сь к берегу арыка и стали высматривать стрелков. На склоне высотки обнаружились два плохо замаскированных окопа, из которых по ним и вели огонь «духи». Прикрываясь невысоким обрывом ручья, группа лейтенанта Карпеченко стала осторожно, не спуская глаз с окопов, обходить высотку. Тем временем лейтенант Черный вызвал к себе бронегруппу. Боевые машины открыли огонь по окопам. Было видно, как после нескольких залпов два «духа» выскочили из окопов и бросились за обратные скаты высотки, но тут же попали под огонь обходящей их группы Карпеченко. От осколков гранат еще один мятежник погиб прямо в одном из окопов. Когда разведчики доложили об этом «наверх», то там распорядились по-своему: «Покрутитесь еще какое-то время в кишлаке, покажите свою беспечность, пообедайте на виду у «духов», которые, вне всякого сомнения, наблюдают за вами с гор, и будьте постоянно с нами на связи». Через некоторое время оперативная группа еще раз переспросила: «А вы уверены в том, что в кишлаке нет душманов?» – «По нашим наблюдениям в кишлаке чисто», – ответили разведчики и приступили к маскараду. На боевых машинах они полем подъехали ближе к дувалам, спешились и приступили к трапезе, не ослабляя наблюдения за сопками и кишлаком. Около боевых машин остались одни механики, а в башне боевой машины находился сержант Безрядин: то ли кушать не хотел, то ли письмо домой дописывал, то ли еще что-то. Прошло совсем немного времени, и душманы, видя такую беспечность со стороны «неверных», зашевелились и осторожно стали спускаться сверху. А вот тех душманов, которые чуть раньше спустились с гор и через виноградники шли в сторону «шурави», разведчики проморгали. Буквально через минуту из-за дувала по машине, в которой находился сержант, выстрелил гранатометчик. По какой-то причине «дух» волновался, а возможно, боялся ответной стрельбы из орудия, и промазал. Граната пролетела в каком-то метре от башни боевой машины и попала в угол носовой части бронетранспортера. На нем сверху в это время механик Мяшечко уплетал «сухпай». Взрывной волной от гранаты солдата сбросило на землю, но без каких-либо последствий. Он тут же быстро встал на ноги и с ловкостью кошки заскочил вовнутрь бронетранспортера. Начался обстрел. Разведчики не ожидали такого начала. Ведь они вели круговое наблюдение, и на тебе – проморгали. Сначала парни от неожиданности немного засуетились, а потом заняли близлежащие укрытия. Безрядин сообразил, что к чему, и тоже в ответ давай лупить из пулемета по душманам. В прицел он увидел, что из-за дувала стреляют мятежники, головы которых торчат на расстоянии не более двух метров друг от друга. «Их только за дувалом в разы больше, чем разведчиков, а ведь они еще продолжают спускаться сверху», – подумал замкомвзвода и длинной очередью прошелся по дувалу. Длинная очередь из пулемета сделала свое дело, и на некоторое время стрельба со стороны душманов прекратилась. Не прекращая постреливать из пулемета, он приказал механику Полтавцу завести машину и отъехать подальше от дувала. Ответный огонь разведчиков по «духам» открыли наводчики из других боевых машин. Порыв душманов как-то охладел, и они стали более осторожными. В спешке сдавая назад, Полтавец наехал на бронетранспортер, и боевая машина заглохла. Вдруг Безрядин через прицел увидел, что в его машину из-за дувала снова прицеливается гранатометчик. Сержант выпустил в душмана очередь, у того что-то не заладилось со стрельбой, и он быстро скрылся за дувалом. Тогда Александр зарядил орудие и через прицел стал метр за метром обследовать дувал. Метрах в пяти от прежней позиции он снова обнаружил мятежника, который готовил гранатомет к стрельбе. Сержант медленно подвел марку прицела под гранатомет и нажал на спуск. От мятежника практически ничего не осталось, хотя он и был на другой стороне забора. Казалось, что на этом все и закончится, но обстрел не прекратился, а наоборот, только усилился. Обе группы душманов соединились, и их стало во много крат больше, чем разведчиков. Одной группе «духов» на какое-то время удалось отсечь нескольких разведчиков от боевых машин. Тем временем разведчики быстро проделали ножами отверстия в заборе и через них стали прицельно расстреливать мятежников. Боевые машины не стали подходить близко к дувалу из-за риска быть подбитыми из гранатометов, а открыли огонь с места. Этим воспользовалась группа разведчиков, которая чуть было не попала в окружение, и теперь поспешно отошла к своим машинам. Наступила патовая ситуация: перевеса не было ни у разведчиков, ни у мятежников. Бой затягивался. Вертолеты тоже задерживались с вылетом. Появились они лишь где-то через час после начала боя. Чтобы обозначить себя, кто-то из разведчиков перекинул через дувал ракету с красным дымом. В это время душман в ответ выстрелил из гранатомета в дувал, за которым находилась небольшая группа разведчиков, – и очень удачно. Дувал в том месте оказался жиденьким, и легкие ранения получили сразу пятеро разведчиков: Приходько, Костянецкий, Глазков, Маслов и Рябинин. Еще раньше осколочное ранение получил Бариков. Расстояние между разведчиками и душманами местами не превышало 50 метров, а это не соответствовало мерам безопасного удаления своих от чужих. Некоторые разведчики даже умудрялись перекидывать ручные гранаты за дувал, где находились душманы. В подтверждение метких бросков гранат с противоположной стороны раздавались завывания и проклятия. Вертолеты долго кружились над местом боя, приспосабливаясь, как лучше выстрелить неуправляемыми снарядами по душманам, чтобы не навредить своим. Именно поэтому на этот раз их стрельба была не эффективной, и только один раз вертолетчики подкинули мятежникам перцу: когда зашли для стрельбы со стороны кишлака. Вся очередь угодила под дувал, за которым пряталось более десятка мятежников. На этот раз вертолетчики стреляли очень прицельно и конец очереди пришелся именно под дувал, хотя через несколько десятков метров был другой забор, за которым находились разведчики. Когда пыль и дым рассеялись, то на месте дувала виднелась только груда земли, под которой лежали трупы душманов.
Несмотря на присутствие в воздухе боевых машин, стрельба со стороны мятежников не ослабевала. То ли они были обкуренные, то ли пьяные, а может, уже и до них дошло, что когда рядом с ними «шурави», то, как правило, вертолеты не стреляют. Обычно, завидев приближение вертолетов, мятежники тут же уносили ноги, а вот на этот раз такого не получилось. Пользуясь тем, что в воздухе находились вертолеты, разведчики продолжали перебрасывать через забор гранаты. Единоборство продолжалось еще около часа, когда к кишлаку подошли танки. Подошли, развернулись в линию, и давай через головы разведчиков молотить по дувалам: что ни выстрел – то для «духов» несколько смертей. Вот здесь с первыми залпами до мятежников дошло, что шутки с ними «неверные» шутить не собираются, – и давай кто еще уцелел разбегаться: в основном в сторону гор. Разведчики такой шанс упустить не могли и расстреливали мятежников на выбор, а взвод Черного даже стал преследовать некоторых. Затем от этой затеи отказались. Стало смеркаться. Около одного из домов в кишлаке разведчики пленили двух душманов, которые что есть мочи бежали к тропинке, ведущей в горы. Они неожиданно выскочили из-за угла дома и попали прямо в руки разведчиков. Пленные рассказали, что с разведчиками воевала банда численностью более сотни человек. Беседу с пленными разведчики не стали затягивать, – мол, на базе договорим. Загрузили трофеи (а их на этот раз было много), в спешке чуть было не забыли пленных и уже затемно вместе с танкистами прибыли на базу, где их ждал серьезный разговор с комдивом.
Слюсарь подошел к разведчикам, бегло окинул взглядом внушительную кучу разнообразного трофейного оружия, скосил глаза на пленных, достал папиросу и, не прикуривая, начал делать «разбор полетов».
– Это живое воплощение тому, как нельзя организовывать засаду! Все вопросы до конца не были продуманы. Наблюдение велось только за горами. Душманы уже далеко не те дураки, которые были раньше. Они наблюдают за нашей тактикой и используют ее в своих целях. Да, мы дали вам команду выманить душманов на себя, но не таким же глупым образом!
И еще много нелестных слов высказал в адрес разведчиков генерал. Одним словом, разнес их в пух и прах. Досталось «по самые помидоры» и Климову, начальнику разведки, и Кривенко, его помощнику. А комдив все продолжал шуметь:
– Хорошо, что еще отделались малой кровью, а могло быть и хуже! Мы в полной мере не могли использовать вертолеты для оказания вам помощи из-за малого расстояния между вами и мятежниками. Вот и пришлось, чтобы вас вытащить из того дерьма, в которое вы попали по своей глупости, на подмогу присылать танки.
Под конец разговора он прикурил папиросу, затянулся во все легкие дымком, лукаво прищурился и более миролюбиво сказал:
– А вообще в сложившейся ситуации вы не сдрейфили и оказались молодцами. Ну а сегодняшняя ваша засада должна стать для вас поучительной только с точки зрения негатива, и не больше. – Затем, обращаясь к Климову: – Готовь на разведчиков наградные листы.
Генерал ушел к себе в палатку, но разведчикам пришлось еще раз выслушать упрек в свой адрес – уже от своего непосредственного начальника. Этот разбор был намного мягче и слабее предыдущего. После позднего ужина бойцы еще долго не ложились отдыхать, обсуждали сегодняшний бой между собой и только потом как-то незаметно отходили ко сну. Многим из них снился бой, потому что нет-нет, да слышались слабые крики и какие-то команды.
В последующие дни разведчикам везло намного больше, и они в подобные переплеты уже не попадали. По возвращении на аэродром разведчики в течение недели зализывали свои раны и потихоньку готовились к новым рейдам. Наиболее серьезное ранение оказалось у Маслова, и его срочно отправили в Ташкент, где он находился на излечении почти до самого дембеля. За ту героическую операцию к ордену Красной Звезды были представлены Костянецкий, Маслов, Рябинин и Бариков, награждены медалью «За отвагу» Приходько и Глазков. Прошло не более двух недель после операции, как для разведчиков снова нашлась боевая работа. В этой работе участвовала только разведывательная рота. Соседей ни справа, ни слева не было. Задача была чисто профессиональная: выследить банду, которая будет нести оружие из Пакистана в глубь страны, и уничтожить. Правда, здесь была одна «закавыка»: ни время прохождения банды, ни маршрута, по которому она будет проходить, не было – только обширный район, нарисованный на карте красным карандашом, – вот и вся информация, которую удалось получить от источника начальнику разведки дивизии. Комдив при инструктаже напомнил разведчикам о недавней неудачной операции. Хотя с тех пор прошло около двух недель, но генерал все хорошо помнил. К разведчикам он относился по-отечески, и тем было неловко. Солдаты высказали ему свои мысли о той неудачно организованной засаде: хотя ход операции изначально был правильным, но она оказалась не до конца продуманной.