- Очень хочется есть, правда! – перебила я их.
Жалкое молчание сообщило мне о том, что с этим могут возникнуть проблемы.
- Но хоть поспать есть где?
Тут бабуся оживилась, и сказала, что в доме девять спален, так что место есть. Только вот, не в каждом месте есть постельные принадлежности. Я почувствовала, что это был край, рванула дверь на себя, и мы попали в холл.
- Госпожа, ваши сундуки заносить? – с некоей затаённой надеждой спросил вернувшийся из конюшни Дарий.
Я усмехнулась – саквояж с некоторыми ценностями в руках у Агаты, а мои подштанники вряд ли кому-то подойдут по размеру. Поэтому просто махнула рукой, и довольный Дарий ввалился в домашнее тепло.
Нас провели тёмными коридорами на кухню, и усадили возле печи, в которой ещё были угли. Агата тут же метнулась проверять, что можно приготовить на скорую руку, так что возле нас вскоре стояла сковорода с яичницей и горячий чай.
После того, как она это приготовила, Агата с Дарием хотели устроиться в дальнем уголке, но я этому резко воспротивилась. Не время сейчас в барыню играть!
Да и аппетит у меня резко пропал, если честно. До последнего гнала от себя мысли, но…
- Что случилось с поместьем? Отчего такая разруха? Это ведь произошло не вчера?
А сама всё прекрасно понимала. Поместье без хозяина который год. Точнее говоря, с таким хозяином, что… про Катерину я просто предпочла даже в мыслях не поминать.
- Так, пока господа Грей живы-то были, так у нас всё хорошо было – начал дедок, представившийся Валерьяном – а потом, после того, как маменька ваша, а потом и отец, отправились к Трём богам, так и… супруг ваш как-то раз приезжал, привёз из столицы управляющего. Только мальчишку-то этого не сильно народишко-то наш зауважал, он всё требовал чего-то непонятного, кричал да ругался, вот и…
Потом приказ пришёл от супруга вашего, мол, поместье мало денег даёт, надо бы больше. Вот управляющий подумал-подумал, да и продал часть садов соседям. Уж не знаю, какую цену они за них дали, только послал всё до копеечки в столицу, а оттуда новый наказ – «шлите ещё деньги». А откуда их взять? У нас хозяйство не слишком большое было, и от него пришлось избавиться, а уж когда по осени прознали людишки, что налог на землю хозяева столичные поднимают, так и вовсе… Управляющий сбежал, собрал пожитки свои, какие есть, в единый миг, только его и видели! А крестьяне – они что?
- Неужто, мародёрствовали? – расплакалась Агата.
Я покивала головой. Крестьянин – он человек рачительный. Наверняка, они спокойно зашли и выкопали, разобрали, аккуратно сняли, одним словом – обнесли, безусловно, но по-свойски, хозяйственно. Потому как хозяев нет, и будут ли – неизвестно. Так же, как и наказание за этот разбой, может, и будет, а может, и нет. А добро-то – оно уже вот, в заботливых крестьянских руках.
- Покрали всё, и только! Нам-то велели не высовываться, мол, не посмотрят, что мы старики, будем возмущаться такому бесчинству, тумаками не отделаемся!
Старик вздохнул и вытер одинокую слезу.
- Нам бы поспать где – очнувшись от своих мыслей, сказала я.
- Это, пожалуйста. Старуха Малия вам уже постелила в хозяйской спальне. Затопим, и будет вам тепло спать.
Я поблагодарила кивком, и молча поднялась. Подумаю об этом завтра. В любом случае, расклеиваться и поднимать лапки кверху я не собираюсь. Ведь я дочь Бориса Климова, а не босяка какого-нибудь! Сейчас главное – выспаться. Так что все проблемы отложим пока на завтрашний день.
После скудного ужина мы поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж, где была хозяйская спальня, Малия несла впереди свечку, чтобы мы не заблудились в темноте, и решила было нам её оставить.
- Вам нужнее свет – отказалась я – не дай боги, ещё споткнётесь, где и переломаете себе все ноги, а нам достаточно будет и света от камина.
Несмотря на то, что в камине спальни действительно, весело трещали дрова, там было достаточно прохладно.
- Позвольте, госпожа, я погрею возле камина вашу ночную сорочку – предложила Агата.
Меня передёрнуло от самой мысли, что придётся раздеться, поэтому я твёрдо постановила:
- Сегодня будем спать, не раздеваясь. То есть, в платьях и чулках. Я околеть от холода не собираюсь. И тебе предлагаю спать вместе со мной – теплее будет.
Агата покраснела, жутко засмущалась, но кивнула в знак согласия. Вот и правильно. Только бронхита мне у нас не хватало. Я легла на старую скрипучую кровать, в голове промелькнула мысль, почему… а что почему, я не знаю, не успела додумать.
Проснулась я на рассвете от лютого холода. Камин давно прогорел, и даже угли успели подёрнуться пеплом. Меня трясло от холода, как никогда раньше.
- Десантнику не холодно, десантнику свежо! – приободрила я себя этой жизнеутверждающей истиной, и резко спустила ноги с кровати, сунув их в ледяные тапочки.
Резво пробежала до того угла, куда мы ночью сложили свою верхнюю одежду, натянула на себя меховое манто, в котором я прибыла в поместье, и стало, как казалось, немного теплее. А нет, не очень – по ногам всё равно дуло, как будто… я подошла к большому окну, за которым начинался новый день. В полумраке спальни я не могла понять, что не так. Оказывается, что стёкол в окне нет, зато были просто доски, приколоченные внахлёст. Чего же удивительного в том, что к утру я просто околела.
Впервые за долгое время я позволила себе на минуту закрыть глаза и глубоко вздохнуть. Мне казалось, что если я этого не сделаю, меня разорвёт от гнева и злости. Тобику очень повезло, что он мёртв, и могила его далеко, потому что у меня росло и крепло огромное желание выкопать его из последнего пристанища и выбросить на свалку! Это его стараниями поместье развалено, разворовано, всё, что можно было, он выжал, и пустил на оплату своих развлечений и безбедного существования.
Если честно, то я уже нашаривала взглядом свои ботинки, когда Агата тихо сказала:
- А тут ничего… я думала, что будет гораздо хуже!
Глава 15
Я скривилась – да куда уж хуже! А сейчас я умылась ледяной водой из кувшина, Агата немного пригладила щёткой мои волосы, и я сочла, что я полностью готова. Когда мы спустились вниз, Дарий уже вовсю хозяйничал на кухне, жарил румяный омлет с колбасой и разливал по кружкам горячий чай.
- Вот, чем богаты! – радостно предложил он нам с Агатой завтрак.
Мы снова сели за стол все вместе, я постаралась немного поесть, хоть аппетит так и не появился, но сосущее ощущение в желудке всё же было. Хотя, после того, как я заметила, что старики ревниво наблюдают за каждым куском, который мы положили себе в рот, настроение завтракать и вовсе отпало. Стоит немедленно выяснить, крестьяне что, не только обокрали поместье, но даже не платят оброка?
- Довольно ли вам продуктов, Малия, которые дают крестьяне для поместья? – откашлявшись, спросила я.
- Так дают! – поджав губы, ответила Малия – Только много ли нам со стариком надо? Мы же и не едим почти… да и дети вниманием не оставляют, сынок у нас с невесткой и их детьми в деревеньке вашей, в Телфорде, значит, обретаются.
У старухи был странный говор, какие-то местечковые слова, но смысл был мне до ужаса понятен: сами-то они не едят, а для сыночка берегут, и именно его порцию, быть может, так весело уминает сейчас Дарий!
Я отставила тарелку в сторону и решительно поднялась. Сначала я пройдусь по дому, по саду, посмотрю масштабы разрушения, а потом, исходя из них, уже буду решать. Но, самое главное на сегодня – поехать в город и сделать заказ на услуги стекольщика, иначе я останусь ночевать на кухне, рядом с печкой, и моя благородная персона от этого нисколько не пострадает!
При свете солнца сам дом, да и сад возле него, выглядели ещё более убого, нежели ночью – большая часть плодовых деревьев, особенно молодые подросты, были аккуратно выкопаны, поскольку на месте их произрастания виднелись ямы и комья мёрзлой земли торчали из-под снега. Как я полагаю, сейчас это добро украшает чужие сады!
Не надеясь на собственную память, я достала маленький блокнотик. Даже, скорее, не блокнотик, а просто небольшие резаные листы бумаги, скрепленные между собой, и карандаш. Примерно посчитала, сколько деревьев было выкопано, и каких. Про стену я уже всё поняла, скорее всего, у кого-то в доме теперь добротная печь или сарай. Так, что ещё? Часть сарая, в котором проживал, как я поняла, крупный рогатый скот, была осторожно разобрана, брусья отдельно, доски отдельно, даже кусок крыши, и тот разложен на маленькие черепицы. Насколько я поняла, всё это было рачительно расфасовано для более комфортной транспортировки к своему жилищу.
И так по всему хозяйству. Крытый навесик для дров был пуст. Точнее говоря, не совсем так – там лежало несколько палок и веток, которые я сначала просто приняла за какой-то мусор, валяющийся в углу. Но нет, именно этим хламом, который оставался от деревьев, мои сторожа и топили камины.
Голова болела просто нещадно. Чем дальше я проводила эту импровизированную инспекцию, тем более ужасной вырисовывалась картина – поместье разорено. От слова совсем. Пока не видела документацию бывшего управляющего, ну, того самого мальчишки, которого привёз из столицы мой покойный супруг, чтоб ему на том свете икалось. Так что «масштаб катастрофы в цифрах» мне не известен. Я угрюмо поплелась к крыльцу дома, справедливо предполагая, что когда я увижу бухгалтерские книги управляющего, то могу очень сильно захотеть не уметь ещё и считать, а не только видеть, как доски крыльца от времени или ещё от чего опасно скрипят под моим весом.
- Дарий, поедем с тобой с город сегодня. Без стёкол нам никак. Не на кухне же нам жить, на самом-то деле. Агата, ты поищи съестное в доме, составь список необходимого. Боюсь, что придётся что-то купить в городе.
Так что в скором времени я уже спешила в Бортмунд. Дел у меня было запланировано масса, так что я очень надеялась на то, что смогу всё успеть, в самом крайнем случае, я предупредила Агату, что если что-то пойдёт не так, то я могу остаться ночевать в городе – возвращаться ночью в Телфорд, как вчера, большого желания не было.