– Ну, мои бы родители, например, приняли. Конечно, для них это стало бы поводом для переживаний. Но когда они всё бы поняли, то не стали препятствовать. – Люций, видимо, решил меня добить. – Кстати, помнишь нашу встречу в детстве?
– Да.
– До того дня все, с кем мне приходилось спорить, обычно были моими ровесниками. Или немногим старше. И зачастую все решалось во время спаррингов. От этого я опешил, когда столкнулся с теми подростками. – Взгляд Люция был затуманен, будто он и правда видел прошлое. – Я даже забыл, что пусть и ниже их и младше, но наверняка сильнее. Их напор от неожиданности заставил засомневаться в себе. И вдруг будто из ниоткуда появилась ты. Человеческая девочка, как я считал на тот момент, ещё щуплее меня, и дала им отпор. Сара, даже не представляешь, как я поразился твоей храбрости. Даже сразу не понял насколько – только через несколько дней осознал.
– Не такой уж я была и храброй, – прошептала в ответ, растирая собственную ладонь. – Похоже, пора стереть печать… Если бы у Фредерка имелась возможность, он бы давно создал символ и уже был бы здесь.
– Сара, я ведь тоже понравился тебе тогда? – внезапно прямо спросил Люций.
А из моей головы вылетели все мысли. Через секунду я будто бы даже не могла вспомнить, о чём он спросил. Механически приблизившись к двери, стала стирать знаки. В помещении стояла звенящая тишина.
– Чем вы занимаетесь? – Дверь распахнулась, рука замерла в воздухе – на деревянной поверхности оставалась всего пара линий.
– Айвен… – произнесла я, глядя в светло-зелёные глаза девушки. – Проверяли одну печать.
– Вас не было слишком долго. – взор Ларак укоризненно скользнул за спину и вновь вернулся ко мне. – Мы беспокоились.
– Кто «мы»? – оживлённо поинтересовался Моран, подходя со сложенными на груди руками.
– Я и Рафаиль. Идёмте, а то наставник уже спрашивал про вас.
Когда мы покинули дом, то застали картину того, как внезапно появившиеся облака, пришедшие со стороны большой воды, подступали, охватывая верхушки Пологих гор. Казалось, будто деревья на некрутом склоне дымились и вот-вот обязаны были вспыхнуть, сгорая, как тростинки.
Ранее мне не доводилось бывать в горах, поэтому я на несколько мгновений остановилась, молчаливо рассматривая чудный, веющий некой загадочностью вид.
Чужой шумный выдох заставил меня перевести взор, застав снисходительную улыбку на губах Люция, которая из-за тёплых искр в серебристых глазах совершенно не оскорбляла. Айвен же тем временем тоже смотрела на то, как невесомые перины укутывают местность.
– Вы даже не представляете, что упустили, не видя гор ранее, – проговорил Моран, поддев носком обуви маленький камешек на тропинке.
– Мы видим прямо сейчас, – отозвалась Айвен.
Он с сомнением глянул на недалекие вершины, едва различающиеся сквозь слой сизой дымки, и покачал головой:
– Нет, это совершенно не то. – На секунду замолчав, глядя на облака, Люций сообщил: – Скоро нас накроет дождь.
Мы направились к нашей стоянке на подступах к давно умершему, словно перенесшему лихорадку, городу. Зелень в округе либо отсутствовала, либо была лишь блёклой тенью растительности, находящейся внизу и наверху склона. По сравнению с пронзительным синим небом, богатыми яркими красками склонов, сопровождавшими нас, пока мы поднимались, в городе Ин словно исчезла вся жизненная сила – будто её вычерпывали прямо сейчас, лишая эту землю каждой её капли.
То, какой серой и сухой показалась почва под ногами, смешанная с такими же блёклыми камнями, заставило осознать, что доказательства того, что не обошлось без влияния силы Серого мира, находились повсюду, раскинулись прямо перед нашими глазами.
– В орден Пологих гор отправлено письмо. Но доберутся они сюда нескоро, – сообщил Цецилий, когда все собрались. – Как вы знаете, их обитель малочисленна. Поэтому, если в её стенах будет недостаточно воинов, они перенаправят письмо в орден Западных ветров.
Сильфа выглядела хмуро, напряжённо поджав губы. Несмотря на частые язвительные замечания, дэва переживала не меньше всех нас. Моё же подавленное волнение выражалось глубоким трепетом во всей грудной клетке. Это было давящее чувство, нарастающее, которое становилось сильнее и если его не сдержать, то оно, подобно землетрясению, могло сотрясти меня, сотворив трещины в защите и позволив эмоциям вырваться из-под контроля.
– Поэтому отдыхаем, ужинаем и готовимся к наступлению ночи, – закончил Цецилий, не принимая никаких возражений.
– Но, наставник, третий год… – всё же произнёс Ной, который аккуратно оглянулся, ища поддержку в глазах остальных.
– Что «третий год»? – довольно холодно переспросил Цецилий.
– Кх-кха. – Ной прочистил горло. – Их нет, они пропали. И раз третий год обучения не справился, то мы…
– Мы не знаем всех обстоятельств, но они, скорее всего, пока живы. – В больших голубых глазах наставника клубились мысли, словно грозовые тучи наподобие тех, что неотвратимым роком надвигались на нас. – Иначе бы к этому месту стремительно стекались воины.
– Почему вы так считаете? – спросил кто-то, пока я с острым вниманием наблюдала за Цецилием.
– У некоторых родов есть способы узнать сразу же, если их чадо падёт, – быстро произнёс учитель, явно показывая, что не желает развивать эту тему.
Он имел в виду магические печати? Или артефакт?
Я о таком не слышала. У меня ничего подобного не имелось. Но… Я обвела взглядом полукруг, который неосознанно сформировали вокруг учителя молодые даэвы и поняла, что как минимум одна четверть присутствующих точно знала о чём речь.
«Ясно», – молчаливо смирилась я.
– Мысль напоследок, подумайте об этом, пока будете отдыхать и готовиться к ночи, – продолжил Цецилий, отвлекшись на то, чтобы по-детски сдуть короткую прядь русых волос со своего лба. – Следов сражения нигде не видно, но мы точно знаем, что третий год шёл этой дорогой, им некуда было деться. Значит, их каким-то образом взяли в плен так, что они даже не вступили в бой.
Коэн выглядел бледным, стоя за плечом Люция. Казалось, ещё немного, и его стошнит. Винсент Рок же вёл себя совершенно отлично от того, каким он был в любое другое время. Его руки лежали на груди, брови были сведены к переносице, а сам див на каждое предложение наставника сосредоточенно кивал. Тёмно-русые, слегка вьющиеся волосы подрагивали в такт этому движению.
– До того как стемнеет, подготовьте несколько версий случившегося.
– Наставник, а вы знаете ответ?
– Нет, – качнув головой, произнёс наставник и, не став вводить никого в заблуждение, добавил: – Я озадачен и буду биться над этой загадкой так же, как и вы. – Несмотря на то что Цецилий, очевидно, признавал свою некую некомпетентность, от этого его образ совершенно не пал в глазах. Наоборот, спокойствие наставника и его самообладание вызвали волну уважения. – Помните, версий может быть несколько, возможно, хотя бы одна из них окажется верна. Тогда вы сможете быстро сориентироваться и воспользоваться тем шансом, который невольно оставили вам ваши сокурсники.
Слушая столь внимательно наставника, а после заготавливая магические печати и протирая мечи, сидя на камнях, покрытых высохшим и пожелтевшим мхом, под звук нарастающего дождя, скрытые от него под навесом скалы, никто из нас даже не предполагал, что всё окажется впустую и мы попадем в ловушку, оказавшись в западне ещё до того, как сумеем это осознать.
– Пс-с-с-с, – раздалось над ухом. Я сидела с тряпицей в руках, заставляя лезвие Туманного сверкать.
– Что ещё за «пс-с-с-с»? – озадаченно отозвалась я.
– Это я так привлекаю твоё внимание. – Люций опустился на корточки совсем рядом со мной.
– Пс-с-с? – с ещё большим сомнением протянула я, впервые сталкиваясь с такой попыткой меня позвать.
– Я кое о чём подумал, – тем временем едва слышно произнёс Люций, пододвигаясь вплотную ко мне. Столь близко, что ещё немного, и мы могли столкнуться носами. Запустив ладонь в рукав мантии, он выудил наружу несколько листов, краем глаза я заметила чернильные линии – на бумаге уже были начертаны магические печати.
Капли дождя за спиной Морана падали редко – звонкими, сочными звуками разбиваясь о камень.
– Что это?
– Совместные печати, – прошептал он. Я едва подавила порыв воровато оглянуться, чтобы убедиться, что никто их не видит. Но Моран держал листы предусмотрительно перевёрнутыми. – Я заучивал каждую, которую мы находили. Считаю, что для нашей ситуации может подойти три.
– Они не сработают, – проговорила я, неодобрительно смотря на печати. В охоте и любом сражении нельзя полагаться на случай. Если существовала даже малейшая возможность того, что магический знак тебя подведёт, или ты не помнишь его начертание достаточно точно – то использовать их не следовало. Но Люций, видимо, считал иначе.
Моран поднял на меня долгий испытывающий взгляд. Его глаза цвета свинца были почти такие же, как небо, только ярче и глубже. Я отчего-то сглотнула и заколебалась.
– Сара Сорель, припоминаю, что ты сама мне как-то говорила, что никогда не знаешь, что именно спасёт тебе жизнь…
Мне или показалось, или в голосе Люция звучал укор. Таким тоном поучают ребёнка. Но я привыкла, что обычно подобным образом говорила как раз я, и это в первые секунды ввело в ступор.
– Вдруг в решающий момент мы всё же со всем разберёмся. – Его светлые прохладные пальцы коснулись внешней стороны моей ладони. Я отдёрнула руку, словно меня ужалила пчела, а Туманный едва не упал с моих коленей на землю.
Сердце вновь застучала где-то в горле.
Если Морана и задела моя реакция, то виду он не подал. Но я заметила, как смотрели на нас остальные, привлечённые внезапным шумом.
– Всего их три. Вот эта печать, у которой линия в центре напоминает змею… – тем временем продолжил Люций.
– Она замедляет время. Я помню, – перебила, покорившись его идее и игнорируя взоры остальных. Глядя на сложное сплетение линий, я примерно понимала, сколько Моран потратил времени, чтобы запомнить символ. Название же печати было довольно голословным, ведь время она не замедляла, ничто на это не способно. Этот знак, скорее, на короткий срок словно увеличивал силу даэвов, повышая реакцию, от этого, казалось, будто мир вокруг замедляется. По крайней мере, так сообщалось в книге.