Габ собственноручно пересчитал монеты и сунул в карман, но, к разочарованию Эдгара, не полез за счетной палкой, а лишь ткнул пальцем в груду камней.
— Забирайте.
К такому повороту Эдгар не подготовился. Надо как-то переместить камни на берег.
— Хорошо. Ты одолжишь нам тачку?
— Нет, — откликнулся Габ, на губах которого играла лукавая улыбка. — Ты же хотел подешевле, так? Вот и таскайте сами.
Мастер ушел.
Эдгар пожал плечами, снял с пояса топор и отдал Эрману.
— Вы двое идите в лес и срубите два крепких ствола для переноски. А я пока выберу камни.
Проводив братьев взглядом, он принялся изучать обработанную породу. При строительстве пивоварни он попробовал резать камень на тонкие плиты и быстро осознал, насколько непростая это задача. Чересчур тонкие плитки крошились и трескались, а толстые были бы слишком тяжелыми для стропил. Впрочем, Эдгар не сомневался, что рано или поздно у него все получится.
Когда братья вернулись, он обтесал принесенные стволы и положил на землю продольно. Вдвоем с Эрманом поднял первый камень и взгромоздил тот на деревяшки, а затем оба брата опустились на колени, один перед камнем, другой сзади, схватились каждый за концы жердин и подняли груз на высоту бедер.
Они двинулись к реке, и Эдгар крикнул Эдбальду:
— Идем с нами, кому-то надо охранять плот!
Так и продолжалось — двое носили, а третий отдыхал и сторожил у реки на тот случай, если какой-нибудь предприимчивый путник вздумает похитить плот и уплыть с уже перенесенными камнями. К тому времени, как начало темнеть, у всех болели плечи и ноги, а перетащить осталось всего один камень.
Но Эдгар не достиг другой своей цели — не доказал, что Габ обманывает Рагну.
Между тем каменоломня опустела. Габ и его сыновья куда-то подевались — наверное, скрылись в доме.
Эдгар постучал в дверь и вошел внутрь. Семья ужинала. Габ смерил незваного гостя раздраженным взглядом.
— Пустите переночевать? — спросил юноша. — В прошлый раз вы меня приютили.
— Одного раза достаточно, — холодно произнес Габ. — Нечего нахлебничать. К тому же в твоем кошеле денег хватает, попросись на ночлег в таверне.
Эдгар ничуть не удивился отказу: одно дело — приветить одиночку и совсем другое — дать пристанище сразу троим. Ему просто требовался предлог, чтобы попасть в дом.
Би, жена Габа, добавила:
— В таверне может быть шумно, но еда там сытная.
— Спасибо за совет. — Эдгар медленно повернулся к двери, рассматривая висящие на стене палки. Вон та явно свежесрезанная, судя по цвету.
На ней было ровно пять насечек.
Попался!
Он скрыл свое удовлетворение, притворившись разочарованным и слегка обиженным на хозяев.
— Бывайте, — сказал он и вышел.
Эдгар ликовал, перетаскивая с Эдбальдом последний камень от каменоломни к реке. Ему было приятно думать, что он сумел оказать услугу даме Рагне. Поскорее бы с нею повидаться и все рассказать!
Когда последний камень лег на берегу, юноша повернулся к братьям:
— Думаю, нашим камням ничего не грозит, если посадить на плот Бриндла. Сейчас уже стемнело, в такое время мало кто промышляет. Поужинаем в таверне, вы двое можете там и заночевать, а я вернусь на плот. Вроде бы ночь не слишком холодная.
Он привязал Бриндла длинной веревкой, и трое братьев пошли в таверну. Им подали похлебку из баранины, ржаной хлеб и по кувшину эля. В углу Эдгар заметил Габа и Дудду, поглощенных беседой.
— По-моему, в твоем кошеле слишком много денег, — проронил Эдбальд.
Наконец-то спохватились, подумал Эдгар, но вслух он ничего не сказал.
— Что будем делать с лишними монетами? — спросил Эрман.
Братья в открытую подбивали Эдгара на кражу, однако он упорно делал вид, что не понимает этого:
— Сдается мне, мы вправе заплатить за ужин и ночлег, а все остальное надо будет вернуть Дренгу.
— Почему? — удивился Эрман.
Эдгару не понравился этот вопрос:
— Потому что это его деньги!
— Он сам сказал, что дает тебе двенадцать пенни. А в кошеле сколько?
— Двадцать четыре.
— Это сколько же лишнего? — Эрман плохо разбирался в числах.
— Еще двенадцать сверху.
— Раз Дренг ошибся, все лишнее мы можем оставить себе. Каждому причитается по… ну, много.
Эдбальд, который был умнее Эрмана, поправил:
— По четыре пенни.
— То есть вы предлагаете мне украсть двенадцать пенни и отдать восемь вам? — Эдгар усмехнулся.
— Почему тебе? — возмутился Эрман. — Мы же вместе!
— А если Дренг поймет, что ошибся?
— Поклянемся, что в кошеле было ровно двенадцать пенни.
Эдбальд вставил:
— Эрман прав. Давай делить.
Эдгар строго покачал головой:
— Я верну остаток Дренгу.
— Неужто ждешь благодарности от Дренга? — Эрман язвительно фыркнул.
— Чего-чего, а благодарности от него я никогда не получу.
— Он бы тебя ограбил не задумываясь, — указал Эдбальд.
— Я не он, хвала Всевышнему.
Братья сдались.
Да, Эдгар не был вором, но вот Габ точно ворует. На его палке было всего пять насечек, тогда как Эдгар купил у него десять камней. Выходит, записав всего половину проданного, Габ заплатит Рагне только половину положенных податей. Вряд ли он мухлюет в одиночку, тут не обойтись без старосты деревни, которому полагается следить за тем, чтобы все платили исправно. Дудда наверняка обвинил бы Габа в мошенничестве, однако мастер, скорее всего, платит ему за молчание. Выходит, прямо сейчас, на глазах у Эдгара, Габ и Дудда сговариваются о следующем деле — во всяком случае, вид у них такой, будто они обсуждают что-то важное.
Эдгар решил потолковать с Сериком. Тот тоже пришел в таверну и беседовал с бритоголовым мужчиной в черном одеянии, видимо, деревенским священником. Эдгар подождал, пока Серик уйдет, и последовал за ним, сказав на прощание братьям: «Увидимся на рассвете».
Он сопровождал Серика до самого дома с огородом. У двери Серик обернулся и спросил:
— Ты куда собрался?
— Думаю заночевать на берегу. Свой камень посторожу.
Серик пожал плечами:
— Я бы не стал, но не буду тебя отговаривать. Ночь вроде теплая.
— Могу я кое-что у тебя спросить по секрету?
— Заходи внутрь.
У очага в доме сидела пожилая, седая женщина, кормившая с ложечки маленького ребенка. Эдгар приподнял бровь: Серик не походил на человека, у которого могут быть совсем юные дети.
Хозяин усмехнулся:
— Это моя жена Эдгит и наш внук, Элдвин. Наша дочь умерла родами, а ее муж отбыл в Ширинг и стал воином у элдормена.
Это все объясняло.
— Я хотел спросить… — Эдгар искоса посмотрел на Эдгит.
— Говори, не стесняйся, — подбодрил Серик.
— Ладно. Габ — честный человек?
Серик, похоже, не удивился этому вопросу:
— Да кто его знает… Он пытался тебя обмануть?
— Нет, не меня. Я купил у него десять камней, а он нанес на свою палку всего пять насечек.
Серик вздохнул:
— Пожалуй, скажу так: попроси меня кто-нибудь поклясться перед Господом, что Габ честен, я бы отказался.
Эдгар кивнул. Этого было достаточно. Серик не мог ничего доказать, но он почти не сомневался.
— Спасибо, — поблагодарил юноша и попрощался.
Плот лежал на берегу. Камень на него перегружать не стали, не то обязательно нашелся бы любитель легкой поживы. Эдгар лег на бревна и укрылся накидкой. Спать он не собирался, однако почему сторожу надо непременно мерзнуть?
Бриндл негромко заскулил, и Эдгар пустил пса под накидку. Вдвоем теплее, а Бриндл предупредит, если кто-то вздумает шляться поблизости.
Что ж, придется уведомить Рагну, что Габ и Дудда ее обманывают. Пожалуй, не стоит откладывать, прямо завтра можно пойти в Ширинг. Эрман и Эдбальд вполне справятся с плотом, вниз-то по течению, а он доберется домой по дороге из города. Все равно нужна известь для раствора, он купит ее в Ширинге и принесет на себе.
Спал Эдгар чутко и проснулся с первыми лучами солнца. Вскоре появились Эрман и Эдбальд, они принесли кувшин, выданный Лив, но уже с местным элем, и большую буханку ржаного хлеба в дорогу.
Эдгар сообщил братьям, что они поплывут одни, а он идет в Ширинг за известью.
— Придумал как на нас все взвалить! — возмущенно воскликнул Эрман.
— Плыть по течению будет куда проще, — терпеливо объяснил Эдгар. — Просто держите плот подальше от берегов и доберетесь благополучно.
Втроем они столкнули привязанный плот в воду и погрузили на борт камни. Эдгар настоял на том, чтобы сложить камни ровно — дескать, так они точно не свалятся с плота, — но особой необходимости в этом не было: река текла прямо, порогов на ней не имелось.
— Перед мелководьем лучше разгрузиться, — посоветовал юноша, — иначе плот может застрять.
— Потом опять их таскать, это же уйма работы, — проворчал Эрман.
— Да и на месте надо будет их перетаскивать, — добавил Эдбальд.
— Тебе-то хоть платят, черт подери, а мы за что вкалывать будем?
— Ладно, ладно.
Эдгар отвязал плот, и все трое расположились на бревнах.
— Берите шесты, я сойду на дальнем берегу.
Плот неспешно пересек реку. Эдгар спрыгнул на отмель. Братья, орудуя шестами, вывели плот на середину реки, и течение медленно повлекло его за собой.
Эдгар смотрел им вслед, пока плот не скрылся из вида, а затем по дороге отправился в Ширинг.
Город бурлил. Кузнецы подковывали лошадей; шорники распродавали свой товар на лету; двое точильщиков острили клинки всем желающим на своих точильных камнях, а лучники напропалую скупали стрелы. Эдгар быстро выяснил причину суеты: оказывается, элдормен Уилвульф собирался в поход на валлийцев.
Осенью эти дикари с запада вторглись во владения Уилвульфа, но ему было не до них, ибо все его мысли занимала свадьба. Однако он ничего не забыл и теперь намеревался сполна отплатить валлийцам за учиненный разбой.
Нападение англичан сулило валлийцам немалые неприятности, как прямые, так и отдаленные. Многие мужчины и женщины погибнут, следовательно, останется меньше рук, чтобы пахать и сеять. Подростков обоего пола захватят и продадут в рабство на благо элдормена и его соратников, значит, у валлийцев будет меньше пар дето