- Что ты здесь делаешь? – прошипела Алёна, продолжая обшаривать взглядом номер.
Девушка прошла дальше, заглянув в дверь, которая вела в другую комнату. Та оказалась спальней. Это стало понятно по большой кровати, застеленной алого цвета покрывалом. Форма кровати показалась Алёне странной. Широкое изголовье и острый конец в зоне ног.
- Что за идиот придумал такое? – не выдержала воительница. – На ней же спать неудобно.
Катерина, стоящая за плечом, громко фыркнула.
— Это номер для новобрачных. Другого свободного не было. Пришлось здесь поселиться.
Алёна удивлённо посмотрела на журналистку. Та смущённо улыбнулась и продолжила:
- Влюблённые, понимаешь? Поэтому и кровать в форме сердца.
Воительница нахмурилась и снова посмотрела в спальню. После нескольких секунд созерцания она выдала вердикт:
- Не похоже. Сердце совсем другое.
- Откуда ты… Впрочем, не важно, - в сердцах воскликнула Катерина. – А, вот и верный пёс папочки! Удивительно, как быстро ты меня нашёл! Неужели Алёна помогла? Кстати, подруга, ты здесь какими судьбами?
Алёна прекратила разглядывать гостиничный номер, полностью переключившись на ту, что искала последние несколько дней. Катерина не выглядела несчастной. Бодрая, здоровый румянец на щеках, одежда чистая и опрятная. Милый облик журналистки вызвал вспышку раздражения, поэтому отвечать на вопрос воительница не стала. Зато у Ивана подобных проблем не было.
- Твой отец переживает. Нам поручено найти тебя и вернуть домой.
- Нам? С каких это пор лучший витязь Лиги работает на газетного магната?
На этот раз уклониться от вопроса не было никакой возможности. Алёна кашлянула и угрюмо ответила:
- За твоё возвращение отец окажет мне одну… услугу.
Изумление Катерины было неподдельным. Она с размаху плюхнулась на диван и, прищурившись, посмотрела на воительницу. После некоторого размышления девушка заговорила:
- Услуга, значит? Но почему от него? Постой, ты же приехала ко мне, верно? Точно! Ты приехала в столицу просить меня об услуге! Потому что мы подруги! Правда же?
Алёна не ответила, лишь отвела взгляд. Направление, в котором развивался разговор, нравилось ей всё меньше и меньше. Однако, юную журналистку было сложно напугать молчанием. Она продолжала развивать свою мысль:
- Ты наткнулась на отца, и он тут же предложил тебе сделку. На которую ты согласилась! И после этого ты ещё называешься моей подругой!
- Мы не подруги, - процедила воительница.
Катерина хотела было продолжить спор, но тут вмешался Иван.
- Вы должны вернуться домой, госпожа. Отец сильно волнуется и…
- Нет! Я вернусь только после того, как закончу дело!
Упрямства девице было не занимать. Будь воля Алёны, она бы просто оглушила Катерину и утащила её безвольное тело отцу. Однако, вряд ли заказчик обрадуется подобному обращению со своей любимицей. Поэтому приходилось вести переговоры. Которые ожидаемо закончились полной победой журналистки.
- Вы помогаете мне довести дело до конца, а я возвращаюсь домой. И веду себя как милая девочка в течение… недели, - подвела итоги дискуссии Катерина.
- Двух недель, - возразила Алёна.
- Десять дней.
На этом переговоры были завершены. Пребывая в отвратительном настроении, что её собственные дела вновь откладывались на неопределённый срок, Алёна спросила:
- И что ты узнала? Какая конкретно помощь требуется?
Катерина, секунду назад сияющая довольной улыбкой, скривилась, будто откусила пол-лимона разом.
- Раз вы пришли по моим следам, то знаете, что убийца женщины-нищенки хотел убить одну из моделей этого модного дома. Я пыталась проникнуть в здание, чтобы поразнюхать.
- И что? Разве это так сложно? – поинтересовался Зотов.
- Я тоже думала, что будет просто. Но оказалось, что господин Расстегаев не любит непрошеных гостей. Необычно для того, кто работает в этой сфере, правда? Сначала я показала своё удостоверение, мне устроили экскурсию по нескольким помещениям, даже позволили поговорить с мастерами и моделями. Но всё под пристальным контролем приставленного соглядатая. Как понимаете, я не смогла ничего узнать. После этой экскурсии я решила, что смогу поразнюхать и сама. Не вышло. Охрана отказывалась пускать меня через чёрный ход, даже за приличную взятку. Представляете?
Судя по тому, как помотал головой Иван, ситуация действительно была экстраординарной. Хотя сама Алёна считала, что такое поведение охранников вполне нормально.
- Дальше я попробовала переодеться в одну из моделей, но меня завернули буквально на пороге. В общем, я исчерпала свои возможности. Попасть внутрь можно ночью, охраны меньше, но для этого требуются навыки взломщика. Вот только никого знакомого с такими талантами у меня нет.
- И что ты предлагаешь? – спросила Алёна. – Меня тоже не учили взламывать замки.
- Тебя, может, и нет. А вот Иван…
Зотов нахмурился, и ответил со вздохом:
- Вашему отцу это очень не понравится.
- А мы ему не скажем! Так что, поможете?
- Да.
- Отлично! Тогда надо дождаться ночи! И, кстати, поройся в своих чертогах, поищи информацию на этого Расстегаева. Уж больно подозрительный он для обычного владельца модного дома. Не так они себя ведут. Да и деньги у него водятся немалые, судя по всему.
- Что ещё за чертоги такие? – заинтересованно спросила Алёна.
Катерина заливисто рассмеялась.
- Ты с ним уже несколько дней, и он до сих пор не показал тебе свои чертоги? Я удивлена, право слово!
Иван только возвёл глаза к потолку, бормоча себе под нос невнятные ругательства. Затем молодой человек отошёл в угол, где уселся в кресло. Видя, что он не собирается объяснять, Катерина решила просветить подругу.
- Видишь эти его очки на ленте? Думаешь, они ему нужны потому, что он плохо видит? Нет, подруга, эта штука намного интереснее!
К этому времени Зотов уже извлёк пресловутые очки из кармана и натянул на глаза. Стоило ему это сделать, как Алёна заметила происходящие вокруг напарника изменения.
Прежде всего, линзы засветились ровным голубым сиянием. А затем перед лицом Ивана появилось туманное облачко, внутри которого замелькали быстро сменяющиеся цветные пятна. Разглядеть их в подробностях не представлялось возможным. Со стороны они казались просто бесформенными цветными образованиями.
- Очки эти – часть специального устройства, созданного эльфийскими мастерами. Отцу стоило больших денег и дипломатических танцев, чтобы заполучить «чертоги» в свои руки. Технология пока ещё не отработана, и до её массового внедрения пройдёт несколько лет. Поэтому Иван и не любит о ней рассказывать.
- И что же такого хорошего в этих «чертогах»? – с некоторой иронией спросила воительница.
Она с улыбкой следила за Зотовым. Тот уже не просто смотрел на облачко, а вытянул перед собой руки и совершал странные пассы. Девушка не сразу заметила, что эти движения вызывают изменения в цветном мелькании внутри облачка.
- Полное название этой штуки – «Чертоги Памяти». Ты наверняка знаешь, что наша голова не может запомнить всё и вся. Приходится записывать на свитки и в книги. Но таскать с собой сумки с этими бумагами невозможно. Вот эльфы и придумали. Они научились записывать информацию на особые кристаллы. Магические какие-то, тут точно не скажу. Каждый такой кристалл хранит в себе целые горы книг. Получается, что можно библиотеку записать на горсточку камней, которые поместятся в ладонь.
Катерина на некоторое время замолчала, следя за действиями Зотова. Затем закончила свой рассказ:
- Как понимаешь, просто так прочитать информацию с кристалла нельзя. Нужны вот такие специальные очки. И нужно уметь ими пользоваться, конечно. Иван две недели учился, прежде чем смог полноценно с ними работать. Зато теперь у него с собой настоящий кладезь информации, собранный «Светочем» за годы существования.
Алёна посмотрела на размахивающего руками Зотова. Значит, Иван сейчас ищет нужные сведения с помощью неведомого устройства, созданного эльфами? Интересно. Хотя саму воительницу сейчас волновали совершенно другие мысли. Теперь, когда не нужно было никуда бежать, никого искать, на неё неожиданно навалилась усталость. Веки стали свинцовыми, так и норовя опуститься и не подниматься более в течение ближайших часов. В конечном итоге девушка решила не тратить силы на бессмысленную борьбу.
- Очень интересно, - произнесла Алёна. – Но у меня будет только один вопрос. Эта кровать занята?
Катерина обиженно надула губы, но замотала головой. Воительница довольно вздохнула, встала с дивана и, дошагав до странной формы кровати, плашмя упала на неё, мгновенно переходя из состояния бодрствования к крепкому, здоровому сну.
Разбудил девушку спор, ведущийся пусть вполголоса, но весьма эмоционально. Спорили, как и следовало ожидать, Катерина и Иван.
- Мы должны разбудить её! Уже темно и нам нужно идти! – пылко убеждала собеседника юная журналистка.
- Ещё полчаса. Пусть отдохнёт. Знаешь, что ей пришлось пережить по твоей вине? – возражал Зотов. – Для обыска хватит и пары часов. Мы совершенно точно успеем сделать всё до рассвета. Тем более, что спешить с проникновением нет никакого смысла. Пусть охрана расслабится, задремлет. Пока идти туда ещё рано!
Притворяться спящей было глупо, поэтому Алёна села на кровати, хмуро глядя на мгновенно замолчавших спорщиков. Вздохнув, она проворчала:
- Хватит ругаться. Я уже проснулась. Что делать будем?
Оказалось, за то время, пока она бессовестно дрыхла, Иван сумел найти в своих «чертогах» кое-что интересное на Расстегаева. Чем без промедления поспешил поделиться с Алёной.
Из многословного, со всяческими отступлениями, не имеющими, на взгляд воительницы, никакого смысла, рассказа стало известно следующее. Пётр Расстегаев был одним из младших сыновей небольшого аристократического рода. Отец выделил ему некоторую сумму и отправил в большой мир, устраивать свою судьбу. Пётр решил заняться созданием модных платьев и украшений. Вложив в новое дело все выданные ему золотые, он создал первую коллекцию. Которая с огромным треском провалилась. Расстегаев пропал из виду, как и многие молодые выскочки до него. Но уже через два года вернулся. С ещё одной коллекцией и, самое главное, с деньгами! Источник финансирования оставался неизвестным, хотя сам Пётр утверждал, что его старая коллекция была куплена богатыми модницами и модниками. Вторая коллекция тоже не получила большого успеха в столице, но Расстегаева это не огорчило. Он устроил пышный банкет и снова пропал на год. Так и повелось. Модный дом Расстегаева появлялся каждый год, устраивал пышный показ и исчезал без следа.