– Ей нужна помощь, ты – трус! – сказал Трент, и Ал, взвизгнув, отпустил его.
Трент сделал ко мне выпад и дернулся обратно, когда Богиня выстрелила в него болтом живой энергии, взрывая пол кучей осколков прямо там, где стоял Трент.
Он отступил, лицо было бледным. Мне удалось сделать вдох, благодаря короткой передышке. При всей своей силе она не могла думать больше чем об одной вещи за раз. Я посмотрела Алу в глаза, зная, что это был конец. По крайней мере, демоны выжили, подумала я, а затем моргнула. Демоны...
Возможно...
Богиня была здесь со всеми ее мистиками. Мне были нужны они, чтобы вновь открыть линии. Но я не могла сделать этого в одиночку. Мне были нужны демоны. Мне был нужен Ал.
С диким воем Богиня вернула свое внимание ко мне, и я дернулась, когда большие куски моей памяти оцепенели и стали чисто нарезаться Богиней.
– Ал... – застонала я, протягивая руку, затем сжимаясь, когда Богиня рассмеялась, запрокинув голову, когда ее мистики били меня, жгли изнутри.
– Я не изменюсь! – выла она, пылая глазами. – Ты не можешь остановить меня!
– Ты не можешь помочь ей! – прогремел Ал, пихая Трента за себя.
– Тогда сделай что-нибудь! – бушевал Трент. – Или ты ничему не научился?
– Отлично! – прокричал Ал, и я открыла рот, не веря, когда Ал взял Трента и бросил его прямо в Богиню.
Богиня завопила. Вспышка света ослепила меня, когда Трент ударил ее, а затем я кричала, когда холод смерти коснулся меня.
– Нет! Нет! – воскликнула я, отчаянно пытаясь отодвинуться, но это был Ал, и я с рыданием благодарно сделала вдох, когда он поднял меня с пола, взяв на руки. Он пришел ко мне. Бис был с ним, и крошечная часть меня удивилась пылающим вспышкам золота в его глазах. Он вырос.
– Не двигайся, – пробормотал Ал. – Она просто свалит нас снова. Трент будет в порядке. Он ей не нужен. А вот ты…
– Вы оба умрете! – вопила Богиня, и я дернулась, поворачивая голову. Дерьмо, она двигалась прямо для нас, ее шаги оставляли пылающие следы резины, когда ее обувь горела.
– Держись. Это может быть сложно, – предупредил Ал. – Я не привык к этой эльфийской слизи.
Я с трудом икнула, когда его мужская энергия опустилась в меня, используя меня как живую лей-линию.
– Быстрее! – прокричала я, когда яркий жар расцвел между ее руками, и ее глаза, казалось, стреляли огнем. – Ал! – Твою ж мать, она собиралась убить нас!
– Кто-нибудь сделайте что-нибудь! – воскликнул Бис, открывая крылья в тревоге.
– Rhombus! – воскликнул Ал, используя мое слово, чтобы поставить круг, и мир стал темным. Испуганно, я зашевелилась.
– Ал!
– Не двигайся, или ты сломаешь его! – завопил Бис, и я замерла.
Я сделала вдох, потом еще один. Мы находились в круге. Теперь я видела его. Я не ослепла. Это копоть Ала покрывала молекулами тонкий барьер.
– Трент... – О, Боже Ал бросил его в нее.
– Он в порядке, – сказал Ал, и все мы втроем подскочили, когда Богиня молотила по вершине пузыря. Теперь я видела ее, она выглядела как привидение, когда сожгла тело, в котором была, удерживая его чистой силой воли. Копоть Ала действовала как солнцезащитные очки, и я нашла взглядом Нину, держащую Айви, как ребенка, защищающую ее своим телом. Трент выглядел не намного лучше, ошеломленным, когда садился у одной из ножек фортепьяно с Дженксом на плече. О них все забыли, когда Богиня сосредоточилась на мне. Я молилась, чтобы Трент оставался на месте. Он выглядел нормально.
Мои мистики собирались в пузыре. Я могла чувствовать их свободно проходящих через пузырь и заставляющих Ала шевелиться и корчиться, как раз когда Бис грелся в их тепле.
– Ал, – прошептала я, чувствуя возможную надежду. Я, вероятно, не смогу выбраться из этого круга живой… не с Богиней, стоящей и ждущей, чтобы уничтожить меня… но если она была здесь, и мистики были здесь... Я могла попробовать. – Ал, мы можем вновь открыть линии.
– Ты – помешанная! – проревел он, затем вздрогнул, когда Богиня от расстройства вытащила ветер, проделав дыру в потолке. Толстые лучи подпрыгнули и покатились, и Нина потянула Айви глубже под фортепьяно, когда Трент и Дженкс поползли вперед. – Рейчел, нам повезет, если мы выберемся отсюда живыми! Богиня теперь знает подпись и моей ауры.
– Будто ты на самом деле думаешь, что мы сможем выйти отсюда живыми? – выступила я.
– И чья это ошибка!
– Поставь меня, – сказала я, шевелясь, чтобы выбраться из его рук. – Я хочу посмотреть, сможем ли мы дать, а также взять.
– Рейчел, мы в ловушке! – воскликнул Ал. И затем чья-то нога задела край пузыря, и он упал.
Легкий взрыв прошел по нам. Я ахнула, когда Богиня завыла от победы, затем сжалась, когда взрыв белого горячего намерения нахлынул на нас... и отпал. Ал удивленно хмыкнул, а я подняла глаза.
Удивление прошло по Богине, выглядя неправильным на ее пылающем лице, будто шок развился из понимания.
– Ты скрываешь себя под дисгармонией, – прошептала она, тело, в котором она была, отступило на шаг назад.
– Под дисгармонией? – эхом отозвалась я, глядя на Биса, сжимающего ногами плечо Ала. Не могло быть никакой дисгармонии без линий.
– Ты укрыта ценой, извращающей мое желание! – сказала Богиня, ее выражение лица стало горячим гневом, и Ал начал хихикать. – Это не спасет тебя. Я сожгу ее, и вы оба умрете!
– Да? Сколько у тебя, сука? – смело сказал Ал, вставая и поднимая меня за собой. – У меня много копоти.
– Это копоть! – сказал Бис, широко распахнув красные глаза. – Рейчел, это копоть. Она не может пройти через нее.
Морщась, Богиня закричала, ее вопли становились жуткими, когда ее огонь промчался по мне и умер. Мы с Алом разделили ауру… его копоть изолировала меня. Его копоть?
– Приведи остальных, – попросила я, надежда загорелась во мне. – Бис, иди, приведи остальных. Мы можем сделать это!
– Понял, – сказал Бис, уходя через отверстие, которое Богиня создала, чтобы избежать ее случайных атак.
– Ал, не дай ей сжечь меня, – сказала я, погружаясь в воспоминание. Питер когда-то попросил, чтобы я не дала ему сгореть. Но я не совершала самоубийство. Здесь был шанс. Не так ли?
– Что? – сказал Ал, наблюдая за Богиней секунду перед тем, как вскинуть руки вверх и блокировать ее отчаянное нападение. – Рейчел?
– Мне понадобятся все мистики, которые у нее есть, – сказала я с участившимся пульсом. – Я собираюсь впустить ее. Посмотрим, сколько я смогу преобразовать.
Да... мистики жужжали во мне, стремясь измениться.
– Нет! – прокричал Ал, испуганно, когда все понял. – Рейчел, это тебя убьет!
Но не было никакого другого пути, и с глубоким вздохом я опустила барьер внутри себя.
Она не ожидала этого, и я почувствовала, что Богиня споткнулась, когда я затопил ее собой, установив семена моих мыслей в ней, как раз когда я снова выпрямилась.
Ты будешь закончена! Я не изменюсь! отразилось во мне, и я послала больше мистиков, зная, что они будут сокрушены, но должны отвлечь ее от растущей опухоли, которую я устроилась внутри.
Я не изменюсь. Я не буду! кричала она, и я повернула свои мысли туда, где раньше в моем уме жужжали линии, как через большие ворота. Если бы я могла затопить их энергией, всего одну линию, путь был бы открыт, и я могла надеяться, что поток энергии откроет остальные.
Бис, позвала я, найдя его присутствие, едущее на хаосе, его ум погрузился и свободно опустился в мой. Где они?
Они не придут! подумал он, расстроено, когда попался на внезапный, сильный удар эмоций Богини.
И из-за моего сомнения Богиня нашла маленькое отверстие в моей обороноспособности.
Я не изменюсь, не буду! думала Богиня. Другой не смог заставить меня измениться, и я увижу, как ты уйдешь!
Она атаковала с дикой яростью, и я скорчилась в беззвучной боли, когда большие куски меня были разорваны, узнаны и затоплены Богиней. Она съедала меня живьем, и я стонала, хватаясь за что угодно, когда воспоминания убегали, уменьшая меня.
Ты будешь ничем! выла она, звук крыльев бился во мне, когда она выворачивала меня ни во что. Я останусь! Я – это все. Они мои. Все они!
Огонь лизал мою душу, где она оторвала большие куски. Лед нырнул глубже, чтобы сломать то, что осталось, и впустить больше огня. Я запаниковала, чувствуя, что меня съедали живьем, все больше и больше, когда я сжалась, пытаясь защитить то, что осталось. Не было никакого нападения. У нее было все. У нее было все это. Я была глупой, неудачной мыслью, и она покрывала меня кислотой, съедая живьем.
– Убирайся из нее, ты – эгоцентричная сука!
Я закричала, звук был реальным, когда он отозвался эхом в моей церкви. Чистое дыхание лилось каскадом по мне, вяжущее и резкое. Я была раздета догола и сжималась в руках Ала, когда Богиня кричала и возилась. Ее ум был вырван из моего и теперь боролся с большими рядами организованных мыслей, которые были усилены безумием.
Я моргнула, поняв, что фактически видела две фигуры в своей церкви, раскачивающиеся назад и вперед, запертые в блестящие оболочке белого, которая поднималась через сломанную крышу к звездам.
– Тритон? – прошептала я, и руки Ала сжались вокруг меня.
– Она была единственной, кто не боялся, – сказал Бис, обхватывая меня своим кожистым хвостом, когда он опустился на плечо Ала.
– Я тебя знаю! – воскликнула Богиня, ее горечь была резкой, как сломанный нож. – Ты медленная дисгармония. Твоя копоть низвергнет тебя, и я буду пировать на твоих мыслях и снова сделаю их моими!
Прошла вспышка света, и с задыхающимся стоном Тритон упала назад, смерив взглядом Богиню с пола. Задыхаясь, она вытерла кровь со рта.
– Ты права, – сказала она, ее глаза опасно пылали. – Рейчел, подержи это для меня.
Подержать что? подумала я, затем напряглась, когда вес ее пять тысяч лет дисбаланса и копоти упали на меня. Я закачалась, изо всех сил пытаясь удержать мое сердцебиение. Копоть была всем и везде. С кружащейся головой, я не могла сделать вдох, когда Бис, запаниковав, махом отлетел в сторону. Тритон свалила всю свою копоть на меня, и я едва могла думать.