Осторожно высвободившись, Риккардо чуть заметно усмехнулся.
– Как всегда, драматическое приветствие, Виктория.
Красивый мужчина в смокинге выступил вперед, пожал его руку и дружески похлопал по спине.
– Она всегда была неравнодушна к тебе, де Кампо. Риккардо улыбнулся, но глаза его остались холодными.
– Алессандро Марино. Никак не ожидал увидеть тебя здесь.
– Это все моя жена. – Алессандро удрученно качнул головой. – Мы приехали в город на свадьбу наших родственников. И конечно, моя помешанная на моде супруга не могла пропустить такое событие.
Риккардо подтолкнул Лили вперед, держа ее за талию.
– Лили, это Алессандро Марино, мой бывший партнер по команде, и его жена Виктория.
Лили почувствовала, как сжались пальцы Риккардо. Удивившись, она взглянула на него. Он владел собой, как всегда, но на лице его отразилось напряжение. Алессандро Марино… До нее дошло. Этот мужчина затмил собой Риккардо, став звездой в командных гонках. Она читала недавно об этом в каком-то журнале. Марино был назван «непобедимым».
Алессандро, наклонившись, поцеловал Лили в обе щеки. Следом за ним – его жена.
– Значит, вы – та самая женщина, которая была так глупа, что хотела уйти от Риккардо. – Отступив, Виктория окинула ее оценивающим взглядом с головы до ног. В голубых глазах ее блеснул недобрый огонек. – Еще несколько месяцев – и вы могли бы потерять его, ведь вокруг него вьется столько красивых женщин!
– Виктория… – тихо сказал ей Алессандро. – Это неуместно.
Блондинка пожала плечами:
– Зато это правда.
– Как твой винодельческий бизнес? – обратился Алессандро к Риккардо. – Я слышал, что де Кампо преуспевают.
– У нас был хороший год. А как ты? – спросил Риккардо. – Я слышал, ты возглавил список победителей. Прими мои поздравления.
Алессандро пожал плечами.
– С твоим уходом у меня не осталось конкурентов. Никто не может сравниться с тобой, де Кампо. – Он взглянул на Лили. – Он лучший из лучших, скажу я вам. И если бы он остался в спорте, то был бы уже дважды чемпионом.
Лили кивнула:
– Да, я слышала.
Автогонки всегда были у них запрещенной темой. Каждый раз, когда Лили заговаривала об этом, ее муж умолкал. И, судя по каменному выражению его лица, ничего не изменилось.
Воспользовавшись паузой, Лили удалилась в дамскую комнату. Когда она вернулась к мужу, он, извинившись, покинул группу мужчин, с которыми вел разговор, и взял ее под руку.
– Твоя маленькая вспышка гнева миновала?
– Просто мне надоело слушать о том, как любят тебя женщины.
– Так почему же мне показалось, что ты в ярости?
– А почему ты не защитил меня? – бросила Лили. – Почему ты не сказал нечто вроде «Я безумно люблю свою жену» или хоть что-нибудь, что помогло бы мне не чувствовать себя идиоткой?
– А почему ты переживаешь? Ведь ты просто играешь роль, не так ли?
Лили бросила на него испепеляющий взгляд.
– Я не переживаю. Все эти люди думают, что мы снова безумно влюблены друг в друга, однако ты позволяешь говорить ей такие вещи. Ты всегда позволял это женщинам, которые влюблялись в тебя. Ты наслаждался этим, Риккардо. Он напрягся.
– Все мужчины любят внимание, Лили. Особенно если не получают его от своей жены.
Она отвернулась, чтобы его не ударить.
– Неужели это так для тебя трудно – защитить меня? Ты никогда не ободрял меня. Это унизительно.
Он вывел ее на танцплощадку.
– А для меня было унизительно говорить всем, что ты ушла от меня, не в силах объяснить причины.
– Не пытайся вызвать во мне чувство вины. Ты всегда был и будешь «Несравненным Риккардо».
Взгляд его стал жестким, когда она назвала его так, как называли его таблоиды.
– У тебя порочный рот, ты знаешь об этом, cara?
Лили безмолвно уставилась на грудь Риккардо, когда он крепче прижал ее к себе. Значит, он не знает, почему она ушла от него? Не знает, что она чувствовала, когда он уходил из дома, оставляя ее одну, а она гадала, не пошел ли он к Челси?
Лили взглянула на его точеный гордый профиль. Может, она была не права, когда вот так ушла от него? Ведь это был страшный удар по его гордости. Мужчине, для которого честь и гордость превыше всего, трудно признаться всем, что брак его не удался…
– И что же ты говорил всем, когда тебя спрашивали, где твоя жена?
Риккардо холодно взглянул на нее:
– Я говорил всем, что мы взяли тайм-аут.
– И ты считаешь, что сейчас мне надо делать то же самое?
– Пусть они думают что хотят. Тебя никто не оскорбит, если ты не позволишь делать это.
– Ты читал, что обо мне писали? – с вызовом спросила Лили.
– У меня нет времени на эту чепуху.
Губы ее сжались.
– Сегодня они назвали мою фигуру «малопригодной для показа мод» и сочли, что я беременна.
– Ну и что?
Как что? Лили захлопнула рот, прежде чем сказать то, о чем она потом пожалела бы.
– Неужели ты не понимаешь, что тебе завидуют? – раздраженно продолжил Риккардо. – Они хотят быть на твоем месте.
Лили язвительно взглянула на него.
– Что ты знаешь об этом? Ты – мистер Совершенство. Мужчина, который заводит роман на стороне, становится в глазах женщин лишь еще более сексуальным.
Глаза его так потемнели, что Лили отступила, но Риккардо притянул ее к себе и повел ее в танце.
– Избавься от этой навязчивой идеи, Лили. Я не обманывал тебя.
Восемь фотографий лгать не могли.
– Я хочу уйти отсюда.
– Нет, мы останемся. Ты должна выполнять наш договор.
Она ненавидела его. Ни к кому и никогда она не испытывала такой ненависти.
– Нам не надо было делать это, – прошептала она.
– Мы должны были сделать это еще очень давно, – резко возразил он. – Я ошибся, предоставив тебе свободу, когда на самом деле тебе нужно было вправить мозги.
Горло ее сжалось.
– Что это значит? Ведь это временный договор. Ты станешь генеральным директором, и мы расстанемся.
Лицо его стало непроницаемым.
– Мэтти сказал мне сегодня, что я – плохой муж. Лили открыла рот от удивления:
– Неужели?
– Возможно, иногда я и бывал таким.
– Иногда? – Лили забыла о дипломатии. – Ты не вспоминал обо мне целый год и вспомнил только сейчас, когда я понадобилась тебе «для дела». Ну что ж, я могу очаровать мэра или умаслить трудного клиента.
Риккардо нахмурился:
– Ты преувеличиваешь. Мы поддерживали друг друга. Мы были командой.
– Командой? – Лили рассмеялась так громко, что люди, стоявшие неподалеку, удивленно уставились на них. – Если командой ты называешь то, что я всегда поддерживала тебя, в то время как ты разрушал мою карьеру каждый раз, когда тебе это мешало, то ты прав.
– Ты говоришь чепуху.
– Да? Ты знаешь, почему я опоздала тогда на ужин с владельцем «Якобса»?
Риккардо покачал головой.
– Потому что я занималась с маленьким мальчиком, у которого были повреждены ноги. Этот мальчик потерял мать в автомобильной катастрофе. Я была потрясена случившимся, и ты только кивнул мне в ответ и велел садиться за стол, пока не остыла еда.
– Ты ничего мне не рассказала.
Губы ее сжались.
– Да, не рассказала. Потому что ты не желал выслушать меня. И знаешь что, Риккардо? Я помогла тому мальчику. Я занималась с ним полгода, пока он вновь не стал ходить. Да, я не могла вернуть ему его мать, но я вернула ему ноги. И я чертовски горжусь этим.
– И правильно, Лили. Я всегда восхищался тем, что ты делаешь.
– Пока мои занятия не пересекались с твоими грандиозными планами, – с горечью согласилась она. – С твоей идеей фикс получить должность генерального директора.
Густой румянец вспыхнул на его щеках.
– По праву рождения я должен руководить «Де Кампо». Почему ты этого никак не поймешь?
– Я понимаю, для тебя это самое главное в жизни. Пожалуйста, прости меня, если я не хочу участвовать с тобой в этой гонке.
Желваки заиграли на его скулах.
– Ведь это не будет продолжаться вечно. Когда я получу должность генерального директора, все изменится.
– Ничего не изменится, Риккардо. Частица тебя навсегда останется на гоночной трассе. Чем бы ты ни занимался, ты всегда будешь искать этот адреналин. Он тебе нужен как воздух.
Лицо его побагровело.
– Не надо строить из себя психолога, Лили. Ты ничего не понимаешь.
Но она все правильно поняла. Она видела это по его лицу.
– Тебе нужен постоянный вызов, и тебе нужно, чтобы все вокруг тебя страдали. Наши дети страдали бы, если бы мы имели глупость их родить.
– Ты знаешь, что с рождением детей у нас многое изменилось бы.
– Нет, не изменилось бы. Мы даже не смогли сохранить жизнь собаке, Риккардо. Что говорить о ребенке?
Глаза его грозно потемнели.
– Это странное сравнение. Бруклин была неуправляемой собакой. И мы никак не могли уберечь ее.
Они подобрали щенка немецкой овчарки, попавшего под машину, но собака, поправившись, не утратила своей страсти к приключениям и снова стала гоняться за автомобилями.
– Ты обещал, что будешь заниматься с ней, – резко сказала Лили. – Точно так же, как обещал проводить со мной больше времени, но так и не выполнил своего обещания.
На губах его заиграла мрачная улыбка.
– Разве ты не можешь честно признаться себе в том, что произошло? Ты отталкивала меня до тех пор, пока я не устал получать словесные пощечины каждый раз, когда входил в дверь. А теперь я «плохой мальчик» оттого, что мало проводил с тобой времени? У тебя искаженный взгляд на действительность, Лили.
Лили с трудом сглотнула. Если бы он знал, как отчаянно она пыталась сделать это. Стать той, которая ему нужна.
Его горящий взгляд пронзил ее, и в нем сквозило предупреждение, которое трудно было не заметить.
– Между нами еще не все кончено, Лили.
– Будет кончено через шесть месяцев.
– Но эти шесть месяцев обещают быть… – Риккардо поднял голову. – Твой выход. Пристегнись, tesoro, это будет хорошая гонка.