После того как Росинка умылась в бадейке с пеной, лицо ее стало гладким и упругим, зато тело оставалось всё таким же утомленным и одеревенелым. Путники быстро поужинали, и принцесса прилегла на бережке — сначала на одеяле, но потом оказалось, что спать прямо на песке гораздо удобнее. Песок еще сохранял дневное тепло, и Росинке казалось, будто она лежит на чьей-то огромной теплой ладони. Прислушиваясь к ритмичной колыбельной набегающих на берег волн, девушка уснула.
Через какое-то время принцессу разбудил звон колокольчика. Это звенел черный зонтик, кружащийся над ее головой. Тетушка Дорода уснула рядышком, поэтому зонтик сейчас крутил капитан. Факелы не горели, ночь окутывала всё вокруг черным бархатом. Фигура юноши четко выделялась на фоне звездного неба, медные пуговицы на кафтане блестели в свете звезд, волосы развевались на ветру. Зонтик размеренно вращался в его руке. Как ни мал был купол зонтика, для принцессы он всё же закрывал полнеба. Росинка не различала глаз капитана, но чувствовала, что они смотрят на нее — так же как и несчетные мерцающие звёзды.
— Простите, принцесса, — прошептал капитан. — Я начал крутить слишком быстро.
— Который час?
— За полночь.
— А почему мы теперь дальше от моря?
— Отлив, принцесса. Утром вода вернется.
— Вы с кормилицей крутите зонтик по очереди?
— Да. Тетушка Дорода делала это целый день. Пускай спит, а я покручу подольше.
— Но ты правил повозкой целый день. Дай мне зонтик. Тебе тоже нужно отдохнуть.
Принцесса удивилась собственным словам. Насколько ей помнилось, она впервые в жизни подумала о нуждах другого человека.
— Что вы, принцесса! Ваши ручки такие нежные и мягкие, натрете себе мозоли. Нет уж, я сам.
— Как тебя зовут?
Подумать только, они путешествовали вместе целый день, а она только сейчас сподобилась поинтересоваться его именем! Раньше ей это показалось бы в порядке вещей, но сейчас принцесса почувствовала себя немного виноватой.
— Меня зовут Далекий Парус.
— Парус? — Принцесса посмотрела по сторонам. Компания расположилась у большой лодки, прикрывающей их от ветра. В отличие от других брошенных на берегу суденышек, у этого еще сохранялась мачта — торчала, словно меч, угрожающий небесам. — Кажется, парус — это такой кусок ткани, который свисает с длинной палки?
— Точно. Это называется мачта. Парус поднимают на мачту, чтобы ветер нес лодку.
— Да, я видела на картинках. Белые-белые паруса в синем море… Очень красиво!
— Только на картинках. В жизни паруса не такие белые.
— Кажется, ты родом из Хе’ершингенмосикена?
— Верно. Мой отец был зодчим. Мы всей семьей переехали сюда, когда я был еще маленьким.
— Тебе разве не хочется вернуться домой — я имею в виду в Хе’ершингенмосикен?
— Не хочется. Мы ведь уехали оттуда очень давно, я мало что помню. А если бы и помнил, толку-то? Я всё равно никогда не смогу покинуть Бессказочное Королевство.
Невдалеке волны разбивались о берег и шептали, будто вторя словам Далекого Паруса: «Никогда не смогу… никогда не смогу…»
— Расскажи мне о мире вокруг. Я же совсем ничего о нем не знаю! — попросила принцесса. — Хотя бы сказку какую-нибудь…
— Вам сказки ни к чему. Вы принцесса Бессказочного Королевства, поэтому вполне естественно, что сказки вам незнакомы. Собственно говоря, так не только во дворце — простой народ тоже не рассказывает детям сказок. Мои родители — другое дело. Они ведь родом из Хе’ершингенмосикена, и поэтому я услышал от них много интересного.
— Отец говорил, что когда-то очень давно в Бессказочном Королевстве тоже ходили всякие истории…
— Это правда. Принцесса, знаете ли вы, что наша страна окружена морем? Дворец находится в самом центре. Так что куда ни пойди, в конце концов выйдешь на берег. Бессказочное Королевство — большой остров.
— Конечно. Я это знаю.
— В прошлые времена море вокруг королевства не называлось Морем Обжор. Тогда здесь еще не водились рыбы-обжоры, и корабли свободно рассекали волны. Каждый день огромное количество судов сновало между Хе’ершингенмосикеном и Бессказочным Королевством — впрочем, тогда оно называлось Сказочным Королевством, и жизнь здесь текла совсем по-другому…
— Вот как?
— Да, тогда было о чем порассказать — столько всего случалось нового и неожиданного! В королевстве было несколько больших кипучих городов, и дворец стоял не посреди лесов и полей, а в центре цветущей столицы. В городах не переводились ценные вещи и удивительные инструменты из Хе’ершингенмосикена. В свою очередь, товары Бессказочного… простите, Сказочного Королевства нескончаемым потоком плыли за море, в Хе’ершингенмосикен. Жизнь была непредсказуема и походила на бешеную скачку по горам: вот ты на вершине, а в следующее мгновение падаешь в пропасть. В ней было все: и возможности, и опасности. Бедняк за одну ночь мог стать богачом, а богач — всё потерять в один миг. Просыпаясь, никто не знал, что случится в течение дня, с кем он встретится, с кем расстанется. Жизнь, удивительная и деятельная, била ключом.
Но однажды торговый корабль из Хе’ершингенмосикена привез в чугунных бочонках партию редких рыбок всего в палец длиной, черненьких таких, ничем не примечательных на вид. Купец устраивал представления на ярмарках. Он совал в бочонок меч, раздавались пронзительные скрежещущие звуки, а когда купец вытаскивал меч, тот походил на пилу. Это и были рыбы-обжоры. В Хе’ершингенмосикене они обитали в глубоких пещерах в пресной воде темных подземных озер.
Рыбы-обжоры очень хорошо продавались по всему королевству. Зубки у рыбок были маленькие, зато твердые, как алмаз, поэтому из них делали сверла. Из плавников, чрезвычайно острых, изготовляли наконечники для стрел или маленькие ножи. Потребность в рыбе росла, ее привозили всё больше и больше. И однажды во время шторма корабль с этим грузом перевернулся невдалеке от побережья. Двадцать бочек с рыбой исчезли в морской пучине.
Рыбы отлично прижились в океане. Они вырастали во много раз крупнее своих пресноводных собратьев — длина их достигала человеческого роста. К тому же они быстро размножались. Их стало видимо-невидимо. Рыба начала пожирать все, что плавало по воде. Корабли и лодки, которые не успевали вовремя вытащить на берег, превращались в мелкие щепки. Окружая судно, чудища прогрызали в днище огромные дыры, но бедный корабль даже затонуть не успевал: рыба перемалывала его в ничто; он словно растворялся, как будто его и не было. Вскоре косяки рыб-обжор образовали непреодолимую преграду вокруг всего королевства.
Так рыба-обжора заключила Сказочное Королевство в осаду, и побережье превратилось в территорию смерти. Исчезли корабли и паруса; путей в эту страну больше не существовало, всякие связи между ней и Хе’ершингенмосикеном и другими землями оборвались. Люди стали жить сельским хозяйством, пышные города пришли в упадок, превратились в деревушки и хутора. Жизнь пошла спокойная и однообразная: никаких тебе приключений, переворотов, взлетов и падений, сегодня похоже на вчера, завтра — на сегодня… Постепенно народ к этому привык и ничего другого и не желал. Воспоминаний о прошлом, как и экзотических товаров из Хе’ершингенмосикена, с каждым днем становилось всё меньше. Люди старались забыть прошлое и не задумывались о настоящем. Они больше не хотели ни историй, ни сказок — зачем они теперь? Так Сказочное Королевство стало Бессказочным.
Принцесса затаив дыхание слушала рассказ капитана. Когда он закончил, Росинка долго молчала, а потом спросила:
— И что, теперь рыба-обжора повсюду в океане?
— Нет. Она водится только у побережья Бессказочного Королевства. Те, у кого хорошее зрение, иногда видят, как вдалеке на волнах качаются птицы, добывающие себе пропитание в море. Там нет обжор. Лишь необъятный, безграничный океан…
— Значит, в мире есть и другие земли, не только Бессказочное Королевство и Хе’ершингенмосикен?
— Принцесса, неужели вы серьезно считаете, что мир состоит только из этих двух стран?
— Так мне рассказывал дворцовый учитель, когда я была маленькой.
— Он наверняка и сам своей лжи не верил! Мир очень, очень велик. У океана нет края, и в нем неведомо сколько островов. Некоторые поменьше, чем наше королевство, другие побольше. Есть и целые континенты!
— Что такое континенты?
— Это суша, такая же большая, как море. Даже на быстром коне можно скакать месяцами, но так и не добраться от одного края до другого.
— Такая огромная?! — удивилась принцесса и вздохнула. А затем внезапно спросила: — Ты меня видишь?
— Вижу только ваши глаза. И звёзды в них.
— Тогда ты должен видеть, чего я жажду больше всего. Я хочу переплыть море. Хочу добраться до самых отдаленных мест!
— Это невозможно. Мы никогда не сможем покинуть Бессказочное Королевство, принцесса, никогда, никогда!.. Если вы боитесь темноты, давайте зажжем факелы.
— Да, пожалуйста.
Далекий Парус зажег факелы. Росинка заметила, что капитан на что-то отвлекся.
— Что ты там рассматриваешь? — тихо спросила она.
— Принцесса, взгляните сами!
Далекий Парус указал на чахлый кустик травы на песке. В свете факелов на былинках подрагивали капельки.
— Их называют росинками, — пояснил капитан.
— О, как меня! Мы с ними похожи?
— Похожи, принцесса. Вы одинаково прекрасны, словно драгоценные камни.
— А днем, на солнце, они станут еще красивее!
Капитан глубоко вздохнул. Он сделал это совершенно бесшумно, принцесса скорее почувствовала его вздох, чем услышала.
— Что-то не так?
— На солнце роса исчезает.
Принцесса кивнула. Глаза ее опечалились.
— Тогда между нами еще большее сходство! Если этот зонтик закроется, я тоже исчезну, как роса под солнцем.
— Я не дам вам исчезнуть!
— Мы оба знаем, что нам не добраться до Могильного острова, а значит, мы не сможем забрать оттуда принца Глубокую Воду…
— Тогда я буду держать этот зонтик над вашей головой вечно!