Бутч подошел и взял Рейджа за ноги, в то время как Ви и Зейдист подняли мужчину под руки. Они поднесли его к Мерседесу и положили на заднее сиденье.
— Я не могу отвезти его домой, — сказал Мэри. — Я не знаю, куда ехать.
Ви направился к водительской двери.
— Я отвезу вас, ребята. Коп, я вернусь через двадцать минут.
— Будь осторожен, — пробормотал Бутч. Развернувшись, он увидел, что Фьюри и Тор, как обычно, в ожидании уставились на него.
Сам того не замечая, он вернулся в шкуру детектива отдела убийств и взял расследование под свой контроль.
— Давайте я расскажу вам, что на данный момент выяснил. — Он повел их назад, к дому Мэри, и указал на черные пятна, покрывавшие землю. — Видите эти выжженные участки? Лессер схватил Бэллу в ее доме и пронес через поле сюда. Она была ранена, и кровь под воздействием солнечных лучей оставила такие следы. Почему ему пришлось тащить ее через луг? Думаю, на самом деле, лессер приходил за Мэри, но почему-то наткнулся здесь на Бэллу. Она побежала к своему дому, но ему пришлось вернуть ее сюда: видимо, он припарковался где-то рядом. Пошли за мной, парни.
Они обошли дом и направились вниз по улице туда, где у обочины стоял Форд Эксплорер.
— Бэлла стала для них счастливой случайностью, поэтому лессеры приехали снова, что бы на этот раз схватить нужную жертву — Мэри. Ви, я хочу, чтобы ты проверил номера этой машины, хорошо?[110] — Бутч взглянул на небо. В воздухе кружился мелкий снег. — Из-за этой чертовой непогоды от места преступления скоро ничего не останется, но, думаю, мы все же сможем узнать еще кое-что. Я осмотрю машину, пока мы избавляетесь от тел лессеров. Полагаю, вам не нужно напоминать, что именно нас интересует: бумажники, Блекберри, мобильники. Отдадите найденное Ви, когда он приедет, чтобы он мог забрать все в Яму. И не входите в дома, пока не осмотрю их.
Когда браться отправились выполнять порученное задание, Бутч внимательно исследовал Форд Эксплорер. К тому времени, как он закончил, они успели разобраться со всеми лессерами.
— Внедорожник чист как стеклышко. Записан на парня по фамилии Юстид. — Он протянул Фьюри регистрационную карту. — Вероятно, имя вымышленное, но, может, кто-то из вас проверит наверняка? Я пойду к Бэлле, закончу там.
Тор посмотрел на часы.
— Мы проверим квартиру Юстида, а потом начнем патрулирование. Если мы тебе больше не нужны.
— Нет, будет даже лучше, если я пойду один.
Брат задержался еще на минуту.
— Что насчет прикрытия, коп? Лессеры могут опять объявиться. Те, что были здесь, мертвы. Они не пройдут проверку, и их приятели могут приехать, чтобы разузнать, в чем дело.
— Я справлюсь. — Он достал пистолет и проверил его. — Но у меня пустой магазин. Не дадите мне новый?
Фьюри вытащил свою Беретту.
— Возьми.
Тор тоже не хотел уходить, пока не всучил Бутчу свое оружие.
Засунув один пистолет в кобуру, а другой оставив наготове, Бутч побежал через луг. Он был в отличной форме и мгновенно достиг цели, даже не вспотев. Мозг непрестанно работал, переваривая полученную информацию, выстраивая теории в попытках понять, куда могли увести Бэллу.
Приблизившись к задней двери дома, он заметил какое-то движение внутри. Он прижался к стене рядом с разбитой французской дверью и снял Беретту с предохранителя. С кухни донесся звук шагов по разбитому стеклу — как попкорн, лопающийся на плите. Там кто-то ходил. Кто-то большой.
Бутч дождался момента, когда незнакомец подошел ближе, и выпрыгнул ему на встречу, держа пистолет на уровне груди.
— Это я, коп, — пробормотал Зейдист.
Бутч поднял пистолет дулом к потолку.
— Господи, я же мог застрелить тебя.
Но, кажется, Зеда не особо волновало, что он только что побывал на мушке. Мужчина лишь наклонился и начал разгребать пальцами осколки посуды, валявшиеся на полу.
Бутч снял куртку и закатал рукава. Он не собирался просить Зейдиста уйти. Не было никакого смысла вступать с ним в спор, кроме того, брат вел себя достаточно странно, словно находился в ступоре. От него веяло зловещим смертельным спокойствием.
Зед поднял что-то с пола.
— Что это? — Спросил Бутч.
— Ничего.
— Попытайся не затоптать улики, хорошо?
Оглянувшись по сторонам, Бутч выругался. Как бы он хотел, чтобы рядом с ним был его старый напарник — Хосе. Ему бы пригодился весь отдел по расследованию убийств. И лаборатория криминалистики.
На пару секунд он утонул в черном отчаянии, но потом принялся за работу. Разглядывая сломанную французскую дверь, он приготовился к тому, что придется осмотреть каждый дюйм этого дома, даже если нужно будет торчать здесь до самого рассвета.
Мэри принесла из ванной очередной стакан Алко-Зельцера. Рейдж, лежавший на их кровати, выглядел просто отвратительно.
Выпив раствор, он взглянул на нее. Лицо его было напряжено, в глазах светилось беспокойство.
— Мэри… Как бы мне хотелось, чтобы ты всего этого не видела.
— Шш. Просто отдохни немного, хорошо? У нас будет время поговорить.
Она разделась и скользнула к нему под одеяло. Он сразу же приник к ней, накрывая ее, словно живое покрывало.
Лежа рядом с ним, в тишине и полной безопасности, она не могла не думать о Бэлле.
В груди все сжалось, и она зажмурила глаза. Если бы она хоть чуточку верила в Бога, она начала бы молиться прямо сейчас. Но вместо этого они лишь надеялась так сильно, как могла.
В конце концов, она задремала. Но через час проснулась от безумного крика Рейджа:
— Мэри! Мэри, беги!
Он начал молотить руками по одеялу. Рывком она прижалась к его груди, обнимая его, нашептывая ему успокаивающие слова. Он все никак не останавливался, и она схватила его руки, приложив ладони к своему лицу.
— Я в порядке. Я здесь.
— О, слава Богу… Мэри. — Он погладил ее по щекам. — Я не очень хорошо вижу.
В свете свечей она посмотрела в его мутные глаза.
— Долго ты будешь восстанавливаться? — спросила она.
— День или два. — Он нахмурился. Потом размял ноги. — Вообще-то, все не так плохо, как бывало раньше. В желудке, конечно, полный бардак, но боли почти нет. После изменения…
Он затих, челюсти сжались. Потом он ослабил объятие, словно не хотел, чтобы она чувствовала себя в ловушке.
— Не волнуйся, — прошептала она. — Я не боюсь тебя, даже зная, что живет у тебя внутри.
— Черт, Мэри… Я не хотел, чтобы ты видела его. — Он покачал головой. — Оно ужасно. Все это так ужасно.
— Не уверена насчет этого. Вообще-то, я подошла к нему довольно близко. К чудовищу. Я была так близко к нему, как мы с тобой сейчас.
Глаза Рейджа закрылись.
— Черт, Мэри, тебе не стоило этого делать.
— Ну, если бы я этого не сделала, зверь сожрал бы Ви и Зейдиста. Буквально. Но не волнуйся, мы с твоей второй половиной отлично поладили.
— Больше так не делай.
— Черта с два. Ты не можешь его контролировать. Братья с ним справиться тоже не могут. Но оно слушается меня. Нравится тебе это или нет, я нужна вам обоим.
— Но разве он не… уродливый?
— Нет. Для меня — нет. — Он поцеловала его в грудь. — Он страшный, мощный и впечатляющий. И если кто-нибудь посмеет подойти ко мне, он уничтожит весь район. Какая же девушка не будет в восторге? Кроме того, теперь, когда я видела этих лессеров в деле, я даже благодарна чудовищу. Я чувствую себя в безопасности. У тебя и твоего зверя за спиной мне нечего опасаться.
Улыбнувшись, она взглянула на него и заметила, как быстро он моргает.
— О, Рейдж… все нормально. Не надо…
— Я думал, что, если ты увидишь его, — сказал он хрипло, — ты уже не сможешь смотреть на меня, а будешь помнить лишь ужасного монстра.
Она поцеловала его и стерла слезу с его лица.
— Это часть тебя, а не весь ты. И ты не такой как он. Я люблю тебя. С ним или без него.
Он притянул ее ближе, положив ее голову себя на плечо. Он тяжело вздохнул, и она сказала:
— Ты родился с ним?
— Нет. Это наказание.
— За что?
— Я убил птицу.
Мэри взглянула не него, подумав, что для такого проступка — это как-то чересчур.
Рейдж пригладил ее волосы.
— Я много всего сделал, но убийство птицы стало последней каплей.
— Расскажешь?
Он долго молчал.
— Это было очень давно, тогда я был совсем молод. Сразу после превращения меня было невозможно… контролировать. Я получил новую энергию, новую силу, но глупо использовал ее. Я не был злым, просто тупым. Красовался. Искал драк. И я, хм, я спал со многими женщинами, с женщинами, к которым не должен был прикасаться, потому что они были чьими-то шеллан. Я и не думал выводить из себя их супругов, просто брал то, что предлагалось. Я брал… все, что мне когда-либо предлагали. Я пил, я курил опиум. Стал принимать лауданум…[111] Какое счастье, что ты не знала меня тогда.
Это продолжалось лет двадцать-тридцать. Я был ходячей катастрофой. А потом, конечно же, появилась женщина. Я хотел ее, но не мог получить. И чем больше она дразнила меня, тем сильнее становилось это желание. Она появилась как раз тогда, когда меня приняли в Братство. Оружие заводило ее. Воины тоже. Она хотела быть лишь с членами Братства. Однажды ночью я привел ее в лес и показал свои кинжалы и пистолеты. Она играла с моей винтовкой. Боже, я помню, как она держала ее в руках — это было кремниевое ружье, такие делали в начале XIX века.
XIX век? Боже правый, да сколько же ему лет, подумала Мэри.
— В общем, оно выстрелило в нее в руках, и я услышал, как что-то ударилось об землю. Это была сова. Одна из тех красивых белых сов. Я до сих пор вижу кровавые пятна на ее оперенье. Когда я поднял птицу и почувствовал ее вес в своих руках, я понял, что беспечность — одна из форм жестокости. Понимаешь, я всегда думал, что, если причинял вред ненамеренно, то это не моя вина. Но в тот момент я осознал, что ошибался. Если бы я не дал той женщине ружье, птица была бы жива. Я был ответственен за смерть, хотя и не нажимал на курок.