– И что теперь делать? Если вы не отдадите ему деньги, он обратится в полицию. А если мы оставим наше место им, то лишимся дома, – рассуждала вслух Эмма.
Я не решалась вмешиваться в их разговор, ведь меня тут даже не должно быть. Я чужая и не имею права учить кого-то жизни.
– «Сходку» они не получат, не волнуйтесь, – заверил Эрик, – а деньги… мы сами со Скоттом разберемся, это наши проблемы. Вы тут ни при чем.
Он самый младший из парней в «Сходке», но рассуждает и ведет себя так, как состоявшийся в жизни человек. Что могло на него повлиять? Наверное, болезнь отца. Чья-то смерть или болезнь ломает нас и по-своему возрождает. Парень готовится ко взрослой жизни без отцовского плеча.
– Нет, – вернул меня в реальность Адриан, – мы должны что-то придумать. Ваши проблемы – наши. Завтра соберемся все вместе и решим этот вопрос, согласны? – все кивнули, даже я. – Эмма, обзвони девчонок, пусть придут завтра к трем.
– Поняла, сделаю.
Все засобирались по домам, а я была рада, что смогу наконец согреться.
На обратном пути до города присоединившийся к нам Скотт предложил всем вместе собрать названную сумму и отдать Фреду. Эрик против, потому что не хочет вмешивать друзей. Ему не нравится, что из-за его неосторожности кто-то должен платить.
В городе дождь все еще лил как из ведра, но ветер стих и гроза перестала терроризировать небо. Домой я приехала даже быстрее, чем думала. Открыв ключом дверь, я крикнула «мам, я вернулась» и побежала прямиком в ванную, чтобы принять горячий душ. Он сумел не только согреть меня, но и успокоить.
Укутавшись в халат, я спустилась вниз, но не заметила маму. В доме тихо. Неужели ее нет? Класс. Папа бросил, маму вижу лишь по праздникам, бабушка большую часть своей жизни проводит в разъездах. Хоть бы домашнего зверька подарили.
Последовав на кухню, я вдруг расслышала голоса.
– Мам, я думала, тебя нет, – зевнув, сказала я и оторопела, не ожидая увидеть подобную картину.
За одним столом сидели мама, папа и Изабелла. Они втроем, мирно беседуя, пили кофе со сладостями. Я зажмурила глаза, чтобы проверить, не сон ли это. Увы, нет. Это происходит на самом деле!
– Наконец-то ты пришла! Как ночевка у Роуз? – мама обнажила зубы в улыбке.
Почему-то от всей этой обстановки меня подташнивает. Я не отвечаю ей.
– Привет, дорогая, – начал было папа.
– Рады тебя видеть! – Изабелла кивнула.
В горле застрял такой гигантский ком, что мне понадобились все свои силы, чтобы задышать полной грудью. Поверьте, это было очень сложно.
– П-привет всем, – еле-еле вымолвила я, натянув вежливую улыбку. – А что здесь происходит?
Они рассмеялись, шумя кофейными чашками.
– Ничего, мы просто решили тебя навестить, – ответил за всех папа.
Вон оно как… навестить? Какие молодцы!
– И у нас для тебя подарок, – Изабелла достала непонятно откуда желтый пакет.
Не сразу, но я все же решилась подойти к японке и принять презент: теплый вязаный шарф и упаковку печенья с шоколадной крошкой.
– Спасибо большое.
На лице Изабеллы написано «счастливый человек», у папы «я угодил дочке», а у мамы ни черта. Не поймешь, о чем она думает.
– Нам уже пора, – сверяясь с часами, подытожил папа.
– А почему так быстро? – мама тоже поднялась.
– Нам нужно уладить кое-какие дела к свадьбе, – ответила Изабелла.
– А когда же свадьбе? – вмешалась я, убрав пакет на тумбочку.
– Уже скоро. Потерпи чуть-чуть.
Утро понедельника мне показалось совсем уж невыносимым. А если утро таково, то чего ждать от самого дня? Меньше всего на свете мне хочется идти в Митт-Фоулд – старшую школу Митсент-Сити. Я не хочу видеть Бена и Коди, не хочу терпеть на себе взгляды подростков, которые наверняка все еще вспоминают драку Скотта и Бена, а затем Эрика и Коди. Простой вечер превратился в кровавый танец.
Я стянула с себя пальто и шарф, который получила вчера в подарок, и покинула гардеробную, расталкивая людей. Школа выглядела внутри еще более отвратительно, чем снаружи. На стенах остались пятна от напитков; все разрисовано маркерами. По полу, подобно перекати-полю, скользили пакеты из-под кукурузных палочек. Такое ощущение, будто это не школа, а свалка. Пройдя к своему шкафчику, я открыла его, правда, не с первой попытки. Замок снова клинит.
– Ученики школы Митт-Фоулд, общее собрание в спортзале ровно в девять часов утра, – раздалось по всему зданию через микрофон.
Кажется, я догадываюсь, по какому поводу это собрание. Вечеринка перешла все границы; после нашего ухода, оказывается, приехала полиция. Не завидую оставшимся тусовщикам.
– Привет, пропащая, – приближаясь, помахала мне учебником Роуз.
Она выглядела бодрой, что странно, учитывая ее вечную проблему со сном. Роуз, словно ожидая приближение весны, надела красивую белую рубашку с вышитыми мелкими цветами. Пухлые бедра обтягивали скинни, которые она когда-то поливала грязью. Я припомнила ей это, но Роуз отмахнулась.
Я захлопнула зеленый шкафчик, недоверчиво глядя подруге в глаза.
– Чего ты такая счастливая?
Блондинка хмыкнула. Она завязала свои короткие пряди в неуклюжий хвостик и громко выдохнула:
– Значит, у тебя было свидание с Эриком?
– Что-о? – почти закричала я, хмуря брови.
Я так и знала! Интересно, кто именно рассказал ей о вчерашнем. Ставлю сто баксов на Скотта.
– Тебя вчера украл Эрик! У вас было свидание! Отвечай быстро, где вы были весь день?! – не унималась Ро.
– Он познакомил меня с родителями.
Блондинка улыбнулась так широко, что мне показалось, будто еще чуть-чуть и ее лицо разойдется по швам. Хуже всего то, что мне нравится ее реакция! Мне нравится, как она называет вчерашний день. Как перестать думать о том, кого не хочешь отпускать? Даже сейчас мое сердце трепещет от одного лишь упоминания его имени. Я лечу над миром, над людьми, но проблема в том, что в любую секунду я могу упасть и разбиться. Вот проблема любви – в любое мгновение все может оборваться, поэтому лучше не влюбляться и жить спокойно, посвятив свою жизнь чему-то другому, книгам например.
– Рэй, это же замечательно! Ты ему точно нравишься! – ликовала Роуз.
Я сглотнула комок в горле. Она еще не знает…
– Я это знаю, – блондинка удивленно посмотрела на меня, дожидаясь продолжения. – Он признался мне.
– Что-о-о?! – заорала она на весь коридор.
Все посмотрели в нашу сторону. Я резко закрыла рот Роуз своими руками и шикнула: «Тс-с-с».
Она еле сдерживалась, но продолжала ликовать. Можно подумать, что это не мне, а ей признались в симпатии.
Я медленно отвела руки от ее лица. Вот поганка! Обслюнявила всю! Блондинка что-то тараторила, говоря, какая мы с Эриком чудесная пара и что наконец на меня кто-то обратил внимание.
– Ах! Я так за тебя рада, Рэйчел!
– Нет повода для радости. У нас ничего нет, – отрезала я.
– Как это нет? – возмутилась Роуз. – Так, Рэйчел, на тебя запал такой хороший парень! Ты не должна вести себя как обычно, ясно тебе?!
– Ро…
Она меня перебила, ткнув указательным пальцем в мой нос.
– Не-а, даже не смей ему отказывать! Забудь про свои предрассудки. Хочешь ты или не хочешь, но любовь есть. – Я устало пожала плечами в ответ. – Рэйчел, плыви по течению. И все будет хорошо.
Я лишь улыбнулась Роуз и прошептала «спасибо». Я так рада, что у меня есть она. Мне было бы без нее очень непросто.
Мы прошли к свободным местам, оглядывая заполняющиеся трибуны. Вся школа почти в сборе. В спортзале стоял гул, от которого обычно хочется убежать подальше, заткнув уши.
В центре спортзала стоял директор школы в окружении остальных преподавателей. Лица у них не очень-то радостные. Всю школу ждут печальные новости, я в этом уверена. Пока учитель информатики настраивал микрофон, каждый нашел свободное место на трибунах. Не знаю зачем, но в толпе я пыталась разыскать Бена и Хвостика. Наверное, по привычке. И я их нашла: они сидели слева от нас, в секторе «C».
При взгляде на Бена складывалось впечатление, что тот дрался с бешеной кошкой. Его лицо в царапинах; верхняя губа разбита, а на носу пластырь. Он сидел, скрестив руки на груди, что-то говоря Коди. Хвостик тоже выглядел помято. От удара Эрика у него на лице остался синяк. Мне даже их жалко.
– Надеюсь, вы повеселились на вечеринке, потому что больше праздников не будет, – строго проговорил в микрофон мистер Хагберг, директор школы. От его голоса по спине пробежали мурашки. – Начнем с того, что вы повели себя неблагодарно и бессовестно! Вы хотели вечеринку, просили меня целыми днями и получили желаемое. Вместо того чтобы отблагодарить администрацию благоразумным поведением, вы опозорили мое имя и весь педсостав! Как вы посмели разрисовать лицо мистера Кингстона?! – завопил в микрофон директор, указывая рукой на рядом стоящего географа. – Как вы посмели подмешать в кулер снотворное, я вас спрашиваю?! Вы совсем из ума выжили, сопляки?! – Хагберг выдохся. Он вытащил из кармана платок и протер им свой влажный лоб. Даже издалека видно, как директор покраснел от злости. – Но и это еще не все! Половина школы оказалась под воздействием алкоголя или наркотических средств! И за это вы будете наказаны! Ваши родители уже ждут вас во дворе, но перед этим я назову фамилии провинившихся.
– Да что здесь было после нашего ухода? – шепнула мне на ухо Роуз.
Я пожала плечами.
Учитель географии вручил Хагбергу сложенный лист бумаги. Тот развернул его и откашлялся.
– Кертис, Янг, Финч, Берт, Блэк, Харрис, собирайте свои вещи и покиньте школу. Вы исключены, – чеканя каждое слово, стальным голосом произнес директор.
Все начали перешептываться. Две девушки и четверо парней покинули спортзал чуть не плача. Школьники были в полном потрясении.
– За что их так? – тихо спросил кто-то сзади нас с Роуз.
– Я слышал, что полицейские обнаружили в их крови наркотики. Разве ты не знаешь? Этих овощей забирали в участок, – ответил другой голос.