Торжественным днем в жизни Мухтара стало 20 мая 1928 года. В присутствии короля, премьер-министра и многочисленной публики была открыта наконец скульптура «Пробуждение Египта». Официальные торжества переросли в настоящее народное ликование. С восторгом встретил народ стихи «эмира поэтов» Ахмеда Шауки (1868 1932), написанные по случаю открытия монумента.
Когда покрывало было снято, перед присутствующими предстал величественный гранитный монумент. Сфинкс Мухтара напоминает своих древних собратьев: у него такое же, как у них, мощное тело льва и голова человека в древнеегипетском головном уборе, но в нем нет их спокойствия, их выражения непоколебимой уверенности в том, что все уже познано и ничто в мире не может нарушить их вневременного величия и славы. Кажется, что этот сфинкс несколько мгновений назад тоже пребывал в состоянии глубокого покоя, не ведая, какие изменения произошли в мире со времен могущественных фараонов. Он только что пробудился. Его мощные лапы вытянулись, напряглись и твердо уперлись в пьедестал. Голова приподнята и немного откинута назад. Широко открытые глаза смело и решительно смотрят в мир. Вся его фигура олицетворяет пробуждение древней страны, уверенность в том, что ее народ не растерял за долгие века порабощения свои таланты и способности.
Рядом со сфинксом стоит женщина в длинной крестьянской одежде — миляе. Правой рукой она опирается на его голову, а левой приподнимает покрывало, много веков закрывавшее ее лицо. Она олицетворяет собой и Египет (по-арабски Египет — Мыср, на диалекте Маср — женского рода), и египетскую женщину, отбрасывающую средневековые предрассудки и вступающую в новую жизнь полноправным членом общества. Скульптура лишена мелочной детализации. Фигуры трактованы широко и обобщенно, простыми, плавными линиями. От монумента веет величием, уверенностью и спокойствием.
В этой скульптуре, созданной далеко не в лучшие для Египта времена, Мухтар выразил свой оптимистический взгляд на историю, веру в то, что все народы, в том числе, конечно, такой древний и талантливый, как египетский, добьются свободы, проложат себе путь в лучшее будущее, несмотря ни на какие препятствия и трудности.
Революция 1952 года привела к ликвидации прогнившего режима, к окончательному изгнанию иностранных оккупантов и создала все условия для быстрого и всестороннего развития страны. Неискушенные гости египетской столицы воспринимают стоящую сейчас перед зданием Каирского университета скульптурную группу как символ египетской революции 1952 года. Настоящий художник всегда идет впереди времени. Творчество Мухтара — это своего рода мост между прошлым и будущим страны.
Мухтар не получил за свой труд никакого материального вознаграждения. Когда в парламенте обсуждался вопрос о выдаче ему государственной премии, представитель правительства заявил, что «слава, которой удостоился Мухтар, воздвигнув на одной из самых больших площадей столицы свое творение, превосходит какое бы то ни было материальное вознаграждение».
Другое крупнейшее достижение Мухтара — галерея статуэток, посвященных простым людям Египта. В некоторой их статичности, лаконичности движений можно увидеть влияние древнеегипетской скульптуры. Однако художник, используя выработанные его далекими предками средства выразительности, применял их совершенно для других целей.
Если характерные для древнего скульптора монументальность, простота линий и статичность служили по большей части задаче продемонстрировать перед простыми людьми величие и «божественность» правителей или грозную мощь многочисленных представителей древнеегипетского пантеона, то Мухтар пользовался этими же средствами, чтобы показать красоту и достоинство египетского феллаха. Несомненно, в этих статуэтках есть доля идеализации, но автор шел на это вполне сознательно: обращаясь к образам египетского крестьянства, Мухтар как бы стремился привлечь внимание к труженикам своей страны, показать, что их чувства естественны, человечны и поэтичны. Не стоит забывать, что до Мухтара в «цивилизованном» обществе феллахи или презирались как темная и невежественная масса, или же просто не замечались.
Вот бронзовая статуэтка «Полевой сторож»: широкоплечий феллах в национальной египетской одежде — просторной галабии и небольшой шерстяной шапочке — такии. Обеими руками он держит длинную, заложенную за спину палку. Такие палки носят все жители Верхнего Египта, и для них это почти такой же непременный атрибут, как кинжал для горца Кавказа. Голова сторожа немного приподнята: он как бы всматривается в даль. Чуть расставленные ноги придают фигуре устойчивость. От этого образа веет достоинством и жизненной силой.
Неоднократно в своем творчестве художник обращался к образам женщин. Вот, например, статуэтка «На берегу Нила»: молодая женщина с кувшином на голове. Стоит она в спокойной, несколько скованной позе. Левой рукой придерживает головной платок. Вся скульптура трактована сжато, без лишних деталей. Красиво и просто, почти без складок, ниспадает длинное платье, под которым угадывается упругое молодое тело.
Грациозна и красива статуэтка, изображающая крестьянку, наклонившуюся, чтобы зачерпнуть кувшином воду. В «Возвращении с реки» мы видим уже группу из трех крестьянок, несущих на головах тяжелые кувшины с водой. Эта сценка так же характерна для страны, как и вид прославленных пирамид и храмов. Правда, теперь все чаще вместо глиняных кувшинов женщины на головах несут жестяные банки из-под бензина…
Мраморная статуэтка «Возвращение с рынка» живо напоминает древнеегипетские статуэтки, изображавшие женщин, несущих на голове корзины со всякой снедью для умершего. Еще большей обобщенностью форм и вместе с тем декоративностью, создаваемой строгой симметричностью линий и их четким ритмом, отличается бронзовая статуэтка «Продавщица сыра».
В статуэтках «К любимому» и «За нильской водой» художник поэтично передал красоту и нежность женского тела. Напряжения и драматизма исполнена статуэтка «Хамсин». Фигура женщины в раздуваемых ветром одеждах наклонена вперед. Обеими руками она прижимает к себе ребенка. Очень хороши и многие другие статуэтки Мухтара, например бронзовая статуэтка «При встрече с мужчиной», гипсовая «Крестьянка» и т. д. Во всех ощущается глубокое знание художником страны и ее людей, его искренняя к ним симпатия, гордость за них.
Мухтар создал два — в Каире и Александрии — памятника Сааду Заглулу, лидеру национально-освободительной борьбы 20-х годов. В них, пожалуй, наиболее примечательны бронзовые фигуры и рельефы на пьедестале, символизирующие труд народа и его устремления к свободе.
В планы Мухтара входило создание грандиозного памятника Александру Македонскому при въезде в Александрию. По его замыслу памятник должен был символизировать историю средиземноморских народов и взаимодействие их культур. Мухтар намеревался также создать образ Ахмеда Ораби, героя антианглийской борьбы египетского народа. Но судьба распорядилась иначе…
В 1931 году скульптора поразила болезнь: он почувствовал сильные боли в теле, особенно в руках, которые начали сохнуть. Врачи считали, что эти болезненные симптомы вызваны чрезмерной работой, и советовали ему отдохнуть, однако Мухтар не мог жить без любимого дела и продолжал упорно трудиться. После операции летом 1933 года болезнь прогрессировала. 27 марта 1934 года Мухтара не стало.
Творчество Мухтара оказало и продолжает оказывать большое влияние на развитие современного египетского искусства. Египетские художники видят в его жизни и творчестве высокий образец преданности искусству, гражданской смелости, любви к своей родине и ее народу.
Пионерами изобразительного искусства и теперь уже, можно сказать, национальными классиками живописи стали такие художники, как Махмуд Саид, Нагие, прозванный Ас-Сакандари — Александриец, учившиеся вместе с Мухтаром Мухаммед Хасаи, Юсеф Камель и Рагеб Айяд. Среди скульпторов наиболее талантливым последователем Мухтара стал Гамаль ас-Сагини.
Период героической борьбы египетского народа за освобождение и затем за упрочение независимости страны был одновременно и периодом становления современного египетского искусства, принявшего активное участие в этой борьбе. Это искусство, усвоив достижения современного мирового искусства, тем не менее остается глубоко национальным, продолжает богатайшие традиции древнего Египта и исламского средневековья. Египтяне любят называть свою страну «Маср аль-Халида» — «Вечный Египет», и для этого есть все основания.
ЕГИПЕТ ВОСЬМИДЕСЯТЫХ,ВЕЧНЫЙ И МЕНЯЮЩИЙСЯ
Олег Ковтунович донес до нас особое, глубоко личное и какое-то светлое восприятие Египта Его знания, жизненный и интеллектуальный опыт, безошибочное чувство прекрасного, высокая нравственная позиция — все это, помноженное на талант литератора, привлекут к книге «Вечный Египет» массового читателя. Но автор сохраняет свежесть взгляда и тогда, когда говорит о вещах и явлениях, известных арабистам и египтологам. Поэтому даже специалист найдет в его книге новые повороты мысли.
Зачем в таком случае нужно послесловие? Отнюдь не для исправления или дополнения автора и не только как дань старой дружбе и годам, вместе проведенным в Египте. Может быть, несколько штрихов к портрету современного, бурно меняющегося Египта восьмидесятых позволят оттенить его вечные черты.
Я полагаю, что Египет конца XX века, оставаясь самим собой, переживает самую глубокую трансформацию со времени арабского завоевания и его арабизации и исламизации.
Основой общественной пирамиды в Египте с первых династий фараонов до восьмидесятых годов нашего века был крестьянин. Это его руки окультурили, выхолили и превратили в цветущий оазис — самый большой на Земле — долину и дельту Нила. Но сейчас в строгом смысле слова Египет уже перестал быть страной феллахов. Не только потому, что городское население обогнало по численности сельское. В самой деревне менее половины жителей добывает хлеб насущный, возделывая землю и разводя скот Более половины сельскохозяйственной продукции на рынок обеспечивают двести тысяч семей с помощью наемных рабочих, вооруженных машинами и химикалиями.