Поза статуи, найденной в храме Снофру, гораздо менее статична. Если бы египетские скульпторы взяли этот пример на вооружение и продолжили создавать такие же скульптуры, то среди них появились бы свои Поликлеты и Фидии, которые завоевали бы славу создателей поистине натуралистических произведений искусства. Однако памятник Сноф-ру так и остался всего лишь экспериментом. Египетские скульпторы предпочитали придерживаться жестких законов изображения людей в анфас. Однако это не значит, что египетские статуи можно выстроить, как солдат во время смотра. Голова и тело изображались в анфас, но ногам, рукам и кистям могло придаваться совершенно разное положение. Одна рука некоторых статуй свисает сбоку от туловища, в то время как вторая протянута к какому-либо предмету или согнута. Одно колено портретов писцов может находиться на поверхности земли, а второе – на уровне подбородка.
В Египте, строго говоря, не существовало такое явление, как групповая скульптура. Иногда перед одной каменной плитой помещались изображения двоих и более людей (они также могли изображаться на одном сиденье), но при этом каждый из этих образов представлял собой нечто отдельное. Иногда рука женщины (немного удлиненная) помещалась за талию ее супруга. Когда царь изображался в обществе одного или нескольких божеств, никакой проблемы не было: мастера заставляли этих персонажей держать друг друга за руки или помещали руку бога или богини на плечо царя, чтобы божество таким образом защищало его. В эпоху Нового царства было изготовлено множество статуй, где изображение бога находится позади царя, будто оберегая его. Наоборот, царь или частное лицо мог держать в руках, в частности перед собой, какой-либо священный предмет либо статую бога или богини. Однако иногда отношения изображенных персонажей были более тесными: Исида, подобно матери с ребенком, могла держать царя на коленях, а Тота в облике павиана изображали стоящим на пьедестале и диктующим некий текст писцу, сидящему, подобно прилежному школьнику, на коленях. Священного сокола или бабуина иногда показывали сидящим на плече верующего, а воспитателя юной царевны – нежно держащим ее на коленях. В Берлинском музее хранится великолепный образчик статуи учителя с ребенком: тело, руки и ноги первого образуют своего рода куб, из которого высовывается только небольшая головка ребенка. Очевидно, скульпторам казалось, что традиционные формы сковывают их, и, хотя им не удалось полностью избавиться от условностей, египетские мастера сумели сделать их менее жесткими.
Следует также отметить, что лишь совсем немногие египетские скульпторы демонстрировали знание человеческого тела, подобное тому, которое показывали их греческие коллеги. Мышцы торса, плеч и ног слишком часто изображались приблизительно или даже неточно. Лодыжки у египетских скульпторов получались слишком толстыми, а ноги – не-скадными. Хотя иногда они вполне могли изображать ноги точно, а к приданию формы рукам (раскрытым, закрытым или полуоткрытым) нередко относились крайне скрупулезно. Одно постепенно привыкают к недостаткам египетской скульптуры, других приятно удивляют произведения, в которых они сведены к минимуму. Для египетской скульптуры характерны два основных качества: позы, в которых изображены персонажи, естественны и очень уравновешенны.
Однако, помимо всего прочего, скульптуры мемфисской школы сумели создать серию незабываемых портретных изображений, а в некоторых случаях проработали все тело с тщательностью, которой большинство их коллег удостаивало только лица своих «подопечных». К числу произведений, на протяжении долгого времени считающихся настоящими шедеврами, в первую очередь относятся вырезанная из диорита статуя Хефрена, Шейх эль-Белед, сидящий на корточках писец и голова из собрания Солта, хранящиеся в Лувре, за которыми следуют производящие менее яркое впечатление скульптурные образы Рахотепа и его супруги Нофрет, найденные в Медуме, а также два писца: сидящий на корточках и на коленях, хранящиеся в Каирском музее. Взглянув на статую царя, мы будто видим самого Хефрена, полного царственного величия, правившего Обеими Землями, подобно Ра, царствовавшему над небом. Шейх эль-Белед, получивший это прозвище от рабочих Мариэтта из-за того, что он оказался очень похож на их деревенского старосту, является прекрасным примером землевладельца, который, несмотря на некоторую полноту, мог бодро ходить по своим обширным владениям, осматривая их. Сидящий писец из Лувра записывает что-то палочкой на листах папируса, но в то же время его умные, проницательные глаза устремлены на начальника, сами мысли которого он, кажется, предугадывает. Голова из собрания Солта в Лувра была создана мастером, обладавшим поразительной наблюдательностью.
Ощутив сильнейший прилив вдохновения, он сумел полностью преобразить свою не очень привлекательную модель.
Рахотеп и Нофрет, сидящие в Каирском музее в стеклянной витрине, как будто в собственном сердабе, каждый день ли-цезреют восхищенную толпу. Рахотеп кажется немного обеспокоенным; он знал, что удача иногда оставляет даже великих. Его супруга, голова которой увенчана париком и диадемой, предназначенными для специальных праздничных дней, целомудренно придерживает свое одеяние над изящными очертаниями груди. У нее красивые глаза, полные нежности, и ее лицо было бы идеальным, если бы не слегка скошенный подбородок. Следует признать, что в этот период египетские женщины не могли похвастаться выдающейся красотой. В целом скульпторы старались наделить их толстыми лодыжками, грубыми чертами и довольно угрюмым выражением лица. В период Среднего царства (еще более ярко это проявилось в эпоху Нового царства) скульпторы открыли для себя женскую красоту и смогли воплотить ее в своем творчестве.
Произведения, перечисленные выше, пользуются славой на протяжении многих лет. Складывается впечатление, будто мемфисские мастера стремились к тому, чтобы первыми стали известны их лучшие творения. Среди неоспоримых шедевров, найденных относительно недавно, следует упомянуть скульптурное изображение Микерина и его супруги, бюст Анхафа, хранящийся в Бостонском музее, голову Усер-кафа, вырезанную из гранита, статую Нейт из Абусира и портрет Хемиуну из музея Хильдесхайма. Для всех этих произведений характерна несомненная искренность. На лице жены Микерина, нежно обнимающей супруга, намечается улыбка, вполне понятная любой женщине, которая счастлива в браке. Мастер очень внимательно изучил измученное лицо Анхафа и передал его с поразительным мастерством. Голова Усеркафа некогда была частью статуи, в три или четыре раза превышавшей человеческий рост. Вероятно, одиноко установленная посреди храма, она производила неизгладимое впечатление. Хемиуну был обладателем бычьей шеи, а выражение его лица вполне характерно для представителя сильных мира сего, чью неприязнь к слабым упомянул через несколько столетий царь, которому приписывается авторство одного из древнеегипетских поучений.
Интерес в качестве моделей для скульпторов представляли многочисленные карлики, входившие в свиту царей и высокопоставленных сановников или работавшие в Мемфисе ювелирами. Так, на протяжении долгого времени широкой известностью пользуется статуя Хнумхотепа. Возможно, скульптор представлял себе, как злит двойника (Ка) карлика присутствие рядом нормального тела. В любом случае мастер тщательнейшим образом передал его уродливую голову, торс и ноги. Судя по изображению карлика Сенеба, он был еще более уродлив, но, несмотря на это, женился на женщине, искренне любившей его и родившей ему нормальных детей. Супруги сидят на скамье, а под ногами карлика помещены небольшие фигурки с обнаженными спинами, держащие пальцы возле губ. Обнаженные спины и пальцы возле губ свидетельствуют о том, что перед нами несовершеннолетние дети. Однако скульптор сумел подчеркнуть разницу между телами детей и взрослых. Это было огромным достижением, так как греческие мастера научились изображать ее только в период эллинизма.
Скульпторы, жившие в эпоху Среднего царства, унаследовали типажи, разработанные их предшественниками, и в нашем распоряжении есть несколько созданных ими произведений. Десять известняковых статуй Сенусерта, найденных в тайнике в Лиште, являются лишь неплохими образчиками искусства того периода. Однако гранитное изваяние Сенусерта, обнаруженное в Танисе, может быть названо выдающимся произведением, даже несмотря на повреждение, которое оно получило, когда на него упал обелиск. Статуи других царей и цариц также заслуживают определенного внимания. Тем не менее в произведениях, созданных в правление первой половины представителей XII династии, вряд ли можно найти что-то новое, хотя следует отметить прекрасное качество портретных изображений Сенусерта III и Аменемхета III. Царь больше не мыслился существом, возвышающимся над всем остальным человечеством, на которого подданные Хефрена смотрели с благоговейным трепетом. Беспокойства и неудачи, очевидно, оставили свой след на его лице, выражение которого приобрело определенную ожесточенность. Весьма полезно сравнить между собой многочисленные портреты человека, построившего Лабиринт. Статуя под номером 385, хранящаяся в Каирском музее, является изображением молодого человека, одновременно горделивого и своенравного, но сохранившего обаяние молодости. По другим изваяниям видно, как с возрастом линии на его лице постепенно углублялись, а его выражение приобрело некий трагизм. До этого периода египетские мастера не делали статуи, лица которых почти полностью скрыты под париком и бородой. Однако в рассматриваемый нами промежуток времени появились статуя № 395, хранящаяся в Каирском музее и происходящая из Фаюма, и (особенно) № 392, найденная в Танисе, в храме, который представители династий, ведущих свой род из Бубастиса и Саиса, превратили в скульптурную галерею. Последнее из этих изображений представляет двух персонажей, возможно являвшихся царями или жрецами, синхронно движущихся вперед и держащих два стола, заваленных рыбой и цветами лотоса, изображенными очень реалистично. Суровое выражение лиц мужчин гармонирует с их торжественной и размеренной походкой.