ЛЫСЫЙ: директор важного учреждения, замотанный обязанностями.
БЛОНДИН: журналист с богатым жизненным опытом.
АНГЕЛ: существо неземное, сверхъестественное.
Место действия:
ЧАСТЬ I – воздух на высоте от 1000 до 0 м над уровнем моря.
ЧАСТЬ II – небо.
ЧАСТЬ III – земля.
Время действия:фрагмент вечности.
ЧАСТЬ I
Слышен равномерный гул самолета.
Платиновая: – ...Хотите верьте, хотите нет, прямо жить не хочется.
Седая: – Вы еще молодая, к тому же все время на людях...
Платиновая /с горечью /: – На людях! Тоже мне радость! Как он меня бросил, так я три ночи проплакала, а днем надо выглядеть на все сто! Чего я только не делала! Парикмахер, косметичка... она меня хной красит, а я плачу сижу!
Седая: – Говорят, для глаз очень вредно...
Платиновая: – Еще бы, конечно, вредно. А ведь надо выглядеть пристойно, заграничные инвесторы как из мешка посыпались!
Седая: – Вы не печальтесь так. Вот я вам скажу, что в четырех стенах оно еще хуже. Единственный раз удалось мне к сестре вырваться, так сами видите – самолетом возвращаюсь! Это чтоб до закрытия кулинарии успеть, а то что я им на ужин подам?
Два тяжелых вздоха.
Седая /с завистью /: – Этой-то хорошо...
Платиновая: – Которой?
Седая: – Да вон той... Вы так явно не поворачивайтесь... Той, рыжей, что справа у окна сидит. За тем брюнетом.
Платиновая: – А, вы про ту... Он к ней клинья подбивает с самого взлета...
Седая /неохотно/: – Красивая пара – он черный, она рыжая...
Платиновая: – Он ее тоже бросит, не волнуйтесь.
Седая: – Так она в очередях за телятиной не стоит, не стирает у корыта. А тут не отдохнешь, пока не сдохнешь!
* * *
Рыжая: – ...и так без конца. Это же каторга! Мой предел – пятьдесят пять кило и ни грамма больше, иначе сразу с работы вылетишь. Лучше уж постареть и стать уродиной. Вы знаете, я вечно голодная.
Брюнет /с чувством /: – Прямо из аэропорта поедем в ресторан и поужинаем...
Рыжая /возмутившись/: – Это чтоб я растолстела?!
Брюнет: – А танцы? От танцев худеют. Вы ведь любите танцевать?
Рыжая /смягчаясь/: – Обожаю!
Брюнет: – Это самый прекрасный полет в моей жизни...
* * *
Блондин: – А вы, как вижу, и в самолете работаете?
Лысый: – Да разве можно иначе?
Блондин: – Кому вы это говорите! Я уж сколько лет об одном мечтаю: отдохнуть бы. Так бы и забился в какую-нибудь нору, чтобы сидеть и ничего не делать. Ни-че-го...
Лысый: – Нет, вы только поглядите на того типа! Вон тот, чернявый, перед нами сидит, возле рыженькой. Я все смотрю на него и думаю: неужели ему еще хочется? Он с самого Щецина к ней клеится.
Блондин: – Я ее знаю, это манекенщица. Вы ее ноги видели?
Лысый: – Да что там ноги, я этого типа знаю: это же знаменитый адвокат. Если б вы знали, сколько у него работы! И ему еще хочется девочку снять!
Блондин: – Ну что, кажется, подлетаем?
Мотор начинает работать с перебоями и постреливает.
Блондин /несколько встревоженно /: – Что это мотор так барахлит?
Мотор продолжает хрипеть и сбиваться с такта.
Седая: – Вы только послушайте... Что-то испортилось?
Рыжая: – Господи Иисусе, что происходит?
Платиновая: – Падаем!!!
Блондин: – Боже, мы падаем!!!
Брюнет: – Спокойно, мы снижаемся на посадку...
Блондин: – Да вы что, с такой канонадой?! Это явно авария!
Платиновая: – Спасите!!!
Лысый: – Пустите-ка меня к окошку, я должен видеть, куда мы падаем!
Блондин: – А на черта это вам, какая разница, куда падать?!
Лысый: – То-то и оно, что разница есть: лишь бы не в воду, у меня насморк...
Визг и хрип мотора, испуганные крики, неразборчивые возгласы.
Лысый /нервно/: – А на ипподроме сейчас скачки... Пулавская... Вежбно...
Шумы и грохот, несомненно свидетельствующие о катастрофе.
ЧАСТЬ II
Слышны звуки райской музыки, на фоне которой раздаются робкие шепчущие голоса.
Платиновая /слегка ошеломленно /: – В чем дело? Я умерла?
Блондин /мрачно/: – А вы как думаете? Все погибли на месте, никто не спасся!
Платиновая /в тревоге /: – Но нас куда-то несет! Что это значит?
* * *
Лысый: – Как вы думаете, куда нас несет?
Блондин /неуверенно/: – А черт его знает... Куда-то на небо, если вверх...
Лысый: – Да что вы такое говорите! Я же в партии!
Блондин: – Тс-с-с! Я тоже... Может, они проглядели. Смотрите-ка, а вот пилот летит, он, наверное, тоже партийный?
Лысый: – Подождите-ка... как это так – на небо? За что?
Седая /твердо/: После такой жизни на земле нас заживо на небо вознести надо!
Блондин: – Заживо уже отпадает...
Платиновая: – Тихо!
Лысый /совершенно остолбенев /: – Мать честная, ангел!..
Ангел /ласковым, звучным голосом /: – Приветствую вас на пороге рая. Святой Петр, прошу открыть ворота, у нас новый заезд.
Слышится скрип небесных врат, затем райская музыка становится громче.
Платиновая: – Боже мой, как тут красиво!..
Лысый: – Чтоб я сдох, это ж райский сад! Смотрите-ка, мы и взаправду на небе. Кто бы мог подумать...
Брюнет: – С вами, милая пани, да еще и в раю... Что-то чересчур хорошо...
Рыжая: – Выходит, мы вместе погибли. Как это романтично!..
* * *
Ангел: – Вот мы и на месте.
Блондин: – А что это такое? Негритянский поселок? Древнеславянское селение?
Платиновая: – Скорее уж помесь того и другого.
Ангел: – Вот избушки, предназначенные для вас. Напитайте свои усталые души, а завтра вас разбудит пение ангелов и щебет райских птиц. И день вы начнете благодарственной молитвой...
* * *
Рыжая: – И что, мы должны спать на этих нарах?
Седая: – Да это ж камень, а не нары! Вы только пощупайте!
Платиновая /неуверенно/: – Мы же теперь только души, может, ничего не почувствуем?
Седая: – Не знаю, чем я все это чувствую, но факт, что чувствую... Сядьте – сами узнаете.
* * *
Лысый: – Тут сквозить не будет? Эти избушки – как решето. А у меня насморк!
Блондин: – У вас БЫЛ насморк. А теперь вы в раю, и насморка у вас нет.
Лысый: – Верно, вроде как поменьше стал. Ну что. пошли спать?
Блондин: – А что еще остается... Господи Иисусе, как тут жестко!
Слышатся постаныванье и скрип нар.
Блондин /приглушенным голосом /: – Вы только посмотрите на него... что он, с ума спятил?
Лысый: – Пан адвокат, что это вы такое вытворяете?
Брюнет /смущенно/: – Что? ...Да нет, ничего особенного... А знаете, странное дело...
Блондин: – Что странного? Чего это вы раскачиваетесь у порога туда-сюда? Не можете решиться? Да выходите наконец, мы никому ничего не скажем. Телка классная, с такой не грех...
Брюнет: – Да в том-то и загвоздка, что я выйти не могу! Я ведь действительно с девушкой уговорился, что мы... того... встретимся и прогуляемся перед сном. И не могу выйти!
Лысый /встревоженно/: – То есть как это не можете? Почему?
Брюнет: – Не знаю. Что-то меня от дверей отталкивает.
Блондин: – Не пугайте нас! Ловушка?.. Погодите, дайте-ка я попробую...
Нары скрипят, слышны шаги блондина
Блондин: – Ну и что? Я вышел безо всяких помех, вы сами видели.
Брюнет /сердито/: – Ну а я не могу...
Лысый: – Погодите-ка, дайте я попробую.
Снова скрип нар и шум шагов.
Лысый: – Все в порядке! Можно и выйти, и войти.
Брюнет: – Не понимаю. Что-то тут не так.
Блондин: – А вы попробуйте с разгону!
Брюнет: – Да где тут разогнаться, места мало... Погодите, может, отсюда? Уберите-ка ноги...
Слышится странный звук типа «бум-м-м!».
Брюнет /сдавленным голосом/: – Мать честная...
Блондин: – Видали, как его отбросило?
Лысый /заинтригованно/: – Загадка, да и только... А она? Взгляните, она уже вышла?
Блондин: – Нет, стоит в дверях, машет рукой. Делает какие-то знаки...
Платиновая: – ...Ну вы же сами видели, я вышла и вошла. Пять раз.
Рыжая /очень испуганно/: – Не понимаю, что это значит...
Седая: – Бесполезно пытаться, тут действует сверхъестественная сила. Давайте-ка, женщины, лучше спать, потому как неизвестно, что нас ждет утром...
* * *
На фоне все более громкого пения ангелов слышится истошное верещанье райских птиц, а вслед за ним – петушиное кукареканье.
Рыжая: – Иисус-Мария, это еще что?!
Седая: – Господи, ну и звуки... Наверняка сигнал, что пора вставать. Который час?
Платиновая: – Не знаю, у меня нет часов. Кажется, это райские птицы...
Рыжая: – Что это вы на меня уставились? Господи, что это с вами? Вы так странно изменились... И вы тоже! Неужели и я?..
Платиновая: – Вот именно, и вы тоже. Ну-ка, повернитесь сюда, к свету. Ох, это просто потрясающе!... /истерически хохочет/.
Седая /критически/: – М-да, вам действительно не идет... И волосы – как солома
Рыжая /потрясена до глубины души/: – Господи Иисусе, что у меня на ногах?! Пляжные «вьетнамки»?! И балахон... Это ж небеленое полотно!
Платиновая: – На шее что-то болтается...
Седая: – Шпагат. Самый настоящий шпагат, только покрашенный в голубенький цвет...
* * *