-А ты продай что-нибудь, - посоветовал Максим, - например, «Лотос» или «Орхидею», вот и получишь бабки. Я же не миллион прошу, а всего-то двести тысяч.
-Ни за что! – взвизгнула Ритка.
-Даже так? – Максим цинично рассмеялся. – Хорошо, тогда, я думаю, общественность с удовольствием узнает, чем на самом деле занимается деловая женщина Лазаревская Маргарита Генриховна.
-Подонок, - прорычала Ритка.
Максим хмыкнул:
-Мы с тобой одной крови, дорогая моя, - отозвался он, - одной, и ты прекрасно знаешь это…
Максим, не отрываясь, следил за входом в «Орхидею», даже ноги затекли от напряжения. Он видел, как в публичный дом вошли Женька и Ляля. Тогда, прокравшись в здание через «чёрный ход», он приник к двери Риткиного офиса.
-Вот ты и попалась, Марго, - прошептал Максим. Он слишком хорошо знал, что иногда бывает с девушками «на вывозе».
Однажды он случайно сам попал в такую компанию, куда его пригласили Задорожные. Верке тогда крупно повезло, что Максим в пьяном бреду сразу ухватился за неё, отстояв своё право на эту девушку…
Сергей не пришел в назначенное место, следовательно, денег не будет. Да и чёрт с ними, деньгами, теперь главное – Афродита, Женька, без неё Максим уехать не мог.
Так хотелось ему открыть дверь и сказать:
-Женька, не ходи туда, пойдём лучше со мной.
Но он этого не сделал: вдруг неожиданная мысль мелькнула в голове. Деньги! Вот они, можно сказать, на тарелочке с голубой каёмочкой…
-Вот ты и попалась, Марго, - вновь повторил Максим.
Нет, конечно, он не допустит, чтобы с Женькой случилось что-нибудь нехорошее, он появится в самый ответственный момент и спасет её.
Нужна была машина, и он нашел её на стоянке. Это была Веркина машина. Запасные ключи оказались на месте. Максим знал, что беспечная Верка не могла обойтись без второго комплекта ключей.
За Женькой и Лялей приехала машина, Максим, скрипнув зубами от ревности, последовал за ними. Он только на миг потерял их в сплошном потоке МКАДа, потом снова нашёл и уже не отставал, надёжно пристроившись в хвосте.
«Мерседес» въехал в ворота шикарного особняка, и Максим вынужден был остановиться. Он знал этот дом! Слишком серьёзные люди жили здесь. В тот раз они с Задорожными еле ноги отсюда унесли, и всё из-за него, из-за Максима, вернее, из-за его вздорного характера. Он всё-таки отбил Верку у бандитов, они не убили его только потому, что у «хозяина» было хорошее настроение…
Максим сидел, вжавшись в кресло, проклиная себя за трусость и бессилие, сгорая от ревности и желания, но выйти из машины не мог. Чужие мужские руки ласкали любимое тело, чужие губы впивались в любимые губы... Чужие… От одной только мысли об этом у него разрывалось сердце. «Что они с тобой сейчас делают, Афродита? Что они…Но я не могу…Не могу я, я бессилен, прости...»
Он долго сидел так, почти в забытьи. Очнулся, как после тяжелого сна, лишь от выстрелов и взрывов. Выскочив в испуге из машины, Максим бросился в лес, подальше от опасного места…
И вот теперь Ритка была в его руках, ей нечем было крыть, потому что все «козыри» были у него. Она вдруг осознала это с ясностью, казалось, у неё и в самом деле не было другого выхода:
-Ладно, - хриплым голосом сказала наконец Ритка, - получишь свои деньги. Жди меня в баре возле банка через час.
-Давно бы так, - довольно засмеялся Максим, потом подошел к Ритке и поцеловал её в шею.
-Отстань! – она с омерзением отскочила от него.
-Спасибо тебе, дорогая, за всё, - кинул он, стоя в дверях.
Ритка вздохнула и процедила:
-Не за что.
Потом она набрала чей-то номер и проворковала:
-Сашенька, милый, нам придётся поторопиться с ним, так сложились обстоятельства…
Максим шёл, насвистывая какой-то мотивчик, шёл в открытую, не боясь быть узнанным. Теперь он был богат и свободен! Афродита…Максиму было больно думать о том, что он потерял её. Но успокаивало лишь то, что потерял не навсегда. Вот устроится там и заберет её. Обязательно. А иначе не сможет жить. Без неё…
Он не сразу заметил эту неопределенного цвета машину без номеров. Пучок света ослепил его. Максим успел сделать только шаг к своему спасению, единственный шаг, который… так и не спас его. Сильный толчок отбросил его далеко, на несколько метров. «Как жаль…», - мелькнула последняя мысль, разорвавшись раскалённой, страшной и мучительной болью в теле, которое уже не принадлежало этой душе…
Спустя несколько месяцев…
Женька поправлялась медленно, но верно. Ляля с Сергеем ни на шаг не отходили от неё, они даже спали в её палате по очереди. Женьке долго не разрешали подняться с постели.
Однажды она проснулась среди ночи и почувствовала, что всё страшное миновало, она здорова и полна сил. На соседней кровати спал Сергей. И ей вдруг так захотелось обнять его, что она, не утерпев, встала и, шатаясь, пошла к нему. Ноги почему-то плохо слушались, голова кружилась. Женька споткнулась обо что-то и, не удержавшись, полетела куда-то - в пропасть… Сергей услышал шорох и проснулся. Он успел подхватить Женьку в самый последний момент.
-Женька! – испуганно вскрикнул он.
-Я хотела обнять тебя, Серёжа, - произнесла она и улыбнулась ему.
-Я люблю тебя, - сказал он, целуя её в губы.
-Я люблю тебя, - ответила Женька.
Потом он уложил её на кровать, а сам сел рядом и, поглаживая по голове, убаюкал. Многое хотелось ему рассказать Женьке, но пока было не время, она не должна волноваться. А рассказать было о чём…
Вероника поправилась, и они развелись. Она недолго тосковала в одиночестве, вновь улетела в Париж, прихватив с собой Толика.
-Прости меня, Серёжа, - были первые её слова, как только она пришла в сознание.
Некого было винить, только саму себя, и Вероника прекрасно понимала это. Поэтому она молча приняла его решение - развестись с ней и не стала противиться этому.
-Позволь мне встречаться с сыном, - лишь попросила она. – Я мать, я должна…
-Ты не мать ему, - грубо оборвал её Сергей.
-Да, но я… - начала Вероника, но, взглянув на Сергея, тут же осеклась. Вновь его взгляд, холодный, чужой, как когда-то, пронзил её насквозь, и она замолчала, не смея больше ничего говорить.
Винить и в самом деле было некого: Максим, стрелявший в неё, погиб, его тело, раздавленное до неузнаваемости, еле опознали. Что касается Ритки, то та, быстренько продав свою долю бизнеса, куда-то уехала. Перед отъездом она приходила к Веронике, и они о чём-то долго шептались.
-Я рада, что ты жива, - сухо сказала Ритка подруге.
Вероника усмехнулась:
-А ты предпочла бы обратное.
-Что ты, - спохватилась Ритка, - мы с тобой, подруга, одной крови.
Так когда-то говорил ей Максим. Что ж, он был прав, пожалуй.
-Да, - согласилась Вероника, - это точно.
-Я уезжаю, вот пришла попрощаться.
-Счастливо, - ответила Вероника. – Позвони, когда устроишься.
-А стоит?
-Мы же с тобой одной крови.
И они, весьма довольные друг другом, весело рассмеялись…
Лёшка аккуратно положил ромашки на могилу Женькиной матери, немного постоял (постоял!) в задумчивости, потом, в последний раз взглянув на неё, сказал:
-Прощай. Я сдержал своё обещание: она жива и обязательно поправится. И они будут жить долго и счастливо…
А вот с Женькой ему было трудно прощаться. Она спала, когда он пришёл. Лёшка не стал будить Женьку, провел рукой по её щеке и, не оглядываясь, вышел. Так он простился со своей единственной любовью. Впереди у него была дорога домой…
Он долго молча стоял у «своей» могилы. Стоять на этом медицинском чуде, новшестве - импортных навороченных протезах было нелегко даже на костылях. Он никак не мог к ним привыкнуть, но не обижать ведь ребят, которые так старались для него. Можно сказать, это они, друзья, что называется, подняли его на ноги. Забытое ощущение - быть наравне со всеми. Лёшка посмотрел на друзей и сказал:
-Надо бы имя поменять.
Иван ответил:
-Сделаем, обязательно. И родным сообщим.
Лёшка кивнул и, глядя на могилу, тихо произнёс:
-Ты прости меня за обман, брат…
То, что в могиле лежит другой человек, почти тёзка, это уж рассказал сам Лёшка.
-Перепутали с легонцухи в госпитале, а я не стал спорить. Обрадовался даже, думал, что так лучше: какая разница и ему, и мне…Скворцовы мы, как братья, только он Александр, а я Алексей. Мне его документы и дали…Так я Сашкой стал. Домой не мог вернуться таким, как представил себе мать с отцом, так тошно стало, мужики. Подумал, ну, зачем я им такой, только на мучение…
Сергей покачал головой:
-Не прав ты, Лёшка, нет. Матери ты любой нужен, хоть такой, главное, что живой.
-Я бы не воскрес, мужики, если бы не Вовка и не она, Женька…
Они подъехали к Лёшкиному дому, когда совсем стемнело.
-Ну что ж, Лёшка, пойдём, - сказал Сергей, помогая другу выбраться из машины.
Лёшка поднял голову и посмотрел на свои окна – его ждали дома. Он судорожно сглотнул и срывающимся голосом попросил:
-Мужики, простите… но я должен сам.
Сергей ничего не ответил ему, лишь качнул головой, потом, обняв Лёшку, сказал:
-До встречи, брат.
-До встречи, мужики, - ответил Лёшка, по очереди обнимая друзей.
-Сергей, - вдруг позвал он, - ты передай ей…привет, хорошо?