Она заставила себя говорить спокойно:
— Ты не можешь так поступать, я больше не твоя жена.
Он подался вперед, рассчитывая, верно, навалиться на нее, но в последний миг Рагна успела откатиться в сторону, и он рухнул на пол. Когда она приподнялась, чтобы встать, он быстрым движением схватил ее за руку и притянул к себе.
Пытаясь вырваться, она дернула ногой и, сама того не желая, врезала коленом ему в пах. Он сдавленно ахнул.
Тогда Рагна согнула вторую ногу, оба ее колена оказались на его животе, затем прижала к полу обе руки Уигельма. Трезвым он, конечно, без труда бы высвободился, но теперь это оказалось ему не под силу.
Как все поменялось! Впервые Уигельм был в полной ее власти.
Что же делать?
Он помотал головой, зажмурился и вдруг выдавил:
— Не могу дышать.
По всей видимости, ее колени стиснули ему легкие, Рагна и не подумала переместиться — с него ведь станется вырваться, если она его пожалеет.
Уигельм содрогнулся всем телом, пахнуло блевотиной, из уголков его рта потекла слюна, а руки и ноги словно обмякли.
Рагне доводилось слышать о пьяных мужчинах, которые задыхались в собственной рвоте. Как вспышка, пришло осознание: умри Уигельм здесь и сейчас, она сможет вернуть Алена, и никто не скажет, что малыша должна растить Мегантрит. Рагна воодушевилась, она бы помолилась о смерти Уигельма, но такая молитва казалась кощунственной.
Правда, элдормен не хотел умирать. Его рот был забит рвотой, но он дышал носом и жадно втягивал воздух.
Сможет ли она убить его?
Это грешно и опасно. Она станет преступницей, пусть рядом никого нет, но однажды ее так или иначе могут разоблачить.
Она отчаянно желала ему смерти.
Год в заточении, неоднократное насилие, похищение ее ребенка… Вломившись к ней в дом этим вечером, он лишний раз доказал, что ее страдания никогда не закончатся, покуда он жив. Значит, деваться попросту некуда, все должно решиться прямо тут.
«Господи, к Тебе взываю и на Твою милость предаюсь!..»
Она осторожно отняла руки. Уигельм не пошевелился.
Она закрыла ему рот, положила на губы свою левую ладонь и крепко прижала.
Он продолжал дышать через нос.
Тогда она сдавила ему ноздри большим и указательным пальцами правой руки.
Теперь он не мог дышать, но все еще был жив. Рагна сказала себе, что можно, наверное, передумать, ослабить хватку, перевернуть Уигельма, промыть ему рот… Глядишь, он выживет.
И снова станет к ней приставать.
Размышляя обо всем этом, она продолжала прижимать ладони к его лицу и ждать, не отводя взгляда. Как долго человек способен протянуть без воздуха? Рагна не имела ни малейшего понятия.
Он снова вздрогнул, но как-то вяло, будто утратил волю к сопротивлению. Рагна давила коленями, зажимала ему рот и нос.
Уигельм замер. Неужели наконец-то умер?
В доме было тихо. Угли в очаге тлели беззвучно, в тростнике на полу никто не шуршал. Рагна прислушалась: снаружи тоже не доносилось ни шороха.
Внезапно Уигельм открыл глаза, и от потрясения она вскрикнула.
Он глядел прямо на Рагну. Попытался дернуть головой, но она крепко надавила обеими руками, мешая ему вырваться.
В его пьяном взгляде застыл страх. Он боялся за свою жизнь, но не мог двигаться, как будто угодил в дурной сон.
— Вот каково это, Уигельм, — тихо сказала она, и ее голос звенел от возбуждения. — Вот каково ощущать себя беспомощным перед убийцей.
Его голова застыла в неподвижности, глаза закатились.
Рагна не отнимала ладоней. Он и вправду мертв? Она едва могла поверить, что мужчина, который так долго ее истязал, навсегда покинул этот мир.
Все же набралась храбрости и убрала руки. Его лицо не изменилось. Положила ладонь ему на грудь — и не ощутила сердцебиения.
Она его убила.
«Господи, спаси и сохрани!»
Рагна вдруг поняла, что ее всю трясет. Дрожали руки и плечи, а в ногах была такая слабость, что хотелось немедленно лечь.
Она велела себе успокоиться. Сейчас требовалось решить, как все представить остальным. Никто не поверит в ее невиновность. Элдормен, ее заклятый враг, скончался среди ночи, а рядом почему-то оказалась она одна… Все улики против нее.
Отныне она — убийца.
Дрожь унялась, и Рагна встала.
Как поступить? Главная улика, разумеется, — его тело в ее доме. Нужно куда-то переместить труп. Но куда же?
Ответ напрашивался сам собой — в канал.
Пьяные спутники Уигельма наверняка решат, что он пошел отлить. В изрядном подпитии он легко мог оступиться, упасть в канал и утонуть. Так обычно и случается с бражничающими дурнями.
Но никто не должен видеть, как она избавляется от тела. Надо спешить, пока Осгит с Кеолвульфом не утомились от игрищ плоти и не вернулись, пока кто-то из запойных спутников Уигельма не задался вопросом, куда пропал элдормен, и не решил отправиться на поиски.
Она взяла мертвеца за ногу. До чего же тяжелый! Потребуется больше усилий, чем она предполагала. Рагна перетащила тело на ярд и остановилась перевести дух. Нет, так не пойдет, уж больно Уигельм здоров. Его тело сейчас лежало мертвым грузом — в буквальном смысле.
Неужто такая малость разрушит все ее радужные помыслы? Астрид паслась на выпасе поблизости, можно сходить за лошадью, но это отнимет драгоценное время, да и риск попасться с поличным возрастет. Разумнее положить Уигельма на что-то, удобное для волочения — на доску какую-нибудь…
Тут она вспомнила об одеялах. Взяла одно, расстелила на полу рядом с телом. Кое-как перекатила Уигельма на одеяло. Затем потянула за край. Тоже тяжело, но легче, чем за ноги.
Рагна протащила тело по полу и выволокла за дверь. Огляделась по сторонам и никого не увидела. В доме Габа было темно и тихо. Осгит и Кеолвульф, похоже, до сих пор развлекались в лесу, а пропавшего Уигельма никто не искал. Рагну окружали разве что ночные твари — в деревьях ухала сова, какой-то грызун прошмыгнул неподалеку, а краем глаза она заметила стремительно промелькнувшую летучую мышь.
Она решила, что обойдется без Астрид, и, прилагая немалые усилия, потащила Уигельма по тропинке. Перемещение сопровождалось шорохом — по счастью, недостаточно громким для того, чтобы его расслышали в доме Габа.
Тропинка полого тянулась вверх, и Рагна быстро начала задыхаться. Она позволила себе перевести дыхание, а затем снова взялась за одеяло. Оставалось совсем чуть-чуть.
Вот и канал. Она подтянула тело к краю и столкнула вниз. Ночную тишь разорвал громкий всплеск, от потревоженной воды пахнуло мусором и гнилью. Затем поверхность успокоилась. Уигельм лежал в воде лицом вниз. Рядом плавала дохлая белка.
Рагна вновь огляделась. Дыхание с хрипом вырывалось из ее груди. Сбросить труп в канал мало, ведь он находится близко к ее дому, и это неминуемо вызовет подозрения. Надо отогнать его подальше.
Будь у нее веревка, она бы накинула петлю ему на ногу и оттащила бы Уигельма ближе к реке. Но веревки не было.
Можно взять снаряжение для верховой езды. Астрид на выпасе, но седло и прочая упряжь лежали в доме.
Рагна вернулась, сложила одеяло и сунула под другие. Хотелось верить, что грязь на ткани не бросится в глаза. Потом взяла поводья и направилась обратно к каналу. Там по-прежнему не было ни души.
Она влезла в воду, схватила труп за волосы, набросила поводья на шею мертвецу и потянула. Затем медленным шагом двинулась в сторону деревни.
На задворках разума блуждала ликующая мысль: Уигельм окончательно побежден, и теперь она волочит его за собой, как тупое животное.
Она вглядывалась в тени под деревьями, опасаясь того, что в любое мгновение может натолкнуться на какого-нибудь случайного зеваку или дозорного. В лунном свете сверкнули желтые глаза, и сердце Рагны пропустило удар, но она сообразила, что это всего лишь кошка.
Ближе к деревне послышались какие-то возгласы. Она выругалась себе под нос. Похоже, отсутствие Уигельма заметили.
До каменоломни все еще рукой подать. Чтобы рука отдохнула, она перекинула поводья в другую, развернулась и пошла спиной вперед, наугад, а потому дважды споткнулась — и снова взяла поводья в уставшую руку. Очень некстати заболели и ноги.
Среди домов замелькали огни факелов. Судя по всему, люди Уигельма начали искать элдормена. Хорошо, что они вряд ли успели протрезветь, вон какие голоса пьяные, но все-таки кто-то из них мог случайно заметить Рагну. Если ее поймают с поличным — с трупом в канале, — никто не усомнится в том, что это она его убила.
Рагна продолжила путь. Один из воинов, с факелом в руке, подошел к каналу. Рагна замерла, наблюдая за бестолковыми перемещениями факела. Что ей делать, если воин приблизится? Какую историю поведать, чтобы обосновать труп Уигельма с поводьями на шее?
К счастью, факел скрылся в отдалении. Убедившись, что воин ушел, Рагна продолжила движение.
Она миновала один деревенский дом, другой — и решила, что все, хватит. Уигельм вряд ли твердо стоял на ногах после выпитого, люди предположат, что он просто брел в темноте, не разбирая дороги, и в итоге очутился у канала.
Она сняла поводья с шеи мертвеца и вытолкнула тело на середину канала.
— Отправляйся в ад! — пробормотала она и поспешила обратно к каменоломне.
Вокруг домов Габа и Эдгара все было спокойно. Вот бы любовники не успели вернуться в ее отсутствие! Рагна совершенно не понимала, как бы она стала объясняться с Осгит и Кеолвульфом.
Она на цыпочках вошла в дом. Там никого не было.
Рагна легла на пол и закрыла глаза.
«Думаю, обошлось», — сказала она себе.
Она знала, что должна стыдиться содеянного, но на самом деле ее переполняла радость.
Сон упорно не шел. Она снова и снова прокручивала в голове ночные события — с того мгновения, когда услышала пьяное бормотание Уигельма, до расставания с телом в канале. Спрашивала себя, удалось ли ей сделать так, чтобы смерть элдормена признали несчастным случаем в подпитии. Не осталось ли на трупе следов, способных навести на подозрения? Или, может, ее кто-то видел, но пока молчит? А вдруг ее отсутствие в доме было замечено?