— Вот черт! — Она чувствовала себя, как мышь, которую собирается загнать в угол кошка, со злобными клыками и противным характером. Катя заставила себя не убегать, когда Марика вышла из-за большого камня.
Уриэль сказал ей отвлечь суку, и ей-Богу, она это сделает.
— Ах, вот и ты, дорогая сестра, — промурлыкала Марика, ядовитая улыбка, изогнула ее губы.
— Ты скучала по мне? — Катя проглотила желчь, которая поднялась в ее горле.
Не удивительно видеть Марику, как будто отражение в зеркале.
Такие же темные волосы и глаза, та же бледная кожа и пышные формы тела, которые в настоящее время одеты в одно платье дизайнера, из атласа, которые Марика обожала.
Все же было удивительно, что она выглядела ухоженной и утонченной, как будто только что сошла со страниц журнала Vogue.
Проклятье.
Она должна была быть мертвой и страдать от ужасных пыток в недрах подземного мира.
Во Вселенной нет никакой справедливости?
— Тебе действительно нужно научиться оставаться в своей могиле, Марика, — сказала она сквозь зубы.
Марика откинула свои темные кудри, подкрадываясь вперед с выражением откровенного ожидания.
Это был взгляд, который всегда предвещал боль.
Часы и часы боли.
— Что в этом забавного? — потребовала она.
— Забава состоит в том, что я избавлюсь от твоего несчастного существования навсегда. Сама эта мысль заставляет мою голову кружиться от радости.
Марика остановилась в нескольких дюймах от нее, ее холодная сила обернулась вокруг Кати, как ледяные оковы.
— Что случилось с моей милой Катей, которая молилась каждую ночь, чтобы ее сестра вернулась к ней? — Катя крепко стиснула зубы. Она не дрогнет, она не дрогнет, она не дрогнет…
Ее подбородок наклонился, выражение лица было вызывающее.
— Она поняла, что ее сестра превратилась в чудовище.
— Чудовище? — Темные глаза сузились в подозрении, когда Марика наклонилась вперед, нюхая воздух вокруг Кати.
— И это говорит женщина, которая пахнет своим любовником вампиром. Где он? — Катя выругался. Вот тебе и отвлечение.
— Ты знаешь, Марика, — сказала она, отчаянно пытаясь удержать внимание сумасшедшей женщины на себе.
— Мне потребовалось некоторое время, но теперь я понимаю, что стать вампиром не значит стать злом.
— Нет?
— Нет, это твое отсутствие чего-то похожего на сердце. — Звонкий смех Марики послал дрожь вниз по позвоночнику Кати.
Дорогая богиня, достаточно плохо было уже то, что женщина ходила с лицом ее сестры, так к этому добавился еще и жуткий гогот.
— Катя, если бы у меня не было сердца, я бы удостоверилась, чтобы мы были вместе даже после смерти? — Марика прижала руку к ее небьющемуся сердцу. — Что может быть более сентиментальным?
— Это был эгоизм, а не сентиментальность. Ты всего лишь пыталась защитить свою шкуру, заставляя Сергея связать нас вместе.
— Правда. Теперь, однако, у меня есть гораздо более фундаментальные причины оценить это заклинание.
— И какие это?
С недовольной гримасой, Марика протянула руку, чтобы процарапать малиновом ногтем щеку Кати, оставляя кровавый след после себя.
— Я чувствую себя немного злой из-за смерти. Мне было, в конце концов, суждено править миром, — пожаловалась она. — Будем надеяться, что несколько столетий твоего наказания поможет мне облегчить мое разочарование.
Ее поднимающейся страх был ненадолго забыт, поскольку вспышка чистого облегчения промчалась через нее. Она не знала, что там у них творится, но по крайней мере Марика верила, что умерла.
Это дало ей надежду.
— Скажи мне, Марика, это Лейла нанесла тебе смертельный удар? — спросила она сладко.
Темные глаза сверкнули от ярости.
— Суке повезло.
Катя улыбнулась.
— Веришь ли ты в карму?
— Я верю, что грехи дочери должна оплачивать мать. — Марика подняла руку, ее пальцы скрючились, чтобы впиться когтями в нежную плоть Кати.
— Начиная с этого момента. — Приготовившись к удару, Катя не была готова к вспышке движение за спиной Марике. К счастью, безумная сестра была столь поглощена Катей, что не заметила как Уриэль врезался в нее с разрушающей кости силой.
Катя спотыкаясь отошла в сторону, с трудом удержав равновесие, когда два хищника врезались в землю с достаточной силой, чтобы расколоть ее. Уриэль сумел приземлиться сверху, его кулак ударил в затылок его противника с отвратительным хрустом.
Это был не смертельный удар, но достаточным, чтобы вывести вампиршу из раунда на несколько минут. Вместо этого Марика превратилась в жидкое движения и погрузила клыки в горло Уриэля.
Сердце Кати дрогнуло, когда Уриэль схватил Марику за волосы и оторвал ее от его плоти, кровь хлестала из раны. Его рев боли разнесся по поляне, пугая животных.
Едва сознавая, что она двигается, Катя схватила большую ветку, которая была почти скрыта в траве и замахнулась. В то же время, Уриэль поднял свой меч и одним резким движением погрузил его в сердце Марики.
Катя остановилась, содрогнувшись при виде ее сестры, распластанной на земле с массивным лезвием, торчащим из груди.
Она ненавидела это жалкое, садистское существо всеми фибрами своего существа, но ее по-прежнему тревожило видение сестры, прижатой к земле, как нечто из фильма ужасов.
Ожидая, что Уриэль закончит убийство путем вырезания сердце вампира, Катя вдохнула через зубы в шоке, когда Марика схватила клинок обеими руками и выдернула из своей плоти.
Это было не возможно. Такая рана, по крайней мере, должна была парализовать. Даже самый мощный демон не мог отмахнуться от огромной, зияющей дыры в центре груди.
Застигнутый врасплох Уриэль, едва успел выдернуть свой меч из ее хватки и поспешно поднялся на ноги, прежде чем она начала атаковать.
Он взмахнул мечом, ругаясь, когда Марика увернулась от удара и ударила его по лицу. Она не так сильна, как Уриэль, но она все еще обладала адской силой. И хуже, казалось, будто ничто не могло причинить ей боль.
Голова Уриэля откинулась назад, и Марика снова оказалась у его горла, почти как если бы она собиралась перегрызть ему шею.
А может быть, она собиралась.
Злая сучка.
Сжимая ветку, Катя в ярости двинулась вперед. Она не была настолько глупа, чтобы поверить, что сможет ранить вампира палкой, нет, но наделась, что успеет пырнуть ею хладнокровное сердце, но с ее везением, она, скорее всего, воткнет ее в свое собственное. Но она чувствовала себя как последняя Газель у водопоя.
Глупо, но необходимо, если она собиралась достаточно сконцентрироваться, чтобы наколдовать проклятие.
Быстро она исцелила ужасные раны Уриэля и его неудачную попытку удержать Марику, которая, была не только странно невосприимчива к своим травмам, но явно в безумном приступе кровожадности.
Вместо этого она сосредоточилась внутри себя на маленькой искре силы, что тлела в ее душе.
Это была та же сила, которую она использовала, чтобы исцелить, но вместо того чтобы позволить энергии вытекать из нее успокаивающим, неизменным потоком, она скрутила ее, прибегая к темными импульсами, которые таились в каждом существе, и удерживала в тугом узле, пока дикий взрыв не вырвался из тела.
Бормоча слова, которым учила ее бабушка, когда они сидели возле костра, Катя указала рукой в направлении Марики, выпустив силу.
Воздух зашипел от силы ее проклятия и на мгновение Марика дрогнула, ее обезумевший взгляд, метнулся в сторону Кати с выражением откровенной паники.
— Правильно, ты порочная шлюха, умри, — зашипела Катя.
Появился булькающий звук, когда отвратительная пена стала изрыгаться изо рта Марики. Это проклятие было особенно жутким, поэтому Катя никогда не использовала его раньше. Очевидно, ждала, кого-то вроде вампира, который был быстрым, чтобы использовать его, Уриэль бросился вперед, махнув своим мечом прямо по незащищенной шее.
Это должно было быть концом.
Закрывающий дверь, выключающий свет, поющей толстой дамы конец.
Марика, впрочем, уже не обращала внимания на мощное проклятие и с шокирующей демонстрацией силы взметнулась в воздух и перепрыгнула взмахнувший клинок.
Какого…черта
Катя схватила свою палку, во рту у нее было сухо и сердце застряло где-то возле миндалин.
Пойманная в ловушку в каком-то смысле кошмарного безверия, Катя наблюдала, как Уриэль сознательно занял место между ней и ужасно помешанной, которая когда-то была ее сестрой.
— Катя, найди способ выбраться отсюда, — прорычал он.
— Нет. — Она покачала головой. — Я не оставлю тебя. — С низким рычанием, Уриэль повернулся, чтобы бросить в нее дикий свирепый взгляд, его футболка была залита кровью, а горло все еще разорванное от атак Марики.
— Тогда мы оба умрем.
Она прикусила нижнюю губу. Она не была глупой. Она знала, что их единственной надеждой на выживание было как-то вырваться из пузыря иллюзий
Но каждая фибра ее существа восстала при мысли о том, чтобы бросить Уриэля.
— Что она, черт возьми, такое? — пробормотала она.
— Непобедимая, — насмехалась Марика, ее жуткий смех вновь наполнил поляну.
— Не убегай слишком далеко, дорогая сестра. Как только я избавлюсь от твоего любовника, мы сможем начать наслаждаться нашим временем вместе.
Уриэль погладил рукой ее щеку, в его выражение лица была мольбы.
— Иди.
На короткое время его пальцы прижались к ее щеке, Катя резко повернулась и побежала через поляну.
Она услышала, как ее сестра визгнула от ярости и ответный рев Уриэля, но она сохраняла свой пристальный взгляд на невысоких холмах, которые росли перед ней. Без ее проклятия у нее не было ничего, что могло бы помочь Уриэлю победить Мариу.
Все, что она может сейчас сделать это молиться о чуде.
Нет, это не все, что она могла сделать, запоздало поняла она.
Катя замедлилась, когда достигла подножия одного низкого холма.
Почему она бежала так, как если бы могла найти какой-то волшебный дверной проем?
Был только один выход из иллюзии.