я застряла где-то с боку возле стола с закусками. От холода мне страшно хотелось есть.
Фуршет был довольно обильный. И в первое время я не замечала ничего, кроме пирожков, бутербродов, канапок и всевозможных закусок, которые в изобилии представляет хороший фуршет.
Немного перекусив, я взяла бокал с красным вином и отодвинулась как можно глубже, к краю клуба, то есть к самому морю. Ночной клуб представлял собой деревянный настил на песке. Он был расположен на самом пляже, что для приезжих должно было представлять некую экзотику. Так задумывалось. Я же была одесситкой. И при виде песчаной полоски пляжа, занятой сплошным деревянным настилом ночного клуба, мне в голову полезли печальные мысли о жителях города, которых самым наглым образом лишили песка и моря, лишили одесского пляжа, застроив абсолютно все побережье у самой воды.
Думая так, я сошла с деревянного помоста, который нравился мне все меньше и меньше, и пошла по песку, предварительно сняв свои шпильки. Так подошла к самой воде.
Удивительное чувство прохлады, идущее от темной поверхности моря, от остывшего к ночи, прохладного песка захватило мою душу и унесло в полет над этой безбрежной землей. Удивительное чувство покоя, рожденное в темном море, сумевшее наконец-то приблизиться к моей душе. Я испытывала чувство, которое так ждала!
Вдалеке мерцали блуждающие огоньки — огни кораблей, стоящих в заливе на рейде. Они создавали удивительную симфонию инопланетного света, не имеющую ничего общего с грязной, суетливой землей. Я медленно пошла по воде, держа в одной руке босоножки, а я другой — бокал с вином.
Темный рубин напитка стал черным, и мне казалось, что в бокале налита черная нефть. Удивительное умиротворение возрождало мои измученные, обожженные нервы. Мне было невероятно хорошо идти так — одной, подальше от людей.
На пляже, кроме меня, больше никого не было. Все толпились на деревянном настиле, ведь вечеринки в ночном клубе созданы исключительно ради тусовки. Я мысленно благодарила Бога за то, что прохладное ночное море больше никому, кроме меня, не внушало такого благоговейного трепета. И что вся эта пустая и абсолютно чуждая мне толпа предпочитает тусоваться не здесь, а там.
Чарующий блюз полился над темным берегом. Душа моя пела в такт модной мелодии. Меня охватило какое-то странное, почти фанатичное чувство свободы. Мне казалось: еще немного, я взмахну руками — и понесусь далеко к звездам, ввысь, над этой враждебной и жестокой землей.
Наверное, глупо было так думать. Поэтому эйфория исчезла в один момент. Я вдруг почувствовала, что нахожусь на берегу не одна… Резко обернулась. То же, что я увидела на берегу, просто повергло меня в шок! Прямо за мной, на расстоянии ближе, чем вытянутая рука, точно так же, как и я, по щиколотку в воде, стояла Фаина, и молча смотрела на меня. Лицо ее было абсолютно неподвижным, она смотрела прямиком на меня, не отрывая глаз.
Я поневоле вздрогнула. Было что-то жуткое в появлении этого ребенка вот так, неожиданно, далеко от людей, посреди ночной темноты. Но потом я сообразила, что это всего-навсего маленький ребенок, который, к тому же, специально шел за мной.
— Что ты здесь делаешь? — хоть немного, но я все-таки рассердилась. Уж очень мне было жаль, что охватившие меня чувства умиротворенности, свободы и покоя улетели куда-то вдаль.
Фаина не отвечала, даже не улыбнулась. На ней было все то же платье в горошек. Пышные волосы были заплетены в аккуратную косичку, перевязанную белой лентой. Свои босоножки (красные, в тон платью) и белые носочки как и я, она держала в руке.
Рассердившись, что она молчит, я быстро схватила ее за руку и вывела на песок из воды. Рука ее на ощупь была невероятно холодной — прямо как лёд!
— Да ты замерзла! Посмотри только, какая ты холодная! Ты же простудишься. Нельзя ночью ходить по холодной воде!
— Мне не холодно, — сказала Фаина, в ее тоне было некое странное превосходство. Хвастается — подумалось мне.
— Ну конечно, не холодно! А ну быстро одевай носки!
Как ни странно, но она послушалась и стала одеваться. Искоса поглядывая на меня черными бусинками глаз.
— Что ты здесь делаешь? — строго повторила вопрос, твердо намереваясь добиться ответа, — с кем ты сюда пришла?
— С родителями, конечно! — девочка фыркнула — мои расспросы явно казались ей глупыми, — мои родители там!
Она махнула рукой в сторону деревянного настила на песке — того самого ночного клуба, откуда пришла я.
— Тогда идем обратно. Твои родители будут беспокоиться, тебя искать.
— Не будут. Они знают, что я пошла за тобой. Я рассказывала им о тебе.
— Правда? А зачем ты за мной пошла?
— Хотела поговорить. Мне там скучно. Вокруг одни взрослые. И тут увидела тебя. Вот родители и сказали — иди. Тем более, я должна кое-что тебе сказать.
— Подожди… Ты хочешь сказать, что родители взяли тебя с собой в ночной клуб? На взрослую вечеринку? Так поздно?
— Ага. После того, как я пришла, они всегда меня берут с собой. Как будто боятся со мной разлучиться.
— Что значит — пришла? Откуда пришла?
— Ты все равно это не поймешь.
В ее голосе вновь зазвучало уже знакомое мне превосходство. Эту интонацию я никак не могла объяснить! Разговаривая, мы медленно шли по песку, по направлению к клубу. Боясь, что она простудится, я вывела девочку из воды.
— А твои родители… Они чем занимаются?
— Да какая разница! Я ведь пришла поговорить не о них, а о тебе.
— И что ты хотела мне сказать?
— Ты хорошая. Очень хорошая. Поэтому лучше для тебя прямо сейчас уехать домой.
— Как это? — ее слова поразили меня настолько, что я даже остановилась. Тем более, мы почти пришли.
— А вот так! Тебе лучше уехать домой прямо сейчас. Не заходи в клуб!
— Но я не могу… — все это звучало так странно, что я даже растерялась, — я пришла сюда не одна.
— Завтра позвонишь тёте и извинишься. Она не будет сердиться и все поймет.
— Откуда ты знаешь, что я пришла с тётей?
— Догадалась. Видела вас вдвоем.
— Но почему я должна уходить? Я не понимаю…
— Конечно, не понимаешь! Будет поздно, когда поймешь.
— Знаешь, что? — тон ее в конце концов меня разозлил, — а тебе никто не говорил, что так нельзя разговаривать со взрослыми? Не слишком ли много ты на себя берешь? Тем более, что ночные клубы вообще не место для маленького ребенка! Это тебя нужно немедленно отвезти домой!
— Ну вот, я так и думала! — Фаина вздохнула серьезно, по-взрослому (не подражая взрослым, а именно — как взрослый человек), — заупрямилась! А когда ты вляпаешься в неприятности, кто тебя будет вытаскивать, как не я?
— О каких неприятностях ты говоришь?
— Идем.
И девочка увлекла меня за собой. Мы поднялись на деревянный настил ночного клуба. В тот же самый миг нас поглотила танцующая толпа. Музыка изменилась. Теперь звучала громкая танцевальная мелодия, и на широкой площадке деревянного настила столпились многочисленные посетители ночного клуба, кто танцуя, а кто тусуясь просто так.
Вдобавок было темно. Яркие прожектора время от времени освещали толпу, но света от них было недостаточно. Как только мы поднялись наверх, девочку моментально отговорила от меня целая стена потных, разгоряченных тел. В плохом освещении этого своеобразного танцпола я мгновенно потеряла ее из вида.
Я тут же принялась искать ее в этой толпе, толкаясь между танцующих и громко повторяя ее имя. Но никто не откликался на редкое имя Фаина, и девочку я не нашла.
Мне было обидно до слез. Хотелось расспросить ее более подробно и странных словах, которые я не могла понять. Вдобавок мне хотелось посмотреть на ее родителей. Что это за странные люди такие, которые берут с собой маленького ребенка на вечеринку взрослого ночного клуба? И почему она так странно сказала о них — откуда она пришла?
Думая обо всем этом, я толкалась в самой гуще толпы, пытаясь найти девочку. Но Фаины нигде не было. Очень может быть, что странные родители все-таки забрали ее домой.
8
Наверное, со стороны вся эта ситуация выглядела до боли абсурдной. В том месте, где я находилась, и быть не могло никаких детей! Но, тем не менее… Я растеряно оглядывалась в толпе. Где-то вдалеке промелькнула тётя, погруженная в бурную светскую жизнь. Мне стало тоскливо.
— Вы кого-то потеряли? — голос, тихий и вкрадчивый, раздавшийся за моей спиной, заставил меня вздрогнуть. Голос был мужской, не знакомый, но… Но он звучал так сексуально! Так волнующе сексуально, что у меня побежали мурашки по коже. Давным-давно забытое ощущение.
Я обернулась, и… До того момента, до той ночи я считала, что подобное — только выдумка дурацких любовных романов. Такое никогда не происходит в жизни! Так я думала — до той ночи. До тех пор, пока я не обернулась. Когда я обернулась, то… Передо мной стоял незнакомец из лимузина! Я узнала его сразу же — не было никаких сомнений. В полный рост он выглядел еще лучше, чем в узком окне. Стыдно было сознаваться самой себе, но это было правдой. Он волновал меня, да еще как! Так волновал, что у меня мгновенно стали дрожать коленки.
Судя по всему, он тоже меня узнал. Внешне это никак не отразилось, но я сразу почувствовала, что это правда. А через несколько секунд услышала ответ.
— Простите, что я вас напугал. На самом деле я хотел подойти к вам сразу, как только вы появились здесь, но вы куда-то исчезли. Я искал вас потому, что хотел извиниться.
— Извиниться? За что?
— За нашу последнюю встречу. Я не должен был так себя вести.
— Вы все перепутали. Извиняться должна я. Это я повела себя грубо.
— Нет, наоборот, я…
— Ладно, проехали.
— Проехали, — неожиданно согласился он, — может, попробуем еще раз?
— Что попробуем?
— Подружиться.
— Возможно, в другой раз, — нервы мои и так были на пределе, а тут еще этот красавец с избитыми фразами (слишком уж красивый). Я не была настроена заводить новые отношения и знакомиться с кем-то. Даже с мужчиной, о котором можно было только мечтать… — Я уже ухожу.