В тот день я еще вспоминала его ящик. О том, что его вид меня абсолютно успокаивает. Собственно, я бы сама хотела быть одним из этих полезных Орудий.
В понедельник все уже знали, что Председателя больше нет. Его нашли в воскресенье вечером женщины, пришедшие убирать клуб. Говорили, одна из них в шоковом состоянии, ее отправили в больницу.
В Полицию
Я понимаю, что Полиция не имеет возможности отвечать на письма (не анонимки) граждан по каким-то крайне важным причинам. Не стану вникать в них, но позволю себе вернуться к теме, которую уже подняла в предыдущем письме. Однако не желаю ни Полиции, ни кому-либо, чтобы им так пренебрегали. Гражданин, которого не замечают учреждения, определенным образом обречен на небытие! Следует, однако, помнить, что кто не имеет прав, того не касаются обязанности.
Сообщаю, что мне удалось получить дату рождения (к сожалению, без часов, что делает мой Гороскоп неточным) потерпевшего Нутряка, и я нашла в космограмме кое-что чрезвычайно интересное, это полностью подтверждает предположение, которое я уже высказывала раньше.
Поэтому оказывается, что в вышеуказанного пострадавшего на момент смерти Марс был транзитом в Венере, что согласно основ традиционной астрологии имеет немало аналогий с пушными животными животных. В то же время его Солнце в Рыбах указывает на слабые части тела, например щиколотки. Похоже, что смерть потерпевшего была точно предусмотрена в его гороскопе. Если бы Полиция учитывала предостережение Астрологов, многих людей можно было бы спасти от несчастья. Расположение планет четко указывает, что виновниками этого ужасного Убийства были пушные животные, скорее всего Лисы, дикие или те, сбежавшие с фермы (или обе группы сговорились), которые каким-то образом загнали жертву в силки, которые там давно ставят люди. Пострадавший попал в чрезвычайно жестокую ловушку, которую называют «виселицей», и повис на некоторое время в воздухе. Это открытие подводит нас к определенным общим выводам. Пусть Полиция проверит, где именно у всех жертв находился Сатурн? У всех Сатурн находился в животных знаках, а у пана Председателя, кроме того, еще и в Тельце, а это предвещает внезапную смерть от удушения, причиненную Животным…
Добавляю также вырезку из газеты, где анализируют сообщение о каком-то неизвестном до сих пор Звере, замеченном на Опольщине. Он будто убивает других Животных одним ударом лапы в грудь. Недавно я видела по телевизору видео, сделанное мобильным телефоном, там четко видно молодого Тигра. Все это происходит на Опольщине, следовательно, недалеко от нас. Может, это какие-то Животные из зоопарка, спасшиеся во время наводнения и теперь живущие на свободе? В любом случае дело стоит расследовать, хотя бы потому, что местное население, как я заметила, постепенно охватывает болезненный испуг, даже паника…
Я писала письмо, когда кто-то робко постучал в дверь. Это была Писательница, Пепельная.
— Пани Душейко, — сказала она с порога. — Что здесь происходит? Вы слышали?
— Не стойте на пороге, сквозняк. Войдите.
На ней был шерстяной свитер с пуговицами, длинный, почти до пят.
Она просеменила и села на край стула.
— И что с нами будет? — драматически спросила Писательница.
— Боитесь, что и нас убьют Животные?
Она отшатнулась.
— Я не верю в ваши теории. Это абсурд.
— Мне казалось, что у вас, как у Писательницы, имеется воображение и способность фантазировать, а не прятаться от того, что на первый взгляд кажется невероятным. Вы должны знать, что все, о чем мы можем подумать — это некий вид действительности, — процитировала я Блейка, и это, кажется, произвело на нее определенное впечатление.
— Я бы ни строчки не написала, если бы крепко не стояла на земле, пани Душейко, — сказала она официальным тоном чиновницы, а потом добавила тише: «Не могу себе этого представить. Скажите, его задушили жуки?».
Я возилась, заваривая чай. Черный. Пусть наконец увидит, что такое настоящий Чай.
— Да, — ответила я, — он весь был в этих насекомых, они забрались ему в рот, легкие, желудок, в уши. Женщины говорили, что Жуки покрыли его полностью. Я этого не видела, но могу себе точно представить. Везде Плоскотелка Кровоцветная.
Она пристально всматривалась в меня. Я не могла понять ее взгляда.
Наконец я налила чаю.
14. Падение
Хитрец, что спрашивает много,
И сам не знает, что ответить.
За мной приехали с самого утра и сказали, что должны составить признание. Я ответила, что постараюсь заехать к ним на этой неделе.
— Вы нас не поняли, — ответил молодой полицейский, тот самый, что когда-то работал с Комендантом. После его смерти молодого повысили, и теперь он был начальником участка в городе. — Вы поедете с нами сейчас, в Клодзк.
Сказал это таким тоном, что я не возражала. Только заперла дом и на всякий случай взяла с собой зубную щетку и мои таблетки. Еще чего доброго со мной там произойдет Приступ.
Поскольку две недели лили дожди и все залило, пришлось ехать длинной дорогой, асфальтовой, которая была безопаснее. Когда мы съезжали с Плоскогорья в котловину, я увидела стадо Косуль; они стояли и без страха смотрели на полицейский «газик». Я с радостью поняла, что я их не знаю, это было какое-то новое стадо, которое пришло, видимо, из Чехии на нашу сочную зеленую долину. Полицейских Косули не заинтересовали. Мужчины не разговаривали ни со мной, ни между собой.
Мне дали чашку «Нескафе» с ненастоящими сливками, и допрос начался.
— Вы должны были отвезти Председателя домой? Это правда? Расскажите нам, пожалуйста, подробно, по минутам, что именно вы видели?
И еще множество подобных вопросов.
Мне нечего было особо рассказывать, но я старалась точно передавать детали. Сказала, что решила подождать Председателя на улице, потому что в клубе был страшный шум. Никто больше не считался с буферной зоной, и все курили в помещении, что плохо на меня влияло. Поэтому я села на ступеньках и засмотрелась на небо.
Там после дождя появился Сириус, поднялось дышло Большого Воза… Я подумала о том, что звезды нас видят. А если так, то что они о нас думают? Неужели знают наше будущее, неужели нам сочувствуют? Может, тому, что мы торчим в нашей действительности, без всякой возможности движения? Но я также подумала, что, несмотря на все, несмотря на нашу хрупкость и невежество, мы имеем над звездами огромное преимущество — на нас работает время, давая редкую возможность превратить страдания и боль этого мира в счастье и покой. Это звезды, заключенные в собственной силе, не могут с этим ничего поделать. Они только проектируют сети, снуют на космических станках основы, которую мы должны заполнить собственным узором. И тогда мне пришла в голову интересная Гипотеза. Может, звезды видят нас так же, как мы, например, видим своих Собак — осознавая больше, чем они, мы в определенные моменты лучше знаем, что для них будет хорошо; водим их на поводке, чтобы они не потерялись, стерилизуем, чтобы беспорядочно не размножались, возим к ветеринару, чтобы лечить. Они не понимают, что это, зачем, с какой целью. Но покоряются нам. Так может, мы тоже должны покориться влиятельным звездам, но одновременно пробудить нашу человеческую уязвимость. — Вот о чем я думала, сидя на ступеньках под крышей. А когда увидела, что большинство людей выходит, и пешком или машинами направляется домой, то вошла внутрь, чтобы напомнить Председателю, что отвезу его домой.
Но его там не было. Я проверила туалеты и обошла клуб вокруг. Расспрашивала всех этих подвыпивших грибников, куда он делся, но никто не смог мне ничего толком объяснить. Часть еще напевала «Соколов», другие допивали пиво на улице, не заботясь о запрете. Поэтому я подумала, что кто-то забрал его раньше, а я этого не заметила. И сейчас я тоже убеждена, что именно так оно и было. Что могло произойти плохого? Даже если он где-то заснул в лопухах, пьяный, то Ночь теплая, ничего ему не грозит. Я не заподозрила дурного, поэтому взяла Самурая и мы вернулись домой.
— Кто такой Самурай? — спросил полицейский.
— Друг, — ответила я, потому что так оно и было.
— Фамилия?
— Самурай Сузуки.
Он смутился, а второй улыбнулся в усы.
— Скажите нам, пожалуйста, пани Душенька…
— Душейко, — поправила я.
— …Душейко. У вас есть какие-то подозрения, кто мог иметь мотивы причинить зло Председателю?
Я удивилась.
— Вы не читаете моих писем. А я там все объяснила.
Они переглянулись.
— Нет, мы серьезно спрашиваем.
— А я серьезно и отвечаю. Я вам писала. В конце концов, до сих пор не получила ответа. Некрасиво не отвечать на письма. В статье 171, пункт 1, сказано, что допрашиваемому следует дать возможность свободно высказываться в пределах определенного дела, и только потом можно задавать вопросы с целью дополнения, выяснения или проверки сказанного.
— Вы правы, — сказал первый.
— Это правда, что он был весь облеплен Жуками? — спросила я.
— Мы не можем ответить на этот вопрос. Это тайна следствия.
— А как он умер?
— Здесь мы спрашиваем, а не вы нас, — сказал первый, а второй сказал:
— Свидетели видели, как вы разговаривали с Председателем во время вечеринки, стоя на ступеньках.
— Действительно, я говорила, что заберу его домой, так просила его жена. Но он, кажется, не очень мог сосредоточиться на том, что я говорила. Я подумала, что лучше я просто подожду, пока бал не закончится, и он будет готовиться уйти.
— Вы знали Коменданта?
— Видимо, да. Вам это хорошо известно, — сказала я молодому. — Зачем спрашивать, если знаете. Времени не жалко?
— А Ансельма Нутряка?
— Так его звали Ансельм? Я бы никогда не подумала. Как-то я встретила его здесь, на мостике. Он был со своей подругой. Это давно было, года три назад. Мы немного поболтали.
— Про что?
— Да, ничего особенного, уже не помню. С нами была его знакомая, она все подтвердит.