— Так что, собственно, ты хотел мне показать?
— Я пытался продавать наш камень монастырю в Куме, но мне сказали, что будут покупать в норманнском Кане, так дешевле.
Рагна выгнула бровь:
— Как такое может быть?
— Тамошний камень везут на одном корабле — вниз по реке Орн к морю и дальше через пролив до гавани Кума.
— А у нас каменоломня далековато от реки, верно?
— Э-э… Не совсем.
— Прошу, выражайся яснее.
— Река находится всего в полумиле отсюда.
— Но эти полмили мы никуда не спрячем.
— Вообще-то их можно спрятать.
Рагна улыбнулась. Ей нравилось наблюдать, как Эдгар наслаждается, постепенно делясь своими открытиями.
— И как же?
— Надо прорыть канал.
Она изумилась:
— Что?
— Ну, в Гластонбери-то прорыли, — заявил он с видом человека, которому выпала выигрышная карта. — Олдред мне рассказал.
— Ты хочешь прокопать новую реку?
— Я прикинул на досуге… Десяти мужчинам с мотыгами и лопатами понадобится около двух десятков дней, чтобы прорыть канал, глубиной три фута и чуть больше моего плота в ширину, от реки до каменоломни.
— Это все?
— Дальше будет потруднее. Возможно, придется укрепить берега, все будет зависеть от плотности почвы. Но с этим я сам справлюсь. Меня заботит, как бы не промахнуться с глубиной. Нужно удостовериться, что вода свободно затекает в канал из реки. Ладно, думаю, с этим я тоже могу разобраться.
Он точно умнее Уилфа, быть может, даже умнее Олдреда, умилилась про себя Рагна, но вслух задала самый главный вопрос:
— Во что нам это обойдется?
— Допустим, если не брать рабов…
— Я бы предпочла их не привлекать.
— По полпенни в день на каждого человека, еще пенни в день десятнику, всего выходит сто двадцать пенни, то есть полфунта серебром. Еще надо будет кормить рабочих, ведь большинство придет издалека.
— Зато потом мы сбережем деньги на перевозке.
— Да. Много денег.
Эта затея изрядно воодушевила Рагну. Отличная мысль, дерзкая, но вроде бы выгодная. Придется потратиться, увы, но она могла себе это позволить.
Прибыли в каменоломню. Там теперь стояло два дома: Эдгар возвел себе отдельный, чтобы не стеснять Габа и его семейство. Конечно, он не стал строить ничего из камня, однако и деревянный дом, доски которого крепились хитрым образом — шпунтами, как он пояснил, — ласкал взор: целых два окна со ставнями, дверь из цельного куска дуба. Эта дверь запиралась, Эдгар вставил ключ и открыл замок.
Внутри все выглядело чисто по-мужски: куда ни посмотри, всюду громоздились инструменты, мотки веревки, какие-то деревяшки и предметы упряжи. Имелся бочонок с элем, но вина не было, а из еды — твердый сыр, никаких овощей и никаких цветов.
На стене Рагна заметила висящий на гвозде лист пергамента. Присмотревшись, она прочла список покупателей — с подробностями их покупок и с указанием уплаченных денег. Большинство мастеров вело такой учет посредством зарубок на палках.
— Ты, оказывается, умеешь писать? — спросила Рагна у Эдгара.
Тот гордо задрал нос:
— Олдред меня научил.
Надо же! Чего только не узнаешь!
— Полагаю, читать ты тоже научился.
— Наверное, но у меня нет книг.
Рагна твердо решила подарить ему книгу на завершение строительства канала.
Она села на скамью, а Эдгар наполнил для нее кружку эля из бочки.
— Приятно, что ты не хочешь привлекать рабов, госпожа.
— Это почему, позволь узнать?
— Почему-то владение рабами пробуждает в людях худшие черты. Хозяева становятся какими-то дикими, что ли. Бьют, убивают, насилуют, как будто так и надо…
Рагна глубоко вздохнула:
— Были бы все мужчины такими, как ты!
Он засмеялся.
— Что тут смешного?
— Да вспомнилось, как я думал о тебе то же самое, госпожа. Я тогда просил подыскать мне дом, а ты просто ответила «да», без всяких условий. Помню, я сказал себе: «Почему не все такие, как она?»
Рагна улыбнулась:
— Повеселил, правда. Спасибо.
Поддавшись порыву, она встала со скамьи и поцеловала Эдгара.
Думала поцеловать в щеку, но почему-то поцеловала в губы. Их уста соприкоснулись всего на мгновение, и сама она не нашла в этом касании ничего такого, однако Эдгар отпрянул. Он шарахнулся в сторону, его лицо стало пунцовым от смущения.
Рагна сразу поняла, что совершила ошибку:
— Прости, мне не следовало этого делать. Я лишь хотела поблагодарить тебя за то, что ты помог мне взбодриться.
— А я и не знал, что ты приуныла. — Судя по тону, Эдгар начал приходить в себя, но Рагна заметила, как он коснулся своих губ кончиками пальцев.
Она вовсе не собиралась рассказывать о Карвен.
— Я скучаю по мужу. Он отправился набирать войско против викингов. Те поднялись на своих кораблях по реке Экс. Уилф сильно встревожился. — По лицу Эдгара при упоминании о викингах промелькнула тень, и Рагна вспомнила, что морские разбойники убили его возлюбленную. — Прости, — повторила она.
Он покачал головой:
— Все хорошо. Правда… Госпожа, я должен еще кое-что тебе сказать.
Рагна порадовалась перемене в разговоре:
— Продолжай.
— У твоей служанки Агнес новое кольцо.
— Ну да, муж ей подарил.
— Из серебряной проволоки, витое и с желтым камнем внутри, верно?
— Верно. Красивое колечко.
— Оно напомнило мне подвеску, украденную у Аделаиды — ну, у той женщины, что приезжала к тебе из Шербура. Та подвеска тоже была из серебряной проволоки и с таким же камнем.
Рагна изумилась:
— Я и внимания не обратила!
— А я запомнил, потому что подумал — этот камень подошел бы тебе.
— Но откуда у Агнес взяться кольцу из подвески Аделаиды?
— Подвеску украли и переделали, чтобы никто не догадался. Раз это подарок мужа, надо бы того расспросить.
— Агнес замужем за Оффой, старостой Мьюдфорда. — Рагна начала понимать: — А Оффа, полагаю, купил кольцо у ювелира в Куме. Этот ювелир должен знать посредника, а посредник знает, где прячется Железная Башка!
— Ага.
— Шерифу Дену нужно поговорить с Оффой.
— Ага.
— Быть может, Оффа и вправду просто купил кольцо.
— Ага, — в третий раз сказал Эдгар.
— Я не хочу втягивать мужа Агнес в неприятности.
— Боюсь, тебе придется это сделать, — произнес Эдгар.
Эдгар проводил Рагну обратно в деревню и оставил общаться с деревенскими, а сам вернулся в каменоломню. Пустил лошадь пастись на опушке, укрылся в доме и задумался о недавнем поцелуе.
Изумление, его охватившее, было изрядно приправлено смущением. Наверняка он покраснел в тот миг, а еще непроизвольно отшатнулся, и Рагна, которая все заметила и поняла, сразу извинилась за свой порыв. Но она увидела лишь то, что лежало на поверхности, ибо Эдгару удалось скрыть куда более важное осознание, постигшее его подобно откровению свыше: едва его губы соприкоснулись с устами Рагны, он мгновенно понял, что любит ее, горячо и безоглядно.
Раскат грома, вспышка молнии, и человек сражен…
Нет, не то, не так все было. Лежа на тростнике у очага и размышляя в одиночестве с закрытыми глазами, Эдгар копался в своей душе — и признался самому себе, что влюбился в Рагну давным-давно. Многие годы он твердил себе, что в его сердце живет одна только Сунгифу и никто не сможет занять ее места. Но однажды — лишь Господу ведомо, когда это случилось, — он полюбил Рагну. Сейчас, по прошествии времени, в этом сомневаться не приходилось.
Перебрав в памяти события последних четырех лет, Эдгар сообразил, что Рагна как-то исподволь сделалась главным человеком в его жизни. Они помогали друг другу. Он просто обожал разговаривать с нею, — и ведь не вспомнить, с каких именно пор эти беседы стали излюбленным его занятием. Он восхищался ее умом и решительностью, а более всего — присущим ей умением сочетать в себе неоспоримую властность и простую отзывчивость, из-за этого, к слову, и все вокруг к Рагне тянутся.
Он млел и преклонялся перед нею, восторгался ее красотой. Конечно, это не пожар страсти, но все равно походило на то, что бывает, если искра пламени падает на груду хвороста. Сегодняшний поцелуй оказался такой искрой, одной-единственной. Вот бы снова поцеловать ее, целовать весь день и всю ночь…
Разумеется, это все пустые мечты. Рагна — дочь графа: даже оставайся она одинокой, девушка такого положения никогда не вышла бы замуж за простого строителя. А она не одинока, она замужем за человеком, который никогда не должен ничего узнать об этом поцелуе, иначе Эдгара прикончат в мгновение ока. Хуже того, она всем своим поведением доказывала, что искренне любит мужа. В довесок, словно всего прочего недостаточно, она уже успела родить тому трех сыновей.
«Что со мною не так?» — спросил себя Эдгар. Раньше он любил умершую девушку, а теперь полюбил женщину, тоже, почитай, для него мертвую, если учесть, что она никогда не будет ему принадлежать…
Он подумал о своих братьях, счастливо делящих одну на двоих жену — грубоватую, себялюбивую и, чего греха таить, не слишком-то башковитую. Почему он не такой, как они, почему до сих пор не связался с первой же встречной? Как его угораздило влюбиться в замужнюю знатную даму? А он-то еще недавно считал себя самым умным в семье…
Эдгар открыл глаза. Сегодня вечером в деревне будет пир. На этом пиру он весь вечер просидит рядышком с Рагной — а завтра начнет прокладывать канал. За следующие несколько недель у него наверняка появится множество причин и поводов встретиться с нею снова. Она точно больше его не поцелует, зато будет частью его жизни.
Что ж, будем довольствоваться этим.
Рагна отправилась к шерифу Дену сразу после возвращения в Ширинг. Ее снедало желание наконец-то изловить Железную Башку, который превратился в подлинное проклятие окрестных земель. Вдобавок Уилф, несомненно, порадуется такому повороту событий, когда вернется из похода, — порадуется поимке злодея и предприимчивости жены, ведь никакая Карвен на такое не способна.