— Выполни их просьбу, — встряла Ирэта. — Уверена, послушники еще принесут пользу Ордену.
— Воля ваша, госпожа настоятельница! — кладовщик склонился, после чего покинул помещение.
— Хочу уточнить: получение Свитка — это компенсация за произошедшее, а не аванс в честь грядущих трудов, — произнес я.
— Я не собираюсь от вас требовать очередных подвигов. Наслышана о том, что вы натворили в Танроке. Если бы вы дождались моего возвращения ранее, то узнали бы интересную информацию, которая в данный момент уже потеряла актуальность. Мне доложили, что трое стражников пропали без вести примерно в то же время, когда на вас было совершено нападение разбойников.
Я цыкнул недовольно:
— Знал бы прикуп, жил бы в Рантсвоне. Да уж, очень жаль, что мы не застали вас на месте. Кстати, мы повстречали Мониан в Красном Приюте. Она сказала, что у вас там есть какое-то дело? — поинтересовался я.
— Об этом я и говорила ранее. Уже давно ходят слухи, что кто-то из высших иерархов Ордена в Танроке погряз в разврате. Самое гнусное, негодяй предпочитает именно детей. Похоже, именно он прикрывает Красный Приют, иначе бы проверки выявили запрещенные методы развлечений.
— О-ох! — ахнула Шантри.
— Мрази, — процедила Кара.
— Епископ-педофил? — удивился я. — Куда ваш хваленый Эон смотрит?
— Эон вездесущ. Однако в его бесконечной мудрости он наделил нас, своих детей, волей и самостоятельностью. Предоставил право самим принимать решения и самим вершить правосудие. Бог предпочитает не вмешиваться в течение событий в Подземелье. Поэтому мы, верные его последователи, должны вычислить гнилой росток и выкорчевать его с корнем! — решительно произнесла Ирэта.
Похоже, она действительно верит в то, что говорит.
— Если вам нужна моя помощь, можете положиться на мой щит! — выступила эльфийка. — Даже если мусор не захочет, я все равно готова взяться за дело!
— Да я в целом и не против, — пожал я плечами. — Хотя оперативники или следователи из нас так себе.
— Великое Древо, — поразилась Карамелька. — Неужели ты на самом деле искренне возжелал совершить благое деяние?
— Ты за кого меня держишь?! — возмутился я. — Я вполне могу совершать благородные поступки. Вас ведь освободил от ошейника?
— Очень благородно, — с сарказмом заметила Кара.
— К тому же я надеюсь получить некоторые политические дивиденды. Если Ирэта укрепит свое влияние в Танроке, возможно сможет отмазать нас от Карстейнов.
— Я не могу дать подобных гарантий, — открестилась настоятельница. — Участие исключительно добровольное. И ваша группа действительно может нам серьезно помочь, поскольку мы так и не нашли подходящего кандидата.
— Не верьте этому мусору, он определенно что-то замышляет, — сузила свои зеленые глаза эльфийка.
— Ты вообще на чьей стороне, ушастая?! За изверга меня принимаешь? В моем мире весьма трепетное отношение к детям. И я еще не пал настолько низко, чтобы не помочь детишкам, если есть такая возможность!
[Шантри Бекс]
— Подозрительно… — заметила Карамэль, не желая принимать на веру простое желание Эда помочь.
— Отвянь. Навоображала себе не пойми что.
— Вот-вот, — поддакнула я. — Эдуард часто совершает благие поступки!
— Только чтобы извлечь затем свою выгоду, — парировала язвительная защитница.
Вот вечно Кара не верит Эду, и постоянно его подначивает. Не понимаю, как он ее все еще терпит. Эх, видимо то, что не разрешено стройной гномке, дозволено большегрудой эльфийке. Жизнь никогда не будет ко мне справедливой.
И в отличие от Кары настоятельнице я не доверяла слепо. Хоть она и имеет достижение Святитель, следующее за Адептом и Наставником Паломников, но, как она сама только что и заявила, даже среди епископов может затесаться паршивый сорняк.
— Мне безусловно приятно, что вы двое так рветесь помочь Ордену. Однако меня больше интересует согласие юной Шантри, — вдруг заявила Ирэта.
— М-мое?! — опешила я.
Эдуард взглянул на меня, также несколько удивленный. Однако спустя пару секунд на его лице промелькнула тень понимания. Хотя я до сих пор не могла сообразить, какой с меня толк в таких сложных тайных делах.
Эд нахмурился, повернулся к настоятельнице и проговорил грозно:
— Вы собираетесь использовать Шантри? Серьезно?
— Разумеется, только при ее добровольном согласии. У нас здесь не так много доверенных паломниц со сходным телосложением. Посылать же на задание совсем детей мне не позволит совесть, даже если они и согласятся принять участие.
— Нельзя ли придумать иной способ? — проговорил молодой человек.
— Нам нужен надежный свидетель, иначе наш замысел может пойти прахом.
Я переводила взгляд с лица лидера на настоятельницу и обратно. А в груди зарождалось тревожное чувство. Кажется, я начала понимать, какие у Ирэты на меня могут быть планы. Стало немного не по себе. И я бы даже сказала — страшно.
— Вы что, собираетесь использовать Шантри в качестве наживки? — высказала Карамэль не особо довольным тоном.
— Порой всем нам приходится идти на жертвы, чтобы добиться результата, — мудро заметила зверолюдка.
— Мне это не нравится, — мрачно заметил Эдуард.
— Мне тоже. Если вам нужна наживка, лучше используйте меня, — смело предложила эльфийка.
— Боюсь, что с вашим телосложением будет трудно замаскировать вас под ребенка, — улыбнулась краешком губ настоятельница. — Возможно нам стоит спросить у самой юной Бекс, не хочет ли она принять участие в задании? Помочь нам накрыть притон, в котором детей-рабов используют в грязных целях.
— Я лидер группы, поэтому я отказываю вам в вашей просьбе, — заявил Эдуард. — Если вам надо прибить кого-то, то здесь могут быть варианты. Но отправлять Шантри на заклание к извращенцам я не собираюсь.
— Если все пройдет по плану, то никто не успеет ее осквернить.
— А если нет?
Я смотрела за перепалкой настоятельницы монастыря и лидера нашей небольшой группы, испытывая смешанные чувства. Я очень боялась оказаться в ужасном притоне, полном греха и порока, но в то же время мне хотелось помочь бедным детям, попавшим в ловушку откуда нет выхода. Я и сама ведь испытала на себе нечто подобное, о чем стараюсь теперь не вспоминать. Но в данном случае, когда на тебя надевают ошейник, это ведь многократно хуже. Не знаю. Не представляю, что испытывает человек, подвергающийся унижениями, будучи под действием магии подчинения. Мне хоть и самой довелось два раза носить на себе рабский ошейник, но в обоих случаях никто надо мной не издевался.
Ирэта приводила доводы в пользу моего участия в миссии. Эдуард, иногда сообща с Карой, яро отрицали любое мое использование в качестве наживки.
Одна я стояла молчаливым истуканом, не в силах принять ни одну из сторон. И так всегда. Сначала за меня решали родители. Затем их заменили Эд с Карой. Хоть они старше меня всего на несколько лет, но такое ощущение, что оба имеют крепкий стержень, и знают, как правильно поступать в той или иной ситуации. Умеют принимать решение, в отличие от меня.
Но… я ведь не могу вечно прятаться за чужими спинами. Когда дело касается меня, моего благополучия или будущего, только один человек может принимать решение, как следует поступить: я сама. Но как же велик соблазн просто остаться серой тенью, полагаясь на решения других, более мудрых и опытных людей. Ничего не надо делать, просто плыть по течению и выполнять то, что тебе говорят.
Но… все же…
— Я хочу помочь… — произнесла я так тихо, что никто не обратил на мои слова внимание.
Присутствующие продолжали активно спорить.
— Я хочу помочь! — повторила я громче.
Теперь меня услышали. Все трое находящихся в помещении повернулись в мою сторону, скрестив на мне свои тяжелые взгляды. Разве что Ирэта все также глядела на нас через прикрытые веки.
— Ты понимаешь, о чем говоришь? — обратился ко мне Эд. — Тебя пошлют в бордель в качестве рабыни, где ты должна будешь играть роль наживки для какого-то ублюдочного борова.
— П-понимаю.
— Я не могу тебя туда отпустить, — покачал он головой.
Я чувствовала, что стою на краю обрыва, за которым находится далеко не самый приветливый мир. И все-таки я решилась сделать последний шаг:
— Спасибо тебе за заботу, Эд. Я очень это ценю, — твердо произнесла я, глядя в его серьезные карие глаза. — Но в данной ситуации считается только мой голос. И я уже приняла решение.
Вдруг я почувствовала, что со мной происходит нечто странное. Вернее, с моей одеждой. Ощущение мягкой ткани на плечах внезапно исчезло. Я посмотрела вниз и с ужасом узрела, что моя одежда буквально испарилась, а кожаный нагрудник несколько ужался в размерах, открыв мои плечи и немного живот. Поножи же среднего класса брони превратились в короткую юбку с разрезом сбоку.
— Ч-что происходит?!
— Поздравляю, Шантри Бекс, с переходом во взрослую жизнь, — с понимающей улыбкой произнесла настоятельница.
— Н-но я совсем не ощущаю себя взрослой! — испуганно заметила я, пытаясь прикрыть появившиеся вырезы рукой.
— А так никогда и не бывает, чтобы кто-то в одночасье стал совсем взрослым, — пояснила зверолюдка. — Это постепенный процесс. Человек меняется и растет над собой всю свою жизнь. Но как видишь в Подземелье есть порог, который отделяет тебя от звания взрослой. И ты только что его переступила. Разве твои родители не говорили тебе об этой особенности?
— Нет. Мама не упоминала…
— На кой ляд нужные такие вульгарные доспехи? — нахмурилась Карамэль.
— Кто-то утверждает, что раз Эон предстает в мужской ипостаси, то и он не чурается женских чар, — заметила Ирэта. — Большинство же со временем привыкают и уже сами не желают окутываться закрытой броней. Ведь авантюристам приходится носить доспехи чуть ли не круглые сутки. Каким образом тогда демонстрировать свои прелести окружающим? Говорят, в сражении тоже помогает, если твой оппонент противоположного пола.
— Что за дурацкие оправдания? От вас, госпожа Ирэта, я таких слов не ожидала, — скривилась эльфийка.