Еще мне было плохо от того, что я давно не разговаривал с Джин. Это неприятное чувство, как ни крути. Но что делать. Все-таки, если даже я куда-нибудь денусь, Джин останется и завершит начатое. Найдет Моисея, выполнит наш план.
В общем, я вытянулся что есть силы, дотянулся до цепочки. Не так уж и тяжело оказалось. Я был крепким парнем. Или просто дистиллята во мне сейчас достаточно? Я тянул за цепочку, а вместе с ней двигалось и еще что-то.
– У-кхм-у-кхм-у-кх-м… – обрадовался мистер Кхм. – Давай, давай, давай… – опять заволновался он, пока не затрясся в припадке.
Похоже, он что-то выплевывал из себя. Я даже подумал, не дать ли ему глоток дистиллята. Но, конечно, это было глупостью.
В общем, после долгого перетягивания цепочки, когда я уже даже не понимал, сколько времени прошло, я наконец увидел кабину. Черт возьми, та самая кабина, на которой я сюда доехал. Мистер Кхм понемногу покручивал свою вертушку, а я тянул цепочку. Сначала появились края кабины, потом и вся она целиком.
– Передохни немного, – сказал мистер Кхм. Похоже, он сам устал. Я-то пока держался.
Ну ладно. Передохни так передохни. Мы сели. Я держал за цепочку, чтобы кабина куда-нибудь опять не уехала.
– Слушай… а ты слышал про Моисея, в котором все осталось? – решил спросить я.
В общем-то, какая разница, узнает мистер Кхм или нет. Похоже, все равно это без толку.
– Ну, слыш… кх-м… кх-м… кх-м…
– А?.. – заволновался я.
– Ну, слышал. А что?
– Что, что, что? Что ты слышал? – закричал я и забился почти так же, как мистер Кхм, когда я сказал, что знаю, где есть дистиллят.
– Да ладно, – только и сказал он. – В общем, давай так. Ты мне расскажешь про дистиллят. А я тебе про Моисея. Со всеми его… кх-м… потрохами.
«Так, так, так…» – подумал я. И вспомнил еще одно ненужное выражение. Называлось оно «экскьюз ми». Говорить его сейчас было совсем не к месту. Но что-то сказать нужно.
– Давай… – вместо «экскьюз ми» сказал я.
Где-то вдалеке или где-то внутри меня послышались причитания Джин:
– Остолоп, остолоп, остолоп…
– Тише! – прошипел я. – Я так потерял Роба. Не хватает еще, чтобы что-то произошло с тобой.
– Ши-ши-ши-ши… – в ответ прошипела Джин.
– Давай, – согласился мистер Кхм.
– В общем, так…
И я рассказал ему про бородатых, про их эту штуку, которую они строят, про веревки, про Аиста. Потом подробно описал, как они поднимают глину с отходами и таким образом делают стены своей дурацкой конструкции выше. И даже зачем-то рассказал про мистера Закуара и его нашивку, которая по-прежнему занимала неподобающее ей место в одном из карманов, рядом, кажется, с Рэем.
– Ну, ну, ну? – торопил меня мистер Кхм.
– Что «ну, ну, ну»? – не понял я.
– Как, как, как… кх-м… кх-м. А как же дистиллят? Дистиллят? – мистер Кхм крутанул свою вертушку, и я увидел, как жалобно закручиваются вверх кусочки, оставшиеся от его век и губ.
– А… – и я понял, что придется все-таки рассказать про дистиллят.
Правда, в своем рассказе я, конечно, не назвал точного места, где взял дистиллят. И, конечно, ничего не сказал про Стрекозу, из которой он вытекал. Зачем? Если мистер Кхм расскажет мне, где найти Моисея, это все равно не понадобится.
– Ага! – промычал удовлетворенно мистер Кхм. Видно, и этого рассказа для него оказалось достаточно.
Он даже перестал кашлять. Похоже, все это очень заинтересовало мистера. Ну а кого не заинтересует, если долго сидишь без дистиллята!
– Тяни, мой хороший… кх-м… кх-м… – сказал он.
– Чего?
– Как чего? Кабину тяни! Теперь все будет по-другому!
– Как? Ты же обещал рассказать про Моисея! – я опустил руки, то ли злобный, то ли очень расстроенный. Ну его… зачем меня так обманывать!
– Ладно, ладно, ладно… – заголосил он. – Давай так. Ты дотяни сюда кабину, мы туда сядем. Я тогда отдышусь. Я не смогу… – он пару раз крутанул свою трещотку, направил ее в лицо, открыв рот. На том месте, где должен быть язык, показался какой-то кровавый шарик. – Вот видишь, видишь… я должен, должен, должен отдышаться. А потом, потом, потом, клянусь дистиллятом. Клянусь всем дистиллятом! – он задрал палец кверху, как будто там, наверху, был весь дистиллят. – Я тебе все расскажу! Все!
– Ладно… – послушно сказал я, хотя и чувствовал, как Джин ерзает от возмущения. – Ладно…
В общем-то, если он такой дохлый, что мне стоит пристукнуть его. Если что, если что…
Кабина почти поравнялась с нами. Дотянуть осталось совсем немного. Я сделал последний рывок, хотя силы были на исходе. Не мог же я глотнуть дистиллята при мистере Кхм. Нет-нет, этого не стоило делать.
Когда кабина встала вровень, мистер Кхм первый влез в нее. «Ну, ладно, – подумал я. – Если уж он так туда забрался, значит, ничего страшного там нет».
– Оххх… – испустил звук мистер Кхм. – Оххх…
– Ну? – Мы сидели на дне кабины. – Рассказывай. Сам обещал.
– Ааа… да, кхм-кхм… я тебе так скажу, не занимайся ты ерундой, нет никакого Моисея. Точнее, – он поднял свою изогнутую в обратную сторону руку, как будто защищаясь, потому что я был готов и правда его побить. – Точнее, есть. Но ты там уже был.
– То есть как… то есть! Как это был?! – чуть не задохнулся я от возмущения.
– Так. Моисей – так назвали коллектор, который сохранился лучше всех после «этого». А теперь его не осталось. Послушай… кх-м… кх-м… – он положил мне руку на колено. – Если хочешь знать правду, то я и есть Моисей. Точнее, я последний, кто остался. Последний. И какое-то время назад я выпил последний дистиллят. Я сидел там и думал, что все, все. Да… кхм-кхм, не только думал, но и хотел. Пока не показался ты. Ты открыл ставни, нажал на рычаг, я вышел на этот свет. Я открыть ставни никак не мог, у меня для этого не хватало сил. А ты смог. Так я понял, что ты что-то знаешь про дистиллят. Вот и все.
– Но как, как… – не мог понять я. – В Моисее должно быть полно народу!
– Так и было когда-то. Но, брат, ты опоздал к «выпускному балу».
– К чему, к чем-м-м-у?! – закричал я что есть силы, не веря во все это.
– Выпускному балу. Так мы называли нашу кампанию. Выпускной, ну как последний, вроде того.
– Э-фффф… – не смог сдержаться я. – Но это же все, все. Это все! Конец!
– Не… кхм… ты же нашел бородатых. Мы получим у них дистиллят. И это будет продолжение. А может, начало!
– Бородатых. Да они даже разговаривать не умеют. Ты знаешь?
– Ну… ты вроде как говорил. Да какая разница-то? Мы их научим. Так?
– Научим…
– Точно. Научим их всему, что сами умеем. И за это возьмем у них дистиллят! Столько дистиллята, сколько захотим. Ну, как? Кх-м… кх-м…
Кабина лязгнула о что-то металлическое. Я, Джин, мистер Кхм и двенадцать… нет… эх-х… одиннадцать моих верных парней приехали-приплыли-прикатились.
Глава 7. До
<Без географического наименования, 2100-е годы. Новая цивилизация>
Мы сидели в Прозрачном Коридоре, укрываясь от порывов Пао.
Я не хотел обмениваться уроками, я хотел просто вспоминать урок ЛА. Но у ФА был непростой урок: почему Прозрачный Коридор всегда внутри Башни.
Я не знал и ответил, что всегда и есть всегда.
Хотя сам не понимал, как это всегда. Всегда ведь быть не может!
ФА ответил мне уроком: Прозрачный Коридор был всегда или будет.
Я решил его успокоить. Я дал ему урок о том, что Прозрачный Коридор должен находиться внутри Башни. И еще о том, что плоды находятся на Стене Плодов, бамбижо находится в руках, Подъемный Блок издает «бух-бух-бух». Так и Прозрачный Коридор – здесь. Чем выше Башня, тем глубже и прозрачнее Прозрачный Коридор.
Из Прозрачного Коридора иногда появляются Маленькие Свечки. Когда-то РЕ дал мне урок: бесцветное быстро становится прозрачным. Как раз про Маленькие Свечки. Может, Маленькие Свечки – это остатки тех цветов, которые мы относим в Прозрачный Коридор?
Я не знал ответа на такой урок и опять почувствовал, что достаточно уроков. Я просто хотел крепче держать бамбижо, побольше отнести кусков Пао, а потом просто вернуться к Перекладинам, где меня уже будет ждать ЛА со своими светло-красными уроками.
«Держи бамбижо, пока держишь бамбижо», – вспомнил я единственный урок, который когда-то дал мне АТ. Кажется, он всем давал один и тот же урок, даже самому себе.
Порывы мелколетающего Пао утихли, мы вышли на площадку и увидели еще один, всем понятный урок: Пао будет всегда.
Я относил кусок за куском, а молодой мудрый УТ поднимал пласт за пластом. «Кусок за куском, пласт за пластом, – повторял я свой урок. – Пласт за пластом, кусок за куском. Держи бамбижо, пока держишь бамбижо». Вот такие понятные и простые уроки, хорошие урок.
С простыми уроками проще бегать, хватать Пао, держать бамбижо. С простыми уроками проще.
Я заметил крупный кусок Пао, который лежал у самого входа в Прозрачный Коридор, и побежал за ним. Но не успел занести над ним бамбижо. Вот уж и правда: держи крепче бамбижо.
Из Прозрачного Коридора навстречу мне вышла Маленькая Свечка. Совсем другая, непохожая на ту Маленькую Свечку, которую я видел раньше. Она переливалась разными цветами и вовсе не собиралась становиться прозрачной.
Я вспомнил урок МА: все цвета – это не цвет. И как вовремя! Потому что Маленькая Свечка начала рассыпать все свои цвета, словно набив в рот много невидимых плодов.
Я не знал, что делать, и принял неожиданный, но, кажется, очень верный урок: Пао к Пао, Башня к Башне, Перекладины к Перекладинам. Маленькую Свечку нужно отвести к Большой Свечке.
Мы стали спускаться, наступало время темнолетающего Пао.
С нами спускалась Маленькая Свечка. Чем быстрее спустимся, тем быстрее Маленькая Свечка будет с Большой Свечкой. Тем быстрее я окажусь на Перекладинах рядом с ЛА.
Но, когда мы спустились, Маленькая Свечка еле-еле двигалась, будто подпрыгивая и крутясь, волоча одну ногу за другой. Может, Маленькая Свечка ходит так из-за того, что в ней слишком много цветов?