Мы были подавлены, унижены и разбиты. Подавлены и унижены психологически, а вот разбиты были вполне физически. Супергероями себя возомнили? Гхм… Ну, хорошо! ВОЗОМНИЛ. Я возомнил. Все обучение до этого, кроме пары досадных осечек, давались легко и приятно. Навыки росли, деньги экономились, то есть зарабатывались. Я был доволен и счастлив. Туповатые противники уже не вызывали ничего кроме раздражения, я, обычный Рекрут, с ярко выраженной амнезией и раздутым ЧСВ — вертел Кадетами — будущими офицерами, как хотел. Будущее казалось безоблачным и прекрасным.
И ничего не предвещало катастрофический событий.
Второй бой в качестве Стрелкового Отделения, мы также с легкостью выиграли. Работали по той же схеме. Противник решил сыграть 1 УШО + 2 МШО, поэтому «блохи» были в большинстве, а нашему Отделению, чтобы остановить тяжей, было достаточно двух пулемётов и Овцы. Поэтому, я отпустил Клоуна и тот успел как раз к приземлению МШО в порядках нашей «артиллерии». Отвел там душу, правда его тоже почти прикончили, но кого это волнует? Клоуна — точно нет.
На крыше во всю свирепствовал Дрыщ. Он орал какую-то боевую песню так громко, что слышно было у нас внизу. Глен два раза прибегал стрельнуть у меня ящик боезапаса, потому что у них кончился. Правда, я так и не понял, удалось ли им кого-то подстрелить, но, похоже, они просто наслаждались процессом.
Я даже не притронулся к пулемету. В смысле, к спусковой кнопке. Я наблюдал через прицел за действиями Овцы. И радовался каждому трупу, как родитель каждой «пятерке» своей крошки. Из девяти тяжей она вынесла шесть. И, лишь, на двоих ей потребовалось второй заряд. Остальные пали жертвой ракетно-минометного обстрела 2-го отделения.
Все были довольны и счастливы.
А потом, после дебрифинга, пришел Котт и рассказал, что в следующем бою нас ждет сюрприз. Какой именно, ему не сказали. Сказали только, что нам точно понравится.
«Ну сюрприз — так сюрприз», — флегматично заметил на это я, пожал плечами, и пошел в столовую. Чем меня вообще могут удивить эти тупицы?
* * *
Первый раз я удивился уже в очереди к Порталу, когда Котт вытащил меня из строя и отвел под навес, где обычно ожидало открытия Портала наше руководство.
— Из-за этого Рекрута нам сегодня порвут задницы? — ЛейтенантВР203.А3.002549 «Тор» сидел на скамейке и недружелюбно косился на меня, попивая из бутылки. Он был одет в броню. И это было странной. Обычно, он даже не заходил внутрь портала, и всегда был одет в обычный офицерский комбинезон. По сравнению со здоровяком Сержантом, Лейтенант был обычного телосложения. Худощавый, чернявый молодой мужчина со злыми глазами. Рядом сидели Сержанты 2-го и 3-го отделений. Чуть в стороне стояли Фант и Пакля. Выглядели они… расстроенными.
— Так точно, сэр! — это был Кнут, сидящий рядом.
— И из-за этого Рекрута мне сегодня лезть в эту нелепую войнушку?
— Гхм… Да, сэр!
Лейтенант отхлебнул воды еще раз, прополоскал рот, глотнул, сплюнул на землю и снова уставился на меня.
— Ты, наверное, считаешь себя охренительно умным?
— Никак не, сэр!
— Врешь! Точно считаешь! — Лейтенант поднялся со скамейки и подошел ко мне. Он был ниже меня на полголовы. — Ты, наверное, считаешь, что все, кроме тебя, здесь тупые бараны?
— Никак нет, сэр! — опять рявкнул я старательно глядя вдаль над его головой. Вообще-то, именно так я и считаю, но зачем вот так сразу признаваться. Я этого лейтенанта недавно знаю — еще не время для откровений.
— Так вот. Ты не прав. Армия — это машина. А Тренировочный Лагерь — это ее топливо. А топливо должно быть качественным, если ты хочешь, чтобы машина работала долго и передвигалась быстро. И у Армии есть свои методы контролировать качество «топлива». Что будет если в космический перехватчик вложить топливные ячейки, допустим, от транспортера?
— Не могу знать, сэр!
— Он даже не сможет запустить двигатель, баран! Это же очевидно! А если сделать наоборот?
— Транспортер взорвется, сэр! — выручил меня Котт.
— Вот именно! Молодец Кадет! А мой взвод сейчас, благодаря тебе, — он ткнул мне в грудь пальцем, и я пошатнулся — его худоба, оказывается, обманчива, — сейчас представляет, как раз, батарею от крейсера, которую вставляют поочередно в транспортеры, разнося их в хлам, один за другим! Я достаточно образно выражаюсь для тебя, Рекрут?!
— Так точно, сэр!
Лейтенант чуть успокоился и уселся обратно на скамейку, опять взяв бутылку. Но не стал ее открывать.
— Батарею от истребителя, нужно вставлять в истребитель. Только так! Намек понятен?
— Не совсем, сэр!
Лейтенант хлопнул себя ладонью по лицу.
— Как? Как, такой тупица смог устроить мне такой гембель?
Я навострил уши. Не, я предполагал, что ОНИ везде, но чтобы вот тут! Удивительно!
— Он, обычно, выглядит умнее… и наглее! — тут же отозвался Кнут.
Тор поднял глаза и, внезапно, улыбнулся.
— Прикидываешься дурачком? Ну-ну… Отвечу на свой вопрос сам. Раз вы такие высокоэффективные, что все вокруг вас смотрятся как шлемазлы, то вам дадут «истребитель» в качестве противника. — я, судорожно, сглотнул. — Но в следующий раз. Сегодня у вас будет ваш любимый «транспортер». Правда, будет один нюанс…
ВНИМАНИЕ!!! ВРЕМЯ ДО ОТКРЫТИЯ ПОРТАЛА 10…9…8…..1
Засиял синим светом портал, открывая вид на Полигон. На котором нас ждет, нюанс. Черт. А все так хорошо начиналось.
Мы с Коттом побежал к нашему Отделению, которое входило в Портал первым. За нами быстрым шагом последовал Сержант Кнут, ругаясь нам в спину нехорошими словами — ему в сегодняшнем бою опять была отведена роль «болванчика», сидящего на Базе.
* * *
«Нюансом» оказалось банальное численное превосходство противника. Двукратное. Когда на карте отобразились красные точки, я немного подофигел. В эфир посыпались нецензурные выражения. Матерились все три наших Отделения без исключения. Сержант Кнут сделал замечание: «Не засорять эфир!», на что был послан нахер. Одновременно пятью бойцами одновременно, так что после боя у нас будет массовая экзекуция. Если они, конечно доживут до конца боя. Что, маловероятно.
Три отделение УШО, плотной группой, неотвратимо надвигались к нам по земле. А три МШО бодро поперли к нашей Поддержке. Я напряженно думал. Кадеты запрашивали инструкций немного истерическими голосами. Думай! Думай!
— Клоун, забирай Буча, Тоню и Мику и бегом прикрывать «арту»! — из роя точек «блох», огибающих нас по флангу, отделилось девять, которые недвусмысленно завернули к нам. — Нет, стоп! Все на крышу, кроме Овцы! Блин! Буч, Тоня, Мика — вы не успеете! Так, что к «арте» бегом! Буч за старшего! Овца встречай тяжей!
По крыше застучали сапоги прилетевших. К Дрыщу, который живет на крыше, пожаловали гости. Пулемет на крыше замолк. Я подхватил винтовку и бросился к лестнице, но меня опередили.
Первым на крышу с радостным ревом взлетел Клоун. Я сразу за ним. Мне открылась следующая картина:
На крыше находилось пять живых «блох». Мертвых — две. Одного Клоун успел сходу располовинить, только появившись, еще одного, видимо, подстрелили Глен с Дрыщем. Их самих убили на боевом посту, тела лежали рядом. Только головы чуть откатились в сторону. Пулемет был перевернут. Я открыл огонь из винтовки, не позволяя всем сразу навалиться на нашу главную боевую единицу — Клоуна. Меня поддержал появившийся за мной Котт. Штурмовики прикрылись щитами, заряды из наших винтовок поглощались их силовым полем. Однако, это помешало им быстро расправиться с Клоуном. А тот второго шанса им не дал.
Взмах Секиры отбросил надрубленное тело врага через парапет крыши. Второй и третий противники бросаются одновременно с двух сторон. Клоун прыгает вперед между ними и дотягивается до обстреливаемого мной. Я еле успеваю перенести огонь, чтобы не задеть боевого товарища. Минус два. Третьего сбивает Котт, попав ему по ногам под щит. Оступившись, тот падает на колено, опуская щит, где мы совместным огнем его добиваем. Клоун разворачивается к оставшимся. Одного из них в спину валим мы, второй, пытаясь прикрываясь от пуль щитом, после удара Клоуна теряет свою руку с мечом, а затем и голову.
Что на карте? Тяжи идут, Овца работает. «Блохи» на наших позициях. Тяжи подождут, что с такой прорвой делать — будем думать потом. И чем больше наших «артиллеристов» выживет, тем легче будет думать.
— Клоун, помоги! — я хватаюсь за перевернутый пулемет. Клоун хватается с другой стороны, мы пытаемся поднять, но, вдруг, у него разжимаются пальцы и пулемёт падает. За ним падает Клоун. Под ним растекается кровь.
— Котт, посмотри, что с Клоуном! — я волоком потащил пулемет к той части крыши, которая выходит на позицию нашей Поддержки. Кое-как его установив, я заглянул в прицел. Враг теснил наши ряды.
— Кто не спрятался, я не виноват! — и нажал на гашетку.
Прыжковые ранцы, оказывается, взрываются, если в них попасть из крупнокалиберного пулемета. И взрываются громко. И я об этом только что узнал. С пятидесяти метров, что отделяло меня от наших позиций промахнуться было сложно. Штурмовики, спиной ко мне, расправлялись с последними защитниками «батареи». Такой «подставы» с тыла они не ожидали. Зря вы решили, что мы «тыл»! Пули разрезали людей пополам, отрывали руки и ноги, а когда попадали в ранец, тот взрывался не хуже гранаты. В голову влезла глупая мысль: «Черт, а я же с этой миной на спине воевал!» Хорошо, что я тогда об этом не знал!
Все было закончено меньше, чем за минуту. Части тел были равномерно рассеяны по небольшой площади наших позиций.
Навык «Тяжелое вооружение» повышен. Текущий уровень — 10.
— Фант, Пакля! Есть кто живой?
— Я! Только мне ногу отрубили! — подал слабый голос Фант. И, зачем-то добавил. — К хренам!
— Я в порядке! — доложилась Пакля.
— Сколько людей в строю?
— У меня двое… — Фант замолк. — А, нет! Уже один!
— У меня двое, — отозвалась Пакля. — И оба пока живы.
— Буч! Тоня!
— Они готовы.