— Совсем убрать?
Тэдди видел сейчас только затылок Свэна, прильнувшего к визирам.
— Я спрашиваю: совсем убрать?
Свэн, не оборачиваясь, дернул плечом.
— Разумеется, совсем! Я у тебя, как на поводке. Не развернуться.
— А как мы их потом ловить будем?
— Кого?
— А наших красавиц!
— Я тебе половлю! Ты смотри, что они делают!
Тэдди посмотрел в визир и не заметил ничего особенного. Три веретена не изменили ни своего положения — по-прежнему четкий треугольник — ни своего вращения: два веретена «ввинчивались» по часовой стрелке, одно против, а вся троица вращалась еще вокруг центра треугольника.
А вот в центре, кажется, появилось какое-то темное пятнышко...
— Ты по инфра смотришь? Посмотри на нормальной частоте! Сказка! Тысяча одна ночь!
Тэдди перекинул ключ и невольно прищурился.
Теперь они летели над бескрайним кипящим океаном крови, густые тяжкие валы которого вздымались снизу, сталкивались в яростной схватке, медленно опадали, снова вставали беспорядочными и бессчетными толпами. А вверху бледнело небо, и по нему широкими правильными дугами бежали смрадные тучи с фиолетовыми подпалинами, торопливо огибая бархатно-черный шар, висящий в зените.
Снова Юпитер шутит. Весь этот апокалипсический пейзаж — очередной оптический фокус гиганта. Черная сфера космоса свернулась в шар, шар планеты, наоборот, превратился в небесную сферу, а Красное Пятно прикинулось океаном. А на самом деле корабли еще не коснулись самых верхних слоев атмосферы. Шутки...
Но троица гловэлл, летящая перед ними, выглядела действительно, как из «Тысячи и одной ночи». Потому что только фантазия Востока могла создать такую пылающую красочную вязь, такую буйную пестроту цветов и оттенков, которую являли сейчас эти переливающиеся трехкилометровые спирали.
И только сейчас Тэдди понял, почему длина веретен неизменна, несмотря на непрерывный рост. Мясистые, тусклые по сравнению с остальными нижние лепестки и впрямь плавились, превращаясь в нити густо-синего дыма. Вращение треугольника медленно скручивало синие нити в плотный конус, на острие которого что-то поблескивало.
Тэдди прибавил увеличение. На острие конуса отливало металлом что-то вроде ощутимо растущей кипарисовой шишки.
Пилот торопливо сфокусировал на шишке сразу радиометр и спектроскоп. Стрелки радиометра качнулись довольно-таки лениво: шкала излучений мало отличается от общего фона. А вот спектр... Фу ты, какая неразбериха... Линия кремния какая-то бешеная... А структура! Ну-ну... Тэдди на всякий случай нажал клавишу запоминающего устройства. Пусть хоть это останется.
Он поднял глаза. С экрана за ним следил через плечо Свэн. Он уже не снимал.
— Дураки мы с тобой, Тэд. Старые идиоты. Кому все это надо, а? Просто самим себе кровь погреть... Мы — мусорщики, низшая каста. Наше дело — подметать Коридор. И не совать нос, куда нас не просят. Так?
— Так, Свэн.
Тэдди вздохнул и убрал приборы.
— Ты прав, Свэн. Может быть, это действительно никому не надо. Но без этого можно совсем оскотиниться. Если делать только то, что приказано, и думать только о своем брюхе. И о своем кармане.
— Что в конечном счете одно и то же...
— Вот именно. А у русских, говорят...
— Брехня это, Тэдди. Пропаганда, по-моему. А если даже и не брехня, то нам с тобой, старик, поздно поворачивать оглобли. Мы по уши в грязи увязли. Не хуже других от патрулей драпаем и виски не меньше других хлещем. Поздно...
— Смотри-ка, Свэн! Наши красавицы что-то задумали!
Треугольник явно ускорил вращение и, кажется, изменил направление движения. Да, теперь он двигался не к Юпитеру, а от него, выходя из своего затяжного пике. Основательно подросшая шишка теперь болталась на одной голубой ниточке, которая становилась все тоньше и наконец лопнула с характерной вспышкой сильного электрического разряда.
— Трал! — во все горло заорал Свэн и рывком врубил на полную мощность все четыре двигателя.
Тральщик, повисший было на антигравитаторах, встал на дыбы, выбросив из дюз четыре огненных столба, чуть ли не на месте перевернулся и коршуном упал вниз, туда, где, медленно крутясь, падала в багровую пучину причудливая шишка, отсвечивая металлом.
— Наши жар-птички снесли яичко! Не простое, а золотое! Отличное дело! Молодцы, гловэллы!
Тэдди скорее автоматически, чем обдуманно, выстрелил трал, который распустился сзади огромным веером, и бросил машину вниз, за Свэном, правда, менее эффектно.
Он давно привык и к жаргону, и к его мальчишечьим выходкам. В конце концов, «яичко» пригодится, хотя и не совсем понятно, что это такое. По крайней мере, подобной находкой пока еще никто, кроме них, похвастаться не может.
— Наши птички невелички. Наши птички... А, черт!
Дюзы Свэна, четырьмя лепестками горевшие впереди, неожиданно погасли.
— Ты что, раздумал?
Свэн молчал, и Тэдди снова видел только его затылок.
— В чем дело, Свэн?
Молчание.
Тэдди вывел свой тральщик вправо, пристопорил, выбросил стыкующий рукав трала. Свэн не принял трала. Он остервенело делал что-то на пульте.
Загадочная шишка, наращивая скорость, исчезла в протуберанце Красного Пятна.
Свэн молчал. Руки его неподвижно лежали на пульте.
— Ты что там, лешего увидел?
Свэн медленно повернул голову. В лице не было ни кровинки, и, наверное, от этого проступили крапинки веснушек, которых Тэдди никогда у Свэна не замечал.
— Уходи, Тэдди. Побыстрее. И подальше. Я сейчас взорвусь.
— Что ты мелешь?
— Уходи, говорю тебе. Я дал слишком сильного пинка этой кляче. Все-таки полетела система подачи.
— Перекрой главный шланг! Что ты застыл, как пень!
— Поздно, Тэдди. В смесителе неуправляемая реакция. У меня два запасных бака.
И вдруг, сорвавшись на крик:
— Ну что ты повис? Уходи немедленно, говорю тебе! Я ухну так, что чертям жарко станет. Слышишь — два запасных бака! Ну!
— Никуда я не уйду. Катапультируй!
— Ты забыл самописцы?
— У, дьявол... Напяливай скафандр и лезь через люк! Я тебя поймаю тралом!
— Не успею. Говорю тебе — уходи, пока не поздно! Слышишь? — И совсем тихо. — Ты был хорошим другом. Спасибо тебе за все.
— Надо же что-то делать, Свэн. Попробуй...
— А! От тебя не отвяжешься...
Тральщик Свэна снова взвился на дыбы и ринулся отвесно вниз, в красные чужие тучи, грозно и тяжко вздымающиеся навстречу, и Тэдди тоже направил машину вниз, провожая друга в последний бешеный полет, понимая бессмысленность своей жертвы и не имея сил выжать ручку от себя — Свэн уходил навсегда, и это никак нельзя было принять и понять... Свэн уходил все быстрее и быстрее, потому что адское пламя, бушующее в чреве погибающего тральщика, уже сожгло все предохранители, а тральщик Тэдди тормозил трал, о котором он совершенно забыл. Красное Пятно превратилось в развернутую воронку, а они продолжали лететь вместе, и уже погас экран переговорного видеофона, а Тэдди продолжал кричать, не слыша себя:
— Свэн, катапультируй! Катапультируй, Свэн!
А дальше все было, как в бреду, потому что Свэна не было на экране, и тральщика его не было — его проглотила красная волна, — а только жил еще голос Свэна, и в этом голосе не было страха, а только грусть:
— Возвращайся на Землю, старик. Начни все сначала. По-новому. Это трудно. Но попробуй за меня. Будь счастлив.
И потом хрипловато запел:
Пока есть ход,
Держись, пилот,
А если ад вокруг
Ищи в аду
Свою звезду...
И вдруг удивление:
— Ого! Тэдди, а здесь полно...
Что-то хрустнуло и засвистело в динамиках, и Тэдди решился глянуть вниз. Там, внизу, в огненно-красной пучине, что-то полыхнуло, и через минуту индикаторы внешней радиации дико заплясали. Тэдди знал, что это последний вздох Свэна, и только потом он увидел быстро растущее синее пятно. Он решил сначала, что потемнело в глазах от вспышки, но все-таки бросил тральщик в сторону, и мимо ударил, постепенно иссякая, фонтан Синего Дыма. Тэдди пришлось снова увертываться от опадающих вниз клубов, но кое-что попало в трал до того, как Тэдди свернул и убрал его...
Нервы сдали. Призрачный щит Юпитера ровно горел за спиной, а Тэдди, бросив ручки управления, кусал пальцы. Желтое солнце впереди расплывалось радужными пятнами, и он закрыл глаза, потому что было больно смотреть вперед...
Он лежал с закрытыми глазами в непривычной тишине, и мужской голос сказал шепотом:
— Очень сильная реакция. Он вспомнил все, и воспоминания для него сейчас острее впечатлений действительности. Может быть шок. Дайте ему снотворное, Джой.
— Хорошо, — так же тихо ответил женский голос.
— Джой, — пронеслось в опустошенном мозгу. — Хорошее имя — Джой. Оно значит — «Счастье».
Глава шестаяЛезвие ножа
— Так вы говорите, что Синий Дым появился сразу после взрыва корабля и точно в том же самом месте?
— Да, доктор. Я видел вспышку, и именно из этой точки через несколько секунд ударил фонтан.
— Синий Дым активизируется после сильного облучения. А до этого он находился в кристаллическом состоянии... Все, видимо, правильно... Эдвард, а сколько времени прошло между вхождением корабля в красные облака и взрывом?
— Я боюсь говорить точно, доктор. Я был в таком состоянии... Мне казалось, что прошли столетия... Может быть, секунд двадцать. А может, и меньше.
— И он шел с включенными двигателями?
— Да, на полную мощность.
— Какое расстояние пролетел корабль Свэна до взрыва, как вы думаете?
— Он шел приблизительно миль полтораста-двести в секунду, значит, взорвался где-то на глубине около четырех тысяч миль...
Солсбери встал из-за столика, прошелся по холлу, потирая лоб. Роберт и Дуайт сидели поодаль, не вмешиваясь в разговор, и бесцеремонно разглядывали пилота.
Тэдди чувствовал себя скованно под этими оценивающими взглядами. Он понимал всю важность дела, все значение случайного движения трала, которое привело к открытию волшебного препарата. В конце концов, именно СД превратил Солсбери из калеки в полноценного человека, спас Джой, вернул жизнь ему самому.