– Я слышал, что вашему отцу, Катарина, удалось добраться до затерянного храма?
Но ответила опять Джио:
– И не одного. Он нашел целый город, мертвый город. В центре его стоял дворец из белого камня, окруженный двумя дюжинами храмов. И каждый из них был посвящен своему богу. Но джунгли давно поняли, что меж богами и людьми нет особой разницы. И в храмах поселились обезьяны. Маленькие хитрые твари, которые скакали и скалились, корчили рожи, а еще не брезговали нападать на отстающих. Они налетали коричневой волной, и оказывалось, что зубы у них не менее остры, чем у тигров…
Дуглас дернул себя за короткую бородку.
– А еще они довольно умны… местные считают их едва ли не равными людям. И боятся…
– Вы там были?
– Была, – Джио сцепила пальцы. – И поверьте, это не самые приятные воспоминания… Катарины тогда еще не было… точнее, получилось тогда, как в сказке, в той, где обещают отдать то, о чем не знают дома. К иным сказкам стоит прислушаться.
Оскал стал шире.
– В то время и я сама была куда моложе, самоуверенней. Мы добрались до дворца. Он оказался на удивление целым, будто люди, в нем обитавшие, просто вышли ненадолго и вот-вот вернутся. Не знаю почему, ибо магической защиты на нем не было, там ее вовсе редко ставят, из-за сезона дождей, ведь вода смывает любую силу. Так вот, джунгли держались в стороне. Они будто чуяли то недоброе, что затаилось внутри. И уцелевшие носильщики пали ниц, уговаривая не ходить туда. А с ними и охрана. Они даже попробовали удержать нас силой, но что такое сталь против магии?
Почему Кайден никогда не думал о колониях?
Нет, он знал, что колонии были где-то там, за краем моря. И дед вел с ними торговлю. Ему принадлежала дюжина кораблей, и собственная фактория имелась. Но торговля всегда казалась Кайдену на редкость скучным занятием.
Выходит же…
Про золото ему не говорили.
И про затерянные города. Про джунгли, которые наверняка имеют своих хозяев… или имели? Кайден заерзал и получил тычок в бок. И выразительный взгляд Дугласа, который, кажется, с куда большим удовольствием поговорил бы о поросятах.
– И вы пошли туда? – Кевин подался вперед, едва не лег на стол. О Катарине он, казалось, вовсе забыл. Она же слушала рассказ внимательно.
И смотрела на свою подругу… с жалостью? Скорее с сочувствием.
– Пошли, – она погладила пальцы левой руки. – Мы пошли… мы дождались утра. И слушали, как всю ночь бесновались обезьяны. А затем стихли, испуганные ревом тигра. И мы знали, что зверь этот необычен, что пришел он по зову тех, чей покой мы потревожили. Тогда я сказала, что нам стоит вернуться, что в храмах, пусть и разграбленных иными искателями сокровищ, найдется достаточно золота, чтобы мы вернулись богатыми. Чтобы мы вообще вернулись…
Она замолчала. И никто не рискнул поторопить.
– Утром мы спустились в сокровищницу. Мы прошли по узкому коридору, пол которого норовил провалиться, и в ямах, что скрывались под плитами, все еще стояли острейшие колья. Мы миновали аллею лучников, и стрелы забрали троих. Эти стрелы пробивали и наши щиты. Мы перебрались через ров, наполненный живыми змеями.
Острый палец Дугласа впился между ребрами.
Что? И помечтать нельзя? Кайден ведь не дурак, он бы не сунулся в ловушку без разведки… и вообще, он куда быстрее обычного человека. И более ловок. И… третий тычок заставил оскалиться. Да этак и ребра сломать недолго.
– Мы оказались перед богиней, чье тело украшали головы… настоящие головы… их была целая гора. И те, кто шел с нами, пали ниц, называя ее имя, умоляя пощадить, говоря, что не знали, в чей дом вошли. Но… твой отец, Катарина…
Это было сказано так, что Катарина вздрогнула.
– Сказал, что сам спустится. Со мной…
– И вы не отказались?
– Не получилось, – щека Джио дернулась. – Мы вошли в дверь, которую охраняла статуя. И на двери этой не было ни замков, ни засовов. Ее защищала не магия, но лишь страх перед той, кто властвует над самой смертью.
Тишина сделалась звенящей.
Все сидевшие за столом, казалось, позабыли, зачем вообще собрались в этом месте.
– И… что?
– Ничего особо интересного. Золото. Много золота. Очень много золота. Пол, выстланный золотыми плитами. И золотая колесница с парой золотых жеребцов, исполненных в полный рост. Золотые статуи по стенам. Золотые воины в золотых доспехах. Сундуки, доверху наполненные монетами, на которых были выбиты лица давно сгинувших царей.
Джио улыбалась. Снисходительно, будто знала, что все, кто здесь сидит, не отказались бы прогуляться по золотым плитам и, быть может, отковырнуть себе кусок на память. А лучше зачерпнуть горсть монет или две. Сколько влезет в карман.
– Золота было так много, что оно вовсе не впечатляло…
– И вы… его оставили?
– Чтобы вынести все, нам понадобилось бы привести не две дюжины носильщиков, а несколько сотен волов… хотя не факт, что хватило бы. Нет, он взял камни. Камни легче. Рубины цвета крови, самый маленький из которых был величиной с перепелиное яйцо. Изумруды. Сапфиры, темные, как море в грозу. Огненные опалы, чей цвет изменчив, что небо по весне… там было много камней. Одни в украшениях, но их мы оставили, ибо в большинстве своем те были слишком тяжелы и не особо красивы. А вот камни… два мешка драгоценных камней. И венец из желтых алмазов, огромных алмазов… никогда-то прежде мне не доводилось видеть подобных. Он украшал голову древней царицы. Или богини? Другой, не той, что стояла в зале. Та была человеком, а эта… было что-то донельзя отвратительное во всем ее облике. Но пришлось лезть на статую, чтобы снять его.
– А потом? – Кевин даже привстал. – Что было потом?
– Потом мы ушли.
– Просто взяли и ушли?
– Нет, с песнями и танцами… – рявкнула Джио, скрестив руки на груди. И тут же успокоилась, что было совсем неправильно. – Ушли… и да… путь был непростым. Сперва носильщики, сговорившись с охраной, попытались нас убить. Проводник вывел не к реке, а в места столь дикие, что и на карте-то их не было. Он подсыпал в еду яд, и лишь по чистому везению мы выжили. Друг и напарник твоего отца, который и затеял эту экспедицию, свалился с приступом лихорадки. Еще двоих наших спутников сожрал тигр… в конечном итоге он добрался и до Дживаса и жрал того долго. Во всяком случае, тот всю ночь звал на помощь.
– Но вы… не помогли?
– Чем? Ночи там кромешные, а магия… сила там тяжела, неподатлива, и то, что дается здесь легко, там требует немалого напряжения. Мы вышли к морю. Пустынный берег, куда и пираты-то не заглядывали. Нищие деревушки, рыбаки, не знающие иной речи, кроме птичьего своего языка. Нас считали мертвыми, но мы вернулись. И твой отец получил то, что позволило ему достичь… немалых высот.
– Значит… камни…
– По большей уцелели, – Джио закрыла глаза. – Были проданы и пущены в дело, которое в итоге принесло немалый доход. Но вы об этом знаете, пожалуй.
За окном громыхнуло.
И звук этот заставил Кевина подскочить, а Гевина – поморщиться. Полыхнула молния, а за ней уже упала стена дождя. Гроза все-таки пришла, и Кайден в кои-то веки был ей рад.
– А повариху все-таки поменять стоит, – Джио отодвинула тарелку с нетронутым рагу. – Если кто-то рассчитывает на пристойный десерт, то боюсь, что вас разочарую…
– В глуши сложно отыскать приличную прислугу, – задумчиво произнес Гевин. А он к еде не прикоснулся. Сыт? Вот брат его все съел: и картофельный суп, щедро приправленный перцем, и тушеную крольчатину, довольно жесткую, и несчастное рагу.
Кайден облизал вилку и произнес задумчиво:
– Зато здесь тихо…
– Как на кладбище, – Гевин отодвинул тарелку.
– Это смотря на каком… – не удержался Кайден. – Но если хотите, пришлю сюда Дейзи. Она давно с матушкой работает, думаю, справится…
– Обойдемся без вашей любезности…
– Спасибо, буду весьма благодарна.
– Катарина, – это было сказано довольно жестко, – не стоит принимать в доме незнакомых вам людей. Это может плохо кончиться…
К примеру, трупом в болоте.
– Думаете? – Катарина взмахнула ресницами.
– Уверен.
– Тогда мне следует попросить вас удалиться?
Порыв ветра ударил в окно, и то задребезжало. Вода поплыла по стеклу, спеша обнаружить хоть какую-то щель в раме. Запахло сырым деревом, а на подоконнике появилась лужа. Пока небольшая, она разрастется, расползется, перевалится через край, чтобы сползти уже известным путем.
– Нас?
– Мы с вами тоже почти незнакомы, – Катарина сложила салфетку и поднялась. – Если уж на то пошло… мы в колониях привыкли доверять людям.
Возможно, и зря. Этой паре Кайден доверять не собирался. Как и они ему.
Глава 18
Гроза не унималась. Она катала ветер по крыше, пробуя ее на прочность, и дом то вздрагивал, то скрипел, то постанывал, жалуясь на непогоду.
Стало вдруг холодно. И сыро.
И даже постель, в которую сунули грелку, так и осталась ледяной.
– Сиди ровно, – Джио сама взялась за щетку.
– Я их обрежу. Завтра.
– И будешь дурой.
– Почему?
– А зачем резать?
– Не знаю. Мешают. И тяжелые… иногда мне кажется, что еще немного и голова просто-напросто оторвется.
На подоконнике блестела лужица воды. И к утру она разрастется, а может, даже сбежит на пол. Надо будет сказать, чтобы тряпки принесли. Или сразу таз?
Дождь Катарина не любила.
Генрих в дождливые дни становился ворчлив и как-то особенно подозрителен. Его раздражало все. И сколь бы незаметной ни старалась быть Катарина, все одно ее находили, чтобы упрекнуть. А еще в дождь узоры на руках наполнялись силой, и Катарина их чувствовала этакими колодками, от которых не избавиться при всем ее желании.
– Оторвется – прибьем, – щетка скользила по волосам. И только Джио умела разбирать их вот так, мягко, не причиняя боли, не выдирая пряди, даже когда те путались или вот попадали во что… в воск, что вдруг оказался в постели.
Или в деготь.
– А ты… и вправду была там?