- Как же, как же, милый, так и есть! – согласилась я, с удобством расположившись на свободном месте – Напрягаться я совершенно не намерена!
Следом распахнулась дверь, и впорхнула сестрица моего супруга – невероятно хорошенькая девушка не старше двадцати лет, очаровательная в своей юности и свежести. Но она остановилась возле стола, не понимая, как вести себя дальше – ведь накрыто было только на две персоны, друг напротив друга, и других приборов не было поставлено…
Тобиас тут же засуетился, отдавая приказы о том, чтобы поставили ещё один прибор, отодвигал сестре стул, и всячески давая той понять, что её, конечно, ждали, и что произошло какое-то досадное недоразумение. После того, как все уселись, и принялись завтракать, я могла рассмотреть родственницу гораздо лучше. Она имела красивые выразительные голубые глаза, маленький носик и нежно-белую кожу.
Но сейчас носик был презрительно вздёрнут, а голубые глаза взирали на меня презрительно-жалостливо. Мол, кто ты такая, старая тётка, чтобы тягаться со мной, красавицей и даже умницей. Я понимающе хмыкнула – таких девочек я в своей жизни уже видела. И с этим гордо-сомневающимся видом знакома.
Среди круга общения моего папочки было вполне достаточно таких вот девушек. Некоторые из них играли роль супруги в её отсутствие, а некоторые даже и были в некотором роде ею. Один только папа насмехался: «Мне такого счастья не надо, я же не босяк какой-нибудь»!
За завтраком была непринуждённая беседа о погоде, о природе. В основном, усердствовал Тобиас, которого я про себя уже стала звать Тобиком. Я по большей части просто слушала, найдя источник знаний, иногда поддакивая в нужных местах. Аделаида предпочитала молчать и гонять по тарелке горошину. Точно, я совсем забыла про эту заповедь – «девушка должна кушать мало, как птичка», я же, которая не ела целые сутки, в полной мере наслаждалась завтраком. А, если учесть, что он не был отравлен, так и вовсе – нектар и амброзия!
Я прислушалась к тому, что говорит Тобик и кивала – да, зима нынче на удивление мягкая и тёплая, сильных морозов в этом году вряд ли предвидится. Да, конечно, стоит поднять налог на землю с крестьян моего имения, тогда и они будут работать охотнее, и нам сплошной профит. Отправить этим летом меня на воды – отличная идея! А деньги на это мероприятие? Ах, да, точно – мы же налог на землю поднимем!
Одним словом – супруг вертелся, как уж на сковородке, пытаясь почему-то задобрить… свою сестру. Вот так пердюмонокль, как сказала бы моя бабушка. Согласно законам жанра, он должен был обихаживать источник своего финансового благополучия, а тут вот!
Итак, подытожим знания, полученные за последнее время о суровой действительности – я попала в доиндустриальное государство с монархическим строем. Как я поняла из того атласа, который утянула из библиотеки, наше государство находится в середине материка и имеет, как мы поняли, довольно мягкий климат.
Если честно, то я ни в коей мере не географ, так что мне сложно судить о размерах Аурелии, и переводить понятные километры в принятые здесь мили, но, если верить моим книгам, то государство достаточно велико для того, чтобы воинственные соседи не рассматривали его в качестве законной добычи. С севера его отрезают от холодных ветров невысокие горы, с юга оберегают от песков леса и степи. Одним словом, жить тут хорошо и весело.
Так возрадуемся же и вознесём хвалу Трём Богам, что мне улыбнулась удача, и я попала именно сюда, а не в халифат, к примеру. Это так, лирическое отступление… по поводу религии…
Она мне решительно непонятна. В данный момент я сижу в кресле возле камина и читаю какой-то божественный трактат. Хрень полная. Бог один, но в трёх лицах. Это основная мысль всей религии. Её цель – утешение людей в горестях и печалях, помощь бедным и угнетённым, воспитание сирот и содержание приютов. Вроде бы, всё! То есть, «смерть неверным», «С нами Бог», и прочие войны за веру тут не фигурируют.
Более того, я даже не смогла нигде найти информации, согласно которой церковь бы являлась самым крупным землевладельцем мира. Или банкиром, к примеру… одним словом – веруешь, и ладно. Очень удобно, если честно.
И ещё прояснила для себя такой момент, который имеет для меня огромное значение, так сказать, вопрос жизни и смерти – разводов не существует. От слова совсем. То есть, видел, за кого замуж выходишь, так чего теперь возмущаться? Оно, может, конечно, и правильно… только вот, сдаётся мне, если я очень срочно не предприму кое-каких шагов, то имею все шансы скончаться во второй раз. Теперь уже навсегда…
Тихо отворилась дверь, и в неё бочком, бочком, протиснулся давешний парень-истопник, и осторожно косясь на меня, сидящую в кресле, стал чистить погасший камин.
- Напомни мне, как твоё имя? – спросила я у парня.
- Дарий, госпожа… - побледнел он и замолчал, не зная, куда девать руки.
Нда… этак я не скоро заслужу их доверия, особенно, если представить, как я могла себя вести во время ломки. Но, я всё же откашлялась, и важно начала:
- Всё ли у тебя в порядке, Дарий? Нет ли каких жалоб или вопросов?
- Да какие у меня вопросы? – жалобно смотря по сторонам, пробормотал Дарий – Работаю, вот.
На лице «работника» было написано желание послать меня куда подальше и не лезть к нему со своими глупыми вопросами. Я вздохнула, но от парня отстала. Тем более, что у меня была на примете более интересная «жертва» для моего любопытства.
Снег уже закончился, на улице было не холодно, скорее, ветрено и зябко. Но меня, человека, прожившего всю жизнь в северной столице, такой погодой не испугать.
- Агата, приготовь мне одежду, пожалуйста, мне хотелось бы прогуляться немного – заявила я, едва вернувшись в свои покои.
- Конечно, госпожа! – в глазах горничной промелькнуло удивление, но комментариев я не дождалась.
Я смотрела, как Агата роется в гардеробной, после чего вытаскивает остроносые ботиночки на тонкой подошве и пытается «присобачить» их мне на ногу. Жутко узко и неудобно. И не предназначено для ходьбы по снегу от слова совсем. Что ж, судя по всему, пешие прогулки у госпожи Катерины были не в чести, хотя бы ей это явно не повредило. Я тяжело вздохнула и с надеждой посмотрела на Агату. Та понятливо рванула в гардеробную, и принесла оттуда другие ботинки, которые отличались от первых… цветом пряжек!
Однако, и я тоже дочь Бориса Климова, а не «босяка какого-нибудь». Поэтому я махнула рукой, влезла в толстое шерстяное платье без корсета, конечно, плотные рейтузы и роскошное меховое манто серебристо-серого цвета. Вообще, что-то мне подсказывало, что рейтузы больше смахивали на кавалерийские, но Агата не посмела мне возразить, а для меня главное – что? Правильно – не замёрзнуть на улице.
Мой взгляд случайно упал на зеркало, и я не успела отвести его, поэтому заметила богато одетую и весьма корпулентную тётушку.
- Вы готовы для выхода, госпожа! – тихо сказала Агата.
- Вот и славно. Хочу попросить тебя сопровождать меня на прогулке.
Горничная молча присела и отправилась в свою комнату для того, чтобы переодеться к выходу. Я осторожно стала спускаться по лестнице в холл. Экспериментальным путём было выяснено, что Тобик с Аделаидой предаются карточным играм в малой гостиной, так что я могла тихо уйти. Не то, чтобы я чего-то опасалась в данном случае, но! Пожалуй, не стоит ему знать о том, что чувствую я себя достаточно неплохо.
Вскоре вернулась Агата, и мне стало просто физически больно при виде девушки: старенькое пальтишко было явно с чужого плеча и норовило расползтись по швам, а ботинки… они были аккуратно подвязаны проволочкой. И тут я такая!
Я крепко сжимала в руке маленькую торбочку, которую вручила мне Агата – сумку, значит, а там было несколько монеток с различным изображением на реверсе. Навскидку, я не смогла определить, есть ли там содержание драгоценного металла, и в каком количестве. Однако, я не сомневалась в том, что это были именно деньги, их я нашарила в библиотеке и решила, что они мне нужнее, чем этому ящичку.
Что касается их достоинства – будем определять это экспериментальным путём. Я заранее рассортировала монетки по рисункам. Так я буду понимать, что они одинаковые.
А теперь я постаралась сделать максимально независимый вид, когда выходили на улицу через маленькую калиточку, которую мне показала Агата.
Что касается погоды, то с одеждой я не промахнулась. Во всяком случае, мне было тепло. А, если бы не странные ботинки, то даже и комфортно.
- Боюсь, что моя обувь не совсем подходит для прогулки – начала я издалека.
- Боюсь, что так, госпожа! – понуро отвечала Агата – Так вы ж не великая охотница до гуляния-то. Всё на коляске обычно. То в Манеж, то ещё куда. А ботинки ваши красивые очень, и шнурки какие гладкие.
Я, морщась, согласилась, что да, красоты невероятной.
- Мы идём куда-то конкретно? – осмелилась спросить горничная, как только мы вышли на улицу.
- Да, пожалуй. Ботинки новые покупать! – ответила я и сместилась чуть вбок и назад, так что девушка стала моей невольной провожатой.
- До Манежа не дойдём, далеко, возчик нужен. Если только на рынок.
Девушка произнесла последнее, едва слышно. Очевидно, опасалась быть отруганной за подобное оскорбительное предложение. Я только махнула рукой – рынок, так рынок!
До него мы плелись минут десять, по моим ощущениям. Причём, у меня за это время стало колоть в боку, была сильная одышка и ноги, будто в тисках. Поэтому, едва завидя красноречивую вывеску с изображением одного мятого ботфорта королевского размера, я устремилась к ней.
Бедная Агата молча шла рядом, ёжась в своей кацавейке. Я долго решалась, пока перед дверью башмачника не открыла свою торбу и не показала деньги.
- Давненько я не расплачивалась сама, вот и не знаю рыночных цен. Вот столько хватит на новую обувь?
- Что вы, госпожа! Конечно, хватит и одного ауреса, а то и останется…
Ага, понятно! Таких монет у меня много.