Рэй резко остановилась, заливаясь румянцем.
– Ну, ты она и есть, – сказала она, волнуясь. – Эласбет – хорошая, и все такое, но тебя любит папа.
Она имела в виду Трента, подумала я, обнимая ее и чувствуя ее силу и решимость, радуясь, что я была частью этого.
– Твоя мама так гордилась бы тобой, – сказала я, отступая, но все еще держа ее за плечи. – Ты унаследовала ее величественную красоту.
Рэй опустила взгляд.
– И руки моего папы, – сказала она, на сей раз имея в виду Квена. Это имело смысл, если не думать об этом слишком сильно. – Мама, я не могу выходить замуж без своей шляпки, – сказала она, ее мгновенное спокойствие улетучилось, когда она снова начала ее искать. – Где Дженкс? Я знаю, что это дети Джумока. Они составляли заговор, чтобы прятать ее, поскольку они укладывали мои волосы.
В этом я не сомневалась. Пикси то приходили, то уходили из павильона, стабильно весь день. Они выгнали Трента прежде, чем он ушел с Квеном и, улыбнувшись, я начала вынимать шпильки, держащие мою шляпку для колдовства.
– Дженкс в последний раз проверяет безопасность в лесах. Вот. – Вытащив последнюю шпильку, и я распустила волосы. Сегодня я не буду творить никакой магии. – Возьми мою. Никто не заметит.
– Я не могу взять твою, – выступила она.
Выгнув бровь, я ухмыльнулась.
– Я могу попросить ее у Люси. Она сидит с Эласбет.
Рэй вздрогнула и глянула на движущиеся стены, будто могла увидеть большую долину около реки, где в последний раз стояла ее мать на земле. Я выглянула, Люси сидела непосредственно между величественным снобизмом Эласбет и громким отказом моей мамы позволить любому подумать, что Эласбет была лучше ее. Таката был страшно доволен собой, расслабившись и глядя на шоу перед шоу, как это было раньше.
– Э, я надену твою, спасибо.
Мое сердце почти разорвалось от счастья, когда она почти нахлобучила соломенную шляпку, и я использовала шпильки, чтобы аккуратно закрепить ее среди тщательно продуманных косичек. Эласбет не была счастлива, высказав свое неодобрение о бракосочетании Рэй и ребенка с синдромом Розвуда, даже если тот ребенок превратился во влиятельного демона, который превратил свои глубокие исследования в исследование механики ауры. Область была относительно новой, и финансирование постоянно уменьшалось из-за отчаяния сегментов старых немертвых. Мне никогда не приходило в голову, что Рэй могла выйти замуж за одного из детей, которых мы с Трентом спасли от Ку’Сокса. Забавно, как все сложилось.
Но я думаю, что неодобрение Эласбет больше шло из-за отсутствия внуков, чем от того, что Керик был демоном. В то время как эльфы и демоны, наконец, учились сосуществованию, частично потому что их новая Богиня была демоном, и она хотела этого пути… биология оставалась статичной. Не было никакого успешного соединения эльфа демона. Магия боролась с наукой, и наука подрывала магию. Существовали некоторые вещи, которые, очевидно, не могла исправить даже сумасшедшая Богиня.
Рэй переплела пальцы, волнуясь, когда она обратила внимание к вздымающимся шторам и на приближающийся закат.
– Возможно, я должна была попросить, чтобы Лу поехал со мной. Мама выглядит жуткой.
На сей раз она подразумевала под мамой Эласбет, и я вздохнула, уложив ее волосы и зная, что это будет в последний раз.
– Она не сердится на тебя, она сердится на мою маму. Если честно, я думаю, что Люси нравится сидеть между ними. Если она может удержать их от бросания друг в друга проклятий, то она сможет убедить судью, что солнце черное, а луна зеленая.
Рэй фыркнула, напомнив мне, что под нарядом и гламуром, она была все той же маленькой девочкой, с которой я провела прошлые двадцать семь лет, помогая Тренту и Квену поднимать ее, клеить пластыри на порезы, делать неожиданные кексы на рассвете перед школой, аплодировать ей у сцены в дождь и утирать ей слезы, когда мальчик неожиданно исчезал, когда она была с Эласбет. Если это не значит быть мамой, то ничего не значит. Это было великолепно, даже если мы с Трентом никогда не делали это официально. С бракосочетанием Рэй, это чувствовалось так, будто связь между нами сокращалась.
– Я так рада, что ты стоишь с моим папой, – Рэй двинулась вперед, а я продолжала устраивать ее волосы, зная, что ей было нужно успокоиться так, как сделала та облупленная лошадь. – Я не могу представить Эласбет, делающую это.
Я рассмеялась, но это почти было похоже на плач.
– Я тоже. – Я должна была остановиться. Я должна была позволить ей идти. – Вперед. Ты должна потеряться в лесу. Керик знает, где ты будешь, правильно?
Она выпрямилась, выглядя, как сама изящность, затаившая дыхание от действий и обещаний, затаившихся в ней и готовых вырваться в мир.
– Да. Если увидишь Ала, скажи ему, если он не наденет шкуру, то я превращу его уши в змей.
Я кивнула, потянувшись к ней рукой, когда она быстро прошагала в дальний конец павильона и скользнула в сумерки.
– Привет, Айви! – прокричала она вне поля моего зрения, но слишком громко на мой взгляд. – Дженкс, твои дети – жопоголовые!
– Да? Скажи мне что-то, чего я не знаю, мелочь! – прокричал Дженкс, и я повернулась к импровизированной двери. Айви? Солнце еще светило. Я не ожидала, что она придет сюда до приема, когда Нина могла прийти с ней.
Пульс участился, я вытерла глаза, когда она вошла с сединой на висках, морщинками у глаз, но двигаясь также плавно и гладко как всегда. Она заставила пятидесятые хорошо смотреться. Действительно хорошо.
– Ты пришла! – сказала я, глядя на нее, потом на седло. Я должна была закончить и выбраться отсюда. Я должна была быть на холме, спускаться в долину реки на закате, а теперь уже почти был закат.
Сверкая глазами, Айви быстро обняла меня. Я закрыла глаза, когда аромат вампирского ладана и удовлетворенности окатили меня. Хорошо, возможно мне тоже было нужно немного успокоиться, и я улыбнулась, когда отступила, думая, что она выглядела лучше, чем отлично. И она пришла до заката. Я думала, что она будет слишком занята.
– Рейчел, ты также сияешь, как и Рэй, – сказала она, и Дженкс завис между нами, его серебряная пыльца была седой по краям. Ему было нужно новое заклинание обновления, но он сопротивлялся.
– Ты имеешь в виду дикая, – сказал пикси. – Обожаю твои волосы, Рейч.
Я коснулась их, не волнуясь, что разрушила тщательно продуманную прическу, сняв мою шляпку. Они уже завивались, и я вытащила последнюю шпильку. Тренту, так или иначе, больше нравилась дикость. Хотя я не видела и не слышала Богиню, так как Тритон стала ей, Дженкс сказал, что мистики все еще время от времени покрывали меня, когда она поворачивала свои мысли ко мне. Я каждый раз знала, когда она делала это, потому что мои волосы становились невозможными. Это происходило довольно часто, и возможно вот почему моя жизнь была такой прекрасной.
– Ты говорила, что не сможешь появиться до заката, – сказала я.
Айви улыбнулась, будто зная что-то, чего не знала я, когда шумно выдохнула на Ред и погладила ее мягкий нос.
– Нина сказала мне ехать. Очевидно, я волновалась и заводила весь офис.
Дженкс фыркнул, и я поблагодарила его, когда он бросил шпильку в мою руку.
– Нина контролирует их лучше, чем я, так или иначе, – сказала Айви, ее глаза были задумчивыми. – Старым вампирам я не очень нравлюсь. Не как прежде.
Я могла представить почему.
Айви и Нина перевернули вампирскую структуру власти. Не проходила неделя без протеста или инцидента, но это было только в пределах вампирского сообщества, между живыми и немертвыми, и мир был раз позволить им разбираться самим.
– Они просто не знают тебя так, как знаем мы, Айви, – сказал Дженкс, отлетая назад, когда Айви лениво угрожала прихлопнуть его. Это была старая игра, которая никогда не надоела.
– Нина придет на прием, не так ли? – спросила я, когда пошла, чтобы положить подстилку на Ред. Музыка сменилась на лай собак и квинтет. Я опаздывала. Теперь с этим ничего не поделать.
– Она не пропустит это событие. – Айви погладила Ред по голове, когда я поместила седло, мое кружево шелестело, когда я наклонилась, чтобы подтянуть подпругу. Было приятно видеть Айви вне офиса. Быть главой О.В. Цинци заставило ее переехать из церкви в то же самое время, когда я бросила пытаться быть двумя вещами одновременно и переехала к Тренту, хотя если честно, это обижающиеся девочки, заставили меня переселиться больше, чем тяжелые вздохи Трента. Но все меняется, и мы любили наши жизни.
– Я бы его не пропустила, – прошептала Айви, когда я наклонилась к Ред, надавливая, чтобы лучше натянуть ее подпругу. – Ты заслуживаешь этого, и я хотела быть здесь, чтобы увидеть это.
– Да, это твой большой день! – сказал Дженкс, стрекоча крыльями. – Сделай это или слезай с горшка! – сказал он, дико двигаясь по спирали. – Время делать дело, или слезать с горшка! – добавил он, и Айви посмотрела на него, чтобы он замолчал.
Прошу прощения?
Устраивая седло Ред, я колебалась.
– Думаю, да, – сказала я. Я буду скучать по Рэй, но мы с Трентом стали пустующим гнездом до того, как обе девочки пошли в школу.
– Он подразумевает, что эта свадьба – большой шаг, – сказала Айви, впиваясь взглядом в него. – Демоны и эльфы формально соединились, и их война официально закончилась.
– У меня заняло вечность, чтобы убедить Дали помочь с клятвами, – сказала я, радуясь, что сварливый демон, наконец, согласился на это, с угрозами и обещаниями.
– Последняя воля Тинки и ее яички, ты должна была быть там, Айви, – сказал Дженкс, и Ред щелкнула ушами, угрожая схватить его, если он подлетит немного ближе. – Она давила на закон, начиная любое предложение с «Послушай, ты», и список был длиной в милю, только чтобы заставить его приехать.
– Приходится делать то, что нужно, – сказала я, улыбаясь. Ал был там, и клянусь, что чувствовала смех Тритон в своем уме. Я была достаточно умна, чтобы не соблазнять судьбу попыткой связаться с Богиней непосредственно. Тритон ушла, но не умерла, ее дух показывал себя, когда эльфийская магия выходила из-под контроля, выливаясь во что-то неожиданное и не всегда хорошее.