все они дали сходный результат: головастики, которых помещали в воду, где уже побывали головастики того же вида, но более крупные или жившие в тесноте, росли хуже, чем головастики, плавающие в свежей воде. Продукты обмена веществ, содержащиеся в воде, подавляют их рост. А исследования школы академика Станислава Семеновича Шварца завершились выводом: головастики стимулируют рост друг друга, и их вещества особенно сильно действуют на членов собственной семьи.Живя вместе, головастики развиваются быстро. Однако если их вывелось много, рост всех замедляется. А вскоре наступает конец равноправию. Одни становятся больше других. Несмотря на это, маленькие головастики своими веществами помогают расти крупным братьям и сестрам, но крупные, наоборот, делают все, чтобы малыши оставались малышами.Настает момент — и крупные головастики превращаются в лягушат. Они начинают охотиться на суше. Их братьям и сестрам, плавающим в водоеме, достается больше еды, и никто теперь не мешает им расти. Приходит их черед выходить на сушу.Но может сложиться так, что головастиков в водоеме видимо-невидимо. Тогда они станут лягушатами в рекордно короткие сроки. Правда, лягушата эти будут очень маленькими. Выживут ли они? А почему бы и нет? В отличие от соплеменников, выросших в нормальных условиях, у них большая печень, а значит, и запас питательных веществ велик, у них длинный кишечник: они способны перерабатывать много корма. Малыши день за днем набирают вес, и поздней осенью эти лягушата уже не меньше остальных.Был головастиком, стал лягушонком. Если вдуматься, то трудно представить себе, как головастик, который плавает в воде и ест малокалорийную растительную пищу, ухитряется превратиться в прыгуна, в лягушонка-охотника. А он ухитряется.Все начинается с того, что головастик перестает есть. Появляются передние лапки. Головастик «худеет». Голова оказывается шире туловища: оно суживается. Рот у головастика становится большим, быстро растет язык. Исчезают жабры. Маленькие глазки увеличиваются, делаются круглыми и выпуклыми. Исчезает хвост.Головастики травяной и дальневосточной лягушек, которые собрались стать лягушатами, успевают проститься с прежней жизнью за три дня. Головастики остромордой, малоазиатской лягушки и квакши — на день позже. Самые медлительные — головастики чесночницы. Они готовятся к новой роли долго: от восьми до пятнадцати дней.Независимо от того, сколько времени малыши-амфибии потратили на экипировку, едва она завершится, всех их тут же словно ветром сдувает из прудов, озер, ручьев.Головастики жерлянок, которые вывелись у меня дома, не хотели оставаться в воде, когда у них были еще длинные хвосты. Я взяла двух просто так на палец. Первый почти сразу протер правой лапкой глаз; рост — один и три десятых сантиметра, хвост — один и две десятых сантиметра. Второй чуть меньше. Смотрю, сидят как ни в чем не бывало, свесив вниз свои хвосты. Я опустила палец в воду, думала — уплывут. Ничего подобного. и подниматься по пальцу вверх, на сухое место, Пришлось сооружать сушу и выпускать их туда. Пробыли на острове головастики два с половиной часа. А на следующий день появился первый лягушонок. Все остальные головастики рассредоточились: кто, выбравшись наполовину из воды, держится лапками за островок, кто пристроился на самом островке, кто на трубке, по которой в аквариум идет воздух из компрессора, а кто прилип к стенке аквариума.Превратившись в лягушат, они упорно собираются в кучки, сидят вплотную, некоторые образуют даже пирамиды: три друг на дружке. А по вечерам лягушата устраиваются на ком-нибудь из своих родителей, вышедших на сушу. Родители у них разные: краснобрюхие жерлянки (отец и мать), дальневосточная жерлянка — отец и краснобрюхая жерлянка — мать. Эти две лягушки в природе встретиться не могут: слишком большое расстояние их разделяет. Жерлянки — поразительно миролюбивые существа. Особенно невозмутим отец — дальневосточная жерлянка. По два-три лягушонка сидят на нем. А столкнешь малыша с родительской спины или с островка в воду — он мгновенно выбирется из нее.Вода — родная стихия для головастиков, но лягушатам она не нужна. Однажды я прокопалась с уборкой, и островка в аквариуме не было долго. Вдруг я увидела: один лягушонок лежит на дне вверх животом, и живот у него раздут. А второй падает на спину, открывает рот и весь дергается. Поняв, в чем дело, я вынула их из воды. Лягушонок по-прежнему открывал рот, сидеть не мог, валился на бок, передние лапки у него подгибались. Но вскоре он пришел в себя и, подзаправившись мотылем, упрыгал. Второй, «мертвый», ожил через полчаса, а пока он лежал, узкий хвостик, который у него был, совсем исчез. Если бы лягушата просидели в воде несколько часов, спасти бы их не удалось.Вода, которую всячески экономят и всячески запасают взрослые, для малышей смертельно опасна. Маленькие лягушата погибают от отеков. Их центральная нервная система не может регулировать поступление воды в организм. И накапливаясь, она действует прежде всего на мозг: лягушонок не двигается, не реагирует на прикосновение, на боль, мышцы его расслаблены, он перестает дышать. Пульс исчезает в последнюю очередь. Но когда лягушатам исполнится три-четыре недели, они умирают, если пробудут в воде больше: сутки – двое. А позже они одинаково хорошо чувствуют себя и в воде и на суше.Детеныши каждого вида амфибий должны провести в воде определенное время. Головастики тритонов и саламандр покидают водоемы на третьем месяце жизни, головастики травяной лягушки средней полосы России — примерно через два месяца, а их соплеменникам в Заполярье приходится торопиться: лето короткое. Они расстаются с водоемом в полтора раза быстрее. По той же причине спешат головастики зеленой жабы в высокогорьях Тянь-Шаня. Они живут в воде пятьдесят пять дней, на тридцать пять дней меньше, чем их собратья на равнинах.Однако самые быстрые — головастики Сенегала. Их родители — жабы, привыкшие к засухам, откладывают икру ровно через сутки после дождя. Через тридцать часов появляются головастики, а дней через десять повсюду прыгают жабята.Некоторые амфибии установили и прямо противоположные рекорды. Головастики горного ложного тритона остаются головастиками полтора — два с половиной года. Головастики семиреченского лягушкозуба, живущие в горах Джунгарского Алатау, и уссурийского когтистого тритона — два-три года. Не успевают вырасти за лето головастики озерной лягушки, обитающие под Якутском. На второй год после того, как появятся на свет, выходят из водоемов кавказские крестовки. Их родители начинают откладывать икру поздно: не раньше июля, а заканчивается свадебный сезон у них в августе. Но среди бесхвостых амфибий самые старые головастики у лягушек-быков. Эти лягушки занимают в Северной Америке большую площадь. На юге их головастикам, чтобы превратиться в лягушат, достаточно лета, а на севере плавают трехлетние головастики.Кое-где плавают и вообще невообразимые головастики. Они растут и растут, а потом, оставшись в обличье детеныша, сами начинают производить на свет Детенышей.В Северной Америке в семи горных озерах в штате Орегон живут тритоны, у которых жабры, как у малышей, раскрашены же они, как взрослые. Озера в штате Орегон раскинулись на высоте тысяча семьсот — тысяча восемьсот с лишним метров над уровнем моря. Зимой здесь часты снегопады и сильные морозы, лето сухое и теплое. Тритоны, которые имеют вид головастиков, но откладывают икру, не покидают озер. В воде они защищены от резких колебаний климата.Больше тысячи «головастиков» обыкновенных тритонов нашли недавно в горном местечке Югославии.Однако чаще всего «головастиками» остаются амбистомы.Малышам амбистомы, которая получила название «кротовидная» за страсть рыться в земле, полагается выходить на сушу не позже чем через год и три месяца. Однако если условия в водоеме подходящие, головастики становятся взрослыми и вообще не расстаются с водоемом.В водоемах, где уровень воды колеблется мало, плавают «головастики» тигровой амбистомы — самки. Они вчетверо плодовитее тех, что ходят по земле. В небольших пересыхающих водоемах малыши-амбистомы выбираются на сушу всегда.А амбистомы Дюмериля бывают только в виде взрослых головастиков. Треть всех «головастиков», которых держали в лаборатории, неожиданно стали превращаться в нормальных амбистом. Последствия были печальные. Ни одна амбистома не жила больше пяти месяцев, половина их погибла в первый же месяц.Аксолотль, или иначе «играющий в воде», житель наших аквариумов — не что иное, как «головастик» мексиканской амбистомы.Пройдет девять месяцев со дня рождения — и отложат аксолотли икру. Пройдет год — станут взрослыми жерлянки. Наступит третий год жизни — придут в водоемы травяные и остромордые лягушки. И они вымечут икру.Алексей Ловецкий был прав, когда писал, что из «яичка образуется молодая лягушка». Однако образуется она далеко не из каждого яичка. Как и у рыб, у лягушек и жаб икринки и молоки поступают прямо в воду, поэтому гарантии, что зародыши появятся во всех икринках, нет. Но и в тех из них, в которых жизнь затеплится, она в любой момент может оборваться. Слишком высокая или слишком низкая температура не желательна для зародышей. Вдобавок икрой не прочь полакомиться личинки стрекоз, ручейников, прочие хищники. Икра и головастики гибнут, если водоемы пересыхают, если в них сильно понижается уровень воды. Вот и используют амфибии стратегию, которая в чести у многих животных. Она стара как мир: брать «врага» количеством, оставлять сотни, тысячи яиц. Но когда амфибии стали прибегать к этой стратегии?Миллионы лет назад, обосновавшись на суше, амфибии получили возможность откладывать яйца не в воде.Воспользовались они этой возможностью или нет — теперь мы можем только гадать. Однако канадский ученый Джеймс Богарт считает, что вначале у них тяги к воде не было. Основания для подобного заключения есть. Многие самые разные амфибии: и примитивные, которых теперь меньшинство и которые испокон веков живут лишь в определенных местах земного шара, и их высокоразвитые, процветающие сейчас собратья — размножаются на суше.Ложные жабы Биброна из Австралии откладывают икринки кучками, по семьдесят, по девяносто штук, откладывают их на землю, в любые углубления в почве. Пройдет месяц-полтора — начнутся дожди, зальют углубления, поплывут головастики: у них вот-вот должны вырасти задние лапки. У ложной жабы в кладке погибает всего три или пять икринок.У головастиков четырехполосых саламандр вода рядом. Но прежде чем они увидят свет, их родители совершают путешествие: отправляются на болото, примыкающее к лесу. Найдя сушу среди воды, саламандры выметывают икру. У саламандр из каждой икринки пренепременно вылупится головастик.А на островах Фиджи живут лягушки, которых больше нигде в мире нет. Они из того же семейства, что остромордые, травяные и озерные, однако пристраивают свою икру в гнилой древесине. Яйца фиджийских лягушек крупные, с солидным запасом питательных веществ. Все происходит очень быстро. Уже через месяц из них выбираются маленькие лягушата.На островах Новой Зеландии можно увидеть не менее уникальных амфибий: лягушку Гамильтона и еще два вида лягушек из того же рода леиопельма. Как они сумели дожить до наших дней — представить себе сложно. Они самые древние бесхвостые амфибии. У этих лягушек через полтора — два с половиной месяца из я