— Фасад плохого мальчика? Ни за что, я никогда не притворялся плохим мальчиком. — Мика выхватывает рисовый шарик у меня из рук и кладёт его обратно на поднос, наклоняясь, чтобы расстегнуть ремень на своей талии.
— Одинаковые жёлтые «Ламбы»? Драг-рейсинг? Сбил моего бывшего парня на своей машине? Татуировки? Крадёшь ключи у персонала? Участвуешь в нелегальных боях ММА?
— Эй, эй, эй, во-первых, это Тобиас переехал своей машиной то пятно от спермы, которое оставил Коди. Во-вторых… э-э, во-вторых… — Мика отбрасывает ремень в сторону, а затем протягивает руку, чтобы потереть подбородок, в глазах вспыхивает веселье. — Да, ладно, отлично, ярлык «плохой парень» был справедливым.
— Мы делимся девочками, — поддразниваю я, понижая голос до комичного баса, который совсем не похож на близнецов. — Ты имел в виду, что на самом деле каждый из вас спал только с одной девушкой и, во всяком случае, не в одно и то же время. Я в значительной степени погубила вас обоих, развратила и всё такое. Ты больше никогда не будешь смотреть на Диснейленд по-прежнему.
— Мы развратили тебя, — отвечают они вместе, а затем Мика сбрасывает халат с плеч и обнажает своё длинное, худощавое, точёное тело. Под всем этим он полностью обнажён. У меня перехватывает дыхание, когда он достаёт горсть презервативов из кармана своего халата и кладёт их передо мной, не обращая внимания на мои пылающие щеки.
— И, кстати, о развращении, — продолжает Тобиас, небрежно ссутулившись с ухмылкой на лице, один локоть на колене, его голые мускулистые икры видны из-под халата. — Если ты собираешься претендовать на этот титул, тебе не кажется, что мы должны сделать это больше, чем один раз?
— Это было больше одного раза! — выпаливаю я, щёки вспыхивают, когда Тобиас протягивает одну руку, чтобы справиться с поясом своего собственного халата. Тем временем мой взгляд скользит по Мике, и я вижу, что его член уже твёрдый, и его невозможно не заметить в мерцающем свете свечей.
Тобиас встаёт, отбрасывая в сторону свой собственный пояс, а затем обходит комнату, задувая все свечи, кроме одной. Комната погружается в мягкую темноту, мерцающее пламя отбрасывает больше теней, чем рассеивает.
Он опускается рядом со мной, его халат развевается вокруг него, образуя лужицу хлопчатобумажной ткани. Один локоть покоится на колене, его красивое лицо прижато к костяшкам пальцев.
— Итак, Чак, что бы ты сказал о ещё одном уроке поцелуев?
— Мне больше не нужны уроки поцелуев, — бормочу я, когда оба близнеца хихикают, и моя кожа разгорается, пальцы сжимают ткань моей собственной юкаты. — Я много целовалась с тех пор, как…
Тобиас наклоняется, захватывая мой рот прежде, чем я успеваю закончить протест. Его язык скользит по моей нижней губе, побуждая меня раскрыться, когда я со вздохом удовольствия вдыхаю его сладкий и терпкий вишнёвый аромат, заставляющий моё сердце трепетать.
— Урок первый: меньше разговоров, больше поцелуев, — говорит он, его рот всё ещё плотно прижат к моему.
— Урок второй: учись делиться, — добавляет Мика, подползая к нам и кладя свою правую руку мне на левый бок, переплетая ее с рукой брата. Он наклоняется ближе, скользя своими губами по моим, а затем прижимается ими к моей челюсти сбоку. — И третий урок заключается в том, что целоваться нужно не только в губы.
— Я хорошо помню, где ещё могут происходить поцелуи, — слабо бормочу я, вспоминая наш небольшой перерыв в туалете во время того ужина в ресторане с мамой. Близнецы поцеловали целую кучу других мест на моём теле, которые не включали в себя рот, щеки или даже шею. Кстати, об этом… Тобиас прокладывает дорожку поцелуев вниз по моей шее, прижимаясь горячим ртом к моему плечу, когда я вздыхаю.
Вместе они поднимают руки и развязывают пояс на моём халате, когда с моих губ срывается тихий стон. Мерцающий свет свечи придаёт моменту причудливость, заставляя меня на мгновение забыть, где мы находимся и что произошло вчера.
— Мы не всегда должны делать это вместе, — шепчу я, и они оба смеются в унисон.
— Мы знаем, — говорят они. А потом Мика добавляет: — Мы не будем. Но только на сегодня.
Пояс расстёгивается, и Тобиас отбрасывает его в сторону, когда они вдвоём идеально скоординированными движениями поднимают руки и спускают халат с моих плеч.
— Сними очки, — шепчет Тобиас мне в ключицу, протягивая руку и снимая их с моего лица. Он благоговейно откладывает их в сторону, прежде чем вернуться губами к моей коже. Тем временем Мика обхватывает пальцами мой подбородок и берёт мои губы в свои, накрывая правой ладонью левую руку брата.
Они толкают меня обратно на футон, когда я обхватываю одной рукой их шеи сзади, пальцами щекоча их колючие красно-оранжевые волосы.
«У меня по обе стороны от меня однояйцевые близнецы!» — думаю я с лёгким внутренним вскриком, прикусывая губу, когда они оба опускаются вниз по моей груди и приближаются к бинтам.
«Двое подтянутых, высоких, великолепных, богатых, забавных…» — я обрываю себя, чтобы список прилагательных не стал слишком нелепым, но да ладно? Разве это не мечта каждой девушки?
— Урок четвёртый: перестань так много думать, — отчитывает Мика, протягивая руку и вытаскивая маленькую металлическую булавку, которую я использую, чтобы держать бинты туго затянутыми. Он отбрасывает её в сторону, а затем снимает первый слой, позволяя Тобиасу потянуть с другой стороны. Я приподнимаю спину, чтобы хлопчатобумажная полоска легче скользила подо мной, а затем хихикаю, когда Тобиас бросает конец брату, и они начинают процесс по новой.
— Я думала лишь о вас двоих, — говорю я, оправдываясь в свою защиту, когда моя грудь наконец-то подставляется прохладному воздуху, соски становятся тугими и розовыми. Я дышу чуть-чуть слишком быстро, чуть-чуть слишком тяжело.
— Тише, — шепчет Тобиас, обхватывая мою левую грудь тёплой ладонью. — Позволь нам позаботиться о тебе. — Он прижимается ртом к моему соску, разбивая моё самообладание вдребезги. Его рука скользит вниз по моему животу, под трусики, и погружается во влагу между моих бёдер, которая говорит о том, что я определённо не мальчик. Нет, я тайная девушка, со своими безжалостными парнями… моей вечной командой.
Вздох срывается с моих губ, когда Мика повторяет движения брата с другой стороны от меня, целуя мою правую грудь, а затем опускает руку вниз, чтобы присоединиться к руке Тобиаса.
Вдалеке я слышу крики других студентов Адамсона, наслаждающихся горячими источниками, но мне всё равно. Мы здесь в нашем собственном маленьком пузыре, и мне это слишком нравится, чтобы беспокоиться о каких-либо возможных последствиях.
Мальчики дразнят меня, проводя пальцами по моему ноющему телу, в то время как они ласкают губами мою грудь, ключицы и шею, по очереди захватывая мои губы. У меня вырывается потрясённый вздох, когда они оба просовывают внутрь по одному пальцу, используя это невероятное единство, которое они разделяют, в своих интересах.
— Ты такая чертовски тугая, Чак, — шепчет Мика мне на ухо, в то время как Тобиас с другой стороны говорит: — Твои губы на вкус как леденец, Чак. — Лишь краткое ознакомление с их личностями, такими похожими, но настолько разными, что я и представить себе не могу, что откажусь хоть от одного из них.
Мои руки опускаются вниз, ища твёрдый, тёплый ствол каждого близнеца, пальцы обвиваются вокруг их одинаковых тел.
— О, я понимаю, в чём дело, — шепчет Мика, вырываясь из моих объятий и кусая меня за ухо. Тобиас пытается оттолкнуть мою руку, но я не позволяю ему, крепче обхватываю его тело и работаю с ним, пока он не делает то же самое, что и его близнец.
— Презервативы, — бормочу я, и Тобиас вскакивает, чтобы схватить их, возвращаясь с двумя упаковками в руке. Он бросает один из них в Мику, попадая ему в грудь, а затем продолжает надевать свой собственный.
Мика убирает руку от горячего места между моих бёдер, когда я хватаю Тобиаса за волосы и притягиваю его рот к своему для поцелуя. Пока мы целуемся, Мика стягивает мои трусики вниз по ногам и отбрасывает их в сторону.
— Иди сюда, Чак, — шепчет Тобиас, притягивая меня к себе и откидывая мои волосы назад, когда улыбается. — Ты знаешь, сколько порочных, отвратительных вещей я хочу сделать с тобой прямо сейчас?
— Эм, я могу предположить, основываясь на том, сколько порочных, отвратительных вещей я хочу сделать с тобой в ответ, — бормочу я, когда он просовывает одну из своих ног между моими. Он снова завладевает моим ртом, просовывая своё тело между моих бёдер и вдавливая меня в футон своим весом.
— Сколько бы всего этого ни было, — шепчет Мика, ложась рядом со мной и облизывая раковину моего уха. — Удваиваю.
Его близнец посмеивается, наклоняясь, чтобы обхватить мою задницу одной рукой, а другой поддерживает себя. В тенях от танцующего пламени свечи лицо Тобиаса приобретает резкие очертания, делая его ещё больше похожим на Мику. Наши взгляды встречаются, и он глубоко входит, постанывая и разминая мою попку сильными пальцами. Стоны, срывающиеся с моих собственных губ, граничат с криком, но однажды во время полового акта передо мной уже вышибли дверь. Этого больше не повторится, только не тогда, когда мой отец бродит по территории в плохом настроении.
Тобиас переворачивается на спину, я оказываюсь сверху, а Мика осторожно закрывает мне рот рукой, чтобы заставить замолчать, и смеётся мне в затылок.
— Насколько похабной ты хочешь стать, Чак? — шепчет он, опускаясь на колени позади меня и протягивая руку между мной и Тобиасом, чтобы другой рукой нащупать мой клитор. Он медленно ласкает меня, целуя в шею, а затем, наконец, отпускает мой рот, когда я, кажется, беру своё дыхание под контроль. — Ты хочешь зайти немного дальше?
— Мика… — предупреждает Тобиас, но его собственное дыхание неровное, и он не полностью контролирует себя, кладя руки мне на бёдра.
— Насколько… похабными мы можем стать? — спрашиваю я, и парни обмениваются короткими взглядами.