Сегодня с самого утра и у меня все завертелось. Пришли какие-то женщины и стали несчастную меня одевать, красить, как фарфоровую куклу из Музея изобразительных искусств, брызгать духами. И все охали по поводу седой пряди и что с ней можно сделать. Что характерно, так ничего и не придумали. Магия изменения цвета волос — процесс-то длительный.
В конце концов я разозлилась и выгнала всех, приняла ванну, чтобы смыть с себя безобразный, совершенно мне не подходящий запах духов и косметику. Не позволю намалевать мне другое лицо, пусть будет, какое есть. Потом опять запустила этот кагал, но разрешила только чуть подкрасить глаза и сделать сложную прическу. Сама бы я такую красоту сотворить не смогла — там девушка действительно постаралась. Надели на меня скромное темно-зеленое платье и туфли на огромной шпильке. И как я в них буду ходить, спрашивается?
Правда, на фоне сестер я выглядела деревенской простушкой, коей и являлась. Не знаю, что там с правилами дворца, но у них на коже была целая тонна косметических средств, и не сказать, чтобы они были в восторге. Лари кривилась каждый раз, как поворачивалась к сестре, — слишком резкие у той были духи.
Впрочем, лорд Каранеро, который нас сопровождал в этом путешествии, только ухмыльнулся и ничего не сказал по поводу моего самоуправства. И то хорошо.
Нас привезли, разумеется, не к парадному входу. Мы пока никто, чтобы подниматься по всемирно известной «Белой лестнице» Императорского дворца. Провели через какой-то внутренний двор во флигель и пригласили подождать в одной из красиво меблированных небольших комнат, где был накрыт чай.
Просидели часа два — не меньше. А потом вошел приказчик и забрал Лариану. Мы были в таком напряжении, что даже разговаривать не хотелось, а чай я не стала пить на всякий случай. Мало ли сколько тут еще придется ждать.
Примерно через полчаса пришли и за Альбертой, но Лари так и не вернулась. Я осталась в комнате одна в грустном одиночестве.
Со второй сестрой Император беседовал еще меньше, минут двадцать, наверное. Это и понятно, ведь он человек занятой, и тратить время на разговор с глупыми девицами — значит отрывать его от чего-то более важного. От государственных дел. Да и, что-то мне подсказывает, Его Величество и лорд Пилестро уже все обсудили.
Потом настала моя очередь. Приказчик провел меня по коридору до приемной, отделанной темным и, видно, старым деревом. Распахнул дверь кабинета.
Это был шаг как в пещеру дракона. Такое ощущение, что там меня ожидала страшная огнедышащая тварь, готовая сожрать в любую минуту и косточек не оставить. Тем не менее я сделала этот шаг.
Присела в самом низком книксене, на который только была способна. Но Император, кажется, не оценил и продержал меня в этом положении никак не меньше полуминуты, ноги уже начали подрагивать.
— Здравствуй, Летиция, — неожиданно раздался голос, когда я уже думала, что упаду прямо тут. — Можешь подняться.
— Благодарю, Ваше Величество. — Я распрямилась, с трудом сдержавшись, чтобы не поморщиться.
— Проходи, присаживайся. — Пожилой мужчина указал на стул, стоящий почти напротив его стола, но не вплотную, а чуть дальше. Будто специально, чтобы конкурсанток можно было лучше рассмотреть. Или обругать. Мать-настоятельница часто так делала, когда собиралась наказать одну из воспитанниц.
— Благодарю, — повторила я и аккуратно разместилась на кончике стула.
Теодор Четвертый Марентино долго ничего не говорил, пристально меня рассматривая, и от этого властного взгляда становилось не по себе. Будто он под кожу забирался, ввинчивался в мозг, читал мысли.
— Ты очень похожа на мать. Не считая волос, разумеется, — будто про себя пробормотал мужчина. — Итак, Летиция, расскажи, как тебе удалось завоевать сердце моего племянника?
— М-м-м... Ваше Величество, я не думаю...
— Вот и не думай, — оборвал меня Император. — Ты документы о наследстве подписала?
— Нет, Ваше Величество, — пискнула я.
— Нет? И почему?
— Я подумала, что еще есть время.
— Врать ты не умеешь. Признайся, Клаус надоумил? — я опустила взгляд в пол. Конечно, я ничего не теряю, если скажу правду, но зачем?
— Просто думала, что это не срочно.
— Что-то ты больно много думаешь. Ну хорошо. Сейчас отдам распоряжение секретарю, он подготовит все документы.
— Ваше Величество, я пока еще не имею права их подписывать.
— Хочешь вернуться в свой притон? — спросил он каким-то неприятным голосом.
Я вскинула голову и посмотрела на Императора.
— О, какой взгляд! — мужчина зааплодировал. — Летиция, если ты станешь женой моего племянника, если он не передумает в последний момент и не выберет Альберту Пилестро, что всех бы устроило, ты должна научиться держать удар. И я сейчас не имею в виду злобно зыркать на Императора, как дворовый щенок на толпу мальчишек. Поверь, это не самое неприятное, что тебе и о тебе скажут при дворе. Ты к этому готова? Готова к тому, что тебе будут припоминать каждый день, что ты росла в пансионе, затерянном в горах, готова, что все будут шептаться за спиной и считать деревенщиной?
Не знаю, какого эффекта хотел добиться от меня Император... Хотя нет, знаю. То, что он защищает племянника от, как ему кажется, неверного решения, это, конечно, похвально, но не за мой счет, пожалуйста.
Я выпрямилась на стуле, села поудобнее и прямо посмотрела в глаза Императору.
— Ваше Величество, я Сорано, и если обо мне будут шептаться за спиной, то это не сделает чести именно тем, кто шепчется, а вовсе не мне.
— То есть ты готова это терпеть? — насмешливо спросил он.
— Терпеть? Нет. Насмехаться над собой я никому не позволю, Ваше Величество, — хм, как-то неоднозначно это прозвучало.
— Откуда у тебя седая прядь?
— Я... Я убила человека. Менталиста.
— Вся в мать, — усмехнулся Император, у которого настроение сменилось будто по щелчку пальцев. — Летиция, наверняка Клаус тебе уже сказал, что ты поступила правильно? Так вот, я решил, что человека, остановившего убийства моих светлых приближенных, в том числе Пилестро, необходимо наградить. Так что подписывай документы о наследстве, не бойся. Это будет твоим приданым.
— Не понимаю. — И правда, как связаны наследство и награда?
— Ох, Клаус! Я думал, он тебе сказал.
— Сказал что?
— Летиция, просто подпиши документы. Можешь даже с моим изворотливым, как змея, племянником проконсультироваться.
— Он не изворотливый! — вскинулась я. — Простите, Ваше Величество.
Ой, как некрасиво получилось! Стоило прикусить язык еще до начала этого странного разговора.
— Защищаешь? — теперь уже Император откровенно веселился. — И правильно защищаешь. Это обязанность жены — мужа своего защищать.
— Лорд Марентино еще не сделал окончательный выбор, Ваше Величество.
— Да неужели?! Летиция, если бы он не сделал окончательный выбор, здесь был бы совершенно другой состав участниц. Девочкам Пилестро, к глубокому прискорбию их отца и моей радости, ничего не светит.
— Но вы же сказали, что кандидатура Альберты всех бы устроила? — вконец запуталась я.
— Знаешь, чем хороша твоя кандидатура, леди Сорано? Тем, что за тобой не стоит промышленная группа или влиятельный сановник, который за счет этого брака захочет стать еще влиятельнее и богаче. Грубо говоря, ты сама по себе и не представляешь ничьи интересы. Да даже твои родственнички, кто еще не сбежал из страны, вряд ли через тебя смогут чего-то добиться.
Я передернула плечами. Еще чего! Дело ведь не только в украденном наследстве, никто из них за последние пятнадцать лет даже на горизонте не появлялся. Так что со всеми просьбами, если все то, что говорит Император, правда, они могут идти в Бельверские леса или еще куда подальше.
— Ваше Величество, значит ли это, что, если лорд Марентино выберет меня, вы не будете препятствовать этому браку?
— Я бы в любом случае не препятствовал, ведь ритуал отбора — это не просто игрушка для богатеев, которым нечем заняться. Если будет интересно, расспросишь потом Клауса. Другое дело, что ты действительно нейтральная фигура и не устроишь при дворе очень многих. И кое-кто попытается перетянуть тебя на свою сторону. Я хочу, чтобы ты сообщала обо всех подобных случаях мне.
В голове опять закрутились шестеренки неприятных мыслей, появилось впечатление, что меня используют. Или проверяют.
— Ваше Величество, полагаю, эту информацию в первую очередь стоит доводить до моего мужа. Он же Лорд-канцлер Империи, и поимка внутренних врагов — его работа.
— О, не все они враги, — расхохотался мужчина, — иногда просто хитрые дельцы и политики. Но твою мысль я понял — шпионить на сторону ты не будешь, даже если эта сторона Император.
— Прошу прощения, Ваше Величество. — Я склонила голову, стараясь унять скачущее галопом сердце. Как бы к концу этого разговора не оказаться в казематах под Императорским дворцом.
— Это все, что я хотел о тебе узнать, леди Сорано, — окликнул меня спокойный голос. — В качестве жены моего племянника ты меня почти устраиваешь. Тебе надо учиться дворцовому этикету и политике — это минус, ты умна, сообразительна и за тобой никто не стоит — это плюс. Как видишь, плюсы слегка перевешивают.
Это что — выходит, я получила высочайшее одобрение Императора на брак, который мне еще и не предлагали вовсе?
— Остался только один вопрос. Что ты к нему чувствуешь, леди Сорано?
— Я... — под пристальным тяжелым взглядом захотелось стать как можно незаметнее. Одно дело — отстаивать свое честное имя или решения, другое — говорить о том, что на душе, с совершенно незнакомым человеком. И уж точно Император сейчас добрым дядюшкой не выглядел. Грозный правитель — это ближе к истине.
— Правду, Сорано. Правду.
— Но я не знаю, Ваше Величество! — растерянно пожала плечами. — Лорд Марентино хороший, добрый, он. Он хороший человек, и рядом с ним мне легко. Я знаю, что он меня защитит, если понадобится, успокоит, утешит. И я скучаю, когда его нет рядом.