— Но ведь дело не только в страхе? Прикинь-ка: где твои руки?
Черт! Крепко сжаты на его бицепсах, впились ногтями, тянут его еще ближе к ней. Она отдернула руки.
— Мне нравится. Не останавливайся, — сказал он, нахмурившись.
За его спиною открылась дверь.
— Мэри? Ты в поряд… О… господи! — Белла затихла.
Мужчина посмотрел на нее через плечо, дав Мэри возможность собраться с мыслями. Прищурившись, он оглядел Беллу с ног до головы и вновь повернулся к Мэри.
— Твоя подруга волнуется за тебя, — нежно произнес он. — Скажи ей, что беспокоиться не стоит.
Мэри начала вырываться, не слишком удивившись, что это опять ни к чему не привело.
— Есть идея, — пробормотала она. — Почему бы тебе меня не отпустить — тогда мне и не придется ничего говорить.
Вдруг прозвучал хриплый мужской голос:
— Рэйдж, эта женщина здесь не ради твоей забавы. Мы не в «Одноглазом». Интим в коридоре исключен.
Мэри хотела посмотреть на говорившего, но рука, лежавшая на ее груди, поднялась к горлу, придерживая ее за подбородок. Сине-зеленые глаза смотрели на нее.
— Я не буду обращать на них внимание. Если сделаешь то же самое, они уйдут.
— Рэйдж, отпусти ее!
Затем последовал поток громкой брани на каком-то неизвестном ей языке.
Блондин не отрывал от нее своих великолепных глаз, нежно проводя большим пальцем по линии ее губ. Он казался расслабленным, нежным, но его слова в ответ тому, второму, прозвучали грубо, агрессивно, с мощью, которой пропитано было все его тело. Ответ, полученный им, был уже не столь воинственен — как если бы второй пытался лишь его образумить.
Блондин резко отпустил ее и отошел в сторону. Она испытала необъяснимое потрясение, лишившись его теплого тяжелого тела.
— Еще увидимся, Мэри. — И, погладив ее по щеке, он отвернулся.
Она почувствовала слабость в коленях и начала сползать по стене, глядя ему вдогонку. Он удалялся, шатаясь из стороны в сторону, держась за стену.
Господи! Пока она находилась в его власти, совсем забыла, что ему нехорошо.
— Где мальчик? — требовательно спросил второй.
Мэри увидела перед собой огромного мужчину в черной кожаной одежде, со стрижкой «под военного» и проницательными темно-синими глазами.
Ну да, военный, подумала она и расслабилась.
— Мальчик, — повторил он.
— Джон в комнате, — ответила Белла.
— Тогда пойдемте.
Мужчина открыл дверь, пропуская Беллу и Мэри внутрь. Они с трудом протиснулись мимо него. Он совсем не смотрел на них, устремив взгляд на Джона. Парнишка ответил ему тем же: прищурился, будто бы оценивая.
Когда они уселись за стол, мужчина кивнул Белле.
— Звонила ты?
— Да. Это Мэри Льюс. А это Джон. Джон Мэтью.
— Я Торман. — Он перевел взгляд на Джона. — Как поживаешь, сынок?
Джон зажестикулировал, Мэри откашлялась и начала переводить.
— Он говорит: «Хорошо, сэр. А вы?»
— И я неплохо. — Мужчина слегка улыбнулся и посмотрел на Беллу. — Подожди в коридоре. Мы побеседуем после разговора с ним.
Белла замешкалась.
— Это не просьба, — строго произнес он.
Белла ушла. Мужчина поставил стул напротив Джона, сел, откинувшись назад, и вытянул вперед свои длинные ноги.
— Скажи мне, сынок, где ты вырос?
Джон зашевелил руками.
— Здесь, в городе, — перевела Мэри. — Сначала в приюте, потом пару раз — у приемных родителей.
— О маме и папе что-нибудь знаешь?
Джон покачал головой.
— Белла сказала, что у тебя есть браслет с интересным рисунком. Покажешь?
Джон завернул рукав и вытянул руку вперед. Мужчина обхватил его запястье.
— Очень красиво. Сам сделал?
Джон кивнул.
— А как ты придумал рисунок?
Джон освободил руку от хватки военного и зажестикулировал. Когда он закончил, подала голос Мэри.
— Он ему снится.
— Правда? Что же это за сны, коли не секрет? — Мужчина принял прежнюю позу, но глаза его остались прищуренными.
«Ну ничего себе боевые искусства!» — подумала Мэри. Дело тут не в уроках карате. Скорее, это напоминает допрос.
Джон колебался. Мэри хотела схватить его в охапку и утащить отсюда, но интуиция подсказывала, что мальчик будет против. Он казался напряженным и в то же время увлеченным: мужчина полностью завладел его вниманием.
— Все в порядке, сынок. Что бы там, в твоих снах, ни было, все хорошо.
Джон поднял руки. Пока он жестикулировал, Мэри переводила:
— Так… он находится в каком-то темном месте. Стоит на коленях перед алтарем, на стене за которым, на черном камне, начертано множество строчек… Джон, помедленней, я не успеваю переводить. — Мэри сосредоточилась на его жестах. — Он говорит, что во сне подходит ближе и проводит рукой именно по этому отрывку.
Мужчина нахмурился.
Джон смущенно опустил глаза.
— Не переживай, сынок, — произнес военный. — Ты замечал еще что-нибудь странное в себе? Может быть, чем-то отличаешься от других?
Мэри заерзала на стуле. Ей совершенно не нравилось, какой оборот принял их разговор. Джон, кажется, был готов отвечать на любые вопросы, какие ему зададут. Но ради бога! — они ведь не знают, кто этот мужчина! Даже и Белла — несмотря на то, что именно она зазвала их сюда, — даже и она явно чувствовала себя не в своей тарелке.
Мэри подняла руки, собираясь предупредить Джона, но тот вдруг расстегнул рубашку и обнажил левую часть тела, где на груди имелся шрам в виде круга.
Мужчина придвинулся ближе, изучая отметину.
— Откуда у тебя это? — спросил он, откидываясь на стуле.
Мальчик взмахнул перед ним руками.
— Он говорит, что родился с этим.
— Что-нибудь еще? — спросил мужчина. Джон посмотрел на Мэри и глубоко вздохнул.
«Мне снится кровь, клыки… и укусы».
У Мэри округлились глаза, прежде чем она сумела скрыть свое удивление.
Джон с тревогой посмотрел на нее.
«Не бойся, Мэри. Я не псих. Впервые, когда я увидел это, сам сильно перепугался. Но контролировать свои сны я не могу. Понимаешь?»
— Конечно. — Она взяла его за руку.
— Что он сказал? — спросил мужчина.
— Это предназначалось мне.
Она набрала в легкие побольше воздуха и продолжила переводить.
Глава 9
Белла стояла в коридоре, прислонившись к стене, и заплетала пряди волос в косички. Так она делала всякий раз, когда нервничала.
По слухам, члены Братства представляли собой обособленный вид, но она никогда в это не верила. До сегодняшнего дня. Оба мужчины обладали не только огромной физической силой, но еще и непререкаемой властностью и жесткостью характеров. Брат ее по части суровости — просто дилетант в сравнении с ними, хотя она раньше не встречала никого столь же непоколебимого, как Ривендж.
Господи, что же она наделала? Зачем привела сюда Мэри и Джона? За мальчика она переживала меньше, но вот Мэри… Поведение светловолосого воина вызывало беспокойство. Огонь его страсти мог бы запросто растопить ледники. Белла слышала: членам Братства никто не отказывал, они всегда получали любую женщину, какую хотели.
К счастью, насилием они не занимались. Вряд ли им это нужно — судя по тому, что она сейчас видела. Их мощные тела словно созданы для обладания женщиной. Оказавшись в постели с одним из них, наверняка обретешь незабываемые впечатления.
Хотя Мэри, возможно, воспринимает все иначе — ведь она человек.
Белла осмотрелась. В коридоре — и слева, и справа — ни единой души. Она не могла найти себе места от переживаний. Еще чуть-чуть, и вся ее голова покроется мелкими косичками-дредами. Она взъерошила волосы и пошла в выбранном наугад направлении. Уловила ритмичный звук ударов, который привел ее к металлическим дверям. Она приоткрыла одну створку и вошла внутрь.
Перед ней оказался спортивный зал размером с профессиональную баскетбольную площадку. Паркетный пол блестел, всюду лежали ярко-синие маты, с высокого потолка светили зарешеченные флуоресцентные лампы. Слева выступал балкон со скамейками, под которым в линию висели груши.
Одну из них отчаянно колотил роскошный мужчина, стоящий к Белле спиной. Не касаясь пятками пола, легкий как ветерок, он словно двигался в танце, удар следовал за ударом, он пинал, толкал грушу с такой силой, что та отлетала очень и очень высоко.
Белла не видела его лица — скорее всего, красавчик. На голове — ежик русых волос, одет в обтягивающую черную водолазку и широкие спортивные штаны того же черного цвета; ножны крестом сжимали его крепкую спину.
Дверь за Беллой захлопнулась.
Стремительным движением мужчина достал из-за спины кинжал с черным лезвием и вонзил в грушу, прорезав в ней дыру. На мат вывалился песок вперемешку с набивкой. Мужчина обернулся.
Белла зажала рукой рот. Лицо мужчины пересекал шрам, словно кто-то пытался разрубить его напополам. Грубая линия брала начало ото лба, шла к переносице, кривым изгибом спускалась по щеке и останавливалась возле уголка рта, задев верхнюю губу.
Прищуренные глаза, черные и холодные, как зимняя ночь, оглядели ее и чуть приоткрылись. Казалось, он пребывал в замешательстве. Огромное тело застыло, только грудь вздымалась от бурного дыхания.
Он хочет ее, подумала она. И не понимает, что с этим делать.
Вдруг вместо нелепого смущения на его лице застыло выражение ледяной ненависти, так что у Беллы душа ушла в пятки. Не отрывая от него взгляда, девушка попятилась к двери и попыталась ее открыть. Ничего не вышло. Словно попала в его капкан.
Мужчина понаблюдал за ее попытками вырваться, а потом двинулся к ней. Он твердо ступал по матам, подбрасывая кинжал в воздух и ловя его за рукоятку. Подбрасывал и ловил. Вверх — вниз, снова и снова.
— Не пойму, что ты здесь забыла, — произнес он низким голосом. — Срываешь мою тренировку!
Взглядом он скользнул по ее лицу и телу, не скрывая как враждебности, так и вожделения, некой сексуальной угрозы, которая, по сути, не должна была бы пленять ее.
— Извините. Я не знала…