хелу-небу, либо кеф-тиу. В источниках, датированных временем царствования представителей XIX династии, часто упоминаются земли, с побережья которых впоследствии в плавание отправятся воинственные «орды». Так как первоначально агрессоров было немного, их с легкостью удалось победить. В армию Рамсеса II и даже в его личную охрану вошли «шердену, захваченные Его Величеством, которых он взял силой своего меча»[37]. Шердену, служившие фараону, продолжали пользоваться оружием и снаряжением, характерными для их народа. В правление Мернептаха нападения участились, а в царствование Рамсеса III шердену оказались достаточно многочисленными и хорошо подготовленными для того, чтобы высадиться на побережье Египта, пройти на юг и проплыть по рукавам Нила. Среди захватчиков, помимо шердену, филистимляне, джакраи, данаи, шекелеши и вешеши. Рамсес III атаковал их как на суше, так и на море. Их наступление было отбито, сами они понесли огромные потери, а египтяне взяли множество пленных. Рассказ об этой выдающейся победе, которая наряду с поражением, нанесенным Рамсесом III ливийцам, дала египтянам десятилетнее перемирие, вырезан на одной из огромных стен пилона в Мединет-Абу. Варвары компенсировали свое поражение, захватив Палестину и ряд островов в Западном Средиземноморье, в частности Сицилию и Сардинию, дав ей свое название.
Египтяне были совершенно правы, когда уже в эпоху Древнего царства просили своих богов возвести у каждого из четырех горизонтов несокрушимые ворота, открывающиеся только для Хора, другими словами для царя и его сторонников. За воротами скопились толпы жадных и вероломных варваров, большинство из которых думало об одном лишь грабеже. Однако египтяне, несмотря на грозившие им опасности, с древнейших времен понимали, что не смогут сделать свою страну такой, какой хотелось бы, если не выйдут за пределы ее естественных границ. Как восточная, так и западная пустыня всегда считались дополнением к Черной земле. То же относилось и к части долины Нила, полоске земли, лежавшей к югу от Асуанского порога. Именно эти регионы стали дополнительным источником человеческих ресурсов. Египтян привлекали рудники Синая и леса Ливана. Все это было для них в пределах доступности, но они не чувствовали себя достаточно хорошими моряками для того, чтобы отважиться на путешествие до Крита или Европы. За контакты с этими регионами отвечали хелу-небу, а на протяжении относительно короткого периода – кефтиу, добиравшиеся благодаря северному ветру до побережья Египта.
Таким образом, мир, известный египтянам, выходил далеко за пределы долины Нила, лежавшей между Асуаном и морем. На юге он простирался вплоть до Гебель-Баркала и даже за его пределы. Войска, инженеры и торговцы, служившие фараону, изучили всю Восточную пустыню вплоть до Красного моря, Западную – до оазисов, средиземноморское побережье – до Киренаики, прошли Синайский полуостров и Сирию до Евфрата. Люди, жившие в определенном месте сирийского побережья, всегда готовы были продать по вполне разумной цене египтянам древесину и даже корабли кебенит, позволявшие покупателям добраться до террас бирюзы и террас благовоний, находившихся на южном побережье Красного моря.
Подобные широкомасштабные походы успешно проводились уже в глубокой древности, в частности в период правления царей IV династии и даже раньше. Удовлетворенные достигнутыми результатами и преимуществами, полученными относительно легко, египтяне не ощущали необходимости открывать новые земли. Возможно, они не знали (хотя могли ходить подобные слухи) о том, что два Нила сливаются около Хартума, обеспечивая таким образом высокий разлив. Во всех сферах жизни египтяне упорно старались придерживаться традиций. Однако среди них были те, кто пытался порвать с ними. В частности, можно назвать мореплавателей, живших в период правления Рамсеса, избравших опасный путь в страну благовоний. Хотя единственным свидетельством того, что плавание вокруг Африки было предпринято во время царствования Нехо, являются сведения, предоставленные Геродотом, можно предположить, что эта экспедиция стала предметом почти научных изысканий.
Жители регионов, которые посещали египтяне, по-разному встречали их. Все зависело от менталитета конкретного народа и того, как его правители относились к фараонам. Жителей долины Нила не всегда приветствовали с распростертыми объятиями. Однако вплоть до конца периода правления XII династии ни нубийцы, ни ливийцы, ни представители северных народов не представляли для них серьезной опасности. Меньше чем через столетие после смерти Аменемхета IV разногласия между номархами настолько ослабили страну, что гиксосы (а среди них были племена, продвижение которых прежде египтянам удавалось с легкостью сдерживать) проникли в Дельту, не ощутив при этом ни малейшего сопротивления, захватили Мемфис и часть Верхнего Египта, грабили храмы и города, попадавшиеся им по пути, и убивали священных животных, что стало самым страшным оскорблением для жителей долины Нила. В правление XVIII династии страна переживала новый расцвет, но вернуть прежние времена так и не удалось. С тех пор египтянам пришлось иметь дело с могущественными державами и учиться искусству внешней политики. С этой задачей они справились блестяще. Мощь Египта не могли подорвать ни хетты, ни ливийцы, ни народы моря. Однако настало время, когда, подвергнувшись нападению со всех сторон, он снова оказался в руках иноземных захватчиков. Египтяне могли освободиться от ненавистных персов, лишь открыв ворота непобедимому завоевателю, который, казалось, спустился с Олимпа, чтобы основать на берегу, куда прежде так часто высаживались хелу-небу, новый город, получивший его имя, – Александрию.
Глава 6. О сущности богов и благочестия
По мнению Геродота, египтяне – самый религиозный народ[38]. Возможно, жители ни одной другой страны не поклонялись такому огромному числу богов и богинь, священных животных и предметов. Никто иной не построил столь прекрасные храмы для своих богов, не предоставил им в услужение настолько большое количество разнообразных жрецов, певцов и музыкантов, не создал столь многочисленные обряды и церемонии. Периодически устраивавшиеся процессии, во время которых изображения местного божества проносились через город, находившийся под его покровительством, поражали воображение греческих путешественников, попадавших в Египет.
Во-первых, следует обратить внимание на количество и многообразие египетских божеств. У каждого из сорока двух номов был свой бог-покровитель, причем одному и тому же божеству могли поклоняться сразу в двух или более номах. Хатхор считалась покровительницей Шестого и Двадцать второго номов Верхнего Египта; Нейт поклонялись в двух расположенных по соседству нижнеегипетских номах; Тот почитался в номе Ибиса в Нижнем Египте и номе Зайца в Верхнем Египте. Сету поклонялись в номе быка Хесеб в Нижнем Египте и номе Скипетра в Верхнем. Имевшее место в Египте уменьшение числа божеств во многом было продиктовано тем, что Хатхор, Нейт, Тот, Сет и другие боги отождествлялись со связанными с ними божествами как в номах, так и в их столицах. В «стовратных» Фивах почитали множество богов вкупе с традиционной триадой божеств, а число богов, которым поклонялись в Мемфисе, было еще большим. Даже в самом маленьком городе был свой местный бог, а большинство божеств почиталось в нескольких культовых центрах. У Хатхор их было бесчисленное множество. В Нехбете, столице Третьего нома Верхнего Египта, существовал культ одноименной богини. Напротив Нехбе-та, на другом берегу Нила, располагался Нехен, один из центров поклонения Хору. Севернее (но все еще на территории Третьего нома) в Эсне отправлялся культ двух божеств: Хнума и Нейт, а также нескольких других. Вернемся на правый берег реки. В Хефате поклонялись богу Хемену, малоизвестному на остальной территории страны. Городов, покровителем которых считался Хор, было довольно много, при этом Хор из Эдфу настолько отличался как обликом, так и по функциям от Хора, почитаемого в других городах, таких как Нехен, Хебену (Хем), что в номе Бедро, что можно предположить: речь в данном случае может идти о двух разных богах. Очевидно, составить полный перечень египетских богов практически невозможно. Полученные цифры всегда можно оспорить, а в результате находки ранее неизвестных стел могут появиться новые имена.
Рис. 41. Кошка, которую связывали с богиней Мут, и гусь, олицетворявший бога Амона. Обычно Амон изображался в виде человека, а Мут – женщины с головой львицы
То, насколько велико было количество обликов, которые могли принимать боги, поражает воображение. На Олимпе обитало немало существ, но наиболее значимые божества обладали антропоморфной внешностью. Среди них были взрослые мужчины, юноши и девушки, дети и, наконец, женщины, соревновавшиеся друг с другом красотой и обаянием. Внешний вид египетских богов удивлял греков, а римлян приводил в ужас:
Друг мой Вифинский Волузий!
Известно ведь, что за чудовищ
В глупом Египте чтут: обожают одни крокодилов;
Трепет других вызывает тот ибис, что змей поедает;
Образ сияет златой почитаемого павиана[39].
Ювенал был близок к правде. Воплощением того или иного божества считались практически все живые существа, независимо от того, где они жили – на земле, в воздухе или в воде, – и даже неодушевленные предметы. В различных частях страны поклонялись льву, быку, барану, волку, собаке, кошке, ибису, коршуну, соколу, гиппопотаму (рис. 42), крокодилу, кобре, дельфину, нескольким видам рыб, деревьям, гарпунам, а также земноводным и насекомым, в том числе лягушкам, скарабеям, цикадам и т. д. В Египте поклонялись также антропоморфным богам, например изображавшимся в виде мужчин в самом расцвете сил, таких как Амон, Атум, Онурис, а иногда и Сет, или пожилых, в частности Анджети, для которого характерны особый наряд, прическа и внешний облик. Все упомянутые выше божества изображались с голыми ногами; некоторых других антропоморфных богов египтяне представляли с ногами завернутыми в пелену. К их числу относятся Мин, Осирис, Птах, Хон-су. Также среди египетских божеств были дети мужского пола и богини, изображавшиеся, подобно египтянкам, в простых платьях на бретельках. Отличить их друг от друга было бы невозможно, если бы на их головах не было соответствующих иер