Краем глаза она заметила Уигельма и выругалась себе под нос.
— Что у вас тут такое? — ворчливо поинтересовался элдормен.
Пришлось спешно придумывать. Указывая на круги, она сказала:
— Англосаксы вот тут, на холмах. А вокруг, — она показала на черточки, — викинги. Что будет дальше, Уигельм?
Он посмотрел на нее с подозрением:
— Викинги нападут на англосаксов.
— А кто победит, мальчики? — не унималась Рагна.
— Англосаксы! — крикнули они хором.
«Эх, было бы это на самом деле», — подумала Рагна.
Ее выдал Ален. Малыш ткнул пальчиком в грубый круг, начертанный Осбертом.
— Это имя Осберта. — Он гордо улыбнулся, ожидая отцовской похвалы, но не дождался.
Уигельм пристально поглядел на Рагну и процедил:
— Я тебя предупреждал.
Рагна хлопнула в ладоши:
— Пошли завтракать.
Мальчики побежали в дом, а Уигельм ушел.
Рагна последовала за сыновьями. Как ей воспитывать Алена? Из-за того, что они жили рядом с Уигельмом, обманывать мужа было непросто. Он уже дважды намекал, что отнимет Алена и доверит сына кому-то другому. Сама мысль об этом приводила в ужас, однако Рагна не желала растить Алена невеждой, тем более что старшие братья охотно учатся.
Ближе к концу завтрака в дом вошел приор Олдред. Должно быть, он провел ночь в аббатстве Ширинга. С благодарностью приняв кружку подогретого эля, он сел на скамейку.
— Хочу построить новую церковь, — сообщил он. — В старой совсем тесно.
— Молодец! Видимо, дела у тебя идут неплохо, если ты задумался об этом.
— Полагаю, мы можем себе такое позволить, по милости Божьей. Но не откажемся, если ты разрешишь нам, как раньше, бесплатно брать камень из Оутенхэма.
— Рада помочь.
— Спасибо, госпожа.
— А кто будет вашим главным строителем?
Олдред понизил голос, чтобы слуги не услышали:
— Я отправил двух братьев в Нормандию на поиски Эдгара.
Сердце Рагны пропустило удар.
— Надеюсь, они его найдут.
— Они поплывут в Шербур и обратятся к твоему отцу. Эдгар говорил мне когда-то, что попросит графа Хьюберта подсказать, где нужны работники.
Рагна велела себе не радоваться раньше времени. Вдруг Эдгар не захочет возвращаться? Она печально покачала головой.
— Он ушел потому, что я стала женой Уигельма, — и я все еще замужем за Уигельмом.
Олдред отмахнулся:
— Сдается мне, постройка новой церкви его соблазнит. Уж я-то знаю, какой у него нрав!
Возможно, приор прав и Эдгар в самом деле откликнется на такую возможность. Рагна даже улыбнулась, но тут ее посетила другая мысль, согнавшая улыбку с лица: а вдруг он там кого-то встретил?
— Он вполне мог жениться, — сказала она угрюмо.
— Давай верить, что все обернется к лучшему.
— Хоть бы он приехал! — прошептала Рагна.
— Это было бы здорово. Я нарочно держу его дом пустым.
Рагна знала, что Олдред тоже любил Эдгара — и тоже мучился, пытаясь совладать с неразделенными чувствами.
Олдред встрепенулся, будто прочитал ее мысли, и пожелал сменить тему:
— Вообще-то я собирался просить тебя о другом одолжении…
— Так проси. Что случилось?
— Архиепископ Кентерберийский умирает, а Уинстен метит на его место.
Рагна вздрогнула:
— Этот человек во главе церкви южной Англии — просто насмешка над здравым смыслом!
— Ты скажешь это королеве Эмме? Вы ведь знакомы, ты ей нравишься, она тебя послушает.
— Ты прав, она меня выслушает, — согласилась Рагна. К словам Олдреда она сама могла добавить кое-что еще: могла сказать королеве, что Уинстен болен и болезнь постепенно сводит его с ума. Этого наверняка окажется достаточно, чтобы король не стал назначать его архиепископом.
Но Рагна понимала, что не раскроет правду ни Эмме, ни кому-либо еще. Уинстен без труда выяснит, кто воспрепятствовал его назначению, и тогда начнутся расправы. Уигельм заберет Алена, отлично сознавая, что это самое суровое наказание, которому ее можно подвергнуть.
Она посмотрела на Олдреда, и ей стало грустно. Лицо приора выражало надежду и решимость. Он хороший человек, но она не могла его поддержать. «Зато злодеи всегда добиваются своего, — мысленно посетовала она. — Дренг, Дегберт, Уигельм, Уинстен — перечислять можно долго. Возможно, так уж заведено на этом свете».
— Прости, Олдред, — сказала Рагна вслух. — Я слишком боюсь того, что Уинстен и Уигельм сделают со мною в отместку. Прости, но я не могу тебе помочь.
39
Весна 1006 г.
Мастера, трудившиеся над новой каменной церковью, сделали перерыв в разгар утра. Дочь мастера-каменотеса Клотильда принесла отцу горшок с пивом и немного хлеба. Джорджо, строитель из Рима, смочил хлеб в пиве, чтобы краюха стала мягче.
Эдгар считался первым помощником старшего мастера и в перерывах обычно заходил во времянку каменотесов, чтобы обсудить, какие работы нужно выполнить до конца дня. После двух с лишним лет общения на норманнском он вполне освоил чужой язык и говорил на нем бегло.
Клотильда со временем начала приносить пиво и хлеб не только отцу, но и Эдгару. Сейчас Эдгар отдал кусок хлеба своему новому псу Угольку — черному и усатому.
Храм возводили на участке, который шел под уклон, с запада на восток, и это обстоятельство заставило поломать голову. Чтобы пол получился ровным, пришлось рыть глубокую крипту и ставить толстые приземистые колонны, которые поддерживали восточную часть нефа.
Эдгар восторгался замыслом Джорджо. Неф предполагалось обрамить двумя продольными рядами огромных полукруглых арок, что опирались на могучие колонны, и так люди в боковых проходах могли обозреть всю ширину церкви, а на службу могла собраться многочисленная паства. Ранее Эдгар и помыслить не смел о столь дерзком замысле: он был уверен в том, что никто в Англии о таком даже не задумывался. Местные мастера тоже качали головами — и для Нормандии все это было в новинку.
Джорджо, худощавый и сварливый мужчина лет пятидесяти, был самым опытным строителем, какого Эдгар до сих пор встречал, а его воображение не ведало пределов. Завидев Эдгара, он принялся чертить палкой по земле, чтобы растолковать, как вуссуары, то есть строительные камни в арках, возможно скрепить раствором таким образом, что вместе они будут смотреться как череда расходящихся колец.
— Понимаешь? — спросил он.
— Да, конечно, — ответил Эдгар. — Неожиданно, но разумно.
— Не хвастайся, что понимаешь, если ничего не понял! — раздраженно проворчал Джорджо.
Мастер привык долго разъяснять свои мысли другим, но Эдгар, к его изумлению, схватывал многое сразу. Поневоле Эдгару вспоминались давние разговоры с отцом.
— Ты очень доступно все описываешь, — сказал он, льстя самолюбию Джорджо.
Клотильда подсунула ему блюдо с хлебом и сыром, и он жадно накинулся на еду. Девушка села напротив. Пока он продолжал обсуждать с Джорджо вуссуары, она нарочно, но как бы невзначай, свела колени вместе, а потом снова раздвинула, показывая свои сильные и смуглые ноги.
Она была привлекательной, имела неплохую фигуру и отличалась добродушием. При встречах всячески давала понять, что ей нравится Эдгар. Клотильде исполнился двадцать один год, Эдгар был всего на пять лет старше. Если коротко, девушка была хороша всем, но останавливало одно — это не Рагна.
Эдгар давно сообразил, что устроен иначе большинства других мужчин. Влюбляясь, он становился почти слепым, не замечал других женщин, кроме одной-единственной. Он хранил верность Сунгифу много лет после ее гибели, а теперь был верен женщине, вышедшей замуж за другого мужчину — точнее, за двух других мужчин последовательно. Иногда ему хотелось измениться. Почему бы, в конце концов, не жениться на этой милой девушке? Она будет с ним доброй и нежной, судя по тому, как заботится о своем отце. А он сможет каждую ночь возлегать между этими сильными и смуглыми ногами…
— Рисуем на земле полукруг того же размера, что и арка, — сказал Джорджо, — проводим радиус от центра к окружности, затем помещаем на окружность камень, точно в место, где ему предстоит лежать в арке. Те края, где камень накладывается на соседние вуссуары, нужно слегка стесать.
— Ага! — воскликнул Эдгар. — Значит, проводим еще два радиуса, по одному с каждой стороны, и так определяем правильный уклон краев камня.
Джорджо с подозрением уставился на него.
— Откуда ты это узнал? — настороженно спросил он.
Эдгар напомнил себе, что следует проявлять осмотрительность и не обижать Джорджо избытком познаний. Строители ревностно оберегали собственные «тайны», как они выражались, своего ремесла.
— Так ты рассказывал недавно, — солгал Эдгар. — А я запоминаю все твои слова.
Джорджо успокоился.
В глаза Эдгару бросились два монаха, идущие по строительной площадке. Они озирались по сторонам, разинув рты, ибо никогда раньше, судя по всему, не видели храма таких размеров. Что-то в их облике заставило Эдгара предположить, что братья — англосаксы. Но старший заговорил по-норманнски.
— Добрый день, мастер, — вежливо поздоровался он.
— Что вам нужно? — проворчал Джорджо.
— Мы ищем строителя из Англии по имени Эдгар.
Посланцы из дома, сказал себе Эдгар, к волнению в его груди примешивался страх. С какими они вестями — хорошими или дурными?
Он заметил, что Клотильда вся подобралась.
— Я Эдгар, — сказал он на родном англосаксонском, который теперь ощущался как чужой.
Монах облегченно вздохнул:
— Мы тебя обыскались.
— Кто вы и откуда?
— Мы из приорства Кингсбридж. Я Уильям, а это Атульф. Можем поговорить наедине?
— Конечно. — Когда Эдгар покидал родные края, этих братьев в монастыре не было. Значит, Олдред сумел привлечь новичков.
Он провел монахов через площадку к штабелю древесины, там было не так шумно. Все уселись, и Эдгар спросил:
— Что стряслось? Кто-то умер?
— Мы по другому поводу, — степенно ответил Уильям. — Приор Олдред решил построить новую каменную церковь.