опарыши.
– Да ну вас… – я снова махнул рукой и вроде как соскользнул с башни.
Опарыши были далеко, но стремительно приближались. «Я не разобьюсь, – точно понял я. – Они меня поймают».
Я снова увидел паутину с разорванными нитками и тонкую сизую струю дыма, обволакивающую эти нитки. Повернулся и заметил «паутину» вокруг глаз дяди Вани. Такое ощущение, словно он смотрел на меня с хитрым прищуром. Или добрым?
– Ну, что? Ответила?
– Че-го?..
– Башня вам ответила?
– Надеюсь, нет, – ограничился коротким ответом я и зашатался к лифту.
Глава 5. Мукнаил
<Без географического наименования, 2100-е годы>
Мукнаил ощутил сильный толчок, как только вышел из образов сна. Ограничения био, назначенные ему инструктором Жабом, закончились. Био стало давать адреналин и другие вещества, которые делали Мукнаила энергичнее и чувствительнее. Ему очень захотелось включить подряд много ярких образов – пробежку по горам, совокупление, перестрелку, погоню. Но почему-то он никак не мог определиться, какой же образ запустить первым. Выбор был велик, все образы очень яркие, очень привлекательные. Но Мукнаил, так ничего и не выбрав, почему-то вообще выключил облако.
Выключил с утра! Раньше он такого никогда не делал. Иногда днем и редко вечером, когда за день накапливалось множество образов, и они как будто мешали друг другу. Но утром… когда облако было так нужно!
Он попробовал встать. А когда встал, зачем-то поднял правую ногу, как бы самостоятельно имитируя образ физических упражнений. Получилось не очень хорошо. Во-первых, места внутри комнаты маловато, чтобы размахивать ногами. Во-вторых, Мукнаил забыл, как выполнять такое движение: попробовал опереться одной рукой на ложемент, а ногу поднять и подержать какое-то время. После нескольких попыток удалось. Повторил с другой ногой, а затем и с обеими руками. Потом попытался поднять ногу без опоры – очень тяжело.
«Зачем мне это вообще нужно? – подумал Мукнаил, испытывая странную резкую боль в ногах и руках. – Как же все-таки больно!»
Когда он принимал физическую нагрузку в образах, напряжение равномерно распределялось в каждой мышце, добавлялся белковый раствор и другие полезные вещества, защищая волокна от надрыва. Тут такого не было. Похоже, в результате упражнений вне облака Мукнаил даже что-то растянул. Наконец, обессиленный, плюхнулся в ложемент, кажется, еще и отбив себе плечо от неловкого укладывания. И тут же включил облако.
«Наконец-то!» – облегченно вздохнул он, когда картинка перед глазами стала привычной, вокруг возникла зеленая роща из аккуратных, почти одинаковых деревьев, небольшой пруд с кристально чистой водой, в который сливался маленький, но очень бурный водопадик.
Совсем другое дело, если сравнивать с серыми стенами комнаты, где хватало места только на то, чтобы встать и помахать ногами-руками рядом с ложементом.
Мукнаил было приготовился открыть образ совокупления (спортивной нагрузки и агрессии почему-то уже не хотелось), но вспомнил, что прежде хотел узнать, откуда у него взялось это странное «отключить облако с утра».
– Зачем я отключил облако с утра и начал делать дурацкие физические упражнения вне облака? – задал он вопрос облаку.
– Хочешь увидеть Асофу, – без запинки ответило облако.
– Зачем мне видеть Асофу?!
– Асофа тебе кажется настоящей, – как ни в чем не бывало констатировало облако, однако Мукнаил не понял ответа.
– Зачем мне кто-то настоящий?! – не сдавался он, по праву считая себя хорошим аналитиком, который почти во всех случаях мог получить от облака довольно точный ответ даже на весьма абстрактные вопросы.
– Наверное, сам хочешь быть настоящим, – с долей сомнения произнесло облако.
К этому Мукнаил готов не был, хотя и знал про такую функцию облака, как сомнение. Розевич еще не дошел до этой темы в своих лекциях, но Мукнаилу было известно, что облако всегда ставит свой ответ под сомнение, если это сомнение позволит лучше задать следующий вопрос.
– Я и так настоящий… – то ли вопросительно, то ли утвердительно сказал Мукнаил.
– Ты и так настоящий, – ответило облако, опять, кажется, добавив чуть-чуть сомнения.
«Так я ничего не узнаю», – понял Мукнаил и решил изменить направление вопросов.
– Асофа сейчас есть?
– Есть?! Может, и есть, но она не в облаке.
– А балка?
– Что «балка»? – сегодня облако было упрямо к Мукнаилу.
– Балка есть? – начал раздражаться он, потому как давно так долго не занимался поиском нужного ответа.
– Балка есть, – и облако показало ее месторасположение. В точных координатах балка находилась справа по коридору, рядом с выходом из комнаты Мукнаила. Более того, дверь и балка за ней располагались всего в двадцати пяти метрах от его двери.
– Уверено? – переспросил Мукнаил, очертив измерение в двадцать пять метров.
– Конечно.
– Сколько мы шли туда?
– Девять минут и четырнадцать секунд. Если не считать миллисекунды и время открывания двери.
«Да уж! Почти десять минут шли двадцать пять метров. Вот что значит быть не в облаке…» – не понятно почему осуждая себя, размышлял Мукнаил.
– Где жила Асофа?
Облако показало схему пятидесятого этажа, и его догадка подтвердилась. Асофа жила в комнате через одну от его двери. Расстояние обозначалось как три метра и семнадцать сантиметров.
– Когда последний раз Асофа была у себя? – спросил Мукнаил без всякой на то надежды. И так было понятно, что в тот вечер, когда она упала с балки.
– Сто четырнадцать часов и восемь минут назад.
«Проверь!» – хотел сказать Мукнаил, но понял, что это только запутает его же самого. Облако не может ничего перепроверять, равно как и давать неправильный ответ. На то оно и облако.
– Сколько она там пробыла?
– Десять минут и девять секунд, без учета открывания и закрывания двери.
– Тогда где она сейчас и что случилось после того, как она упала с балки?
– Не знаю, – спокойно призналось облако. – Она сейчас не в облаке и давно там не была.
– Ты отправляешь отчеты инструктору Жабу? – спросил Мукнаил, поняв, что отчет ему не повредит, ведь он понес наказание за то, что на самом деле не произошло. Асофа не упала с балки и не пропала, просто делась куда-то и долго не включает облако. Странно, глупо и даже невозможно, однако совершенно точно, и вины Мукнаила в этом не было.
– Я не отправляю отчеты. Я только отвечаю на вопросы, – облако по-прежнему было абсолютно спокойно.
– Ну да… – согласился Мукнаил.
– Если хочешь знать мое мнение, вряд ли инструктор Жаб заинтересуется подобным отчетом, у него и так много дел.
Мукнаил задумался о том, что делать дальше. Больше всего хотелось запустить подсвеченный приятным розовым светом образ совокупления. Вместо этого он спросил:
– Можешь показать, что там под балкой?
– Конечно.
Облако нарисовало трехмерную модель двух зданий, между которыми проходила балка, около семнадцати метров в длину, зачем-то соединяя их. Возможно, когда-то на месте этой балки должны были построить мост или переход. Внизу, под балкой, ничего, если не считать, что две абсолютно ровные, без каких-либо выступов стены зданий, справа и слева, образовывали прямой коридор. Внизу, под зданиями, плоская поверхность. Больше ничего.
– Можешь смоделировать падение с балки? – попросил Мукнаил.
Облако показало фигурку человека с безликой «геометрической» внешностью, который пошел по балке, сделал пару шагов, потом то ли поскользнулся, то ли потерял равновесие и, размахивая во все стороны руками и ногами, жалобно крича, полетел вниз.
Мукнаил убрал звук, замедлил скорость. Человек-эталон теперь падал медленно, как будто проваливаясь через какую-то вату. Но когда он уже почти приблизился к поверхности, то не ударился всем телом, а словно оттолкнулся от чего-то и как ни в чем не бывало приземлился. Вроде бы вполне целый и невредимый, только слегка испуганный.
– Что это? – удивился Мукнаил.
– Как что? – в свою очередь удивилось облако. – Защитная сетка, изобретение вульгарного двадцатого века. Тогда люди часто падали с высоких зданий. Хотя разве их можно назвать высокими?.. Так, курятники, – вздохнуло облако. – И не только падали, но и сами прыгали.
– Это еще зачем?
– Нарушение био. Вот и прыгали. Может, чтобы восстановить? – кажется, пошутило облако.
– Ладно, ладно… Зачем тогда Жаб меня наказал? Он не знал, что Асофа попала в сетку и с ней все в порядке?
– С ней не все в порядке, – ответило облако, которое по мере продолжения разговора все больше дерзило, насмехалось и проявляло сарказм, иногда весьма жестокий. Впрочем, это были настройки самого Мукнаила, чтобы не стало скучно от однообразно правильных ответов.