им поведением он говорил: «Я здесь! Со мной интересно!». Обычно Максим не слишком ревностно относился к вниманию взрослых, и, если Майе перепадало больше, он просто пережидал это время, словно бы замирал. Но сейчас, мальчика словно подменили. Он следил, чтобы каждая минута дедушки была отдана ему. Только через два часа активных игр Айджи удалось усадить Максима за мультфильмы и дать возможность мужчинам наконец спокойно поговорить. И если Игорь уже заждался, то Андрей как будто бы и не сильно стремился «сплавить» внука.
– Знаешь, если у тебя будет желание, то я бы с радостью взял Максима как-нибудь на выходные, – с апломбом выпалил Андрей. – Понятно, что не сразу ты доверишь мне сына, но когда-нибудь…
Он замолчал довольно резко, потому что слова споткнулись об улыбку, а мысли скакали одна на другую, лихорадочно мелькая своими хвостами в карих глазах.
– У тебя невероятный сын! – выдал он и налил себе сока.
В этот раз связь, которую Игорь почувствовал на веранде несколько недель назад, укрепилась. Родителю всегда важно, что бы его детей любили. Игорю тоже было очень важно, чтобы его сына и дочь любили. И Андрей явно проникся к внуку с первой же минуты. Но насколько это было искренним? И не было ли просто фасадом, чтобы поглубже втереться к сыну в доверие? Эти мысли терзали Игоря перед сном в тот же вечер, как бы он не отметал их, они возвращались и возвращались. Точили душевное спокойствие и не давали уснуть. Очень хотелось доверять отцу, но как доверять тому, кого не было в твоей жизни тридцать лет?
Глава 21
Москва плавилась в летней жаре. Лето началось рано и баловало солнцем так рьяно, как будто на несколько лет вперед прогревало город. Максим продолжал ходить в детский сад, в котором объявили летние каникулы и заменили обычное расписание летним лагерем. В целом для Макса это значило больше познавательных занятий, а для Игоря не меняло ничего – Айджи так же к восьми отводила Максима и так же в семь его забирала. С того дня, когда Игорь объявил Айджи, что она переступила допустимую границу и должна оставаться только няней, она оставалась няней. Сначала Игорю казалось, что это проявление какой-то обиды, ребячества, подросткового максимализма, но со временем заметил, что это что-то другое. Айджи стала чуть более холодной с ним, но полностью сосредоточилась на детях, не распыляясь на домашние дела. И произошло это так резко, что Игорю вновь пришлось вспоминать и про стирку, и про готовку. К психиатру Айджи тоже больше не водила Максима. После случая, когда психиатр назвал её триггером, ухудшающим состояние мальчика, няня почти боялась миловидного врача. Но вот с Майей она все так же полностью несла на себе ответственность за здоровье малышки и продолжала сама посещать с ней поликлинику, наблюдаться у врачей и сдавать анализы.
День рождения сына Игорь организовывал полностью самостоятельно. Он и не заметил, как Петр Сергеевич с Ириной Васильевной плавно отказались от затеи принимать участие в организации праздника. Айджи тоже ретировалась. Единственным помощником остался отец. Он подыскал детское кафе, в котором решили провести мероприятие, помог выбрать аниматоров. Праздник Игорь решил в этом году устроить грандиозный: с аниматором, с банкетом, с фотографом и со списком гостей, который утвердил непосредственно сам Максим. Все-таки шесть лет исполнялось сыну! Помимо бабушки и дедушек, в числе приглашенных оказались старые друзья семьи с детьми, те самые, с которыми очень ценится связь, но с каждым годом общение происходит все реже и реже. А Максим на радостях расширил круг «друзей» почти до полной группы из детского сада. Игорь не возражал, потому что слишком много было у Максима сложностей и слишком мало свободы. Такое решение единогласно поддержали и психолог с психиатром.
Теперь Игорь все свои действия координировал с психологом и психиатром, которые между собой тоже держали связь. Встречи проходили регулярно и хоть и отнимали очень много времени, сил и финансов, но такая слаженная работа давала свои плоды.
Однажды на сессии Игорь поделился с психиатром своим беспокойством по поводу того, что стоит Максиму начать вредничать, Игорю так и хочется влепить ему подзатыльник.
– Все мы иногда хотим влепить вредничающему пацану подзатыльник, – усмехнулся психиатр. – Но так не надо делать, я вам сейчас расскажу некоторые приемы, которые помогут вам справляться с желанием причинить физический вред ребенку. И важно – не осуждайте себя уже за сделанное. Просто держите себя в руках в будущем.
Встреча за встречей, прием за приемом и Игорь все меньше раздражался на сына, все реже Максиму прилетали подзатыльники (хотя осуждающий взгляд Айджи тут тоже сыграл роль), все чаще Игорь забирал сына из сада сам или проводил время с ним вдвоем. Максим же в свою очередь тоже становился более покладистым, проявлял какую-никакую симпатию к сестре. Но самым значимым для Игоря стало другое – Максим все чаще на вопросы о маме стал отвечать прямо и говорил он, что мама «ушла в магазин и ее уже долго нет» или что «мама ушла на небо проверить врачей». Все чаще и чаще мамы не было поблизости, Максим «давно с ней не общался» и Игорь все больше и больше надеялся, что дело обошлось легким испугом.
Накануне дня рождения, Игорь попросил Айджи не распространяться на празднике о проблемах Максима со здоровьем. И в этот раз он очень сильно задел своей просьбой няню, потому что она ответила очень резко:
– Вы за дуру меня держите?
– Айджи!
– Ну что Айджи? Я уже давно могла рассказать обо всем в саду или Петру Сергеичу. Ничего ж не сказала. С чего вы взяли, что теперь буду?
Игорь так и сел на диван, с которого только что поднялся. Он бросил пристыженный взгляд на Айджи, которая стояла напротив него. В комнате повисла тишина.
Няня, помедлив немного, начала переставлять вещи с места на место, как будто пытаясь отвлечься от напряженной обстановки. Она сгрудила несколько книг, сложила их и положила на полку, но затем решительно переставила их в другое место. Движения Айджи были хаотичными, резкими, а взгляд задумчивым.
Ей удалось пристыдить Игоря, он извинился. И хоть Айджи буркнула «Все нормально», он видел, что она дуется. И теперь он знал, как Айджи выглядит, когда на самом деле обижена. А все, что было до этого – Игорь сам себе придумал.
Никогда еще он не встречал настолько простую девушку. И он настолько привык к сложной душевной организации Нелли, что теперь, когда он жил под одной крышей с Айджи, часто не понимал няню. И пусть у них не было любовных отношений, жить на одной территории с человеком, которого невозможно понять и осознать – значит каждый день жить в неизвестности.
Теперь неизвестного об Айджи стало меньше, и Игорь знал, что, когда Айджи обижается, она не уходит, не хлопает дверью и не молчит. Наоборот, она остается на глазах и потихоньку ворчит, переставляя вещи с места на место. Причем ворчит не по теме разногласия, а просто о чем-то своем. Сегодня, например, она ругала жару и высокие цены на авиабилеты, пока протирала пыль на электрическом камине под телевизором. Но уже через час такого ворчания и внеплановой уборки и перед ним снова стояла прежняя Айджи, добрая и сдержанная.
День рождения Макса пришелся на середину недели и начался с радостных воплей, когда мальчик обнаружил в своей комнате подарок от папы. Это была большая коробка, упакованная в подарочную бумагу. Игорь не стал ломать себе голову, чтобы подарить сыну, а просто купил самого большого трансформера в магазине игрушек. И не прогадал. Он еще не успел проснутся, как в его комнату с визгами ворвался Максим.
–Папа! Папочка! Это лучший подарок из всех! Это же Оптимус! Как ты узнал, что мне нужен именно такой Оптимус?
– Доброе утро, сын. С днем рождения! – Игорь зевал и сонно растягивал слова.
– Пап! Ну откуда, скажи! Ты смотрел «Трансформеры»? Ты специально купил мне Оптимуса?
Поток вопросов от Максима не прекращался и за завтраком. Впрочем, сын и не ждал ответа от отца, от просто задавал один вопрос за другим. Единственный вопрос, на который он ждал ответа, был «можно я пока поиграю с Оптимусом?»
Айджи тоже приготовила подарок – машинку, у которой открывались все двери, капот и даже багажник. Но машинка не выдерживала никакой конкуренции с трансформером и была оставлена тут же, в гостиной около раскрытой коробки.
– Все-таки никто лучше папы не знает, чем порадовать сына, –заметила Айджи и вышла из-за стола.
Игорь в этот день сам отвел сына в сад, сам помог мальчику выбрать нарядную рубашку. Айджи осталась предоставлена Майе и заботам о ней. Вечером, когда Максим вернулся домой, его ждал праздничный торт, который собственноручно испекла Айджи.
Перед тем как приступить, она уточнила у Игоря, не будет ли это с ее стороны излишним.
– Просто мне так сильно хочется его порадовать, – то ли аргументировала, то ли оправдывалась она.
В саду Максу подарили настольную развивающую игру и целый день то так, то эдак вспоминали о празднике. А во второй половине дня устроили чаепитие с традиционным хороводом. От такого изобилия внимания и подарков, нервная система Максима не справилась и системы торможения вышли из строя. Весь вечер он носился по квартире, расшиб локоть и горько рыдал, скакал по дивану и громко смеялся. Но сложнее всего Айджи пришлось перед сном, когда Максим ревел и Майя вторила ему. Игорь же ретировался в кабинет и погрузился в работу.
Основной праздник назначили на субботу – в день, когда каждый смог бы приехать. Игорь не мог припомнить праздника, который Максим ждал с таким нетерпением. Он перечислял каждого, кто был приглашен, гадал, кто из мультяшных героев придет к нему на праздник. И когда наконец, настал день икс, То Макс был не менее возбужден, чем несколько дней назад, непосредственно в день рождения.
Как это часто бывает, пришли не все, но самые главные друзья из детского сада и родственники были тут. Айджи предложила Игорю не брать Майю на праздник, потому что девочка еще слишком мала и только сильно перенервничает, а может и испугается такого большого количества людей. Еще она сказала вскользь о том, что Максиму будет приятно быть в этот вечер для папы единственным ребенком. Аргументы няни были настолько убедительными, что Игорь довольно быстро согласился оставить Айджи и Майю дома. В его голову закралось подозрение, что возможно дело не только в Максиме или Майе, но и в том, что сама Айджи не хочет идти на этот праздник. Однако разбираться в том, что происходит в голове у няни Игорь не захотел. И без того он постоянно переживает о том, что думает о нем Айджи.