Член жюри, Кролл Александр Ошерович приходит на помощь, говорит ему и всему залу:
– Это фикция, господа. Это не самостоятельные самодеятельные джазовые коллективы, а сборные.
– Да, они сборные, – растерянно повторяет представитель миллиардера. – Они, оказывается, профессиональные музыканты. Их награждать нельзя.
В зрительном зале зависла мёртвая тишина… Телекамеры торопливо выхватывают один за другим удивлённые «крупняки» лиц. Так же безмерно удивлены и сидящие у домашних телевизоров.
– Получается конфуз, господа. Профанация! Шоу?! – Вертит головой представитель. – Я не понимаю, как такое могло произойти? Это… это… может быть шутка?
Кролл наклоняется к микрофону:
– Мы тоже не знаем, как это произошло, но это похоже не шутка. Скорее реальность! Но мы – члены жюри! Нам истина дороже. И если б мы повернулись раньше, мы бы… В общем, на наш взгляд, награждать такую профанация нельзя. Это неэтично. И к джазу, и к нам, и к джазменам. К тому же, в разрез с условиями конкурса.
К микрофону тянется Брилль.
– Я подтверждаю. И если б нам раньше разрешили поворачиваться, мы давно бы это заметили. Эти ребята точно собраны из разных коллективов. Больше половины это наши в прошлом ученики. – Поворачивается к музыкантам, не отходя от микрофона говорит им. – Друзья, вы играли прекрасно, но, извините, истина дороже. – Поворачивается к залу. – Мы их хорошо знаем по своим и другим мастер-классам, сейшенам и прочим. Отличные музыканты, прекрасные, подготовленные, но, увы… Мы можем доказать.
– Хоть сейчас. – Поддакивает Бутман.
– Получается, господин премьер-министр, – продолжает недоумевать представитель австралийского миллиардера. – лейдиз энд джелемен, мы с вами прослушали всего лишь выступление джазовых профессиональных коллективов России, да?
– Нет, господа, кроме одного. – Прерывает недоумение Анатолий Ошерович. – Последнее «Вдохновение» из… из…
– Волобуевска. – В полнейшей тишине зрительного зала, подсказывает Игорь Бутман. – Я запомнил. Они мне больше понравились. Молодцы ребята.
– Да, из Волобуевска. – кивает красивой головой Анатолий Ошерович. – На наш общий взгляд они вполне отвечают всем требованиям конкурса. Явно из Волобуевска, то есть из самодеятельности Что, в принципе, и требовалось по условиям…
От микрофона его чуть оттесняет улыбающийся Бутман.
– И драйв есть! Ещё какой! Инструментами владеют и темой тоже. Азарт! Кайф! Задор… Всё присутствует. Перспективные ребята. Им только школы нашей не хватает.
– Да, – продолжает в микрофон член жюри Брилль Игорь Михайлович – мы их совсем не знаем, ни по манере, ни по лицам, ни по фамилиям. Я голосую за них. Молодцы. Так держать!
– Согласен. – Рубит рукой Игорь Бутман. – Я бы их всех к себе с удовольствием… эээ… без конкурса. Абсолютно.
Зрительный зал взрывается аплодисментами. Члены жюри принимают это на свой счёт, раскланиваются. Приходит в себя и представитель австралийского миллиардера.
– Тогда, – перекрикивая шум, обрадовано кричит он, – если члены жюри и уважаемые зрители не возражают, первый приз и наши поздравления достаются молодёжному джазовому коллективу «Вдохновение» из… из…
Бутман подсказывает:
– Из Волобуевска.
Всё тонет в грохоте аплодисментов и выкриках «Браво! Бра-во!! Аплодируют и члены жюри и представитель. Фух! Ура, проблема разрешилась. Представитель, хлопая в ладони, оглядывается…
– А где они, кстати… я их почему-то не… Где они, победители из… эээ… Волобуевска? Я не…
Зрительный зал топая ногами скандирует: Во-ло-бу-евск! Во-ло-бу-евск!
Держась за ухо, там у него суфлёрская «таблетка», вслушиваясь, кривя головой и лицом, к представителю срывается внешне «отпадный» ведущий. Так же держась за ухо, привстав на носки, представитель выше него, что-то говорит ему строго на ухо, как «таблетка» того велела.
– Как уехали? – Забывшись, громко, на весь зал переспрашивает представитель. – Куда? Они же… Мы же только что… Они? Не дожидаясь? Как уехали? Куда?
Нагиев этого не знает, «таблетка» тоже. Но представитель, растерянно оглядывается, настаивает.
– Не понимаю! Как они уехали? Куда?
Зрительный зал, вновь перестав шуметь, замер, вслушивается в странный диалог у микрофона. Нагиев, понимая, что секрет раскрыт, подсказки нет, стеснительно пожимает плечами, играя лицом на публику, наклоняется к микрофону.
– Ну, в этот, наверное, в свой Волобуевск, я думаю. На поезд или на самолёт. – Но добавляет. – Шутка!
Зрительный зал взрывается хохотом, аплодисментами, вновь принимается скандировать «Во-ло-бу-евск! Во-ло-бу-евск!». Представитель миллиардера, подняв обе руки вверх, успокаивая зал, повторил:
– Повторяю. Коллектив музыкантов джаз-оркестра «Вдохновение» из Волобуевска получает первую премию и контракт на поездку по Австралии и Европейским странам.
Ещё не дослушав, в зале возник нарастающий восторженный женский визг, аплодисменты, крики браво, ура! Авансцена мгновенно заполняется букетами цветов от поклонников джаза и поклонниц.
Выдержав пузу, представитель миллиардера продолжил совсем уж неожиданное..
– Вместе с этим, мы считаем, коллектив «Ритм и душа» получает поощрительную премию в виде оплаченной поездки по Европе и Американскому континенту. – Помолчал секунду, и не давая зрителям опомниться закончил, – и «Цветы джаза» тоже…
– Ооо?! Ууу!!
После такого заявления, зал не мог успокоиться минут тридцать. Все, кроме эмоционально сдержанных первых рядов в зале, долго аплодировали и отсутствующему миллиардеру, и музыкантам, и… обнимая и поздравляя друг другу. Ну, уважил русских, ну, уважил! На сцене происходило почти сумасшествие. Музыканты братались, обнимались, что-то несусветное, на разные голоса, трубили в свои трубы. Орали. Барабанщик «Цветов», что-то неслышное в общем шуме обрадовано кричал, гремел во все барабаны, перебивая непрерывным звоном тарелок. Ведущий Дмитрий Нагиев, едва не колесом ходил, порой пускаясь в присядку. Ну, дела, ну, праздник, ну, австралиец, ну… Главный режиссёр программы, тот, маленький, лысенький, Народный… у себя, там в режиссёрской, в одиночестве, глотнув перед этим пару стаканчиков «вискаря» для успокоения, то снимал очки, то надевал их, теперь глотал вискарь от радости. Вскоре, головой упал на стол, едва разборчиво бормоча: Пронесло! пронесло! Ик… нормаль…но! отл…ич…но! мы им… они нам… Хрр… ррр…
Службисты-особисты, кто в зрительном зале находился, по соответствующей команде, мгновенно окружили VIP гостей в зале, опасаясь за их неприкосновенность и здоровье. Держали их в плотном кольце: «Всё под контролем, всё!» Ну, праздник, так праздник!
Праздник!
17
А чуть позже, как бы отметили телевизионные и радийные комментаторы – если бы имели возможность подслушать – состоялся закрытый короткий телефонный разговор, по спецсвязи, двух важных персон.
– Владимир Владимирович, извини, это я, Медведев. Работаешь?
– Да, бумаги подписываю. Рутина. Слушаю, Дима, привет. Ты откуда?
– Да с концерта. А сейчас с фуршета.
– И как?
– Фуршет?
– Нет, – в голосе президента послышалось лёгкое раздражение, шелест откладываемых бумаг. – Концерт, естественно. Кто победил?
– А, кто победил? Наши, конечно, как я и думал, «Цветы джаза». А ты проиграл.
– Вот как? Жаль! Ладно, при встрече получишь свои сто долларов. А фуршет?
– Фуршет? Да всё отлично. Представляешь, я что звоню… У меня пара минут есть?
– Есть. Говори.
– У меня идея. Нам бы этого австралийского миллиардера сюда переманить!
– Миллиардера, зачем? У нас и своих предостаточно. Уже больше сотни, в пресс-релизе посмотри.
– Я знаю, читал. Но у него продукция реальная. Преотличнейшая. Я попробовал. Зелёный континент! Австралия! Видов двадцать. И все высшего качества. Наивысшего. И «Страусиный суп по-Милански», и котлеты, и «Мясо Праздничное», и «Страусиные медальоны со сливочным соусом «Калуа», и…
– Калуа? А калуа, это что такое? – заинтересовался президент.
– Не знаю, по-моему вино какое-то. – Отмахнулся премьер-министр. – Я не спрашивал. Но блюдо очень вкусное. Очень! Поверь. Выше всяческих похвал. Я дал команду, мои спецы образцы и рецепты в Кремль возьмут. Или уже взяли. Мясо полностью без холестерина. Представляешь? Полностью!
– Совсем?
– Ну да! В том-то и фишка. Не считая высокой рентабельности и неприхотливости содержания.
– Интересно. Надо будет сказать нашим диетологам.
– Володя, заметь, рентабельность 200 процентов! Двести! Всё идёт в производство, всё! – С напором продолжил премьер-министр. – И перья, и кости, и шкура, и яйцо, и мясо… От ста килограммов сырого веса, пятьдесят килограммов чистого мяса. Пятьдесят! Ты представляешь, как можно развить эту тему? На все триста процентов. Страусы вообще, оказывается, не болеют… ну, почти… А в яйцах, нам рассказали, вообще не бывает сальмонеллеза. Вообще. Мясо, Вова, я не поверил, приятнее чем телятина, и нежнее. Нежное-пренежное. Мы тут все это отметили. Для детей, так вообще. А какое «Страусиное барбекю», с чесночком, с приправами, умм, – Голос премьера от восторга звучал возвышенно. – Никаких шашлыков не надо. Напрочь.
– Заинтриговал. Я не пробовал.
– И вот, Владимир Владимирович, – голос премьера стал сугубо деловым, – я что подумал, может, ему наше гражданство предложить, как французу Депардьё, а? Налоги, мол, коттедж, участок, и всё такое… Всё для вас, мол, всё – пожалуйста. Как думаешь, престижно бы было. Я имею ввиду международный престиж, для страны…
– Ну… Боюсь, отношения с Австралией могут испортиться. Значит с Англией. А у нас с ними итак… Сам знаешь… – Президент умолк, подумав, предложил альтернативу. – А может нам поступить проще: австралийского повара нанять. Аборигена. Пригласить в Россию, в Кремль, на контракт, по обмену опытом, деньги хорошие предложить, проживание, безналоговую гавань, и… мясо закупать!
– Отличная мысль, Владимир Владимирович. А если по-другому? Мы переманим этого миллиардера – миллиардера! – вместе с его деньгами и производством, а? А он своего повара за свой счёт привезёт, как же ему без повара? Получится ещё лучше, и в экономическом смысле, и в политическом. Одним выстрелом – всех зайцев. Одним этим… гражданством. А?