– Тогда в чем дело?
– Я… – начала Вера, но запнулась, когда их взгляды встретились. – Твои глаза.
Аарон прищурился, явно не понимая, к чему она ведет, потом хмыкнул.
– Это контактные линзы.
– Естественно… – пробормотала Вера, чувствуя себя полной идиоткой. – А цвет волос? Нет, не отвечай.
То ли от холода, то ли от шока у Веры застучали зубы. Аарон нежно убрал волосы с ее лица, поцеловал в кончик носа.
– Нам нужно снять мокрую одежду.
– Ну, мне и снимать-то практически нечего, – сказала Вера.
Уголки губ Аарона дернулись, но засмеяться он почему-то не решился. Видимо, она выглядела достаточно ошеломленной, и он пощадил ее.
Он стянул прилипшую к телу рубашку через голову и кинул на пол рядом с ее блузкой и лифчиком. Каким бы ни было Верино потрясение, она залюбовалась плечами и очерченными кубиками пресса Аарона. Под его элегантными костюмами скрывалось стройное натренированное тело. Когда же он расстегнул пуговицу на брюках и взялся за ширинку, Вера смущенно отвела взгляд, прикоснулась рукой к его руке, задержав ее, и прошептала:
– Постой.
– Минуту назад ты не была такой скромной.
– Минуту назад я даже имени своего вспомнить не могла, – пошутила Вера, стараясь не думать о том, как Аарон сжимал ладонями ее обнаженную грудь. А что делали его пальцы под ее юбкой… О Святая Вечность!
Аарон, явно почувствовав, в каком смятении она находится, обнял ее и поцеловал в плечо.
– Я подожду тебя в гостиной. – Он захватил с собой большое полотенце темно-синего цвета и вышел из спальни.
Оставшись в одиночестве, Вера быстро сбросила оставшуюся одежду, насухо вытерлась, собрала все с пола и, так и не решив, что делать с вещами, закинула их в ванну.
Следующим сюрпризом было осознание того факта, что ей нечего надеть. Ее сумка все еще лежала рядом с входной дверью. И теперь перед ней стоял выбор: выйти в гостиную полностью обнаженной или обернуться полотенцем. Как бы ей ни хотелось в качестве исключения удивить Аарона – а он бы очень удивился, явись она к нему нагой, – ее выбор пал на сухое полотенце.
Трезвость мысли постепенно вернулась к Вере. И до нее дошло, что все это время они стояли перед незанавешенным окном. Каждый в соседнем здании мог их увидеть. Или каждый, кто пролетал мимо на винтокрыле. Щеки, уши и шея стали нестерпимо горячими.
Святая Вечность, что сейчас вообще было?!
Неужели это она, Вера, правильная, послушная, опрятная, сидела полуголой и обнималась с Аароном?! Сердце так бешено заколотилось, точно вот-вот выпрыгнет из груди. Вера прижала ладонь к солнечному сплетению. Можно она просто останется в своей спальне? Притворится спящей? Станет невидимой?
– Вера? – раздался голос Аарона из гостиной.
– М-м-м? – отозвалась она. Она была не в силах говорить с ним и уж тем более смотреть ему в глаза.
– Ужин все еще на столе, а ты толком ничего не поела.
Вера подумала о вкусной еде, и ее желудок требовательно заурчал. Ну хорошо, лучше умереть от стыда, чем от голода. Держа обеими руками края полотенца у груди, она вышла из комнаты. Аарон включил несколько ламп: одну на столике рядом с диваном, другую на кухне. Они излучали приятный желтый свет и создавали уютную атмосферу. Бросив взгляд на пол, Вера поразилась тому, что Аарон успел убрать осколки и разлитое вино. Хорошо, что оно было красным. Наверняка он не заметил там ее крови.
Аарон сидел на барном стуле, что-то смотрел на коммуникаторе и отправлял в рот один за другим кусочки хлеба в зеленом креме. Волосы высохли, один локон упал на лоб. Ресницы отбрасывали длинные тени на его щеки.
– Какого цвета у тебя были глаза и волосы до инициации? – спросила она, забираясь на стул напротив. Аарон оторвался от изучения экрана.
– Такие же, как и сейчас.
– А почему ты это делаешь? Большинство Вечных гордятся своей сединой.
– Мне нравится думать, что я не сильно изменился с тех пор, когда был смертным. – Он кивнул на бутылку и спросил: – В этот раз обойдемся без вина? Или у тебя есть какие-то суперспособности?
Если бы у Веры сейчас что-то было во рту, она бы подавилась. Вместо это она сказала:
– Нет у меня никаких способностей. С чего ты взял?
Аарон беззаботно пожал голыми плечами, и Вера против воли подумала, что хотела бы провести по его ключицам кончиками пальцев, поцеловать ямку между ними.
Вера, соберись!
Она быстро доела заледеневший суп.
– Ты явно умеешь приземляться как кошка. Я бы тоже так хотел.
– Со мной это впервые, – выпалила Вера.
– Гхм, – издал Аарон непонятный грудной звук, глянул на коммуникатор и отключил его.
Он отломил кусочек хлеба, обмакнул в крем и протянул Вере. Она приняла его и положила в рот. М-м-м… Интересно, она когда-нибудь привыкнет к таким разнообразным и насыщенным вкусам?
– Чем бы ты хотела заняться после ужина? – спросил Аарон невинным тоном, но двойной смысл фразы вызвал у Веры волну мурашек.
Имел ли он в виду то, о чем она подумала? Будет ли она отныне все его слова интерпретировать иначе? Скорее всего, теперь все ее мысли будут крутиться вокруг поцелуя в спальне. Ей нужно найти выход из положения, чтобы нормально общаться с ним.
Она проглотила хлеб и сделала глубокий вдох.
– У меня к тебе предложение, – начала она. – Мы можем притвориться, что ничего не было?
Аарон поднял брови.
– Ничего-ничего? А нельзя ли поконкретнее? – Он не выглядел расстроенным. Наоборот, уголки его губ приподнялись в хитрой улыбке. – Например, мне будет сложно притвориться, что я не знаю, как ты стонешь от удовольствия, когда я…
Вера вскинула руку и зажала ладонью его рот.
– Стоп! – взмолилась она, чувствуя одновременно и стыд, и вернувшееся желание продолжить на том месте, где они остановились.
К ее ужасу, Аарону прикусил ее за ладонь и засмеялся. Когда она попыталась убрать руку, он поймал ее, осыпал ладонь щекочущими поцелуями и только потом отпустил.
– Обожаю, когда ты смущаешься, – сказал он. Их взгляды встретились. – Я не хочу забывать ничего из того, что только что было.
Он сказал это так искренне и серьезно, что у Веры потеплело на душе. Он приподнялся, перегнулся через стол, запечатлел на ее губах легкий поцелуй и снова сел.
– Ладно, – выдохнула она.
– Ладно, – повторил он и нахмурился. – А ты расскажешь мне, почему тебя напугал мой возраст? Тут же дело не в цвете глаз, м-м?
– Ну… – Она замялась.
– Что не так? Я должен знать.
Вера обхватила себя за плечи.
– Ты столько пережил, столько успел испытать. А я совсем неопытна. – Она сделала паузу. Сглотнула. Во рту пересохло от волнения. – Во всех смыслах. Вот.
– И-и? – протянул Аарон.
Вера вскинула на него глаза. Неужели он не понимает? Он внимательно смотрел на нее.
– Ты себя в зеркало видел?
Его брови – его идеально очерченные брови над идеальными глазами, над идеальным носом с идеальной горбинкой – поползли вверх.
– А это-то тут при чем? – в совершенном замешательстве спросил он.
Произнести следующие слова было так же тяжело, как, наверное, свернуть гору. То есть практически невозможно. Ну как она ему скажет, что с его внешностью он наверняка ни одной ночи не проводил в одиночестве, был опытным, искушенным в таких делах, а она… А для нее все впервые. Вдруг она что-то сделает неправильно?
– Неужели непонятно?
Прошла бесконечно длинная минута. И наконец вместо ответа Аарон спрыгнул со своего стула, подошел к Вере и, положив руки ей на талию, повернул к себе. Вере потребовалась вся сила воли, чтобы не обнять его. Она ужасно хотела, но, во-первых, они вели серьезный разговор, во-вторых, она не была уверена, что полотенце останется на месте, если она поднимет руки.
– Разве я не сказал, что ты для меня особенная? – с хрипотцой в голосе спросил Аарон.
О, он сказал. А еще он подкрепил свои слова действиями. Вера закусила губу, чтобы не застонать, припомнив, где в прошлый раз находились его пальцы, когда он делал важные заявления. Аарон наклонился к ее уху. Его дыхание щекотало ее обнаженную шею.
– Поверь, то, из-за чего ты испугалась, не имеет для меня значения.
– Правда?
Он немного отстранился и кивнул, прямо смотря ей в глаза. Вера наконец отпустила полотенце и положила руки ему на грудь. Его кожа была холодной, но гладкой. Под ее ладонью громко ухало сердце. В такт ее сердцу. Упоительное чувство безмерного счастья накрыло с головой.
– Завтра твой первый день в Геноме, – ни с того ни с сего сказал Аарон, возвращая Веру на землю. – Тебе стоит выспаться.
Он сделал шаг назад и взял ее за руку, чтобы помочь спрыгнуть со стула.
Она совсем забыла о Геноме. Настроение испортилось.
– Да… Мне нужно рано вставать, чтобы вовремя явиться в отдел кадров. Знать бы еще, где он…
Аарон вел ее через гостиную.
– Не волнуйся. Я отвезу тебя, – ответил Аарон таким тоном, будто это было само собой разумеющимся.
– Отвезешь? – глупо переспросила Вера и уставилась на него, замерев на пороге спальни.
– Конечно отвезу. Главное – услышать будильник. Я люблю поспать.
Он потянул ее к кровати, но она не сдвинулась с места.
– Ты собираешься остаться на ночь? – поразилась Вера, все еще сомневаясь, что правильно поняла его.
– Я думал, ты хотела этого?
– Да, но…
– Тогда я никуда не уйду.
Вера наконец дала отвести себя к кровати. Аарон лег рядом, накрыл их обоих одеялом, уткнулся носом в ее макушку. Сделал глубокий вдох, будто наслаждался ее запахом, потом поцеловал в нежную кожу за ухом. Чувство защищенности укутало ее.
– Хорошо, что ты остался, – сказала она и услышала в ответ довольный смешок.
Вера боялась открыть глаза. Что-то было категорически неправильно. Во-первых, она смертельно замерзла: обнаженные ноги и руки напрочь заледенели. Во-вторых, пахло не дезинфицирующими средствами, а свежим хлебом. В-третьих, где-то поблизости играла музыка. Тихая, меланхоличная, будто из другого времени.