— Ты думаешь, Олинирия простит меня и позволит выйти замуж за белатора?
— Конечно, не простит, — обрадовала Нилария. — Но смертная казнь у нас только за убийство. За предательство изгоняют из общины. А тебя скорее всего жрица отправит к белатором, чтобы обезопасить себя.
— Ба, а может, лучше устроим революцию? — подмигнула я прабабушке.
— Что это такое? — нахмурила она брови.
— Это когда свергают правителя и берут власть в свои руки, меняют законы, — пояснила я незнакомое слово, — У вас, что никогда такого не было?
— Нет, что ты! — округлила Нилария глаза. — Все жрицы уходили добровольно с поста. И я тебе уже объясняла, что это практически невозможно.
— А теоретически? — внимательно посмотрела я на прабабушку.
— Если мятежников будет много, может, и получится, — пожала она плечами.
— Тогда нам нужно торопиться, чтобы привлечь на нашу сторону как можно больше ведьм.
— С ума сошла? Как ты это сделаешь за два, даже уже меньше, месяца? — округлила глаза Нилария.
— Во-первых, нужно объединиться со второй деревней изгоев. Думаю, они согласятся помочь свергнуть Олинирию.
— Да, это будет легко, — кивнула головой прабабушка. — И там есть сильные ведьмы.
— Во-вторых, ваши люди в общинах во всех кругах, — продолжила я мысль. — Развивайте агентуру, только осторожно. Прощупывайте почву, ищите тех, кто хочет свободу и быть рядом с любимым мужем и детьми.
— Думаю, таких не мало, — прицокнула прабабушка языком. — Особенно третий круг очень не доволен своим положением прислуги.
— Хорошо бы белаторов еще на нашу сторону привлечь, — вздохнула я, надеясь на чудо.
— Сложно, но можно, — задумалась Нилария. — У Ревальда есть лучший друг, его вторая рука. Это твой родной дядя, брат твоего отца, Гарольд. С того момента, как казнили твоих родителей, он не сходил с корабля на остров. Но я точно знаю, что он всегда приплывает на корабле вместе с вождем. Тот без него никогда не выходит в море или на поле боя.
— Думаешь, он будет за меня? — удивлённо посмотрела я на прабабушку.
— Уверена в этом, — твердо ответила она. — Когда Ревальд сойдет на берег, я поднимусь на корабль и поговорю с Гарольдом. У нас будет только два дня, чтобы он смог уговорить вождя заступиться за тебя.
— А если Ревальд не согласиться? — с опаской посмотрела я на неё.
— Надо сделать так, чтобы согласился, — вздохнула Нилария, — иначе вся наша революция пойдёт насмарку. Но шанс есть! И даже очень хороший, — улыбнулась она.
— Вот и отлично! — задор меня подстегнул рассказать все прабабушке. — Смотри, у нас будет целых три плана! План А — революция! Сложно, но возможно, если хорошо постараться. План Б — если пойдёт что-то не так, то я нашлю проклятие на Олинирию. А если каким-то чудом она останется невредимой, то я так и быть, выйду замуж за Аргольда!
— Ох, и нагородила, — покачала головой она, задумавшись. — Первый и второй планы опасны. Нужно будет на совете деревне решить. И построить стратегию нашей борьбы.
— Нилария, всё будет хорошо, у нас получится! — устало улыбнулась я, обняв прабабушку за плечи.
— Помни главное, будь осторожна! — обняла она меня крепко. — Обещай!
— Обещаю, — твердо ответила я. — У нас всё получится.
— Очень на это надеюсь, — прабабушка улыбнулась. — Пошли домой, пора отдыхать. Сегодня хорошо поработали. А завтра с утра идём на совет.
Глава 8
Пять долгих и насыщенных дней я провела в деревне изгоев. Утренний совет затянулся на весь день.
Сначала долго и упорно я уговаривала ведьм совершить переворот. Да, они не воины, но у них есть магия. И скоро в наших рядах прибудет. Я в этом уверена. Олинирия своим бездарным правлением настроила третий и часть второго круга против себя.
Потом обсуждали план действий. Когда, каким образом будет переворот. Продумывали каждую деталь и варианты.
Затем Нилария показала, как живут ведьмы в деревне. Её мечта внедрить этот уклад на всем острове. Нет делений на круги, каждая ведьма вольна в выборе одежды любого цвета, имена не должны отражать принадлежность к определённой страте. Всё довольно демократично и цивилизованно. Все живут мирно и, если необходимо, помогают друг другу.
Нилария каждый вечер перед сном рассказывала о маме и отце. Как они полюбили друг друга. На что в упрёк я ей сказала, что несправедливо заставлять меня выходить замуж за белатора. Та согласилась, но напомнила, что моя жертва будет не напрасной.
Так хорошо мне было очень давно. Ощущение, что я именно дома, рядом с родными, как было на Запрещённой Земле.
Пару раз мне снова снилась мама, как она поет мне колыбельную. Но текст забывался, как только я открывала глаза, я запомнила только два четверостишия и ничего толком не поняла, что хотела передать мне мама. Она такая красивая во сне, молодая, немного грустная. И такая родная.
Завтра я возвращаюсь в общину. Уходить не хочется, но другого пути нет. Олинирия должна ответить за всё!
Теплый ветер с юга дул в спину, я же сидела на валуне, наблюдая закат. Грудь наполняла тоска и нарастающая тревога.
— Лина, ты хорошо подумала? — прабабушка положила руку на моё плечо. — Может, лучше замужество? Аргольд неплохой парень, говорят.
— Ба, это не обсуждается, — устало выдохнула я, так как Нилария каждый день задаёт один и тот же вопрос. — Я выйду за белатора только в крайнем случае, если ничего не выйдет. Где, к стати, старейшины?
— Идут, — вздохнула вслед прабабушка.
Я услышала голоса ведьм вдалеке. Сегодня они обещали научить самому сильному проклятию.
— Лина, Нилария, вы уже здесь? Хорошо, — улыбнулась Килария, подойдя первой.
— Добрый вечер, — склонила слегка я голову, встав с валуна.
— Добрый. Ну, что, ты готова? — прищурила ведьма правый глаз.
— Да! — отчеканила я и вытянулась по струнке.
— Садись, — старейшая сама присела на другой валун.
Я последовала её примеру и тоже села на камень, на котором сидела до этого.
— Лина, проклятие это очень сильно, — прокряхтела Шилания. — Ты получишь откат минимум на месяц. Будет тяжело. Поэтому постарайся, чтобы ничего неожиданного и неприятного не произошло.
— Да, конечно, я всё сделаю, что в моих силах, — искренне заверила я ведьм. — Проклятие — это только запасной план.
— Хорошо, милая, надеемся на тебя, — ласково посмотрела Гриния.
— А теперь заклинание, — выпрямила спину Килария.
— Лучше всего его наложить на какую-то вещь Олинирии, когда она наденет её, то заклинание активируется. Тогда отката будет меньше. Но есть риск, что оно не пробьёт защиту или она его обнаружит.
— Лучше тогда напрямую, — перебила я ведьму.
— Да, напрямую заклятие сработает мощнее, — закивала она, — но стоит ли оно того?
— Давайте быстрее, учите уже! — поторопила я старейших. — Разберусь на месте, что следует делать.
— Хорошо, — сдалась Килария. — Перед тем, как проговорить заклинание, тебе необходимо собрать все силы. Сконцентрируй внимание на сердце, почувствуй силу светлую.
Я закрыла глаза, обратила всё внимание на сердце, оттуда разливалась магия по всему телу, светлая и чистая.
— Теперь присмотрись, в потоке найди ниточку черной магии, — продолжила веддьма. — Она еле заметная, но нужная.
Я присмотрелась внутренним взором к сердцу, к потоку, который не спеша протекал через него. И вот я заметила черную нить магии.
— Нашла? Теперь сконцентрируй внимание на этой нити и увеличивай её до тех пор, пока светлая магия не станет такой же тонкой ниточкой.
Что я и сделала. Светлая магия во мне уменьшалась, пока не стала тоненькой ниточкой, а черная уже бурлила потоком.
— Теперь спускай магию через пальцы, — тихо командовала Килария.
Черные блестящие нити спустились из левой руки, безвольно колыхаясь на ветру.
— Отлично, — проговорила старейшина. — Теперь можно шептать проклятие. Но сейчас тебе не следует этого делать. Сначала отпусти магию.
Я поняла слова буквально и представила цветущее поле. Нити сплелись быстро в кружевной шар. Рука опустилась, и шар покатился вниз на землю. Только прикоснулся он к траве, как тут же провалился в грунт. Но трава наоборот немного пожухла.
— Не обязательно создавать простое заклинание, — хмыкнула Шилания. — Только силы тратишь. Теперь проделай обратный процесс, найди в сердце светлую магию и верни её в прежнее состояние, а черную уменьши до нити.
Я молча пожала плечами на замечание. Сконцентрировалась и заглушила темную магию, дав светлой вернуться на прежнее место.
— Так как проклятие имеет мощный откат, тебе не придётся тренироваться, — строго посмотрела Килария. — Но выучить ты его обязана. Если чуть ошибешься, то всё проклятие пойдет насмарку. Понятно?
— Угу, — кивнула я головой.
— Повторяй.
И почти полчаса я учила проклятие, повторяя его снова и снова. Записывать его Килария строго запретила, так как опасно оставлять улики.
— Повторяй его про себя при любой удобной ситуации, — устало выдохнула ведьма. — Чтобы от зубов отскакивало.
— Обязательно, старейшая, — удовлетворенно закивала я.
— Лина, в общинах второго и третьего круга есть наши люди, которые тоже хотят перемен, — ласково улыбнулась Гриния, вообще милая старушка. — Ты можешь через них общаться с нами.
— Как? — оживилась я, вспомнив незнакомку, которая за моей спиной сообщила, что на практике в лесу мне нужно отстать от группы.
— В саду первого круга есть группа статуй в виде эльфа, гнома, тролля и дракона, — продолжила Гриния, — под гномом есть небольшая норка, туда ты можешь положить записку. Каждый день наш человек из обслуги особняка будет проверять фигурку.
— Хорошо, а ответ будете писать?
— Нет, это опасно. Если что, тебе сообщат, как в прошлый раз. Только не пытайся увидеть лицо ведьмы, для твоей и её безопасности. Поняла? — пристально посмотрела на меня ведьма.
— Да, конечно, старейшая, — торопливо закивала я.
— Ну, а сейчас можно пойти на праздник, — выдохнула Шилания.