— Бездна возможностей для сомнительного юмора. Я покорена, — сухо сказала Даша и вышла из машины. Надо контролировать себя: Березин делает свое дело и ни в чем не виноват. Просто шуточки не к месту. Или это она такая испорченная?
Роман щелкнул брелоком сигнализации, глубоко вздохнул и взглянул на солнце. Какой чудесный день — и чем приходится заниматься. Даша толкнула калитку — та оказалась не заперта.
Просторный двор покрывала канадская вечнозеленая травка. Даже сейчас, в октябре, она выглядела свежо и празднично — будто кусок лета расстелили ковром. На газоне, слегка примяв пожухлую клумбу, стоял «Фольксваген» Инессы. Соседка не соврала, Несси действительно здесь.
Дом оказался совсем не такой развалюхой, какой воображала его Даша. Милый двухэтажный кирпичный дом, добротный, не какая-нибудь хлипкая будочка на шести сотках. И, похоже, его ремонтировали — не больше, чем пару лет назад. Значит, Инесса заботилась о даче, только никому ни слова не говорила. Почему?..
— Вход, кажется, вон там. — Даша указала направо — там виднелось крылечко с ажурными перилами. Да, это вам не колхоз «Светлый путь»: респектабельная дача, ничего не скажешь. На клумбах доцветали поздние бархатцы, перед дверью лежал полосатый коврик. Даша машинально вытерла ноги.
— Звонка нет, — констатировал Березин, потом зачем-то приложил ухо к двери и прислушался. Покачал головой. — Тишина.
— Давай постучим, — прошептала Даша. Казалось, что весь мир затих и замер в предчувствии чего-то недоброго.
— Подожди. — Роман аккуратно надавил на ручку, и входная дверь открылась. — Зачем шуметь?
— Мы что, с обыском явились? Нам скрывать нечего. — Дарье была непонятна таинственность Романа.
— Нам-то нечего, а вот госпожа Позднякова скрыла от нас многое. Хотелось бы воспользоваться фактором неожиданности.
— Это мы еще посмотрим. — В Даше снова поднялась уверенность: не может быть, чтобы Инесса так поступила! — Сейчас зайдем и все выясним.
— Позволь, я первый. — Не дожидаясь согласия, Березин шагнул в прихожую.
Там было полутемно; пройдя коротким коридорчиком, Даша и Роман оказались в гостиной, откуда на второй этаж вела витая деревянная лестница. Мягкая кожаная мебель, пушистый ковер на полу (было неловко ступать на него в уличной обуви), большой телевизор с плоским экраном и — надо же! — старый знакомый, аквариум Ники. Даша недоумевающе уставилась на него.
— Рыбки, — зачем-то констатировала она вслух. — Откуда они здесь?
— А что не так с рыбками? — профессионально насторожился Березин.
— Это бывший аквариум Ники. Я подарила его Несси на день рождения. Странно, почему он тут? Рыбок надо кормить ежедневно, а Инесса вряд ли каждый день ездит на дачу.
— Судя по всему, — оглядываясь, сказал Роман, — здесь как минимум приходящая домработница. Дом содержится в чистоте.
— Что вы здесь делаете? — раздался резкий голос.
Даша обернулась. У дверей, за которыми виднелась просторная кухня, стояла Инесса. Судя по всему, она только что вошла со двора, потому что была в джинсах, ярком полосатом пуловере и ботинках, к одному из которых прилип коричневый березовый листик.
«Наверное, из кухни есть еще один выход на улицу», — машинально отметила Даша. При виде подруги все мысли словно провалились в черную дыру. И как, скажите на милость, у нее что-то спросить? Господи, это же Несси!
— Привет! — как можно беззаботнее улыбнулась Дарья. Может быть, удастся превратить все в шутку? Роман ошибся, а даже если нет, ей не хочется этого знать. Черт с ними, с деньгами, потраченными на расследование. Нужно уйти сейчас отсюда и все забыть, навсегда.
— Здравствуй. Я спросила, что вы оба здесь делаете? — Глаза Инессы были очень холодными. И смотрела она не как обычно — чуть свысока и насмешливо, но по-доброму, — а словно кошка перед прыжком.
— Мы ехали мимо, и… — Даша не успела ничего сочинить. Роман сделал шаг вперед.
— Мы приехали спросить у вас, госпожа Позднякова, зачем вы присылали Даше письма от ее покойного мужа?
Глава 40
— Какая ересь, — спокойно сказала Инесса и скрестила руки на груди. — Кто вам это сказал?
Отступать было некогда. Ненавидя Романа за то, что он взял на себя миссию по произнесению заветной фразы, и одновременно испытывая тайное облегчение, Даша сказала:
— Господин Березин провел расследование и утверждает, что есть улики, которые указывают на твою причастность к этим письмам. — Надо же, как обтекаемо стала изъясняться, никак от Романа нахваталась.
— Каким письмам? — холодно поинтересовалась Инесса.
— Письмам со стихами, которые когда-то писал Николай, — снова вступил Березин. — Впрочем, вы прекрасно знаете, о чем идет речь. Они были распечатаны на принтере, который стоит в вашем кабинете в «Метрополии»; сотрудники уверили меня, что никто, кроме вас, к вашему компьютеру доступа не имеет. Я проверил принтеры в вашей фирме. К тому же, сотрудница почтового отделения в Королеве опознала вас на фотографии.
Последнее было наглой ложью, но блеф может помочь. Обычно люди перестают запираться, если их зажать в угол.
— Даша, объясни мне, почему этот человек считает возможным меня в чем-то подозревать? — Романа Инесса подчеркнуто игнорировала.
— Он занимается своим делом, — обиделась за Березина Даша.
— Вот как! Значит, у вас с ним не просто любовь? Ты ему еще и платишь?
Уши у Дарьи вспыхнули.
— Я наняла Романа, чтобы расследовать эту историю с письмами. Наши личные отношения никого не касаются. Ты не потрудишься объяснить то, что он уже сказал?
Несси пожала плечами.
— Я вообще не понимаю, о чем идет речь. Господин Березин, наверняка, хороший детектив, но даже хорошие детективы умеют ошибаться. Я не знаю ни о каких письмах, ты мне о них не говорила. Что касается моего компьютера, то пароль к нему знает системный администратор в «Метрополии». Возможно, вам стоит расспросить этого человека?
— Я с ней беседовал.
— И что же? Побеседуйте снова, вам за это, кажется, деньги платят. А что касается почтового отделения — в Королеве, вы сказали? — так служащая запросто могла ошибиться. Я не могу похвастаться настолько яркой и запоминающейся внешностью, что меня безошибочно узнают даже случайно встреченные на улице люди. Наверняка, та сотрудница опознала меня… весьма приблизительно.
Судя по тому, как поморщился Роман, именно так оно и есть. В душе Дарьи стремительно поднималась волна хорошего настроения. Он ошибся! Несси тут ни при чем.
Инесса улыбнулась губами, но глаза ее не улыбались.
— И вы подозреваете меня в том, что я стала бы отсылать какие-то письма своей лучшей подруге? Я люблю Дашу и не желаю ей зла. У меня нет мотивов. Давайте выпьем чаю и забудем этот инцидент. Мне кажется, я дала исчерпывающие объяснения.
— Да, конечно, — начала Даша, но Роман перебил ее:
— Это еще не все вопросы, которые мы хотели бы выяснить.
Только не это!
— Роман, не надо, — попыталась остановить его Дарья. Куда там! Проще остановить мчащийся с горы бульдозер с отказавшими тормозами.
— Скажите, госпожа Позднякова, вы стали любовницей Николая Ларского до его свадьбы с Дашей или уже после?
Дарья никогда не видела, чтобы люди так стремительно бледнели. Инесса побелела так, что отчетливо выступила маленькая черная родинка на левой щеке, и очень яркими стали казаться накрашенные губы. Несси опустила руки, потом, словно с усилием, вновь скрестила их.
— А эту чушь вам кто сказал? — Голос ее прозвучал резко.
— Господин Квасневский, — загадочно улыбаясь, почти промурлыкал Роман, — сообщил мне много интересных сведений о вас и о Николае Ларском. И о том, что вас связывало.
Глаза Инессы забегали. Даша стояла, будто окаменев, не в силах произнести ни слова. Господи, вот он, момент истины: пусть истиной окажется то, что проще, и удобнее, и приятнее. Пусть все это будет шуткой, грандиозным розыгрышем, передачей «Скрытая камера»… только не тем, чем это начинает казаться. Не правдой.
— И… как много поведал вам Егор? — спросила Инесса прежним ровным тоном.
— Достаточно, чтобы это заинтересовало не только нас с Дашей, но и некоторые официальные инстанции.
Видимо, Березин намекал на сто десятую статью УК РФ, которую он как-то уже упоминал: доведение до самоубийства. От трех до пяти лет.
Инесса прищурилась.
— Если бы у вас были хоть какие-нибудь доказательства, вы явились бы сюда в обществе людей в форме и на машинах с мигалками. Но так как я не слышу ни милиции, ни каких-либо еще… официальных инстанций, полагаю, доказательств у вас нет. Только размышления господина Квасневского, который в любом случае не стал бы обращаться в следственные органы. Это не в его интересах. У него другие способы.
Последние слова Инесса произнесла даже с каким-то страхом.
Бросив взгляд на Романа, Даша увидела, что он нахмурился. На мгновение ей показалось, что они с Инессой говорят совсем о разном… и тут же эта мысль исчезла, потому что подруга улыбнулась и обратилась непосредственно к ней:
— Ну, ты-то не должна верить во всю эту ерунду! Подумать только, я и Ники! Это же смешно! — Несси фыркнула. — Твоему… детективу зря выдали лицензию. Вам бы писателем-фантастом быть, господин Березин!
— Может быть, и сяду писать мемуары на старости лет, — откликнулся Роман.
— И войдете в историю, как писатель с самой извращенной фантазией. Даша, не слушай его! Мы же с тобой с детства дружим.
— Да, это верно. — Дарья переводила взгляд с Инессы на Романа. Кому, кому верить? — И может быть, ты сможешь объяснить мне, почему у этого господина Квасневского такие сведения о тебе и Ники?
— А… что именно он вам сообщил? — Вопрос Несси прозвучал как-то… излишне осторожно. И вообще, она не была сейчас похожа на язвительную, но все понимающую Несси. Она была… чужая. Точно, чужая.
Даша посмотрела на Романа: он-то не счел нужным поделиться с ней подробностями расследования. Впрочем, она сама виновата, не выспросила у него все, заладила: «Нет, нет, такого не может быть!» Березин продолжал хмуриться и к чему-то прислушивался. Потом поднял голову, внимательно посмотрел в потолок. И тут Даша услышала шаги на лестнице.