– Мама! – донеслось снизу. – Вы идете?
– Идем, – тетушка Лу нервно улыбнулась. – Конечно, идем… куда нам деваться. Правда, дорогая?
Всю дорогу до дома она молчала, чему Катарина была несказанно рада. А дома их ждали гости…
Глава 16
Кайден вымылся дважды.
И, подумав, третий раз тоже, предварительно натерев себя солью, которую использовала бабушка, когда хотела приятно пахнуть. И Кайден понюхал собственную руку. Пахло от нее лавандой. И все равно болотом.
Вот же… зар-р-раза!
От бабушки остались флаконы с маслами, но те воняли похуже болота, да и не факт, что, решись Кайден использовать эту вот розу, в которой розы была капля, запах болота исчезнет. А двойная вонь куда хуже одинарной.
Он знает. Он арифметику учил.
Распахнув гардеробную, Кайден замер. Еще недавно ему казалось, что у него слишком уж много одежды. И он просто брал ту, на которую взгляд падал.
А теперь…
Незабудковый костюм в тонкую полоску? Он будет выглядеть в нем идиотом. Тогда черный? Нет, это почти неприлично – надевать столь откровенно темный наряд, Катарина решит, что правила приличия ему неизвестны.
Известны.
Кайден по ним экзамен сдавал. Сперва той толстой даме, которая даже на жаб смотрела свысока, а уж для нее Кайден расстарался – поймал самых толстых и бородавчатых, потом еще бабушке.
Бабушка бы огорчилась, надень он черный костюм в первой половине дня.
Коричневый ему не идет.
Рыжий? Нет, этот не для визитов. Охотничий. Или… определенно, было несколько странно выбирать наряд для женщины, видевшей Кайдена вовсе без одежды, но здесь он ничего не мог с собой поделать. Он вытаскивал костюм за костюмом, в каждом находя какой-то изъян, и в раздражении швырял на пол. За этим занятием и застал его Дуглас.
Вот уж кто спокойно носит черное в любое время суток.
– Мне надеть нечего! – пожаловался Кайден.
– Голым иди.
– Это неприлично!
– Ты здоров? – седая бровь приподнялась.
– Вполне, – буркнул Кайден, вытащив нечто лиловое, щедро расшитое золотом. И когда ж он купил-то такое? Или не он? Золота было столько, что ткань казалась плотной и жесткой, как броня. – Просто… подумал, что… вдруг она подумает, что я неприличный?
И подумает. Точно подумает.
Приличные молодые люди не скачут по малиннику… как там Дуглас выразился? Нет, клещи Кайдена стороной обходили, чуяли нечеловеческую его природу. Он вздохнул и лилово-золотой наряд отправился в кучу.
– Похоже, – вздохнул Дуглас, – мне все же стоит отписать леди…
– Зачем?
– Чтобы на свадьбу успела.
– Чью?
– Твою, бестолочь.
– Я не бестолочь… стой. Я не хочу на ней жениться! Я просто хочу ей понравиться!
– Вот-вот… думаешь, кто-то по своей воле хочет жениться? Это всегда так начинается. Сперва понравиться, потом завоевать расположение. А там уж и колокола звонят. С тобой и вовсе… – Дуглас присел у кучи и, разворошив ее, вытащил платье темно-синего цвета. – На вот…
– А не слишком темный? – Кайден не стал говорить, что столь долгожданный бабушкой звон она вряд ли услышит в ближайшем будущем.
Нет, когда-нибудь он женится. Кайден уже не тот мальчишка, который желал лишь свободы. И про ответственность он понимает. И про долг. И про род, что может прерваться… но это потом. В будущем.
А сейчас он просто хотел понравиться одной женщине. У нее волосы цвета золота, а на носу веснушки, отчего кажется, что сама она и есть золото.
– Кайден!
– Что? – он смотрел в зеркало и видел… нелюдя. Слишком тощий. Высокий. Худой, несмотря на все усилия кухарки и любовь к хорошей еде. Волосы… когда-то Кайден искренне надеялся, что они не изменят цвет. Потом так же искренне надеялся, что все же изменят.
Пытался красить.
Дважды стриг… может, и теперь? Или поздно? Она ведь видела. Все видела… и понимание этого заставило покраснеть.
– Думаешь, она не испугается?
– Не видел я такой бабы, которая бы тебя испугалась, – проворчал Дуглас и сунул ему костюм: – На вот, а то до вечера провозишься…
Черты лица тоже не сказать чтобы красивы. Неправильные они. Слишком резкие. И лицо какое-то вытянутое, заостренное. Тонкие губы. Тонкие брови, почти бесцветные. Тонкие же ресницы, но кажется, что ни их, ни бровей вовсе нет. Отчего лицо становится еще более нечеловеческим. Но Дуглас прав. Женщинам это почему-то нравилось. И сам Кайден. И лицо его. И не только оно. Тем, другим женщинам, которые время от времени появлялись в его жизни. Но Катарина на них не похожа.
Наверное.
– Цветы нужны, – костюм сел отлично, даже новомодные широкие штаны не смотрелись слишком уж глупо. А к чулкам Кайден давно привык. Почти.
Носовой платок. Круглая луковица часов. Цепочка. Перчатки из тонкой ткани. Бархатный берет с пером. От последнего Кайден бы отказался с немалым удовольствием, ибо зеркало подтверждало его догадку, что в берете он смотрится наиглупейшим образом. Но правила приличия следовало соблюдать.
– Будут тебе цветы. Попросишь, и будут… только, пожалуйста, постарайся вести себя прилично. И про труп помалкивай. И вообще, мы ведь просто в гости. По-соседски.
Старый дом встретил Кайдена скрипом входной двери, будто приветствовал старого друга, заодно уж упрекая того за равнодушие и забывчивость.
Столько лет…
И ступеньки парадной лестницы стали ниже, статуи в ее основании больше не казались ни чудовищными, ни красивыми. Покрытые сетью трещин звери доживали свой век, и это печалило. Да и сам дом… в нем пахло сыростью и болезнью, камнем, деревом и магией, которая пыталась воззвать к сути этого камня и дерева.
Молодой маг ползал по плитам, вытаскивая одну за другой нити силы, но не справлялся, не способный удержать больше трех зараз. И нити, вырвавшись из пальцев его, уходили вниз, а он злился, матерился и поглядывал искоса на женщину в алом платье.
Ту самую, что поила Катарину.
Она же стояла, скрестив руки на груди, наблюдая за магом и явно не спеша ему помогать.
– Я не справлюсь! – сказал тот, поднимаясь на четвереньки. – Мне нужна помощь!
– Моя?
– Вы же мьесс!
– Огня, – женщина щелкнула пальцами, и на ладони ее вспыхнуло пламя. – Если вам понадобится сжечь этот дом, то я со всем своим удовольствием помогу, а вот это вот все…
Она обвела холл рукой.
– Зачем мне было бы нанимать вас, если бы я сама могла это сделать? – спросила она ворчливо и сделала вид, что лишь теперь заметила Кайдена. – А вы что скажете?
– Скажу, что буду рад помочь даме… – Дуглас поклонился и, сняв берет – а вот на нем дурацкое это сооружение смотрелось почти пристойно, – протянул его Кайдену. Он размял пальцы и опустился на корточки. – Показывай, что делать надо.
Молодой маг – слишком уж молодой, чтобы спокойно отнестись к его присутствию в доме, – поспешно заговорил.
– Добрый день, – Кайден поклонился и оглянулся, пытаясь понять, есть ли вообще в доме прислуга. Дверь им не открыли.
Встретить не встретили. И складывалось впечатление, что в этом доме им вовсе не рады.
– Добрый, – ответила женщины, и губы ее растянулись в улыбке. А Кайден вздрогнул, ибо улыбка эта вдруг показалась такой… предвкушающей.
– А мы вот… – он вдруг понял, что растерялся под ее взглядом.
Глаза холодные, что камень.
– Решили заглянуть… по-соседски…
Лакей все-таки появился. Двигался он лениво, вальяжно, видом своим показывая, что есть дела куда более важные, но поднос для перчаток подал.
– Рада, – как-то не очень радостно произнесла женщина. – Сосед, стало быть… лорд Гленстон, если не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь, – Кайден поклонился и вручил букет бледно-лиловых азалий. – Не имел чести быть представленным, однако…
– Джио. – Азалии она приняла. – Мьесс…
И бровь приподняла, ожидая реакции. Но какой?
– Огонь меня всегда пугал. И манил одновременно, – признался Кайден и руки со вторым букетом убрал за спину. Чутье подсказывало, что будет вполне уместно отступить от этой мьесс на шаг, а лучше на два или на три.
– О да… огонь – сложная стихия.
– И не всякому дается.
Она продолжала разглядывать его, не скрывая собственного интереса, но был он вовсе не обычным, женским, который принято проявлять к перспективным мужчинам.
– И тем любопытней встретить ту, что обращается с пламенем столь же легко…
– Как вы с землей? – и насмешка откровенная.
Кольнула игла. Неужели знает? Про мертвеца в болоте точно знает, ибо из-за него и позволила подслушать тот ночной разговор. А про другого? Который уже стал частью ясеня и травы.
– Все мы в чем-то талантливы, – произнес Кайден, отступая еще дальше. Рядом с этой женщиной он чувствовал себя… да мальчишкой и чувствовал.
Бестолковым. Излишне суетливым. Ни на что не годным. Неприятно, однако.
– Чудесно, что вы это понимаете, – цветы она понюхала. – Прелестно… и второй букет тоже давайте. Все равно Катарины пока нет.
– Как…
– На пикник отправилась.
– С кем? – Кайден напрягся.
– С родственниками… к нам тут родственники, понимаете, наведались, – она вытащила букет из руки Кайдена. – Любимые. Вот я и подумала, отчего бы ей и вправду не прогуляться? Воздухом подышать, осмотреться… девочка устала сидеть взаперти.
И видят боги, в этих словах Кайдену почудился намек.
– Надеюсь, вы любите чай. Катарина скоро вернется. И будет весьма опечалена, если вы ее не дождетесь. Ей бы очень хотелось познакомиться с вами. Наконец.
Джио не сдержала смешка.
И Кайден почувствовал, как наливаются жаром уши. Он не будет краснеть! Не будет! Наверное. Разве что немного…
– Мне тоже, – только и удалось выдавить.
Дуглас фыркнул. А Джио спрятала лицо в азалиях.
Открыв дверь, Катарина увидела трех мужчин, вполне вольготно расположившихся на полу и что-то обсуждавших. С немалой, надо заметить, страстью.
– А я тебе говорю, так не получится! – произнес маг и оглянулся.
Вскочил, поспешно оправляя одежду, которая измялась и несколько запылилась, вследствие чего вид у мага был далекий от солидности.