Итан откидывается на спинку и запрокидывает голову, пытая напряженным взглядом бежевый потолок салона.
— Я найду психотерапевта, — выдыхает он через некоторое время. — Или клинику…
— Найди ему доказательства. Он зацепился за фотографии. Пусть фотограф покажет, как подделывал их.
У меня в голове уживается сомнение и уверенность. Я вижу перед собой факты, то, что творил Кирилл, и хочу остановить это. Но мне не хочется верить, что он убил жену. Я противлюсь и извиваюсь, пытаясь избежать столь жестокой правды. И холодная обреченная уверенность Итана не убеждает меня, моя вера в другой конец сильнее.
— Я сейчас позвоню родителям и успокою их. А ты пока найди адрес этого фотографа.
— Ты хочешь съездить?
— Я согласна провести эту ночь без сна, но потом хочу спать крепко. И у меня появится время дочитать дневник, пока мы будем ехать. Может, в нем есть главный ответ.
Глава 34
Итан не в восторге от моей идеи, но сильно спорить ему не с руки. Он понимает мои мотивы, как и то, что я имею право на место в первом ряду. Что Итан, что Кирилл утаивали правду и скрывали многое из того, что им было известно. Черт, даже в дневнике Ольги есть вырванная страница! То самое воспоминание из бара, которое она переписала.
Мне трудно доверять хоть кому-то, и Итан это понимает. Он приоткрывает окно и подзывает кого-то из охраны. Пока они негромко переговариваются, я достаю телефон и звоню маме, которая первым делом отчитывает меня, что не смогла дозвониться. На глаза наворачиваются слезы от ее родного теплого голоса пусть и с недовольными интонациями, но мне удается их спрятать и увести разговор в обычное русло.
Когда я кладу трубку, Итан протягивает мне свое водительское удостоверение.
— Зачем? — я не понимаю его жеста.
— Сфоткай и отправь кому-то. Там мое полное имя и фотка, — он нетерпеливо встряхивает ладонью, когда я подвисаю. — Я серьезно, Александра, дорога неблизкая. Сил, так зовут фотографа, укатил на съемки в промзону.
— Черт…
— Можем не ехать.
— Мне надо подумать.
Я отворачиваюсь к окну и смотрю на высокий забор, за которым стоит угрюмый и потрепанный запустением дом.
— Сил снимает гостишку там неподалеку. Тоже дыра, для дальнобоев. Он будет либо в ней, либо на объекте.
— И сколько ехать?
— Часа три.
Как раз на чтение дневника. Усмехаюсь своевременному замечанию и думаю, как странно происходят перемены. Совсем недавно я всеми силами пыталась вырваться прочь, но сейчас Итан считай отговаривает меня, а я подумываю еще одну ночь провести в чужой жизни. Вокруг же чужие люди, чужая трагедия, чужая измена, ненависть, безумие, боль… Я понимаю, но адреналиновые минуты засчитываются за года. Мне жалко Кирилла, меня тянет к Итану, а в мыслях эхом стоят прочитанные строчки Ольги. Как морок, прочный и окутывающий с ног до головы. Я хочу разобраться, что произошло на самом деле, чтобы поставить точку, а не многоточие, которое будет изводить и заставлять оглядываться временами.
— Поехали, — поворачиваюсь к нему с уверенным кивком и забираю из его широкой ладони водительское удостоверение.
Делаю, как он сказал. Фотографирую и отсылаю знакомому на всякий случай.
— Одна машина охраны поедет с нами. Ты не против?
— Нет. Наоборот. Только… Итан, я…
— Что такое? — он улавливает мое смущение и поворачивает голову, собирая брови на переносице.
— Я хочу погуглить твое имя. Сейчас подумала, мне будет спокойнее, но я…
Он смеется.
— Господи, Саша! Конечно, — он кивает, а потом взмахом ладони поправляет сбившуюся челку. — Там правда много бреда, я бываю в светской хронике, я человек публичный. Надо было раньше показать, я не подумал.
Итан направляет внедорожник на грунтовую дорогу, поднимая клубы пыли. Они бьются в свете фар, которые вырывают полоску бездорожья из темноты. Я отворачиваюсь и открываю поисковик. Мне незнакомо полное имя Итана, но я еще тот знаток представителей бизнеса… Оу, бизнес идет лишь десятой ссылкой. На первых — жаркие романы и разбитые машины. Правда, новости старые, Итан успокоился пару лет назад, но это не помогло. Все равно свежие статьи из мира капитала придавлены ворохом желтых сплетен и старыми снимками с красотками.
— Не видела все это прежде? — Итан бросает беглый взгляд на экран сотового.
— Нет, я не интересуюсь таким.
— Отец до сих пор бесится. Я пару раз бросал бюджеты, чтобы зачистить грязь, но это бесполезно. Меня уже записали в плейбои, а люди не меняют своих мнений. Первое впечатление определяет всё.
Я недолго молчу, а Итан уходит в дорогу. Вбивает адрес в навигатор и выдыхает с облегчением, когда мы запрыгиваем на бетонное полотно и появляется освещение. Машина охраны держится позади.
Я вновь открываю дневник и вижу крупный красивый почерк Ольги. Записей не так уж много и последняя датируется 21 сентября. А погибла она 10 октября… Черт, за двадцать дней могло многое случиться. Я просматриваю запись по диагонали и понимаю, что Ольга описывает последнюю встречу с Итаном в старом доме. Я все же ухожу в детали, ведь последняя запись должна быть самой важной, но вместо ответов ловлю чувство неловкости, смущения и… брезгливости, да. Особенно, когда упоминается “Последнее танго в Париже”. Я не смотрела его, но читала о скандале и бойкотах фильмах. О том, что молоденькую актрису использовали и, чтобы она натурально отыграла шок и подчинение, не предупредили о постельной сцене. О том, что сцена завтрака на ковре перетечет в анальный секс, а герой Брандо возьмет масло, чтобы…
Мне противно.
И я сбита с толку. Как они дошли до этого? Итан и Ольга? В доме я успела прочитать две записи и мне показалось, что они влюблены друг в друга. Болезненно, сильно, но не вот так. Или грань настолько тонка?
Нужно сначала. Я переворачиваю на первую страницу и проваливаюсь в голос Ольги, который знает слишком много интонаций. Я то злюсь, то сочувствую ей, то пытаюсь понять, то хочу придушить ее собственными руками. А потом я иду, дальше, дальше, привыкая и понимая ее характер чуть лучше, и сама не замечаю, как по второму кругу прочитываю последнюю сцену с Итаном. День, когда они попрощались и разошлись.
Теперь мне больно.
— Он изнаисловал ее, — произношу глухо, не в силах удержать всё то, что только что узнала.
— Что? Ты о чем?
— Кирилл изнасиловал Ольгу. Он выпил лишнего и видно вспомнил, что она сейчас не принимает таблетки. Решил довести дело до конца… Силой. Он хотел детей… или волна ярости так прорвалась.
— Она не говорила мне, — Итан начинает сбрасывать скорость. — А по датам?
По его напряженному голосу слышно, что он уже понял все сам.
— Да, Итан. После изнасилования она согласилась на первое свидание в отеле.
Итан молчит, но я вижу, как он зажимает руль до побелевших костяшек. Он взрывается через секунду, выплевывая гнусное ругательство и ударяя по тормозам. он резко распахивает дверцу и хочет выскочить на улицу, но ремень безопасности бросает его назад.
— Блять!
Мужские пальцы нащупывают клавишу, но раз за разом попадают мимо. Они шалят и едва слушаются его. В конце концов, я ловлю их и крепко сжимаю.
— Остановись, — прошу его и заглядываю в лицо, пытаясь поймать пылающий беспокойный взгляд. — Итан, уже ничего не исправить.
— Я столько раз спрашивал ее, он бьет тебя, угрожает…
— Он не бил. Это случилось лишь однажды.
— И она решила отомстить ему, — Итан кивает и соскальзывает в ядовитый глухой смех. — Поиметь его. Через меня, лучшего друга.
Я поднимаю ладонь и успокаиваю мягким прикосновением. Провожу по плечу и сжимаю ткань пиджака, Итан снова кивает и сглатывает злые слова, которые хочет добавить.
— Почему он не убил меня? — добавляет Итан хрипло. — Почему ее? Я ведь больше заслужил, и я мужчина… Зачем ее…
Он резко разворачивается и откидывается на спинку кресла. Видно, как он напрягает всю волю, чтобы унять потрясение и прийти в себя.
— Итан, у тебя есть вода?
— В бардачке должна.
Открываю и достаю бутылку, рядом с которой замечаю пистолет в кобуре. Мы же на машине охраны. Поспешно закрываю крышку и протягиваю Итану воду.
— Спасибо.
— Давай я сяду за руль.
— Я так скверно выгляжу? — он пытается отшутиться и даже выдает кривоватую улыбку, которая все равно красивая.
— У тебя пальцы подрагивают. Слишком много прошлого… Ты был прав, что в это легко провалиться с головой. Надо закончить, поставить точку в расследовании и забыть. Даже если это Кирилл. Виновный должен понести наказание.
Глава 35
Я пересаживаюсь за руль и радуюсь, что у внедорожника автоматическая коробка передач. Мы молчим почти всю оставшуюся дорогу, но молчание стоит не тягостное, а скорее как передышка. Нам обоим надо выдохнуть и привести мысли в порядок, и чем ближе становится конечная точка, тем гуще ночь и переживания. Я все-таки нервничаю, появляется нехорошее предчувствие… или скорее ожидание. Я почему-то уверена, что мы там найдем все недостающие кусочки мозаики и картинка окончательно сложится. А мне меньше всего хочется увидеть на этой картинке лицо Кирилла.
— Он не отвечает, — зло выдыхает Итан, бросая телефон на бедра. — Фотограф… Либо разряжен, либо отключил, чтобы выспаться.
Решение приходит через минуту. Итан отсылает машину охраны в угрюмую промзону, куда не хочется ехать совсем, а мы сворачиваем по стрелкам ночлега. Дорога чуть сужается и вскоре показывается большой разворот для большегрузов, который обнесен бетонными блоками. А дальше забор из сетки и первый ряд грузовиков, за которым виднеется продолговатое здание гостиницы. Над ней горит неоновая красная реклама, которая набрасывает цветную дымку на округу. Она чуть мерцает и долго смотреть на нее невозможно, сразу же начинают мерцать раздражающие круги перед глазами.