Агвейн разрезал шнурки, размотал кожаную покрышку. Великолепный меч полностью отвечал описанию, данному женщиной. Она взяла его у Агвейна, пристегнула к поясу. Теперь уже не могло быть никаких сомнений: меч принадлежит ей. Словно живописец завершил неоконченную картину, подумалось Гаэлену.
— Угощайтесь же, — повторила свое приглашение женщина. — Я ждала восьмерых — где еще трое?
Мальчики переглянулись, и Гаэлен ответил:
— Убиты.
— Как убиты?! — поднялась на ноги королева. — Кем?
Гаэлен рассказал ей о звере и о том, как они спаслись.
— Проклятие! — вскричала она. — Талиесен вчерашней ночью явился мне в сновидении. Он сказал, что вы заблудились в горах, и просил встретить вас здесь. О звере он не обмолвился ни словом.
— Он и мне являлся, — вспомнил Гаэлен, — но ничего не сказал о вас.
— Что ж, — невесело улыбнулась она. — Чародеев я никогда не понимала, да и не хочу понимать. Расскажите мне, каково с виду это чудовище.
Мальчики заговорили все разом, но она жестом утихомирила их и обратилась к Агвейну:
— Ты видел его вблизи. Рассказывай.
Агвейн стал с живостью описывать зверя — его громадные размеры, проворство, получеловеческий облик.
— Ты правильно сделал, что убежал, — сказала, выслушав его, женщина. — Я уже не раз встречала таких в своем королевстве. Они страшны, и убить их трудно. Сами они убивают каждого встречного, чтобы насытиться, но назначенную добычу могут преследовать едва ли не вечно. Зверь, о котором мы говорим, гонится за мной уже сорок лет.
— Почему за вами? — шепотом спросил Гаэлен.
— Чародей по имени Якута-хан когда-то натравил его на меня — но это, Гаэлен, уже другая история.
— Как же нам теперь быть? — забеспокоился Лейн.
— Ешьте и набирайтесь сил, а потом мы с вами обсудим план битвы.
Мальчики принялись за свежий хлеб и нежную розовую говядину. Ели все через силу, только Леннокс запихивал в рот огромнейшие куски.
— Разве у вас голод? — подняла брови королева.
— Пока нет, но Леннокс его скоро вызовет, — заверил Гвалчмай.
Агвейн молчал. Он был сердит на эту непонятную королеву: она, женщина, вынудила его отдать меч — единственное настоящее оружие, которым они могли защититься от зверя.
— Так как же мы будем сражаться? — перешел к делу Лейн.
— В самом деле, как? — с грустным недоумением отозвалась королева.
— Можно копья сделать, — предложил Гаэлен. — Привязать к ним кинжалы.
— Я мог бы смастерить лук, — вызвался Гвалчмай. — Неважнецкий, но вблизи авось пригодится.
— Приступайте. Говорить будем после, — распорядилась Сигурни.
Мальчики рассыпались по лесу, ища подходящие деревца или длинные ветки. Гаэлен и Агвейн, облюбовав молоденький вяз, стали пилить ствол ножами.
— Что ты думаешь на ее счет, низинник? — спросил Агвейн, когда деревце надломилось.
— Думаю, она в самом деле та, за кого себя выдает. А низинником меня больше не называй, ответишь.
— Не люблю я тебя, но правда твоя, — усмехнулся Агвейн. — Ты теперь стал настоящим горцем, только родичем я тебя в жизни не назову.
— Ну и не надо. Сдался ты мне.
— А ты мне тем паче.
Они очистили ствол от листьев и веток, укоротили до пяти футов. Гаэлен вытащил шнурки из правой штанины, привязал к древку нож. Взвесил копье на руке и метнул в ближнее дерево. Оно с глухим стуком вонзилось в цель. Гаэлен вытащил его, осмотрел — нож-наконечник держался крепко.
Оружие выглядело достаточно грозным, но когда Гаэлен представил себе врага, с которым им предстояло сразиться, оно показалось ему смешным.
— Удивился, небось, что я меч нашел? — спросил Агвейн.
— Нет. Просто досадно стало.
— Здорово ты это придумал с котомкой Гвалчмая.
— Рад, что тебе понравилось.
— Не понравилось, но придумано хорошо.
Гаэлен помог Агвейну с его копьем и ушел — их взаимная неприязнь его угнетала.
Старая королева сидела в глубокой задумчивости. Гаэлен немного понаблюдал за ней из-за деревьев. В то, что она королева, поверить легко: держится она гордо и явно привыкла к тому, что все ей повинуются. Но дело не только в этом. В ней чувствуется еще кое-что — благородство и сила духа.
— Ты весь день собрался там провести, Гаэлен? — не повернув головы, спросила королева.
Он вышел на поляну.
— Откуда вы знаете, что я здесь? И кто вам сказал, как меня зовут?
— Отвечаю на первый вопрос: я тебя слышала. Посиди со мной и поешь. Надо хорошо кормить свое тело, чтобы оно работало.
— Теперь вы больше не королева? — Гаэлен, поджав ноги, уселся на траву перед ней.
— Королева всегда королева, — усмехнулась она. — Это может изменить только смерть. Сейчас я оказалась за пределами своего королевства, но надеюсь, что скоро вернусь туда. Я пообещала своему народу непременно вернуться, как обещал некогда мой отец.
— Но почему вы оттуда ушли?
— Я была ранена и находилась при смерти. Пророчество исполнилось. Мой капитан вынес меня за Врата, а Талиесен меня исцелил.
— Где же вас ранили?
— В битве. — Королева отрешенно смотрела вдаль.
— А победил кто? Вы?
— Я всегда побеждаю, Гаэлен, — вздохнула она. — Мои друзья гибнут, но победа остается за мной. Эту привычку не так-то легко сломать — она поддерживает нас вопреки всему остальному.
— Разве это плохо?
— Когда ты молод — нет, — снова улыбнулась она.
— Почему вы остановились не в деревне, а здесь, в горах?
— Я, как уже говорила, гощу у Талиесена. Он счел, что мне разумнее будет остаться вблизи Валлона. Но довольно вопросов. Взгляни, подходит ли это место для боя со зверем?
— Да есть ли оно вообще, подходящее место?
— Некоторых мест следует избегать — например, открытых.
— А это хорошее?
— Неплохое. За деревьями можно укрыться, и подлесок здесь редкий — значит, зверь не подберется незаметно.
— Разве что ночью.
— Да. Но все, к добру или к худу, кончится задолго до ночи.
— А как же вы? У вас даже копья нет.
— У меня есть меч, который был при мне все сорок лет. Я думала, что оставила его за Вратами, но Талиесен принес его мне. Это замечательное оружие.
— Смотрите, что я нашел! — Леннокс вышел из леса с огромной дубиной. — В самый раз для меня.
— Незатейливый ты парень, Леннокс, и всегда таким будешь, — засмеялась Сигурни. — Это верно, тебе она в самый раз.
Гвалчмай соорудил короткий лук, выстругал из ровных палочек шесть стрел.
— С двадцати шагов, может, и попаду, — сказал он и начал приделывать к древкам оперение из кусочков коры.
К полудню они закончили приготовления и ждали, что скажет Сигурни. Но она молчала, медленно дожевывая последний кусочек хлеба. Поймав взгляд Гаэлена, она улыбнулась, вскинула бровь и обратилась к Гвалчмаю:
— Ты у нас самый легкий, Гвалч. Забирайся вон на то дерево и карауль зверя.
— Может, лучше на дуб? — усомнился Гвалчмай. — Он крепче.
— Может, зверь тоже по деревьям умеет лазить, — предположил Гаэлен, — а вяз его нипочем не выдержит.
— А что будете делать, когда он придет? — подзадорила королева.
— Надо сбить его с толку. — Гаэлен лихорадочно соображал. Он не понимал, как могут пятеро ребят и старуха одолеть такое сильное и проворное существо, но королева задала вопрос и, похоже, ожидала ответа. — Если растянуться цепью, он кинется на кого-нибудь одного, а остальные в это время будут колоть его со всех сторон копьями. Ты, Гвалч, так и сиди на дереве, — крикнул он лезущему наверх мальчугану. — И стреляй, когда он подставится.
— Неплохо придумано, — одобрила Сигурни, — но для начала зверя нужно застать врасплох. Как только он покажется и мы поймем, в какую сторону он бежит, вы все спрячетесь так, чтобы образовать круг. Но кто-то один будет приманкой и станет на самом виду. В случае удачи на него зверь и кинется: мне уже доводилось такое видеть. Хорошо бы он при этом налетел на копье — сам он вгонит его в себя глубже любого из вас.
— Приманкой буду я, — сам себе удивившись, вызвался Гаэлен.
— Почему ты? — заспорил Агвейн. — Я здесь быстрее всех бегаю. Один раз я уже от него удрал.
— Приманке бегать не полагается, — возразил Гаэлен.
— Ладно. Я стану справа от тебя, Лейн с Ленноксом слева. И да пошлет Бог нам удачу.
— Проси у него не удачи, а мужества, — посоветовала королева.
— А вы как будете сражаться? — спросил ее Агвейн.
— Мечом. Как всегда и со всеми, будь то человек или зверь. Обо мне не волнуйтесь.
— Зачем вам вообще нужно нам помогать?
— Когда-нибудь вы это узнаете, только не от меня.
— Идет! — крикнул Гвалчмай с верхушки вяза, показывая на северо-запад.
— По местам, — приказала Сигурни.
Леннокс и Лейн спрятались за большим кустом, Агвейн, с копьем наготове, присел за дубом. Гвалчмай плотно устроился на суку, натянул лук, приготовил стрелу.
Королева, обнажив меч, поднесла его к губам и сказала Гаэлену с улыбкой:
— Будешь рассказывать об этом пяти своим ребятишкам.
Гаэлен не ответил. Зверь уже показался шагах в пятидесяти — еще громадней, чем издали. При виде мальчика он встал во весь рост, испустил страшный рык, потом опустился на четвереньки и помчался вперед.
Гаэлен покосился влево, ища поддержки у королевы, но она куда-то пропала.
Земля под ногами содрогалась от звериного топота. Гаэлен ждал, стиснув копье. Его страх растаял, как туман поутру, сменившись странным буйным восторгом. Всю свою несчастную жизнь Гаэлен был один, но теперь с ним произошла перемена. Даже если миг спустя ему настанет конец, это не отнимет у него радости, которую он познал за последние месяцы.
Он больше не один. Он — часть клана.
Зверь снова стал дыбом, растопырив передние лапы. В пасти блеснули клыки. Гаэлен напряг мускулы, готовясь вонзить копье. Зверь поравнялся с сидящим в засаде Агвейном. Сын лорда-ловчего испытал приступ страха и неодолимое желание убежать — но и он тоже был частью клана.
Он вскочил и воткнул копье зверю в бок. Послышался душераздирающий визг. Агвейн попытался вытащить обратно свое оружие, но удар огромной лапы свалил его наземь. Зверь, капая слюной, занес над ним когти. Агвейн завопил.